ИСТОРИЯ ОСНОВАНИЯ ГОРОДА КАРКА ДЕ БЕТ СЕЛОХ
I
«История Карки де бет Селох» как исторический источник
Локальные традиции сирийских памятников представляют большой интерес. Сосредоточенные и связанные с каким-нибудь одним городом и его областью, они хранят воспоминания о событиях, давность которых чрезвычайно велика. Эти местные памятники литературы пользовались также письменными материалами архивов, записей, которые велись в городах Ближнего Востока по очень древнему обычаю. Архивы языческих храмов, а затем христианских церквей были источниками, которыми охотно пользовались хроникеры.
«История Карки де бет Селох» (ташита де карка де бет селок) является местной хроникой, составленной автором на основании письменных и устных материалов. Основной целью хроники было прославление родного города Карка (ныне Киркук), его древности, значимости его епископского престола и сообщение о мучениках Карки. Такая тенденция автора значительно повлияла на состав хроники, на отдельные утверждения, не имеющие достаточного исторического основания. Но несмотря на этот недостаток, хроника сохранила сведения, в правдивости которых не приходится сомневаться и ценность которых для истории значительна.
Первая часть хроники содержит сообщения об основании города, его постройках, планировке города. Эта часть сохранилась полностью только в одной группе рукописей, по которым дано издание Беджана. В издании Мезингера и переводе Хофмана в ней имеется весьма значительный пропуск. 1 [216]
В основе этой части, в ее распространенном виде, лежали письменные источники несколько сбивчивого характера. Основание города приписано ассирийским царям, имена которых показаны разные — Саргон и Сардана (Асархадон). Строителями Керкука названы также Дарьявуш (Дарий) и Селевк. Дарий назван сыном Патшаспа, персидская форма Гистаспа, что указывает на наличие соответствующего источника. Но этот Дарий является в хронике персидским царем, побежденным Александром Македонским. Большая часть подробностей, притом исторически наиболее правдивых, дается о построении города Селевком, о новых стенах с башнями, возведенных им. Название города относится также ко времени Селевка, так как Карка де бет Селок может быть прочитано и как Карка де бет Селевк. 2 Карка значит «крепость» или «укрепленное место», следовательно, «крепость Селевка».
Хроника сообщает о зарождении христианства в Карке, о появлении манихейства при Шапуре I и связанными с этим борьбой и гонениями. О гонениях в IV в. ее сообщения кратки, но даются некоторые сведения о времени Бахрама, сына Шапура (388-399). В соответствии с задачей составителя хроники, приводятся чередой имена епископов Карки, время жизни которых можно определить, благодаря именам шахов, с относительной точностью.
Наиболее подробно хроника сообщает о времени Ездегерда II (433-457), его войнах, направлении его политики и предпринятом им гонении (446), — здесь большое место отведено жестокому Томяздгерду. Последующие сведения о Карке относятся ко времени епископа Бабовая, умершего в 485 г. Таким образом, хроника должна была быть написана не раньше конца V в., обычно ее последнюю редакцию относят к VI в., так как в ней упоминается имя Хосрова, до времени которого, говорит хроника, было широко распространено учение Мани. 3 Такой точки зрения придерживается Баумштарк, который считает ее «отрывистой историей города» и «ответвлением» истории Арбелы, составленной автором VI в. Мешихазехой. 4 Шабо указал на то, что «несмотря на противоречия и явные анахронизмы, этот документ... содержит точные детали, почерпнутые в древних источниках». 5
Наиболее серьезной критике хроника Карки де бет Селох была подвергнута в исследовании Пеетерса, посвященном хронике Адиабены, которая, по выражению автора, является ее младшей «сестрой». 6 Тенденции роднят эти памятники; они [217] отодвигают в глубокую древность свои местные легенды, их сведения не могут быть проверены за недостатком источников, между тем эти сведения не вызывают уверенности в их исторической правде. Хроника Карки де бет Селох, по всей вероятности, была составлена раньше хроники Арбелы, но обе были вызваны одним и тем же побуждением — прославить свою епархию, причем, являясь соседними, они соперничали в желании доказать древность своих традиций. 7 В другом случае, Пеетерс высказывается еще более резко: «Очень мало достоверная История Карки де бет Селох сфабрикована, как кажется, в середине VI в.» Ее автором является недобросовестный компилятор, способный на подделки (un faussaire). 8 Однако, несмотря на этот суровый приговор, на сомнения и отрицательное отношение критика, он не отвергает значения некоторых сведений и материалов из этой хроники.
