СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

УНКОВСКИЙ И.

ЖУРНАЛ

КАПИТАНА ОТ АРТИЛЛЕРИИ ИВАНА УНКОВСКОГО О ПРЕБЫВАНИЕ ЕГО У КОНТАЙШИ ЦЕВАН-РАБТАНА

(1722-1724 гг.).

ПРИЛОЖЕНИЯ

В Московском главном архиве министерства иностранных дел находятся все документы и переписка касательно посольства Унковского, а именно: 1) инструкция, данная Унковскому; 2) его «нижайшее требование» из коллегии иностранных дел всего необходимого для удачного исполнения возложенной на него инструкции (денег, людей, конвой и т. д.); 3) шертные записи разных годов, начиная с 181 года (1673) для образца на случай принятия Контайшею русского подданства; 4) грамота из государственной коллегии иностранных дел, отправленная с Унковским к сибирскому губернатору князю Алексею Михайловичу Черкасскому, в которой подробно сообщается о поручении, возложенном на Унковского и дается наставление князю, как обращаться с Контайшею и чем содействовать успеху русского посольства; 5) грамота (в копии) князя Черкасского к Контайше; 6) донесения кн. Черкасского и капитана Унковского с пути; 7) краткая выписка из донесения Унковского с приложением экстракта из его журнала; 8) «доношение» Унковского в коллегию и. д. о зачислении его вновь в артиллерию; 9) реэстр отпущенных Унковскому денег и сделанных им расходов; 10) подлинная роспись расхода Унковского; 11) экстракт о противностях, учиненных Русским контайншиыми людьми; 12) записка о прибытии в Москву капитана Унковского с посланцем Дарчжею; 13) перевод грамоты, присланной с Унковским Контайшею; 14) извлечение из показания Угримова.

Из этих документов мы нашли необходимым приложить к журналу Унковского для пояснения обстоятельств посольства только отмеченные под № № 1, 5, 8, 9, 11, 12, 13 и 14. Кроме [210] того, помещаем выписку из дела по памяти из поместного приказа о фамилии Унковских ²⁶⁵.

А. М. Позднеев дал нам статью, в форме письма, под заглавием: «К истории Зюнгарских Калмыков».

I.

Инструкция ²⁶⁶.

1721 г. декабря в 31 день по имянному Его Императорского Величества указу решено из государственной коллегии иностранных дел от артиллерии капитану Ивану Унковскому, которой отправляется посланником к Контайше Калмыцкому, дать инструкцию следующего содержания.

1.

Его Императорское Величество указал по имянному своему указу ехать ему отсюда из Санкт-Петербурга к Контайше с посланцем его Контайши Бурокурганом для того: Сего 1721 году к его Императорскому Величеству прислал он Контайша посланца своего помянутого Борокургана с листом своим, в котором между иным написано, також и словесно тот посланец доносил, что он Контайша желает быть в протекции у Его Величества так яко и Аюкай хан калмыцкой и при том он Контайша в помянутом листу своем також и чрез словесное доношение посланца своего просит, чтоб его оборонять от неприятелей его, от хана китайского и от других, також представлял, что положена де граница по реке Караиоима до Ом реки (где со стороны российской крепость построена) и чрез те границы подданные Его Императорского Величества переходя ездили, отчего междо ими и ссора было произошла неведением ево Контайши и как ныне он осведомился, что оные ездят токмо для искания всяких руд, а именно золотой, серебряной [211] и медной для того де ныне он позволяет им в своей земле вверх по Иртышу реке ездить и оных руд искать о чем також и о других его Контайши предложениях и прошениях обстоятельно он посланник усмотрит из приобщенных ему при сей инструкции копии с листа его Контайши, из записки словесного доношения посланца его Борокоргана.

2.

И на помянутой Контайши лист посылается ныне от Его Императорского Величества с ним посланником ответная грамота, с которой також де сообщена ему посланнику копия.

3.

И посланнику Унковскому, приехав к Контайше вначале подать ему вышепомянутую Его Императорского Величества грамоту и при подании оной обнадежить его Контайшу по содержанию той грамоты Его Величества милостию и что Его Императорское Величество его Контайшу в протекцию свою принять соизволяет таким образом, как и хан Аюка в защищении Его Величества содержится.

4.

