СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

"ПОВЕСТЬ О ЧОЙДЖИД-ДАГИНИ" В РУКОПИСНЫХ СОБРАНИЯХ УЛАН-БАТОРА

"Повесть о Чойджид-дагини", одно из весьма популярных и широко распространенных произведений средневековой литературы, созданное в Тибете в начале XVI в. ¹ и уже в XVII в. переведенное на монгольский язык ойратским Зая-пандитой ², дошло до нас в многочисленных рукописях и ксилографических изданиях, хранящихся ныне в различных собраниях монгольской письменности ³. Несколько рукописей "Повести о Чойджид-дагини" упоминается также в каталогах коллекции монгольских рукописей и ксилографов Центральной государственной Публичной библиотеки г: Улан-Батора ⁴. Автору статьи довелось ознакомиться с ними, а также и с другими рукописными образцами повести, находящимися в иных, не имеющих печатных каталогов, рукописных собраниях во время пребывания в Улан-Баторе в конце 1976 г.

Всего в уланбаторских рукописных фондах нами были выявлены 11 монгольских рукописей, а также ургинское ксилографическое издание "Повести о Чойджид-дагини", известное нам прежде лишь по упоминаниям в работах В. Хейсига существовании такового в коллекции монгольских рукописей и ксилографов Национальной библиотеки в Париже ⁵. Монгольские рукописи и экземпляры ургинского ксилографического издания повести представлены в Улан-Баторе в следующих рукописных собраниях:

Четыре рукописи "Повести о Чойджид-дагини" хранятся в Государственной Публичной библиотеке (ГПБ):

1. Индекс: 895.4/4-753, инв. № 2049.

Заглавие на обложке: Ling oron-u Coyijid gegci-iyer tamu-yin janggi bayidal kiged jobolang edleku yosu teriguten-ni ujegulugsen abqu gegeku-yin toli kemeku ("[Повесть] под названием "Зеркало принятия и отвержения, показывающее различные страдания и устройство ада", [рассказанная] Чойджид из Лина"). Заглавие на л. 1а: Coyijid dagini-yin tuγuji ("Повесть о Чойджид-дагини") ⁶. На внутренней стороне нижней обложки рукописи приклеен матерчатый ярлык с еще одним названием сочинения: Coyijid dagini-yin namtar. Nige debter ("Жизнеописание Чойджид-дагини". Одна книга).

Рукопись: тетрадь в обложке, обтянутой желтым шелком; 121 с. (текст) +3 чистых с. + обложка; размер страницы 24*23,5, размер текста 18*15; 12 строк на странице; бумага китайская, листы двойные; тушь черная; кисть; пагинация постраничная (далее - ГПБ-1).

2. Индекс: 895.4/4-753, инв. № 2051.

Заглавие на обложке: Mungqaγ-un qarangγui-yi geyigulugci biligun jula kemeku. Coyijid dagini Erlig-yin γajar ociγad bucad iregsen namtar ("Жизнеописание Чойджид-дагини, сошедшей в страну Эрлига, под заглавием: "Свеча разума, освещающая мрак невежества") ⁷. Эго же заглавие повторено на л. 1а. Название сочинения в конце рукописи (с. 126): Erdeni-yin Coyijid dagini Erlig-un γajar ociγad iregsen-u namtar ene bui. Mungqaγ-yin qarangγui-yi geyigulugci bilig-un jula kemeku sasitar ("Это жизнеописание драгоценной Чойджид-дагини, прибывшей во владения Эрлига Шастра под названием "Свеча разума, освещающая мрак невежества"").

Рукопись; тетрадь, 4 чистых листа + 127 с. текста + 2 чистых листа + обложка; размер страницы 26*26, размер текста 20*16; 13 строк на странице; бумага китайская, листы двойные; тушь (черная; кисть; пагинация постраничная (далее - ГПБ-2.). [201]

3. Индекс: 895.4/4-753, инв. № 4764.

Заглавие на обложке: Erdeni Coyijid dagini-yin namtar. Mungqaγ qarangγui-yi geyigulugci bilig-un jula kemeku ("Биография драгоценной Чойджид-дагини, под названием "Свеча разума, освещающая мрак невежества"") ⁸. Такое же название сочинения помещено в конце рукописи на с. 96.