Тенденциозность памятника сказалась главным образом в желании доказать преимущества данного центра, Карки, перед другими, утверждая его первенство в клерикальном отношении, а также в стремлении отнести в очень отдаленные времена образования в нем епископии. В вопросах и делах светских хроника придерживается спокойного, эпического изложения. Очевидно использование письменных или письменного источника, как это было выше указано, для части, касающейся построения и устройства города. Ценными являются сведения хроники о политических и военных событиях середины V в. в Иране, при шахе Ездгерде II. В достоверности этого материала сомневаться не приходится, поэтому пользоваться им не только можно, но и должно, так как он носит черты исторической подлинности.
II
Хроника Карки де бет Селох (Перевод)
Текст: Moesinger-Zingerle, Monumenta syriaca, том II, стр. 63; Bedjan, Acta martyrum et sanctorum, том II, стр. 507-509.
Этому большому городу положил основание царь Ассирии, имя которого по-сирийски Сердана. 9 Это был великий царь и его боялись во всей вселенной, а царство его было одной третью обитаемой (земли). Этот Сардана был сыном Санхериба, который был тридцать вторым из царей после Балоса, первого царя ассирийцев. В дни этого Сарданы был послан Иона к ниневитянам, который пророчеством и проповедью потряс ниневитян и [218] сам Сардана подчинился проповеди пророка, установил пост в Ниневии и они надели вретище. Бог увидел их покаяние, как писано, и отвратил от них жар своего гнева и не погубил их.
В год 15-й царствования этого сына Нимруда восстал Арбак царь Мадай (Мидии) против царства ассирийцев, которому был подчинен.
Когда этот Арбак восстал против царства ассирийцев, постепенно приобрел мощь, усилился и окреп, и был он тернием для царя Асура. Когда он усилился, он начал захватывать царства, подчиненные царю Асура, отобрал у них области, а затем пришел в эту землю Бет-Гармай. В то время был царек в Гармай и держал (ахид хава) эту землю; Арбак захватил у него пленных и ограбил его государство. Было это государство Гармай, область, над которой он воцарился от реки Заба и до реки Деклат (Тигра), от Деклата до реки Атракон, которая также называется Тормара, и до земли Ладаб и горы Шеран и до Малого Заба. Столица (центр) Гармай была в крепости Гармай, на той горе Урук, постройки которой известны и теперь.
Когда Гармай был тесним царством Арбака и не мог давать (пoдать) ассирийскому царству, то он принял от царства ассирийцев правителя над своим царством, распорядителей его имущества, помощника полка войск над их полком. После того приказал Саргон, чтобы в этой земле правителя царства Гармай был построен город его имени, как главный в этой земле правителя, которому была подчинена вся область, как господину представлявшему лично царя. Отстроен он был, чтобы быть главным этого правительства того царства. Построил его Саргон и по своему имени назвал город, который построил 10 и освободил его (ве бар хире ебадех) 00 и дал ему всю область, в которой он был посажен, в качестве рабов. Он построил в городе, который он насадил, дворец, переселил в него знатных царства. 12 Один знатный по имени Бурзин построил для города маленькую крепость, основав ее в долине, и стену маленькую устроил ему. Вместе с этим родом и большой семьей, он собрал и поселил там около тысячи человек из Асура, часть за стеной и часть вне стены.
Когда пришло к концу царство Асура и ослабело (испортилось) правление ассирийское, по приговору божию и кончилось царство ассирийцев и воцарились вавилоняне, а когда и эти кончились, стали мидяне, и воцарился в Парсе Дарьявуш сын Петшасафа, который сразился в битве с Александром сыном [219] Филиппа и был им побежден. Захватил царство Дарьявуша и воцарился Александр в царстве греков. Так как не было у него сыновей, он разделил царство четырем своим рабам, и они после его смерти держали его царство. Имя одного из них было Селевк, он построил пять городов. Построил Селевк в память царя Сардоны, который впервые построил (город) Карку, сторожевую башню рядом с дворцом, которую он построил внутри крепости. Эта (башня) до сих пор называется Сарабвай.
Перевод части текста хроники Карки де бет Селох, отсутствующей в издании Мезингера, по тексту, изданному у Bedjan. Acta martyrum et sanctorum, т. II, стр. 509, строка 6-я снизу — стр. 511.