Но при том ему посланнику Контайше объявить словесно (о чем и посланцу его Борокургану здесь словесно ж объявлено), что со оным Аюкою ханом учинены Его Императорским Величеством договоры (с которых ему посланнику для известия дается список ²⁶⁷), по которым он почитает Его Императорское Величество, яко своего государя и в таком у его Величества послушании пребывает, что когда его Величества бывает соизволение куды употребить из его войск калмыцких на какую службу и пошлются к нему его Величества указы, то он Аюкай хан беспрекословно повинуясь в том воле Его Императорского Величества, оные войска калмыцкие посылает нетокмо [212] с знатными мурзы, но и с детьми своими, а в случае нужды и потребности и сам и со всем войском хаживал, пока старость его не ослабила, а против того Его Императорское Величество жалует его и детей его и войска в таких случаях своим жалованьем, и обороняет его от всех его неприятелей своими российскими войсками, и даны указы астраханскому и казанскому губернаторам, чтоб по требованию его Аюки хана коликим числом войск потребно его от неприятелей обороняли б, и ежели кто из владельцев его учинится ему ослушен, тех бы к послушанию приводили силою, что и чинится; и тем многие от него отлучившиеся не токмо его калмыцкого народа к нему присовокуплены, но и татарские народы в подданство его вновь приведены; и содержится он в крайней милости Его Императорского Величества, ибо он Аюка хан показал во многих случаях Его Величеству свою верность, и ежели Контайша пожелает быть таким же образом в подданстве и в протекции Его Императорского Величества, то б он Контайша послал от себя верного человека и с полною мочью для учинения о том договора к губернатору сибирскому князю Черкасскому, к которому о том Его Величества указы посланы.

5.

Також посланнику его Контайшу обнадежить, что когда помянутой договор с ним Контайшею заключен будет, что он Контайша у Его Величества будет в подданстве, то тогда уже Его Императорское Величество изволит его, яко своего подданного, от других оборонять и китайского хана может Его Величество сперва чрез посылку грамоты своей склонять, чтоб он ему Контайше, яко подданному Его Императорского Величества, никаких обид не чинил, а буде того хан китайской не послушает, то сыщутся способы и силою его к тому привесть; а от других его неприятелей может Его Императорское Величество и оружием оборонять, и другие народы ближние повелит в его послушание привесть и в том ему сибирскими своими войски вспомогать. [213]

6.

Посланнику ж у Контайши домогаться, дабы он напредь для лучшей обороны — своей позволил построить в пристойных местах крепости, в которых бы Его Императорского Величества войски могли быть посажены, которые во время неприятельского наступления его Контайшу оборонять могут, и как около тех, так и других крепостей Его Императорского Величества его улусов людем позволено будет кочевать невозбранно, и ежели на то Контайша склонится, то ему посланнику осмотра тех мест, где удобно крепостям быть, а особливо, чтоб в тех местах, где может найдена быть руда и коммуникация с Сибирью, особливо ж водяным путем. И учиня тому чертеж и прочее все по сей инструкции исполня, ехать ему капитану от туду ко двору Его Императорского Величества.

7.

Тако ж посланнику объявить Контайше, что Его Императорское Величество прислал его к нему Контайше по предложению в листу его и по изустному присылавшего от него доношению, яко знающего в сыскании руд, и имеет он с собою таких мастеров, и чтоб он Контайша тех руд сыскивать позволил, ибо когда оные сысканы будут, то из того будет польза превеликая им самим, понеже будут из их же народу к той работе наниманы и заплата им давана. А когда какая руда сыщется, то могут и они из того иметь великое богатство и ему Контайше давана будет из того часть.

8.

Посланнику ж Контайше объявить, что о происшедших ссорах между людьми Его Императорского Величества и его Контайши указал Его Величество по желанию его Контайшину учинить розыск и о том послан указ к губернатору сибирскому и велено ему губернатору в том показать к нему Контайше надлежащее удовольство. [214]

9.

Ему ж посланнику Контайше объявить, что улусником его Контайшиным около построенных городков вверх реки Иртыша по желанию его Контайшину кочевать Его Императорское Величество позволяет, только б жили с Его Величества подданными дружески и не чинили каких обид и грабежа; а Его Величества подданным насупротив того его Контайшиным улусником никаких обид и озлоблений чинить не велено.

10.

Тако ж ему Контайше объявить и то, что посланцев его Контайшиных к хану Аюке по его прошению Его Императорское Величество без задержания везде пропускать указал и что о всем вышеписанном и прочих его Контайши чрез присланного от него требованиях посланы Его Величества указы к Сибирскому губернатору и в другие места к кому о чем надлежит.

11.

А ежели Контайша не похочет с сибирским губернатором о подданстве Его Величеству договору чинить, а пожелает, чтоб оной учинен был при дворе Его Величества, то на то ему позволить.

12.

Определено ему посланнику из государственной коллегии иностранных дел дать на раздачу от дел Его Императорского Величества вышеупомянутой врученной ему комисии разными вещами на пять сот рублев и ему посланнику те вещи употреблять, будучи при Контайше, его знатным людем, от которых он пользу в интересах Его Императорского Величества получить может, в подарки, по своему рассмотрению. И стараться ему посланнику чрез оных и другими удобными способы разведывать подлинно о Контайшине состоянии, силе и намерениях и о прочих тамошних поведениях; а что он из [215] помянутых вещей кому в подарок даст, о том иметь ему записку; тако ж, что по сей инструкции во врученной ему комисии происходить будет, тому всему иметь журнал, и по возвращении своем оттуда оной журнал и расходную записку за своею рукою подать ему в государственной коллегии иностранных дел.

Канцлер Граф Головкин.
Действительной тайной советник Барон Шафиров.
Андрей Остерман. Василий Степанов.
Степан Никитин.

II.

Грамота (в копии) князя Черкасского к Цеван Рабтану ²⁶⁸.

Калмыцкому владельцу Эрдени Журыкту Контайше.

К Императорскому Величеству посланной от вас посланец Бурокорган приехал в Тобольск и отсюда отправлен со всяким удовольством.

По указу Императорского Величества посланы ныне повторительные указы по все городы, чтоб вашим улусникам никаких обид и озлоблений не чинили и беглецов ваших ни где б не принимали. Того ради прошу, чтоб от вас вашим людям того чинить воспрещено ж было.

По предложениям ваших посланцев сверх тех указов, которые в прошлом году посланы во все сибирские, ныне по указу Императорского Величества посланы еще повторительные указы: велено о всех происшедших ссорах между людьми русскими и вашими и о ясашниках, которые преж сего платили вам ясак, а ныне платят в казну Его Императорского Величества, ежели такие явятся о всем там справясь, прислать известие и о тех всех ссорах будет розыскано при ваших людях. Чего ради прошу, чтоб присланы были от вас три человека для того, что надлежит для розыску послать в три [216] места, которые бы могли при том розыске показывать и о тех ссорах ясно и по розыску в учиненных от русских людей вашим людям обидах учинено будет надлежаще удовольство и насупротив того прошу: ежели при розыске явятся учиненные обиды от ваших людей к русским людям, чтоб оные присланные от вас для розыску учинили русским людям в том надлежащее удовольство; а ясашные люди, которые явятся, что пред сего платили вам ясак, а ныне платят Его Императорскому Величеству, то когда вы его Императорскому Величеству в совершенное подданство придете, и о том с вами договор учинится, то оным подлинно повелено будет давать вам ясак по прежнему.

Бухарцы, которые прежде сего были задержаны, ныне отпущены и взятое все им возвращено, не токмо что сыскано, и за то, чего не сыскано по их предложениям все замочено, о чем пространнее объявит вам Императорского Величества посланник капитан Унковской, и насупротив того прошу, чтоб взятые деньги десять тысяч пять сот сорок два рубля, и лошади тысяча восемь сот осьмнадцать и прочее, что от русских людей взятое — отдано было.

Пять человек Бухаретян ваших, которые здесь жили, по предложению вашего посланца Бурокоргана, отпущены, и князец Байгорок, который преж сего задержан был, отпущен к вам, а здесь предлагал он о учиненных к нему обидах в Кузнецку, також и кузнецкой управитель писал о учиненных от него к русским людям обидах, о чем розыскать без него Байгорока невозможно, и ежели вы соизволите, чтоб я о том розыскал, то надлежит его Байгорока прислать при тех, которые от вас присланы будут к розыску о которых помянутой выше сего и которые ежели явятся к оному Байгороку обиды, то в том он будет удовольствован; конечно, також прошу, которые покажутся обиды, учиненные от него Байгорока к русским людям, чтоб присланные от вас для розыску учинили к русским людям в том надлежащее удовольство.

О прочих Бухарцах, которые прежде сего приехав, живут здесь издавных лет по поданному от Бурокоргана письму осведомяся подлинно буду писать к Императорскому Величеству, [217] и какой указ об них получу о том впредь уведомлю письменно.

При сем посылаю вам из казны Императорского Величества в презент парчи золотой десять аршин.

Всегда вам доброжелательной.

У подлинного листа приписано тако: князь Алексей Черкасский.
Из Тобольска. Июня 26 дня 1722 года

III.

В государственную коллегию иностранных дел доношение.

В прошлом 1722 году по имянному Его Императорского Величества указу из государственной коллегии иностранных дел отправлен я нижеименованной был для дел Его Величества к калмыцкому владельцу Контайше посланником. А по возвращении от него Контайши прибыл в Москву апреля 3 дня сего 1724 года. И по врученной мне коммисии из помянутой коллегии надлежащие известия во оную коллегию и чертежи подал. А на генварь, февраль, март и апрель месяцы сего настоящего 1724 года по окладу моему денежное жалованье за вычетом четвертые части и в ошпиталь, выдано мне в Тобольску из рентереи на артиллерийской счет, и о том во артиллерию из Тобольска писано; а маия с первого числа дачи мне не было, и я почтенно государственную коллегию иностранных дел прошу, дабы я по прежнему к команде в главную артиллерию был отпущен с письменным известием, чтоб мог по окладу своему жалованье получать; а без того в жалованье дачи производить мне не будут.

И государственная коллегия иностранных дел об отпуске моем в главную артиллерию с письменным известием како благоволит о сем доносит. От артиллерии капитан Иван Унковской.

Мая 31 дня 1724 году.

Подано июня в 1 день 1724 году ²⁶⁹. [218]

IV.

Государственной коллегии иностранных дел в конторе выписано.

В прошлом 1721-м году ноября в 30 день, по имянному блаженные и вечнодостойные памяти Его Императорского Величества Петра Первого указу и по решению государственной коллегии иностранных дел, велено капитана от артиллерии Ивана Унковского отправить из коллегии иностранных дел посланником к Контайше и дать Его Императорского Величества жалованья ради той посылки на экипаж и на проезд в оба пути и на тамошнее содержание 2,000 рублев, да на раздачу в бытность его у Контайши от дел его Императорского Величества разными вещами, которые тамо употребляются на 500 рублев. Да на покупку ко врученной ему капитану комиссии остролабнома, також де бумаги, чернил, сургучу — 100 рублев.

И по силе вышеписанного указу и решениям коллегии иностранных дел тогож 1721 году декабря в 9 день из коллегии иностранных дел ему капитану Унковскому в даче в зачет определенных ему для той посылки на экипаж да на проезд с 2,000 рублев, по его доношении 200 рублев.

Да в прошлом 1722-м году генваря в 5 день, ему ж капитану Унковскому ради той посылки дано на экипаж и на проезд в оба пути и на тамошнее содержание и данным ему в Санкт-Петербурге 200 рублям — 1,800 рублев.

Генваря в 15 день ему ж Унковскому на раздачу в бытность его у Контайши от дел Ее Императорского Величества на покупку разных вещей, которые тамо употребляются 500 рублев; да на покупку ко врученной ему комиссии остролобнома, також де бумаги, чернил, сургучу 100 рублев.

Февраля в 19 день с ним же Унковским послано Ее Императорского Величества жалованья Контайше во определенную в 1,000 число.

А именно:

Сукон 129 аршин без двух вершков на 281 рубль 62 копейки ½.

Золотых штофов 30 аршин на 300 рублев. [219]

4 зеркала 20 рублев 20 копеек.

30 пар бобров на 114 рублев.

70 выдр на 83 рубли.

Кож красных 20, юфтей по 2 рубли по 25 копеек юфть 45 рублев.

54 сафьяна на 50 рублев.

Всего на 893 рубли на 62 копейки.