Рукопись; тетрадь в желтой матерчатой обложке, 96 л.; размер страницы 25*12,5 см, размер текста 23*9; 7 строк на странице; бумага китайская, листы двойные; тушь черная; кисть; пагинация полистная (далее - ГПБ-3).

4. Индекс: 895.4/4-753, инв. № 2048.

Заглавие на обложке: Coyijid dagini-yin tuγuji ("Повесть о Чойджид-дагини") ⁹. Начинается: ...buyan-ni uiledku ugei-ber ulu barin nigen gergei abuγad darui keuked-i minu jobaqu bayinam...

Оканчивается (c. 108): ...ober-un keuked-luγ-a qamtu abuγad kunesu geji keyid-tu quvaraγ bolon mani ungsiju ergin morgul uiledju nigen nasuban teguskiy-e kemen burqan situgen-e jula kuji...

Рукопись дефектная (начало и конец отсутствуют); тетрадь в желтой матерчатой обложке, 108 с., размер страницы 25,5*13 см, размер текста 18*9; 11-12 строк на странице; бумага китайская, листы двойные; тушь черная; кисть; пагинация постраничная (далее - ГПБ-4).

В сравнительно небольшой по объему, но умело подобранной и потому содержащей немало интересных и ценных с научной точки зрения образцов монгольской литературы коллекции рукописей и ксилографов Института языка и литературы (ИЯЛ) АН МНР имеются еще пять монгольских рукописей и экземпляр ургинского ксилографического издания "Повести о Чойджид-дагини". Все собрание рукописей и ксилографов ИЯЛ АН МНР разделено на две коллекции, в одной из которых, включающей материалы на старописьменном монгольском языке, находятся (четыре рукописи и ургинский ксилограф повести:

1. Индекс: М-34(82)-б, C-1.

Обложка и первый лист отсутствуют.

Начинается на л. 2б: ...tosγ-a kemeku daγun inu mingγan luu-yin daγun metu daγurisqan-dur jirugesun ayuqu anu sedkisi ugei bolbai... Заканчивается на л. 29б: ...ober-un sedkil burqan mon kemen tanil ugei buruγu juglen aqu yosun-i udq-a-dur ulu susuglegcinnugud absiγ kotolburi nom γurba-yin...

Рукопись дефектная (начало и конец отсутствуют); тетрадь без обложки, лл. 2б-29б; размер страницы 28*24 см, размер текста 24*19; 14 строк на странице; бумага китайская, листы двойные; тушь черная; кисть; пагинация полистная (далее - ИЯЛ-1).

2. Индексу М-34(87), C-2.

Erdeni Coyijid dagini-yin tuγuji-orosibai ("Повесть о драгоценной Чойджид-дагини").

Рукопись; 41 л., размер страницы 34*10,5 см, размер текста 26,5*9, 21-23 строки на странице; бумага русская, желтоватая, с рельефным знаком: «Ф[абрика] Успенская»; чернила черные; перо:, пагинация полистная (далее - ИЯЛ-2).

3. Индекс: М-34[421], C-2.

Erlig nom-un qaγan-u jarliγ jakiy-a. Coyijid dagini-yin namtar sudur orosibai ("Послание-наказ Эрлиг номун-хана. Сутра-биография Чойджид-дагини").

Рукопись; 43 л., размер страницы 36*11, размер текста 31*1; 24 строки на странице; бумага русская, желтоватая, с рельефными знаками: "Фабрики наследников Сумкина № 8", "Высочайше утв.[ержденной] компании Угличской фабрики", "Татаровской фабрики Протасьева № 6"; чернила черные и красные; перо; пагинация полистная (далее - ИЯЛ-3).

4. Индекс: М-58(181), C-1.

Без заглавия

Начало (л. 1б): Om ma-ni pad-те hum (3 раза). Coγtu degedu blam-a ilaju tegus nogcigsen burqan degedu nom qutuγ-tan quvaraγ-ud-tur bida jirγuγan juil...

Рукопись; 68 л., размер страницы 33*10,5 см, размер текста 27*9; 17-18 строк на странице; бумага русская, желтоватая, с филигранью: "1854"; чернила черные; перо; пагинация полистная (далее - ИЯЛ-4). [202]

5. Индекс: М-34(82)-а, C-1.

Рукописное заглавие на обложке: Erdeni Coyifid dagini-yin namtar sudur orosibai ("Сутра-биография драгоценной Чойджид-дагини") ¹⁰.