Когда начался конец царства Асур и ослабла власть ассирийская по приговору божию, построил крепостную стену Арбак, т.е. Адурбад в царстве индийцев, которое по его имени было названо земля Адорбайган. Он решил выступить против Нимвруда с большим войском и встретился с этой палицей ассирийцев, когда достиг Киликии. И они сразились в битве и осилили его ассирийцы (510), и он был убит в Киликии. Затем ослабло царство ассирийцев и воцарились вавилоняне. А когда и это (царство) сломилось, стало индийское, а когда и оно прекратилось, воцарился над Персией (Перас) Дарьявуш сын Патшаспа. Маги прозвали его сыном Минасхани; один из шаханшахов Персии, который сразился в битве с Александром, сыном Филиппа, был им побежден. Он взял царство Дарьявуша. И воцарился Александр в царстве греческом (де ионайе). Так как не было у него сыновей, он разделил свое царство четырем своим рабам (де абдау); после его смерти они держали его царство. Имя одного из них было Селевк. Он построил пять городов (каркин), Антиохию город Сирии, Селевкию Сирии, Селевкию Писидии, Селик (Селевкию) город великий Бет Арамайе и город Карка де бет Селок. Это (последний) город после Сарданы (Асархадона) населил Дарьявуш и построил ему стену вне той стены, что построил царь Асура. Он построил в нем (городе) дома и храм огня рядом с той кумирней (домом идолов), что поставил среди него Сардана и поклонялся орлу и льву. Дарьявуш привел пять родов (шарбета) из области Истахра, и поселил среди города. Их имена записаны в архивах царства Персии (Перас).
После Дарьявуша пришел Селевк, царь Греции (ион), о котором было писано выше (511); стену города, которая была построена, он превратил в холм и построил вне ее высокую стену. На построенной стене он воздвигнул башню (пуркасе), т.е. башен (барге) шестьдесят пять. Одни ворота он сделал в ней на юго-восток, а на северо-запад — другие. У этих юго-восточных ворот, во всю их величину, он установил каменную статую, а справа и слева у этих ворот — башни из камней и [220] извести. Эти ворота были царские. Другие же были названы по имени того, кто был во главе их построения, Тотай.
Посреди (города) Селевк построил царский дворец. Он застроил и расширил (город) улицами и дворцами; не только в пределах стены, но и вне стены сделал его великолепным. Он разделил его на семьдесят две улицы и привел пять известных родов из Истахра и поселил в нем, вместе с прочими людьми, которых он привел из различных мест. Этим пяти родам (шарбета), которые он привел, он дал земли и виноградники в той области и оставил Карку без (обложения) податью. Двенадцать улиц по имени двенадцати известных родов были наименованы, а прочие по названию ремесл были названы. Селевк в память царя Сарданы, который впервые построил Карку, возвел сторожевую башню рядом с царским дворцом, которую он построил внутри крепости. Эта (башня) до сих пор называется Сарабвай.
III
История основания города Карка де бет Селох
Город области Гармай, Карка де бет Селох, ныне Керкук, имеет свою историю, в которой основание города рассказано с интересными подробностями. Для основания древних городов Междуречья история Карки является типичной.
Область Гармай, по свидетельству хроники, в то отдаленное время, когда она была «царством Гармай», простиралась от «реки Заба и до реки Деклат», т.е. Тигра, от Тигра до реки Атракон, которая также известна под именем Тормара. Возвышенность (или небольшой горный хребет) Хемрин соответствует Уруку, или Орейкону, (’???????). 13 Река Тормара, или Тамарра, соответствует реке Дайала, которая ограничивала Бет-Гармай с юго-востока. «Земля Лабад и гора Шеран» были границей на востоке и северо-востоке области, отделяя ее от Хамадана.
Наиболее видными городами области, по целому ряду свидетельств, являются Карка де бет Селох, известная ныне под именем Керкук, 14 а также Шахгерд, город, известный Якуту на пути между Дакуком и Ирбилом, где имеется «небольшая крепость» (Qal’a), а сам город чрезвычайно богат фигами. К Бет-Гармай относятся также города Дакук, или Такук, Лашом, упоминаемый сирийскими источниками, Дарабад, к которому тяготела и область Шахрзур. Имеется еще несколько городов, местонахождение которых не уточнено. 15 [221]
В том виде, в котором дошел рассказ об основании Карки де бет Селох и его первоначальной истории, в хронике этого города он недостаточно отчетлив. В нем упоминаются по имени цари Сардона (Сардана) и Саргон. Издатель сирийского текста хроники Карки де бет Селох, Мезингер, считает имя «Сардона» неверным написанием имени «Саргон», но согласен считать его и измененным именем — «Асархадон». 16 Анализ указанного текста может привести к выводу, что речь идет о двух различных лицах, о царе Ассирии Саргоне II (722—705) и о царе Асархадоне, сыне погибшего в 681 г. до н.э. Синахериба. В тексте имя первого дано, как Саргон, имя второго, как «Сардана … сын Санхериба» (Синахериба) — сардана брех де санхериб. 17 Но рассказ ведется последовательно, так что, если когда-то традиции о двух этих царях и были различными, то они так слились, что разделить их вновь не представляется возможным. Больше сведений, определяющих время и дающих исторические подробности, относится к Асархадону — Сардоне. Он не только назван сыном Санхериба, но с его временем связывается и известное библейское сказание о пророке Ионе и его проповеди у ниневитян. 18
Исходя из этих сведений, можно с большой уверенностью утверждать, что хроника Карки де бет Селох была составлена по материалам древнего периода, которые, несомненно, были ею использованы. Имеются, впрочем, все основания считать, что они стали доступны автору только через какой-то другой сирийский же источник. Но этот последний почерпнул свои данные непосредственно или опять опосредствованно из вавилонских источников, так как его сведения достаточно точны.
К пятнадцатому году царствования Асархадона (Сарданы) хроника относит восстание Арбака царя Мадай или Мидии, т.е. области Хулван с Хамаданом, на восток от Бет-Гармай. 19 Политикой Арбака было постепенное захватывание отдельных областей, принадлежавших Ассирии (Асуру), и их присоединение. Усиление Мидии, ее мощь и крепость сделало ее царя, по образному выражению источника, «тернием для царя Асура». Арбак добрался, таким путем, и до Гармай. Некоторые данные позволяют определить положение этого маленького государства, границы которого, на основании той же хроники, были нами даны выше.
В Гармай был в то время «царек» (малкона), т.е. лицо, хоть и правившее самостоятельно, но не имевшее большого значения, — он даже не назван «царем». Этот царек «держал ту землю» и платил подать царю Асура. Его самостоятельности [222] пришел конец, когда он оказался не в состоянии платить подать и удовлетворять требования Ассирии. Великая держава прислала тогда правителя (шалита), и вся система управления оказалась подчиненной ей. 20 Непосредственно причиной полного господства в этой области ассирийского царя было жестокое ее разграбление царем Мидии Арбаком, который «захватил у него пленных и ограбил его государство» и «воцарился» в ней.
Вместе с правителем из Ассирии в Бет-Гармай пришлось принять и «распорядителей над его имуществом». Пакоде — от глагола пакад — приказывать; «приказывающие», т.е. распорядители всем «его имуществом» (ухданех). Это гарантировало поступление подати Асуру. В военном отношении Бет-Гармай также оказался в подчиненном положении, так как был прислан адъютант (теадира) «полка солдат», возглавивший его войско. 21
Когда область была таким образом подчинена и лишена самостоятельности, царь приказал, «чтобы в этой земле правителя царства Гармай был построен город его имени». В этом месте в хронике в первый раз упоминается имя уже Саргона, а не Сардоны. Возможно, что это простая описка, можно предположить, впрочем, что здесь слились два различных источника или две традиции. Автор хроники, желая придать своему городу больше значения, переносил его происхождение в самое отдаленное время, к царствованию ассирийских царей. Поэтому с названием Карка де бет Селох Хофманн пытался связать имя царя Ассирии и назвать ее Карка де Саргон. 22
Несмотря на то, что хронологические данные не заслуживают доверия, сообщения хроники имеют неоспоримое достоинство, так как они раскрывают историю устройства и построения города в доселевкидское время, хотя точными датами автор, конечно, не располагал. Но самый способ или система, которая была принята для образования города, постройки, переселение людей и т.д., сообщаемые в хронике, соответствуют тому, что известно из других источников. В царстве Гармай, подчиненном теперь Асуру, по приказу царя был построен город, который должен был главенствовать в нем, был построен «для главенства» (ле ришанута). Правитель этой области получил права над ней «как господин, представлявший лично царя» (ах да ле мара бе парзоп малка), город и область становилась, тем самым, на особое положение. Этим объясняется и «освобождение» города, население которого было сделано «свободным». Их рабское или подчиненное положение было обусловлено захватом Ассирией этого царства Гармай, его [223] население можно было, следовательно, рассматривать, как военнопленных, рабов. Дальнейшее подтверждает, что положение было именно таково, так как царь «дал» городу (карке) всю землю или область, в которой город находился («был посажен»). Смысл этого действия заключался в том, что жители этой земли «стали рабами», т.е. рабами города. «Свободные» в городе противопоставлены рабскому положению, в котором находилось остальное население области (хире, абде).
В городе был построен дворец и туда переселили «знатных царства». Из числа знатных упоминается один, по имени Бурзан. Это имя, как предполагает Хофманн, «сасанидское», 23 т.е. известное в «сасанидское время», но было ли оно знакомо в предшествующий период, данных не было.
Перевод «знатные государства» буквальный; возможно, что требуется иное истолкование этого термина, а именно, что это чиновники или служащие государства, т.е. знатный человек Бурзан, который занимал известное официальное место, должность в государстве. Поэтому он построил в Карке маленькую крепость, поставив ее в долине, и возвел также небольшую стену. Текст подчеркивает, что это было сделано для города (предлог ле), как бы для его пользы, для его укрепления.
Бурзан поселился в Карке сам со своим «родом» и «большой семьей». Очевидно, его род утвердился в этом городе, так как он переехал, очевидно, со всеми чадами и домочадцами. Но помимо того, он переселил около тысячи людей из Асура. Такого рода переселение — типичнейшее явление при построении городов, с чем придется встречаться в последующее время. В раннем средневековье такого рода переселения имели разный социальный оттенок, приобретая различный характер. Но образование города всегда, конечно, определялось новой фазой разделения труда. Переселенные люди устроились на место жительства частью в стенах города, частью за ними.
Поселок у города, вне городской стены — обычное явление в городах Ближнего Востока. В Амиде рынок, например, был в VI в. вне стен самого города. Какое именно население по характеру своих занятий было переселено, в тексте не указано, но можно предполагать, что это были ремесленники. Самый процесс пересаживания, массового переселения был обычным приемом, который применялся правительствами в древности и в средневековье, в Византии, Армении, Иране и т.д.
В дальнейшем хроника еще раз возвращается к переселению, осуществленному якобы при Сардоне (Асархадоне), упоминая два рода, «которые привел Сардана и насадил в том городе (Карка)». 24 Другой текст той же «Хроники Карки де бет Селох» [224] дает к этому сообщению некоторые подробности. Изданная во втором томе собрания этиологических памятников Беджана, хроника дана там по списку, сличенному с древним пергаменным кодексом VII—VIII вв. из Диарбекира и по рукописи, принадлежащей Берлинской Библиотеке. 25 В этом тексте имеется дополнение к указанию на эти два рода: «имена их следующие Парен, который отрекся, и Балаш, который восстал». Речь здесь идет об искоренении манихейства, «злое семя» которого было в «Парене сыне Амаика» и в «Балаше это злое наследие было в Карке». 26 Таким образом, здесь названы два рода, переселение которых автор хроники связывает с именем того же Асархадона. Имена упомянутых во втором случае лиц, как и в первом (Бурзан), не вызывают сомнения в их персидском происхождении.
Город Саргона и постройка Бурзана совпадают, это одна и та же местность, — в настоящее время «кала», т.е. возвышенное место, которое было занято городом, построенным в долине. Дальнейшее построение города относится автором уже ко времени Селевка, одного из четырех «рабов» Александра, «сына Филиппова». Рядом с дворцом, помещавшимся в пределах обведенной стеной крепости (бе хесна), иначе говоря, в городе Бурзана, Селевком была построена сторожевая башня. Она была названа и построена в честь Сардоны (Асархадона), первого строителя города Карка де бет Селох, и сохранилась до времени автора, так как эта башня и «до сих пор называется Сарабвай». 27
В тексте хроники у Мезингера, напечатанном по рукописи из монастыря Хормизда, хранящейся в Борджианской Библиотеке в Риме, чувствуется сокращение в приведенном выше отрывке об основании города. А именно о Селевке сообщается, что он построил пять городов и вновь «и построил Селевк в память Сардоны … башню». В тексте, изданном Беджаном, по двум другим рукописям, здесь имеется рассказ, пропущенный или сокращенный в рукописи Борджианской Библиотеки. Перевод этого текста прилагается, как и перевод текста отсутствующего, в той же Борджианской рукописи о конце царства ассирийского. Этот пропущенный текст дает сведения, которые представляют интерес, особенно если учесть древность кодекса, к которому он восходит.
Арбак мидиец, о котором упоминает хроника, оказывается связанным с Адорбайганом (Азербайджаном). В царстве индийцев он построил «крепкую стену», буквально «стену крепости» (шура де ашинута). Эта стена — «Адурбад» или «Адорбад» «в царстве мидийском». Отсюда и производится имя Адорбайган, которым названа эта часть Мидии. Арбак выступает на [225] борьбу с Нимрудом, битва происходит в Киликии и здесь гибнет Арбак. 28
Затем перечисляются смены царств ассирийского, вавилонского, индийского, и воцарение Дарьявуша. Дарий — в хронике Дарьявуш — по иранской традиции считается следующим за Асархадоном строителем Карки. Он обнес город стеной более обширной, чем построенная при ассирийском царе, т.е. опоясал его на большем расстоянии. Кроме домов, при Дарии был там построен храм огня, «рядом с той кумирней, что поставил среди него», т.е. среди города Сардана. «Дом идолов», который занимал центральное место в городе, был связан с культом, особо признанным Сарданой: он «поклонялся орлу и льву», царственной птице и царственному зверю. Культ орла в Месопотамии известен в самое отдаленное время, о чем свидетельствуют многочисленные памятники материальной культуры. 29 В тесной связи с культом орла находилась и традиция поклонения льву, причем эти два культа сливались. Известные изображения льва с головой орла, т.е. орел — леонтоцефал, а также изображения человека — птицы, являются отражением того же культа. 30 Свидетельство такого письменного источника, как хроника, подтверждает и освещает данные вещественных памятников.
Несомненно, можно доверять утверждению традиции, что какие-то знатные персидские роды были переселены в Карку де бет Селох. Но когда именно это произошло, повторялись ли эти переселения в город, или один известный факт умножался хронистом, с полной уверенностью сказать трудно.
Ко времени Саргона или Сардоны хроника относит переселенце двух персидских родов, имя одного из них названо — Бурзан. Подробнее говорится о переселении в Карку персидских родов при Дарьявуше, причем определенно указывается, что они выходили из области Истахра и числом их было пять. Имена этих родов были записаны в царских архивах Персии. Однако далее этот рассказ приводится вновь, уже в связи с именем Селевка, только без упоминания о записи этих родов в архивах персидского царства, так как Селевку, «царю греков», уже трудно, конечно, было приписать переселение в Карку знатных родов персидских, имена которых были записаны в архиве. Это повторение ставит под вопрос всю хронологическую часть памятника.
Традиция факта переселения держалась крепко, и она сама по себе заслуживает внимания. К какому времени относится этот факт —дело другого рода, хотя самый способ пополнения [226] городов переселением из других областей хорошо известен и для селевкидского периода. С уверенностью, во всяком случае, можно говорить, что в VI в. н.э., когда была составлена хроника, материалы письменных источников переписывались и включались в новые памятники. Но кроме того жива была еще и память о том, в каком порядке отстраивался город, его стены, дома, улицы. Изменения в плане города, быть может, связывались неверно с теми или другими именами, но изменения эти имели место в достаточно отдаленное время.
Построение большой и высокой стены автор хроники относит ко времени Селевка. Старая стена была превращена в холм, а на некотором расстоянии от нее, опоясывая город более широко, была поставлена новая высокая стена. Вторая стена была воздвигнута с башнями, которых было шестьдесят пять, — город, таким образом, стал настоящей крепостью. В стене было двое ворот, одни — на юго-восток, другие — на северо-запад. Юго-восточные ворота назывались царскими, они были особо украшены. Возле ворот, «во всю величину», была установлена каменная статуя или резное изображение на камне (галифа де кефа). У этих же ворот были сделаны две башни «из камней и извести», — материалом для постройки башни были, повидимому, камни, скрепленные известковым раствором.
Северо-западные ворота были названы «Воротами Тотай», по имени строителя, который был бы во главе, «в главенстве» (бе ришанутех), строительства. Поскольку ворота были названы его именем, роль его, очевидно, признавалась немаловажной.
Украшением Карки де бет Селох (Керкука) был царский дворец, расположенный «в середине города». Рядом с ним позднее (автор хроники считает, что при Селевке) была построена сторожевая башня; она находилась в крепости, в центральной укрепленной части города. Город застраивался, расширялся и становился «великолепным» не только в пределах своих стен, но и за ними, «вне стены», так как были построены «дворцы», дома, проложены улицы. 31
Карка де бет Селох была разделена на семьдесят две улицы (шукин). Твердо держалась традиция о переселенных из Истахра пяти семействах, принадлежавших к знатным персидским родам, даже записанных в царском архиве.
Этим пяти родам были «в той области» предоставлены земли и виноградники. Знатные роды (шарбте) были, следовательно, сразу поставлены в положение землевладельцев, для которых земля была источником благосостояния, хотя они и поселились в городе. Тот факт, что землевладельцы, знать жили обычно в городах, а не в своих поместьях, известен для [227] арабского периода истории Ближнего Востока, а также и для позднейших эпох. Это имело место, повидимому, и в более отдаленные времена, в века господства парфян и сасанидов, что подтверждается все новыми источниками.
Кроме переселенной знати были доставлены и «прочие люди», чтобы населить Карку «из различных мест». В предшествующей части хроники говорится о том, что из Асура было переселено около тысячи человек, которые поселились не только в пределах городской стены, но и за ней. Это произошло при Сардоне, как пишет хроника. Упоминаемое вторичное переселение отнесено ко времени Селевка. В обоих случаях переселение сопровождалось известными льготами. В первом случае говорится, что переселенцы были сделаны «свободными», а население всего округа было им отдано в качестве «рабов». Иначе говоря, положение городского населения должно было выгодно отличаться от положения сельского населения, хотя первые и были переселены насильственно.
Во втором случае, при Селевке, знать получила во владение земли, а вся Карка была «оставлена без подати», т.е. без податного обложения. Даже если речь идет об одном факте, который удвоился в представлении автора, приписавшего его повторно двум правителям города, бесспорно, льготы городу при переселении в него населения давались; они были даны и в этом случае. Население города признавалось свободным, оно не должно было платить податного обложения в течение некоторого времени, что в значительной мере облегчало, на первых порах, положение переселенных.
Хроника позволяет сделать еще один важный вывод относительно состава населения города. Из семидесяти двух улиц двенадцать были названы «по имени двенадцати известных родов». Знать, находившаяся в городе, поселялась во дворцах, обширных и богатых домах, занимавших со своими садами и пристройками целые улицы. Их имена и давали названия этим улицам. Остальные улицы, «прочие», были поименованы «по названию ремесел» (ваде шарка ал шем уманута еш темех ва). 32 Из разных мест были, следовательно, переселены ремесленники, которые расселились в городе по своим специальностям, образуя кварталы того или иного ремесла, как это хорошо известно для средневекового арабского города. Улицы или кварталы были соответственно названы по ремеслу. Это подтверждает мысль, что город создавался вследствие дальнейшего разделения труда и выделения ремесла.
Свидетельства хроники дают достаточное представление об общем плане города, с его крепостью и дворцом в центре, с городской стеной, обстроенной башнями. Улицы города делились [228] на аристократическую часть, где жила знать, и улицы ремесленников, селившихся согласно своей специальности. Наконец, желая, чтобы город процветал, строители при переселении стремились создать благоприятные условия жизни; знать получила недвижимую собственность в области, а городские ремесленники, производители освобождались на некоторое время от податного обложения. Эта последняя мера диктовалась необходимостью дать оправиться людям от тягости насильственного переселения.
О движимой и недвижимой собственности знати хроника сообщает и в части, относящейся к IV в. Епископ Акбалаха, современник шаханшаха Бахрама (388—399) «сына Шапура, царя Парса», был из знатного рода. Отец его, Хусраван, был принят и живал при дворе (бе тареа де малка). При жизни родителей Акбалаха раздавал тайно золото, серебро и одежды. После смерти отца он получил все его «сокровище», газа; в числе пожертвованных им в церковь вещей были «литое (печатное) золото и серебро, щелка и прекрасные сосуды». 33
Акбалаха получил также недвижимую собственность. Было некое селение, которое называлось «девяносто». Оно получило свое название от девяноста семей (шарбен), которые поселил здесь шах Шапур II, переселив их из Майшана. Переселения, таким образом, продолжались и при сасанидах, — это было своего рода политикой. Покидая Майшан, переселенцы взяли с собой изображение богини Нанай (Анахит), ее идола — «они поклонялись демону Нанай, что привезли с собой из своей земли». 34 Одна пятая часть этого селения была «наследством его отца», т.е. отца Акбалахи. Это имение и называлось по имени отца — Хусраван. Пятая часть селения принадлежала семье Акбалахи и передавалась по наследству: сын получил его после смерти отца.
Вторым преемником после Акбалахи был епископ Шапурбараз, или Шаборбурз, «из той же Карки». Имя это в форме Вараз Шапух встречается в истории Лазаря Фарбского, где к нему добавлено еще имя его семьи, в одном случае, как Балуни, в другом, как Амадуни. 35 В одном случае он является военачальником и поставлен во главе войск, в другом он назван «одним из армянских сатрапов».
Мар Шапурбараз из Карки принадлежал к знатному, богатому и многочисленному роду. «Род его тот самый, что называется домом Арташира сына Шапурбараза». 36
Этот род принадлежал к числу тех, которые «привел Селевк из земли Истахр», и у Шапурбараза были из его числа [229] родственники бнай генсех. 37 Традиция относительно переселения родов держалась, следовательно, твердо; о ней помнили еще в VI в. Этот род имел большие средства, так как на «их наследство», наследство родственников, которые приняли христианство и добровольно отдали свое имущество или часть его Шапурбаразу, он построил странноприимный дом (бет ле аксенайе). Кроме того, он смог дать и выделить имущество этому дому, которое обеспечивало оплату врачей и всего необходимого для приходящих на лечение.
Слово кениана — имущество — имеет и специфическое значение имения, недвижимой собственности, так что очень возможно, что Шапурбараз, как это встречается и в других случаях, отказал странноприимному дому имение, обеспечивающее его средствами. Можно предположить, что упомянутые средства, которые составляли «их наследство», были родовой собственностью, а не личной собственностью отдельных лиц, поэтому об этом имуществе и говорится, как о принадлежащем многим. 38 Постройку этого убежища Шапурбараз предпринял как епископ, в число обязанностей которого входила и такого рода забота о согражданах. Это в значительной степени объясняет и особое положение, которое Шапурбараз занимал в городе; многочисленные примеры подтверждают это предположение.
Таким образом, история основания Карки де бет Селох, в известной части своей, быть может, и легендарная, все же дает представление о древнем происхождении городов Междуречья. К определенным датам хроники можно отнестись с сомнением, но то, что город возник в доселевкидское время, едва ли можно опровергать. Перестройка и расширение города относятся ко времени Селевка, в связи с чем город и получил свое название.
Большое значение имеют сведения о переселениях, о ремесленниках в городе, о характере отношений и связей между городом и тяготевшей к нему областью, как и вопрос о «свободе» горожан и «рабстве» населения области в доэллинистический период. Эти данные во многом объясняют дальнейшее развитие городов, их расширение, увеличение их числа в последующее время и особенно в период раннего феодализма.
Комментарии
1. Acta mm. ss. II, 507-511; — Moesinger. Monumenta syriaca, II, Oemniponti, 1878, стр. 63-64; — Hoffmann. Auszuege aus syrischen Akten, стр. 43-45. (См. прилагаемые переводы с сирийского).
2. Tscherikower. Die hellenistischen Staedtegrundungen, стр. 97.
3. Acta mm. ss., т. II, cip. 517.
4. Baumstark. Geschichte der syrischen Literatur. Bonn, 1922, стр. 135.
5. Chabot. Litterature syriaque, Paris, 1934, стр. 57.
6. P. Peeters. Le “passionaire d’Adiabene”. Analecta Bollandiana, Bruxelles, 1925, T. 43, стр. 304.
7. Р. Peeters, ук. соч., стр. 303-304.
8. Там же, стр. 270.
9. Moesinger, Adnotata, стр. 24. Имя Сардана считает именем Саргона или Асархадона, в переводе 70-ти ’Asordan.
10. Возможно, что в древности город носил название Karka de Sargon (Moesinger. Monumenta syriaca, Oeniponti. 1878, vol. II, стр. 25).
11. Буквально “и сделал его сыном свободных”.
12. Текст Hofftnann’a, стр. 45, имеет добавление: “и переселил в него род (sarbeta) из той земли Асур из знатных царства”.
13. Hoffmann. Auszuege aus syrischen Akten Persischer Martyrer. Leipzig 1880, Excurse, стр. 253.
14. Там же, стр. 267.
15. Там же, стр. 273-276.
16. Moesinger. Monumenta syriaca, vol. II, стр. 24.
17. Там же, текст, стр. 64, 63.
18. Там же, текст, стр. 63.
19. Hoffmann, стр. 259.
20. Moesinger, стр. 64.
21. Перевод слова meaguma — “помощник”, предложено как “военный адъютант”. Payne-Smith. Thesaaurus syriacus, т. II, col. 2816. — Hoffmann. Syrische Auszuege, стр. 44, примеч. 381.
22. Hoffmann. Auszuege aus syrischen Akten, стр. 44, примеч. 385.
23. Hoffmann. Auszuege, стр. 45, прим. 387.
24. Moesinger. Monumenta syriaca, т. II, стр. 67.
25. Bedjan. Acta martyrum et sanctorum, Parisiis, 1891, т. II, стр. VII, X.
26. Acta mm. ss., т. II, стр. 517.
27. Moesinger. Monumenta syriaca, т. Il, стр. 64.
28. Acta mm. ss., т. II, стр. 509 и прилагаемый русский перевод.
29. P. Amiet. L’aigle dans l’art et la religion de la Mesopotamie antique, Paris, 1950.
30. P. Amiet. L’homme — oiseau dans l’art mesopotamien. Orientalia, 1952, T. XXI, стр. 161, 163.
31. Acta mm. ss., т. II, стр. 511.
32. Acta mm. ss., т. II, стр. 511.
33. Acta mm. ss., т. II, стр. 516..
34. Там же.
35. V. Langlois. Collection des historiens anciens et modems de l’Armenie. Paris, 1869, т. II, стр. 199, 327; A. Christensen. L’Iran, стр. 405.
36. Acta mm. ss., т. II, стр. 517.
37. Acta mm. ss., т. II, стр. 518.
38. Там же.
(пер. С. Ю. Пигулевской)© текст
- Пигулевская. Н. В. 1954
© сетевая
версия - Тhietmar. 2006
© OCR - Halgar
Fenrirrsson. 2017
© дизайн - Войтехович А. 2001
© ЛГУ. 1954