А затем достальные в указную сумму в 1,000 рублев, 106 рублев 17 копеек ½ отданы ему ж Унковскому, на которые велено купить лисиц в Тобольску или в Сибирских городех, а сколько на те деньги лисиц он Унковский купил, о том ему иметь у себя записку и написать с другими деньгами, данными ему на раздачу в расходную роспись.

И в прошлом 1724-м году июня 2 числа, вышеписанного капитана Унковского в поданном в коллегию иностранных дел доношении написано:

В прошлом де 1722-м году по имянному блаженные и вечно достойные памяти его Императорского Величества указу отправлен он из государственной коллегии иностранных дел для дел Его Величества к калмыцкому владельцу к Контайше посланником; а для той комиссии дано ему из оной коллегии денег 500 рублев, на которые велено купить разных вещей и употребить те вещи в раздачу, будучи при Контайше, его знатным людям по его рассмотрению. Також дано ему из той коллегии остаточных от 1,000 рублев за покупкою посланных к Контайше в жалованье вещей 106 рублев 17 копеек ½; а на те деньги велено купить в Тобольску или в других Сибирских городех красных лисиц, которые сообщить к прочим вещам, посланным из Москвы к Контайше, в пополнение, чтоб было всего на 1,000 рублев, а что на те вышепомянутые 500 рублев и 106 рублев 17 копеек ½ куплено каких вещей и что из тех вещей в раздаче тому при оном доношении роспись с ценою по числам.

А во оной поданной росписи написано коликое число каких вещей куплено и по какой цене, о том значит ниже сего.

Из вышеписанных остаточных денег в расходе: [221]

А которые вещи в покупке на данные ему деньги не означены, а в раздаче выше сего упомянуты и те вещи его собственные даваны включая на счет данных ему денег на расходы.

И того в росписи его Унковского денег и товаров написано в расходе:

Затем по его росписи написано в остатке:

Денег 105 рублев 49 копеек ½.

Товаров на 181 рубль на 48 копеек.

А по подлинному счету надлежит быть в остатке денег 119 рублев 97 копеек.

Товаров на 180 рублев 46 копеек.

У товаров приписано лишку рубль 27 копеек ⅓.

Всего денег и товаров надлежало быть по подлиннику в остатке 800 рублев 48 копейки ½.

И из остаточных денег из 105 рублев из 49 копеек ½, да из данных ему в Тобольску на прогоны от 257 рублев 12 копеек, и того из 134 рублев 61 копейки ½ у него Унковского в расходе на наем подвод от Мурома до Володимера и до Москвы, понеже в Муроме ямские старосты и ямщики учинилися противны и подвод не дали; того ради от Мурома до Володимера наймывали подводы. [227]

а именно:

От Мурома до Володимера найму дано на 37 подвод по рублю по 20 копеек на подводу — 44 рубли 40 копеек.

От Волдимера до Москвы на наемные же на 33 подводы по рублю 90 копеек — 62 рубля 70 копеек.

Да ему же Унковскому и посланцу со обретающимися при нем 6 калмыкам наято в Володимере ж ямских 10 подвод на них заплачено прогонных денег 2 рубли 80 копеек.

И того в расход на наемные и на ямские подводы прогонов написано у него Унковского в росписи в перечню 119 рублев 90 копеек. А по подлиннику его надобно 109 рублев 90 копеек. В том числе из остаточных данных из коллегии 90 рублев 78 копеек. А достальные 29 рублев 12 копеек, данные в Тобольску на прогоны.

Всего из данных из коллегии иностранных дел денег и товаров в росходе 409 рублев 72 копейки ⅔.

Затем в остатке надлежало быть 196 рублев 44 копейки 5/6.

В том числе употреблены на покупку верблюдов 181 р. 48 копеек.

В росписи его Унковского написано тако:

О вышеписанных остаточных деньгах, которые он в росписи показал 196 рублев 17 копеек ½ Государственную коллегию иностранных дел покорно прошу, дабы я милостиво оными был пожалован, понеже у меня покупных верблюдов осталось в крепостях в Семипалатной, в Ямышевской, в Омской 12 по цене на 228 рублев.

В той же его Унковского росписи показано, что из посланных с ним Унковским товаров при подании грамоты отдано Контайше в жалованье сукон разных 129 аршин без дву вершков, штофов золотых 30 аршин, зеркал 4, бобров 30 пар, выдр 70, красных кож 20, юфтей сафьянов 50. А четыре оставлены для того, что помокли, и оные 4 сафьяна употреблены в раздачу Калмыкам.

И число тем товарам против посылки в расходе написано тож.

А подлинные приходные и расходные книги окроме той [228] поданной росписи також и росписки у него Унковского были ль о том известия не имеется.

А о данных деньгах, которые даны ему Унковскому на покупку ко врученной ему комиссии остролобнома, також де бумаги, чернил, сургучу 100 рублев куда в расход употребил, того в поданной росписи не написано.

(Подписано: Аврамов.
Канцелярист Иван Кедрский).

Иван Аврамов.

V.

Экстракт о противностях учиненных Контайшиными людьми русским.

При Ямышевой крепости в 1716 г.

Прапорщик Карп Густав Апельман,
вахмистр Яган Венинрал,
каптенармус Андрис Люнг,
подпрапорщик Монс Ритин,
писарь Иван Корноухов,
капралы: Иван Смольянинов, Нильс Етик.

Итого 7 человек.

Роспись взятого оружие и всяких припасов при Янышеве и в пути:

Казенных припасов взятых на пути от калмык тех, которые с протизаншиком Алексеем Поповым по цене например:

Русские пленные завели разные ремесла:

Штык юнкер Ренот вылил Контайше 6 пушечек медных, да три мартирца, а каких калибров, о том неизвестно.

Да из шведов (кто неизвестно) завели суконной небольшой завод.

Из русских полоненников (взятых при Ямышеве) два завели кожевенные заводы и при тех заводах (сказывают) живет капитан Василей Бегишев.

Капитана Симса (которой убит) жена Христина, которая вышла замуж (будучи в полону у Контайши) за поручика за Ягана Дебиша, делала галуны золотые и прочие и научила контайшиных дочерей и прочих девок. А ныне оная (сказывают) и с мужем живет в Эркени и будто бархат делает ²⁷⁰.

VI.

В записной протокольной книге прошлого 1724 году написано.

Апреля во 2 день прибыл в Москву капитан Иван Унковской да при нем от Контайши посланец Даржи да товарищей 6 человек.

Велено оному посланцу отвесть в Китае или в Белом городе квартиру с каменными палаты.

И о том в полицмейстерскую концелярию промемория послана.

Маия в 4 день был в коллегии Императорское Величество. [233]

Тогож числа, в коллегии на приезде был от Контайши посланец и подал Императорскому Величеству лист, да объявил от него Контайши в подарок соболей 200, да золота 10 лан. А в коллегию приехал в коляске полковника господина Вельяминова Зернова.

Тот лист и золото принял канцлер граф Таврило Иванович Головкин, и велел оное золото и соболи записать в приход, а по осмотру оного золота 10 кусков, а по весу 87 золотников ¾. В том числе от 3-х кусков отсечено; а у соболей хвостов нет ²⁷¹.

VII.

В листу к Его Императорскому Величеству от Контайши полученном в Москве чрез капитана от артиллерии Унковского, апреля в 3 день 1724 году написано.

Покорно доношу Вашему Императорскому Величеству, что милостиво присланные подарки чрез капитана я исправно получил. Також и словесной приказ оной капитан мне объявил. О здешнем состоянии оной капитан весьма известен, и будет Вашему Величеству подробно доносить хотя я и своего посланца к Вашему Величеству с листом моим отправил, однакож и капитана без моего письма к Вашему Величеству отправить не хотел.

Внизу печать красная приложена.

Переводил Мамет Тевкелев.

VIII.

Извлечение из донесений маиора Угримова.

В записке маиора Угримова, бывшего у Зенгорского владельца в 1732 году, написано ²⁷².

Бывшей в полону у Зенгорцев швед штык-юнкер Ренат между разговоров ему объявил, что он тамо пушек сделал: [234]

О состоянии же Контайши, что он, Угримов разведать мог, о том с поданного от него описания, точная копия при сем.

Копия.

Чертеж сделанной в бытность от двора Ее Императорского Величества посланца плац маеора Угримова в 1732-м и 1733-м годех при зюнгорском кочевых калмык владельце Галдан Черене (которой в бытность посланника кочевал ²⁷³ апреля с последних от урочища Кочигир вниз по реке Или, а с последних маия, июнь, июль и август месяцы от урочища гора Тюмюрлук по разным рекам по Гегеню, по Харакире и по Текесу до урочища гора Цапцал, а сентябрь и всю зиму до последних марта по реке Или: сперва вниз, а потом паки вверх, где обычай имеет при урочище Кочигир продлится до маия, а в маие паки пойдет в урочище гора Тюмюрлук, и тако его путь вкруг исполнится, что мы сами видели) зюнгорскому владению и всему тому путствию начен от главного города Сибири Тобольска, вверх рекою Иртышем и степью и некоторыми их калмыцкими кочеваний.

1. Городок Аксу близ гор называемых Камень Музает (чрез которые ради льдов в Хотонские городы путь весьма труден), на южной стороне собою сказывают не велик и не люден богатством и народом не умножается, но паче скудеет от тягостей, которые ему чинятся от посланных за сбором дани.

Оную платит зюнгорам самородною медью, которую его жители находят в земле близ их сего городка, такожде и не сколько зенденми (зендень сделана на подобие холста и окрашена красками иная синяя, иная жолтая, иная зеленая, что подлой народ употребляет на платье).

2. Городок Куца с того де ныне почти ничего не берется понеже весьма разорен, а прежде сказывают несколько платил, и ныне малую некую сумму платит де натуральною медию. Здесь же, говорят, находится нашатырь. [235]

3. Городок Уш, сказывают, недавно почти был пуст, а ныне населен переведенцами из Турфана.

4. Город Еркень говорят (ежели правда), что он имеет до 10,000 жителей и лучший в Хотонской земле.

5. Город Гашгар, також де сказывают люден не меньше Еркеня.

6. Город Хотони-Хотон не очень де люден, но меньше и Гашгара. Здесь родится камень яшма, а идет на продажу и в подарки в Индию.

Сии три города Еркень, Гашгар и Хотони-Хотон собственную платят зюнгорскому владельцу сверх золота дань хамами, басмами (хам и басма подобно зендени, но хамы бывают лучше, а басмы хуже зендени. Хамы употребляются такожде, а выбойки, то есть басмы разве постель у среднего народа в употреблении видеть мне не случилося) и зенденми некую сумму.

7. Город Керея також де немноголюден. Здесь в реке находят золото жолтое, песочное.

Все эти четыре города Еркень, Гашгар, Хотони-Хотон и Керея платят зюнгорскому владельцу вкупе золота семсот лан. сиречь 63 фунта 67²/₁₁ доли золотника. Керея иными вещьми разве надлежащего своего повытка в 700 лан ничем более дани не платит.

От Керей на зюйд за горами берут песочное золото из гор Тангуты, которые в подданстве у Кошеут. Оные де Кошеуты в протекции Китайской.

Всех городов и городков числом 7. Верою мохамеданя, покорены в зюнгорское владение Баш Туханом.

Город Шараголь (Саракол, Сарыкол) и народ тем же именем, верою махомеданя во владении зюнгорском, а дань какую платят или нет и кем покорены или сами пришли в их владение неизвестно.

О границе между Зюнгоров и Китайцев.

Сказывают верно о том слышавшие, что Калмыки полагают дабы границе их быть с Китайцами тако. Горы Алтайские в их сторону, и горы Унгандага в их же сторону, или по нужде — пополам, и прямо на Баркюль. А Лобнор и с народом в их же сторону, и прямо в горы к Тангутам.

А ныне де Калмыцкие люди живут в горах Алтайских по правую сторону реки Иртыша. [237]

От России границею прежде сего называли Калмыки реку Иртыш, впадающую с восточной стороны в реку Омь (где ныне Омская крепость). Оная по их называется Кара Омь, то есть Чорная Омь; она лежит под 54-50.

А ныне вновь объявляют в великую реку Обь, впадающую под тем же градусом. Другую по их також де называющуюся Кара Омь, а по русски оная де зовется Уень, то есть река Иня, у которые вершина зовется Уень в уезде Томском; а город Кузнецк выше оные, весь и с уездом. А еще надобно думать, что чрез недолгое время Зюнгоры далее к востоку объявят, аки бы границы некие знаки приискав или реки, понеже в разговорах хотя и не с основанием стали говорить, что Красноярской город и уезд аки бы весь на их земле.

Такову опись чертежа делал геодезист Яков Филисов и подал в коллегию с чертежом июня 2 дня 1734 году.

IX.

713 года Генваря 10-го.

Дело по памяти из Поместного Приказу о справке о фамилии Унковских.

Лета 1713-го Генваря в 10 день по указу Великого Государя Царя и Великого Князя Петра Алексеевича, всеа Великие и Малые и Белые Росии Самодержца Государственному Канцлеру и Ковалеру Графу Гаврилу Ивановичу Головкину да Государственному Подканцлеру Барону Петру Павловичу Шафирову Великой Государь Царь и Великой Князь Петр Алексеевич, всеа Великие и Малые и Белые Росии Самодержец указал отписать в Помесной Приказ к Дьяком Осипу Татаринову, Андреяну Ратманову, Никифору Румянцеву в Посольском Приказе поколенные росписи, есть ли и в тех поколенных росписях в роду Унковских Андрей Унковской, чей был сын, у него дети Илья да Иван были ль, у Ивана сын Яков, у Якова сын Кузьма, у Кузьмы сын Степан были ль, а у Ильи дети Федор да Леонтей, у Федора сын Иван, у Леонтья сын Дементей, у Дементья сын Григорий, у Ивана дети Дмитрей, Всеволод, Иван, Сергей были ль и род Унковских один или два, для того: в 704 году [238] Григория Дементьева сына Унковского не стало, а в помесье ево, что осталось за прожитком у жены ево, били челом родственники ево Дмитрей, Сергей, Иван, Всеволод Ивановы дети Унковские; а в прошлом 711 году били челом Великому Государю о том же поместье родственники ж ево: Иван, Матвей, Федор, Моисей Степановы дети Унковские; а ныне бьет челом Великому Государю Дмитрей же Унковской, а в допросе своем сказал, что он Иван Степанов сын Унковской з’братьями роду не их Унковских, чтобы того умершего Григорьева поместья Унковского ему Ивану Унковскому з’братьями не давать, а о родстве де их Унковских значит в Посольском Приказе. И по указу Великого Государя Царя и Великого Князя Петра Алексеевича, всеа Великие и Малые и Белые Росии самодержца Государственному Канцлеру и Ковалеру Графу Гаврилу Ивановичу да Государственному Подканцлеру Барону Петру Павловичу учинить о том по указу Великого Государя.

(По листам скрепа:) Диок Осип Татаринов. Справил: Абросим Родионов. — Выписать.

И в Государственном Посольском Приказе выписано:

В столпу и в книге о родословии кому по челобитью и по памятям из Разряду в Государственном Посольском Приказе выписки учинены со 194 (1686) году, и в том в Разряд и в Полату родословных дел отписано, — роду Унковских не написано.

Справил Михайло Ларионов.

(Помета:) Отписать памятью о сем.

Лета 1713-го Марта в 9 день по указу Великого Государя (полное) дьяком Осипу Татаринову, Андреяну Ратманову, Никифору Румянцеву. В указе Великого Государя из Поместного Приказу к Государственному Канцлеру писано, чтоб отписать из Государственного Посольского Приказу в Поместной Приказ к вам дьяком в Посольском Приказе поколенные росписи о роде Унковских и род тех Унковских один или два. И в Государственном Посольском Приказе выписано в столпу и в книге о родословии кому по челобитью и по памятям из Разряду в Государственном Посольском Приказе выписи учинены с 194 году и о том в Разряд и в Палату родословных дел отписано, — роду Унковских не написано.

Комментарии

265. Выписка доставлена в копии директором Московского главного архива министерства иностранных дел бароном Ф. А. Бюлером.

266. Дело под № 2, стр. 86-92.

267. Копии с шертных грамот, подписанных Калмыцкими ханами, приложены к делу вслед за этою инструкцией.

268. Дело под № 1, листы 29-30.

269. Коллегия иностранных дел отказала Унковскому в удовлетворении этого ходатайства резолюциею 4-го июня того же года.

270. Дело под № 1, листы: 132, 134, 136, 137, 144.

271. Дело под 1, стр. 8-9.

272. Дело под № 3.

273. Примечание в рукописи: «Переезжая жил».

274. Градусы широты и долготы.