Ургинский ксилограф ¹¹; 115 лл. ¹², размер страницы 30,5*10 см, размер текста 25,5*8; 17-18 строк на странице; пагинация полистная (далее - ИЯЛ-5).

Одна ойратская рукопись "Повести о Чойджид-дагини", содержащая, как это явствует из колофона рукописи, заяпандитовский перевод этого сочинения, хранится среди других, написанных ойратским "ясным письмом" рукописей, составляющих отдельную коллекцию ИЯЛ АН МНР:

Индекс: 294.

Erdeni-tu Erliq nomiyin xani zaka zarliq orosiboi ("Послание-наказ драгоценного Эрлиг номун-хана") ¹³.

Рукопись; 52 л., размер страницы 35*10 см, размер текста 29*7; 27-31 строка на странице; бумага русская, белая, с рельефными знаками: "Сумкина" и "Фабрики Сумхина № 7"; чернила черные и красные; перо; пагинация полистная (далее - ИЯЛ-6).

Другая рукопись повести, написанная ойратским "ясным письмом", принадлежит академику Ц. Дамдинсурэну. Рукопись озаглавлена:

Nomiyin xani zaka. Cos-skyid daginayin toli biciqtu ilaγuqsan tuγuji o[ro]sibo ("Послание Номун-хана. Повесть о Чойджид-дагини, отображенная в зеркале и книге [судеб]").

Заканчивается на Л. 66б: ...om ma-ni pad-me hum: dedu xutuqtu niduber uzeqciyin gegini uzen: γurban xoron Erligiyin cerigiyin ilaxu boltuγai: amitan bugude...

Рукопись; 66 л. (последний лист отсутствует), размер страницы 31,5*8 см, размер текста 26*6,5; 25 строк на странице; бумага русская, желтоватая; чернила черные и красные; перо; пагинация полистная (далее - А).

Хотя в этой рукописи утрачен последний лист, заключающий в себе большую и, вероятнее всего, содержащую имена участников этого перевода, часть колофона, тем не менее, сопоставление ее текста с текстом ойратской рукописи ИЯЛ-6 не оставляет сомнения в том, что и в этом списке представлен заяпандитовский перевод повести.

Еще с одной монгольской рукописью "Повести о Чойджид-дагини" нам довелось ознакомиться в стенах Государственного педагогического института Улан-Батора. Заглавие на обложке: Ling-un oron-u Coyijid dagini-yin teuke. Ukuged Erlig tamu-yin γajar-aca dakin ergeju amilaγsan tuqai bicigsen teuke yum («История Чойджид-дагини из местности. Лин. История об умершей и вновь ожившей, вернувшейся из адских владений Эрлига»),

Начинается: ...blam-a-bar bosoγad menekei ukudel-un toloγai deger-e mudur-iyan talbiγad itegel yabuγulun nom nomlaju... Заканчивается: ...minu sunesu ukudel-un oroi-bar orobai kemeku nigen sanaγdaγsan tedui nigen-ten ebsiyeju ober-un gerun oron-u...

Рукопись дефектная (начало и конец отсутствуют): тетрадь, 61 л. + обложка; размер страницы 25,5*13 см, размер текста 22*9; 8 строк на странице; бумага китайская; листы двойные; тушь черная; кисть; без пагинации (далее - Б).

Помимо официальных рукописных фондов, в Улан-Баторе немалое число рукописных материалов имеется также в частных собраниях ¹⁴. Так, одна рукопись "Повести о Чойджид-дагини" была предоставлена нам для работы во временное пользование сотрудником ИЯЛ АН МНР - Д. Ёндоном. На обложке рукописи помешено заглавие: Ling torkum-tu Coyijid dagini-a kemeku bey-e uqaγan qoyar qaγaciγ san caγ-tur jobolang boluγsan yosu kiged: tamuyin oron-u jang Erlig qaγan-u jarliγ jakiy-a uguleju ilagiγsan nuγud-yi busud-tur tusa bolqu-yin tula da bicisuγai: one Coyijid dagini-a tuγuji kemeku sudur bolai: sayin buyan arbidqaqu boltuγai.

Столь пространное заглавие этой рукописи объясняется тем, что на обложку вынесено в несколько сокращенном виде предисловие сочинения, следующее в повести Сразу за инициальной формулой поклонения (л. 1б): ...Ling torkumtu Coyijid [203] dagini bi γadaγadu bey-e dotoγadu uqaγan qoyar qaγaciγsan caγtur jobalang boluγsan yosu kiged buyan kilince-yin tusa kedui bolqu-yin yosu ba: tamu-yin oron-u jang Erlig qaγan-u jarliγ jakiy-a uguleji ilagiγsan: busud-tur tus bolqu-yin tulada bicisuγai: ...(Я, по имени Чойджид из рода Лин, запишу для пользы других о том, как была отправлена с посланием владыки ада Эрлиг-хана о причинах посмертных страданий; а также о том, каковы результаты добрых и греховных деяний.) И если опустить эту часть заглавия, а также благопожелание: Sayin buyan arbidqaqu boltuγai (Да приумножится добродетель!), то остается весьма краткое и традиционное название сочинения: Coyijid dagini-a tuγuji kemeku sudur bolai ("Сутра, называемая "Повесть о Чойджид-дагини"").

Рукопись; 31 л., размер, страницы 22,3*7 см, размер текста 20,3*6; 19-27 строк на странице; бумага русская, белая, с рельефным знаком: "Первушина сыновей в Вятке № 6"; чернила черные; перо; пагинация полистная (далее - В).

Итак, "Повесть о Чойджид-дагини", представленная в уланбаторских рукописных фондах целым рядом рукописей и экземплярами ургинского ксилографического издания, встречается, как мы видим, под самыми различными названиями, от весьма лаконичного (ГПБ-4) до пространного и обстоятельного (ГПБ-1, В). Тем не менее среди этого разнообразия нетрудно выделить две основные номинативные традиции, уже достаточно ясно обнаруживающиеся на материале рукописных и иных образцов этого сочинения, хранящихся в собраниях Ленинграда. По одной из этих традиций, в заглавиях монгольских переводов повести, следуя примеру тибетского оригинала, озаглавленного: Gling-bza cos-skyid kyi rnam-t’ar ("Биография госпожи Чойджид из Лина") ¹⁵, также неизменно подчеркивается личная судьба Чойджид, история ее смерти и путешествия в ад (ГПБ-1, ГПБ-2, ГПБ-3, ГПБ-4, ИЯЛ-2, ИЯЛ-5). Иное заглавие сочинения находим на обложках ойратских рукописей заяпандитовского перевода. В этих заглавиях выделена небольшая по объему, но очень важная с дидактической точки зрения часть повести, содержащая послание Эрлиг-хана ко всем живущим на земле, где в наиболее чистом виде изложен компендиум всей нравственной догматики буддизма (ИЯЛ-6) ¹⁶. Рукописи и ксилографические издания из уланбаторских собраний дают не только дополнительный материал, подтверждающий наши прежние выводы о двух сосуществующих номинативных традициях в отношении "Повести о Чойджид-дагини", но и возможность говорить об ином, объединяющем оба предыдущих, компромиссном варианте заглавия повести. Так, на обложках двух уланбаторских рукописей читаем: "Послание-наказ Эрлиг номун-хана. Сутра-биография Чойджид-дагини" (ИЯЛ-3); "Послание Номун-хана Повесть о Чойджид-дагини, отображенная в зеркале и книге [судеб]" (А). Любопытно, что инициатива образования такого компромиссного варианта заглавия повести исходит и от ойратов, и от монголов. Уланбаторские рукописные образцы повести дают также основание усомниться теперь в том, что заглавие повести было дано Зая-пандитой, что прежде казалось достаточно правдоподобным, так как ранее был известен лишь один вариант заглавия тибетского оригинала повести, сообщенный В. Барухом ¹⁷. Академиком Ц. Дамдинсурэном нам были любезно показаны пять тибетоязычных рукописей сочинения, содержащих один и тот же вариант повести и имеющие одинаковые заглавия, совершенно отличные от известного нам ранее ¹⁸: Ling-pa’i yul-gyi chos-spyod zhes-bya-ba’i rnam-thar chos-rgyal gshin-rje’i ’phrin-pa dad-pa’i, ’jug-ngogs gru-’dzin zhing-mjal zhes-bya-ba bzhugs so ("Жизнеописание так называемой Чойджод из местности Лин. Послание Эрлиг номун-хана под названием "Переправа благочестия, ведущая в Поталу""). И, следовательно, Зая-пандита либо только использовал часть уже существовавшего в Тибете заглавия, либо, что тоже вполне возможно, он выполнил свой перевод с рукописи, уже имевшей такой сокращенный вариант заглавия. Все эти тибетоязычные рукописи "Повести о Чойджид-дагини", виденные нами в Улан-Баторе, содержат вариант, по составу и порядку глав не отличающийся от большинства монгольских рукописей, но существенно разнящийся в языковом отношении и известный лишь по единственной монголоязычной рукописи ГПБ-1, имеющейся в Государственной Публичной библиотеке Улан-Батора, что достаточно очевидно уже [204] при сопоставлении двух небольших отрывков, взятых нами из начала и конца рукописи ГПБ-1 и тибетских рукописей из коллекции П. Дамдинсурэна:

ГПБ-1

(стр. 3) Blam-a-luγ-a yeke nigulesugci ilγal ugei-yin ulmei-dur beseringkui-ber morgumui: maγu uile-yin kilince tuidker bugude-ui sudulou boged arilγan jokiyaγsan-aca burqan-u oron-dur niguleskui-yin γoq-a-iyar tatan soyurq-a... (стр. 123) ...ene jisigsen asuru caγan buyan-u aci kucu-iyer amitan bugude maγu jayaγan-u jobalang-tu daγaraldal ugei tngri kumun-u amuγulang-i edeleku bolqu boltuγai: maγu jayaγan-u oron-nuγud ulden ugei qoγosorqu bolqu boltuγai: qutuγ-tu-yin ner-e aldar-i sonosuγcin-nuγud maγu jayaγan-aca maγad getulkui-dur bolqu boltuγai: amitan bugude-yin sedkil-i egusegsen-ece burqan-u oron-du jorciqu bolqu boltuγai: buyan egun-iyer amitan bugude-dur tusa-yi kurgeku bolqu boltuγai.

Тиб. рукописи

Bla-ma dang thugs rje chen-po dbyer ma mches-pa’i zhabs-la gus-pas phyag ’tshal lo: las ngan sdig sgrib thams cad byang zhing dag-par mdzad-nas sangs rgyas kyi zhing-du thugs rje’i scags-kyus drang-du gsol...

...’di mtshon rnam dkar-gyi dge-ba’i stobs-kyis sems-can thams-cad ngan song-gi sdug bsngal mi myong-bar lha dang mi’i bde-ba myong gyur cig: ’phags-pa’i mtshon thos-pa rnams ngan song las nges-par ’gro-par gyur cig: sems-can thams cad byan-chub mchog-tu sems bskyed nas sangs-rgyas kyi sar bgrod-par gyur cig: dge-pa ’dis-can thams cad-la phan ’dogs-par gyur cig...

(Формула поклонения, ГПБ-1): "С благоговением припадаю к ногам ламы и Великого милосердного. Соизвольте разъяснить и очистить все дурные деяния, грехи и препятствия и перенести [меня] крюком милосердия к местопребыванию Будды!" (Послесловие): «...подобно этому, пусть силой воздаяния за былую добродетель все живые существа да не подвергнутся страданиям дурных перерождений, а испытывают благополучие тенгриев и людей! Пусть [они] избегнут [или] не останутся в местах дурных перерождений! Пусть тот, кто слышал имя Хутухты воистину избегнет участи дурных перерождений! Пусть все живые существа, обладающие высшими помыслами, прошествуют в страну Будды! Да будет оказана помощь всем этим обладающим добродетелью живым существам!».

Рукопись ГПБ-1 - это вариант монгольского перевода "Повести о Чойджид-дагини", выполненного с особого тибетского варианта повести, отличного от использованного для большинства остальных монгольских переводов. Подобный вывод можно сделать даже на основании приведенных нами отрывков. Так, в отличие от заключительных благопожеланий, весьма разнообразных в различных вариантах повести, инициальная формула поклонения очень устойчива и совершенно неизменяема в рукописях ИЯЛ-2, ИЯЛ-3, ИЯЛ-4, В и даже в таких, несомненно различных, вариантах перевода, как заяпандитовский, и вариант, представленный в рукописи С-24 (рукописный фонд ЛО ИВАН), восходящих, по-видимому, к единому тибетскому прототипу: "Я и прочие шесть видов одушевленных существ почитаем ламу; Могущественного и Величественного, Полностью Победившего Будду, - высшее учение и святое духовенство. Соизвольте устранить все препятствия греха и дурных деяний!" Формула поклонения рукописи ГПБ-1 существенно отличается от приведенной нами формулы большинства монгольских вариантов повести, и это указывает на то, что для этого перевода был использован иной, тибетский, вариант повести.

Среди рукописей и ксилографических экземпляров повести на монгольском языке, имеющихся в Улан-Баторе, можно выделить еще несколько вариантов "Повести о Чойджид-дагини". Так, уже упомянутый заяпандитовский вариант перевода повести представлен там всего двумя рукописями (обе написаны ойратским "ясным письмом"); поэтому можно предположить, что он был по меньшей мере мало известен в Монголии нами пока не найдено ни одной халхаской или южномонгольской рукописи этого варианта повести. И наоборот, наибольшее, если не исключительное, распространение этот перевод получил среди ойратов и бурят, о чем можно судить по тому факту, что [205] все, как ойратские, так и бурятские рукописи содержат именно заяпандитовский перевод этого произведения ¹⁹. Этот же вариант был издан затем в Бурятии ксилографическим способом ²⁰ и лег в основу литографированного петербургского издания "Повести о Чойджид-дагини" "ойратским ясным письмом" ²¹.

Но если заяпандитовский перевод повести не был, видимо, распространен в Монголии, то другой вариант этого сочинения можно с полным основанием назвать халхаским. Этот вариант, содержащий три дополнительные по сравнению с иными вариантами главы, а также текст, частично написанный в стихах, известен по ургинскому ксилографу ²² и по трем халхаским рукописям, имеющимся в уланбаторских собраниях (ГПБ-2, ГПБ-3, ГПБ-4),

Однако только одна из этих рукописей (ГПБ-3) может считаться несомненной копией ургинского ксилографа, который, по-видимому, также как и бурятское ксилографическое издание, является довольно поздним, на что указывает чрезвычайная ограниченность его распространения и то, что единственная, известная ныне за пределами МНР рукописная копия этого поэтического варианта повести, судя по надписи на ее верхней обложке, была сделана еще в 1902 г. не с ксилографического" издания, а с "рукописного экземпляра, имевшегося в окрестностях Кяхты" ²³. Текст этой копии так же, как и текст уланбаторских рукописей ГПБ-2, ГПБ-4, не совсем совпадает с текстом ксилографа. Видимо, этот халхаский вариант "Повести о Чойджид-дагини" не был поэтической переработкой обычного прозаического текста повести специально для издания его ксилографическим способом, и сейчас трудно с полной уверенностью сказать, монгольская это обработка или перевод тибетского поэтического варианта сочинения, кстати, наиболее отвечающего канонам тибетского театра, в котором, как известно, использовался сюжет этого произведения для театрализованных представлений на монастырской сцене ²⁴. В пользу тибетского стихотворного оригинала повести указывает тот факт, что более поздние дополнительные вставные главы этого варианта, вероятнее всего, уже монгольского происхождения, содержат текст целиком в прозе, тогда как главы, общие для всех тибетских и монгольских вариантов "Повести о Чойджид-дагини", в халхаском варианте написаны в стихах. Из этого можно предположить, что в Халхе так же, как и в Бурятии, для ксилографического издания был выбран наиболее распространенный (а в данном случае еще и наиболее красивый, поэтический) вариант повести, существовавший там уже прежде в рукописном виде.

Среди уланбаторских материалов еще один вариант "Повести о Чойджид-дагини" представлен в рукописях ИЯЛ-2, ИЯЛ-4, отличающихся во-первых, иным, нежели в остальных монгольских рукописях и ксилографах, порядком глав:

Q 35 ²⁵: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14

ИЯЛ-2: 1 2 ²⁶ 3 4 5 6 7 8 9 12 14 10 11 13

Другой характерной особенностью этого варианта является сокращенное описание адов. Но сокращение это отличается от того, какое находим в халхаском варианте "Повести о Чойджид-дагини", где приведены названия всех разделов ада и вкратце перечислены страдания, ожидающие там грешников без указания грехов, ведущих к этим страданиям, как это последовательно повторено в других вариантах сочинения. Краткое описание адов в поэтическом халхаском варианте повести было, видимо, вызвано необходимостью устранения длиннот описательных частей и придания этому варианту более четкой композиции в соответствии с требованиями сцены.

В рукописях ИЯЛ-2 и ИЯЛ-4 помешены описания только первого и последнего разделов горячего ада, совершенно не упомянуты "близлежащие" ады и очень кратко сообщается о холодных адах, т. е. сокращение в этом варианте произведено таким же образом, как это ныне делают иные нетерпеливые читатели, пропускающие описания, кажущиеся им скучными и неинтересными и фиксирующие при чтении только начало и конец такого отрывка.

Появление такого рода сокращений в описании адов показывает, что с распространением этого произведения происходила и переоценка значимости тех или иных [206] частей повести. Так, если в рукописи С-24 из собрания ЛО ИВ, старейшей по происхождению среди дошедших до нас письменных образцов повести, описание адов (весьма важного элемента в системе буддийской дидактики, в полной мере оцененного еще Цзонхавой) дополнено даже новыми эпизодами, то позже эти "адские страсти", довольно часто и однообразно описываемые в сочинениях буддийской поучительной литературы и неизменно следующие образцу описания адов, канонизированному в сочинении Цзонхавы "Лам-рим чэн-мо", стали привлекать значительно меньше внимание читателей (и зрителей), и основной интерес стало вызывать изображение сцен суда Эрлиг-хана над душами умерших. И, таким образом, вариант рукописей ИЯЛ-2, ИЯЛ-4 подтверждает правоту В. Баруха, писавшего, что "двенадцать описанных там допросов, занимающих три четверти рукописи - особенно привлекают внимание зрителей и интересуют их даже больше, чем описания ада" ²⁷.

Этот же вариант "Повести о Чойджид-дагини" с измененным порядком глав содержится и в обеих чахарских рукописях, хранящихся в копенгагенской Королевской библиотеке ²⁸, о чем можно судить на основании данных, приведенных В. Хейсигом в "Истории монгольской литературы" ²⁹. Идентичность варианта, содержащегося в копенгагенских рукописях и в рукописях ИЯЛ-2, ИЯЛ-4, еще более подтверждается при сопоставлении небольшого отрывка из начала главы 3 рукописи Mong. 424, приведенного В. Хейсигом ³⁰ с теми же фрагментами из уланбаторских рукописей:

Mong. 424.

...bi tore kumun-du adali buyan kilince-yi toγolan keleju cidaqu ugei: bi ende ireku-yi ese medebe: ed idegen minu amin-du jobe ileguu ugei man-u γajar alba yeke busu yaγun kumun-du ogugsen ugei: minu eme cu susug ugei: bile bi cu ober-iyen beye kele sedkil-un eguden-ece buyan butugeju ese cidaba...

ИЯЛ-2

...bi ene kumun-du adili buyan kilince-yi niγta toγolaju keleju cidaqu ugei: bi ende ireku-yi ese medebe: ed idegen minu amin-du job: ileguu ugei manai γajartu alban-aca bisi-yi kumun-du oggugsen ugei bi: minu em-e cu sujeg ugei bile: bi ugei-yin bey-e kelen sedkel γurba-yin eguden-ece buyan-ni butugeju ese cidabai bi...

И, наконец, еще один вариант "Повести о Чойджид-дагини", представленный в уланбаторских собраниях рукописями ИЯЛ-1 и ИЯЛ-3, аналогичен варианту, содержащемуся в рукописях F 183 и F 204 из рукописного отдела ЛО Института востоковедения АН СССР. Парафразом этого же варианта является текст уланбаторской рукописи "В"; текст в значительной мере сокращен, но, тем не менее, обнаруживает несомненную близость тексту указанных ленинградских рукописей и рукописи F 204 в особенности.

Итак, монголоязычные рукописи и ксилографическое издание "Повести о Чойджид-дагини" в уланбаторских собраниях содержат пять вариантов этого сочинения:

1. Заяпандитовский перевод повести (ИЯЛ-6, А).

2. Халхаский вариант (ИЯЛ-5, ГПБ-2, ГПБ-3, ГПБ-4).

3. Вариант повести с измененным порядком глав и сокращенным описанием адов, аналогичный варианту чахарских рукописей из копенгагенских коллекций (ИЯЛ-2, ИЯЛ-4).

4. Вариант повести, идентичный варианту уланбаторских тибетоязычных рукописей (ГПБ-1).

5. Вариант текста, совпадающий с вариантом рукописей F 183 и F 204 из собрания ЛО ИВАН СССР (ИЯЛ-1, ИