№ 18
1616 г. не позднее декабря 31 *. — Расспросные речи в Посольском приказе служилых людей Т. Петрова и И. Куницына о поездке в Калмыцкую землю и встрече там с монгольскими и китайскими людьми
(* — Датируется по времени приговора Боярской думы, вынесенного на основании расспросных речей (см. док. №19))
/л. 71/ А на Москве литвин Томило Петров до конной астороханской казак Иван Куницын в роспросе сказали: [52]
В прошлом в 124 году о Святой неделе (С 31 марта по 6 апреля 1616 г.) посылал их ис Тобольска боярин князь Иван Семенович Куракин в Колмацкую землю к тайшем приводити их под государеву руку, чтоб они под государевою рукою были и в государеву отчину в Сибирь и в-ыные в сибирские городы с товары приходили. И они, пришед в Колмацкую землю, по государеву указу говорили большому тайшю Богатырю Талаю-тайшу и братье ево, и иным лутчим многим пашам (Так в тексте), и Ишыму-царевичю Кучюмову сыну, чтоб они были под государевою высокою рукою, и государю служили и прямили во всем, и в государевы сибирские городы со всякими товары ходили. А что они кочюют блиско государевых сибирских городов без государева указу и без опсылки з государевым боярином и воеводы, и они б о том прислали /л. 72/ ко государю бити челом послов своих.
И тайши де им против того говорили, что они государю служити и во всем радсти ради, и под его государевою высокою рукою быти готовы, и со всякими товары в его государевы городы людей своих посылати учнут, только б государь их пожаловал, под свою царскую руку велел приняти и свое б царское повеленье к своим государевым бояром и воеводам послал, чтоб им во все сибирские городы послов своих и торговых людей со всякими товары посылать было повольно. А оне государю во всем служити готовы. И что в их земле царскому величеству понадобитца, и они тем учнут промышлять с великим раденьем и к государю пришлют. А кочевать они учнут по царскому ж повеленью, будет их государь пожалует, велит им кочевать к своим государевым городом ближе, и они по царского величества указу тут кочевати /л. 73/ и учнут. А будет велит государь им отойти дале, и они дале отойдут, а мимо царского веленья ничего делати не учнут. И з государевыми людьми оне наперед сего нигде задоров не чинивали, и вперед никаких от них задоров не будет. А будет им государевы люди учнут задоры чинить и обиды, и оне отойдут дале, а з государевыми людьми никак им задоров не чинивати, в том они меж себя все шертовали, что им под государевы городы не ходити и з государевыми людьми не диратца. В том они слове ныне и вперед учнут стоять крепко.
И они, Томило и Иван, говорили тайшем, что во всем их государь пожалует, только бы оне были под государевою рукою неподвижны. /л. 74/
А ходу их было Колмацкою землею до Богатыря-тайша и до Ишима-царевича 2 месяца, а жили оне у Багатыря-тайша месяц, а назад шли 2 месяца ж. А начальной тайш у всей Колмацкой земли тот Багатырь Талай-тайш. И называют ево всею Колмацкою землею царем, а сам он себя царем не пишет. А у него 4 брата родных под ним, Куанай-тайша да Исентур 22, а двоюродных братьи и племянников в тайшех у него много. А думчие ближние тайши - Чюгурда Урлук-тайша. А сколько всех тайшей имяны и сколько по смете всяких колмацких людей, того им про тайшей ведать и людей сметать было немочно, потому что их много: ехали до их большово тайша до Богатыря все /л. 75/ жилыми месты месяц, а вдаль сколько, того им не ведомо. А в розговорех они у колмацких людей слышали, что на бои збираютца 4 человеки больших тайшей, а с ними боевых людей по 10000 человек. А живут де они в своей земле кочевьями, а городов у них нет, а избы все полстяные, возят на верблюдах. А на приезде они у большово тайша были в шатре, а шатер был бухарской с полами. И у иных больших тайшей шатры есть бухарские ж.
А как де они в Колмацкой земле были, и им де для царского величества была от них честь великая, и кормы были довольны, и отпустили [53] их честно ж, и из земли своей провожали, и своих послов /л. 76/ в Тоболеск с ними вместе отпустили. И те послы в Тобольску были и пословали боярину князю Ивану Семеновичю Куракину о том же, чтоб им государь велел быти под своею царскою высокою рукою. А они государю служить и во всем радети готовы. А о том де им тайши и колмацкие люди говорили многижда, что они государской милости жадны, хотя к ним государь пришлет своего государева жалованья один колпак ко всем, и они и то меж себя розделят по малому наперстку и государской милости вовеки не забудут. А подарков с теми их послы прислано было ко государю от Багатыря-таиша 2 коня да от брата ево конь. /л. 77/
И боярин де князь Иван Семенович колматцких послов и Ишима-царевича послов принял честно ж и корм им давал доволен. И дав им государево жалованье по однорятке, по кофтану, по шапке, по сапогом, по рубашке и по порткам, отпустил назад и им государево жалованье добре зачесть. И государевых людей в послех к тайшам опять боярин послал, а велел их приводить под государеву руку, а их, Томила и Ивана, отпустил к государю к Москве.
А как оне были в Колматцкой земле, и оне про Колматцкую землю и про Китайское государство проведывали, с которыми землями и государствы оне в совете и в ссылке. И будучи проведали, что х Колматцкой земле ныне в подданстве и в их послушанье Казачья /л. 78/ Большая орда да Киргизская орда, и тем обеим ордам колмаки сильны. А которые ясыри Казатцкие и Киргизские земли преже сего пойманы были в полон в Колматцкую землю, и тех ныне Богатырь-тайш, сыскивая, отдает им без окупу. А Казачьи и Киргизские орды начальники о том ему присылают бити челом, и живут с ним в совете и во всем Богатыря-тайша над собою почитают и его слушают.
А Ишим-царевич живет ныне в Колматцкой земле и кочует с колмаки. А колматцкие люди его почитают. А людей ево с ним только де 15 человек. А как де они, Томило и Иван, были в Колмаках, и тот царевич звал их к себе и их чтил. А они де говорили царевичю, чтоб он ехал на государево имя служить государю и быти в его государеве жалованье. И царевич де им говорил, что он государской милости рад и пошлет к государю о том посла своего и к братье своей отпишет. Да как к нему от государя с послом ево милостивой приказ будет, и братья его к нему отпишут, и он де к государю будет тотчас. И в Тоболеск он ныне от себя с ними вместе посла своего присылал о том же и грамоту писал, что он на государево имя быти хочет.
А Алтын-царевич (Так в тексте. Надо: царь) в одном совете с китайским царем. И кочевье его по одной реке, /л. 79/ от Китайсково государства во шти днях, а колматцким людем он силен. Емлют с колмаков китайской царь и Алтын-царь ясак по 200 верблюдов да по 1000 лошадей и овец на год со всякого тайша, с лутчих тайшей, опричь мелких тайшей. И колматцкие люди от них в страхованье. А имя китайскому царю Тайбыканкан 23, а про алтыново прямое имя люди его не сказывают, а называют его все только Алтыном 24. А толды де ему подлинное имя будет ведомо, как его не станет. А виделися де они с алтыновыми и с китайскими людьми в Колмакех же у большого у Богатыря-тайши. А приходили оне для ясаку. И они де их про Китайское государство и про Алтына-царевича роспрашивали сами: каково Китайское государство велико и сколь людно, и с которыми государи и землями в ссылке и в совете, и какова их вера? И они де им в розговорех говорили, что у Алтына-царевича с Китайским государством вера и грамота и язык один 25. И ныне де они и колматцких [54] людей к вере приводят к своей и грамоте учат своей. И многих колматцких людей Алтын-царь и китайской в свою веру привели и кобылятины есть и молока кобылья пяти по своей вере им не велели. И ныне большие тайши, которые выучились их грамоте, и жены кобылятины /л. 80/ не едят и молока не пьют. А вера Алтына-царевича и Китайсково государства людей такова: молятца по своей вере шайтанам и оболочены отласы и камки. А как молятца, и в то время бывает у них в одной руке колокольчики, а в другой бубенчики невеликие. А перед собою кладут по книжке по своей вере, и говоря по книшке с час, да звонят обеими руками в колокольчики и в бубенцы, и кланяютца о землю на коленках.
А в Китайском де царстве город кирпичной, а река велика, имени ей сказать не умеют. Ходят ею изо многих орд суды большие и малые с товары, и хлеба родитца много. А в поминках оне к тайшам от царя привозят камки и бархаты и отласы, а к ним приходят из-ыных орд, а чают что ис Черные Арапские орды. А в их Китайском государстве и у Алтына-царя никаких узорочей нет, опричь рядных сукнишек красных и желтых. А ходу де в Китайское государство кочевьем от тех тайшей, где они были, с месяц, а от Тобольска ходу будет 3 месяца. А звон де в Китайском государстве живет велик, по трожды на день, а звонят в те поры, как по своей вере в мечетях молятца. /л. 81/
А в Колматцкой де земле оне ныне у большого тайша веру видели ж сами, что оне молятца шайтаном же, а выливаны в серебре и позолочены накрасно, и оболочены в отласы и в камки, и ставят на стенах и почитают их гораздо. Да и то де они слышели у колмаков: у которых у ясырей у руских людей емлют оне образы угодников божиих многих святых, и они де им поруганья никоторого не делают и их почитают же. Коли оне руских людей милуют, и они де и их учнут миловать. А понедельник чтят добре, ни пьют в него, ни едят, а поста имеют во весь год 4.
А Савран-царевичу 26 и земля его поддалась к Бухарской земле, а от государевых городов ходу до нее 2 месяца. Только оне слышели про то от бухарцов же, которые были в Тобольску от Саврана-царевича, а сами в той земле не были и ее не знают. А нагайских людей колматцкие люди многих ежелет побивают, и ныне пошли на них воевать, и руских ясырей у колмаков много, а имали их у нагайских людей. А от-ыных ото всех государств, от Турского и от Кизылбашского и от Бухарского, Колматцкая земля отдалела и ссылки с ними ни о чем нет. /л. 82/
А бой де у колматцких людей лучной и копейной и сабельной, и пищали есть же, а пороху де у них мало. Только и пороху у них живет в те поры, как погромят бухарцов, и они порох емлют у них. А на бой ездят в куяках в железных да в шишаках, а в куяках доски железные шириною пол ладони, стрела из лука и сабля не имет. А напуск де у них на боех живет по 3 ж: первой напуск с луки, другой с копьи, 3-й с сабли. А только де они в 3 напуска на бою каких людей нибудь не сломят, и они отходят прочь 27.
Ф. Калмыцкие дела, 1616 г., д. № 1, лл. 71-82. Подлинник.
Комментарии
22. В тексте не указаны два других брата Мангит и Ноенбаш. По-видимому, их имена не были известны Т. Петрову и И. Куницыну.
23. Под именем Тайбыханкан подразумевается китайский император Вань-ли, годы правления (1573-1620) императора Шэнъ-цзуна (Чжу И-цзюня) династии Мин (см. прим. 44).
24. У монголов был обычай не называть знатных лиц при жизни по имени.
25. Во владениях Алтын-хана, как и во всей Монголии, господствующей религией был ламаизм, который в Китае, как известно, был распространен лишь в районах, населенных монголами. Что касается языка и письменности, то указание И. Петлина можно также отнести лишь к районам, населенным монголами.
26. У нас нет точных данных, определяющих, кто скрывается под именем Савран-царевича. Скорее всего, что это не имя собственное, а наименование наместника по управляемому им городу. Можно предполагать, что здесь имеется в виду казахский султан Турсун, который в тексте отписки тобольского воеводы И. С. Куракива называется царевичем, а правил городом Савраном (см. прим. 20). — 54.
27. Сведения о поездке Т. Петрова и И. Куницына в калмыцкие улусы имеются также в ф. Монгольские дела (1616 г., д. № 1, л. 56а-59). В выписке в доклад, составленной в Приказе Казанского дворца не ранее 29 декабря 1616 г. по челобитной Т. Петрова и И. Куницына о даче им жалованья за поездку, имеются отдельные сведения об Алтын-хане, которых нет в их расспросных речах: «А алтыновы де послы имяни своему царю не сказали, а называют де его только Алтыном, а города де у них нет и узорочей у них никаких нет же, а кочует по одной реке с китайским царем, а вера де у иих, у Алтына и у китайсково царя, одна и язык один. И колм1аков де они приводят в свою же веру. А говорили де им китайские и алтыновы послы, что де на весну в Тобольск послы их однолично будут» (то же дело, л. 57).