ДОК. № 103

1752 г. августа 17. — Рапорт тобольского дворянина А. Плотникова полковнику Г. Ф. Сухотину о положении в Джунгарии, бегстве нойонов Даваци и Амурсаны к казахам и отправке ханом Ламой-Доржи войск в Средний жуз

/л. 443/ Высокородному и высокопочтенному господину полковнику Григорию Филатовичу Сухатину от тобольского дворянина Алексея Плотникова

репорт.

Понеже по известию зенгорскому владелцу подлинно оказалось: которые в прошлом 1752-м году ноены Дебача, Амурсанан и Балжур от него ушли, в казаках находятца Увак-Керейской волости у Батора-Имера. И по получении подлинного известия зенгорской владелец дважды послов посылал, дабы помянутых ноенов казаки отдали без ссоры доброволно, напротиво де того им от казаков послы присланы были, кои объявляли зенгорскому владелцу, якоб в соре з зенгорским владельцом быть не желают, а ноенов отдать за тем резоном невозможно, понеже де они, ноены, сами к ним пришли. Другое же, якоб старшины [164] казацкие и отдать согласны, токмо де молодыя люди отдать не согласны. Потом минувшаго апреля 8 число прислали Дебача и Амурсанан своих людей двух человек к зенгорскому владелцу просить своих людей, которые под их командами были. И оных де владелец приказал заарестовать, кои и поныне под арестом содержатца. Потом же паки минувшаго июня 15 число прислали, вышеписанныя /л. 443об./ Дебача и Амурсанан своих же дву человек да казака одного, при том же якоб и российской один человек просить своих княгинь и сына, которые в Урге содержатца, тако же и подданных своих людей, дабы им и озлобления никаково не чинить. Притом же приказал Дабача объявить себя по наследию природным Зенгорской землицы владелцом. И оных, секретно содержав, казнили. А которые под командами их были зайсанги, и протчих нижних чинов, и рядовые люди, и тех несколко человек уже роздано в холопи, кои по надежде секретно сказывают, яко с Дабачею три тысящи на выбор людей в панцырях и латах ушли, а потом и с краю уходят к нему почасту по сту, по пятидесяти и по десяти человек. Другое же паки от подлых зенгорских людей слышно, паки казаки со всеми окрестными своими ордами против зенгорскаго владелца согласил, которых де в собрании до пятидесяти тысящ, також и с российской стороны с Дабачею-нойоном согласно против зенгорскаго владелца, кои ныне в великий боязни от российской стороны находятца и разсуждают: ежели подлинно с российской стороны война начнетца, то покою нашей земле не будет, ибо де российское войско силно, в крепости ружейной и снарядной алтилерией непобедимо. Но и с китайской де стороны с Дебачею нойоном согласно ж. И так подлыя зенгорския люди ноена Дабачу по наследию Зенгорской землице природным владельцом быть признавают, а нынешнего владелца за природнаго не признавают. И тако зенгорской владелец третьего посла послал /л. 444/ уже к Аблаю-салтану, которой обратно и поныне еще не бывал. И минувшаго июля с 15 числа выступило зенгорскаго войска тритцать тысящ в крайние улусы по линии от российской стороны и от казацкой степи даже до Ташкану под командою пяти ноенов: от российской стороны, где Дабача ноен свое кочевание имел — ноен Шахдур-Даши; от казацкой степи по линии к Ташкану – ноены [165] Саин-Белек, Батур-Убаши, Немек-Жиргал, Тугум-Хашка и при них несколко человек зайсангов. И во оное число войска командированы от 15 до 60 лет возраста. И оное войско, дожидался своего посла от Аблай-салтана и что по известиям окажетца, и имеют намерение следовать войскам на казаков для взятья часто поминаемых ноенов Дабачи, Амурсананя и Балжура. Артилерии при войске кроме разве малых пушек, коих на верблюдах по одной возят до 25 или до 20, более быть неуповаемо, которые в дуле не более российских мушкатонов, а в длину 21/22 аршина, но более что турки их с фитилями, луки с сайдаками, копья; многие из них в панцырях и латах. И ныне при Урге у владелца росийских ружей з замками до ста или более находитца, которые из России секретно бухарцы вывозят в верблюжьих жасал, яко то седлах. И ныне отправлен в Россию корован для покупки чаю, а более для разведывания о российских обращениях и нет ли подлинно движения российской армии противо зенгорскаго владелца. А в Алтае ныне з зенгорскими бухарцы чаем и протчими товары, кроме при границе /л. 444об./ учрежденного посту, торговатца с китайской стороны запрещено. И при оном короване отправлено четыре человека старшины, главным старшиною Абедла-бек, с коим отпущено ургинского товару три тысящи, а с теми тремя по тысяче итого шесть тысящ ургинского товару зенделней, выбоек и бязей. При котором короване просился и я обратно в Россию. На что и позволено мне было ехать в Россию с корованом и пашпорт дан был, токмо по прозбе Абедлы-бека удержан, которой при сем короване старшиною. Оной просил у зайсангов, чтоб меня не отпустить с корованом, понеже де он от приехавших в Россию объявить может, что в Урге чаю недостаток и дорогою ценою покупают, то де и нам в России купить будет дорогою же ценою. И по задержании меня просил я в присудствии зенгорской Зарги для каких резонов изволили удержать. На что они объявили, якоб с корованом ехать неспособно и некоторые секретные дела имеютца, и после де коровану чрез месяц отпущен быть имею. А от подлых людей слышал, яко по получению из России известия разве де отпущен быть можешь и буде, паче чаяния, чрез месяц в Россию не отпустят, то имею намерение просить владельческого указа, якоб для [168] собрания досталного долгу в Яркенде или Кашкаре с находящихся тамо российских купцов для наилутчей себе осторожности, да и напрасно не потерятца, понеже о их непостоянстве уже небезизвестно, и что по известию окажетца, оттуда чрез казаки без пашпорту ехать в Оренбурх свободно. И в бытность сего коровану в России, також и по выезде из России изволите ваше высокоблагородие крепчайшую предосторожность иметь, дабы не последовало какого обману такими меры, как наперед сего от них было, понеже войско их в крайних улусах /л. 445/ во всякой готовности, как выше сего донесено. А впротчем, о чем пространнее сего потребно будет вашему высокородию знать, изволите секретно сего подателя Айтбаку Щербакова допросить, которой по указу Ея и.в. всемилостивейшей нашей государыни ревностное тщание имеет, а о сем более в рассуждение зрелое вашему высокородию предлагаю. А что же о науки моей разговоров касаетца в твердость еще не понял, толко уже с подлым народом о всякой нужде говорить могу. И более жить здесь для совершенного понятия разговоров за недостатком моего на пропитание екипажу опасно, понеже здесь хлебныя и харчевыя припасы против прежняго веема дорогою ценою продаютца, а российские товары дешево. И с прибытия моего в Ургу четырех лошадей украли, а без лошадей здесь никакими меры обойтись невозможно и. Дабы ис того не приттить в крайнюю скудость и несостояние, и отчего б не последовало в дознание секрету зенгорскими зайсангами и вышеписанных вашему высокоблагородию рапортов.

Дворянин Алексей Плотников при урочище Хашатоноре, при реке Или.

Августа 17 дня 1752 года.

ГАОО. Ф. Военно-походная канцелярия Главного командира Сибирского корпуса. Оп. 1. Д. 29. Л. 443-445. Подлинник.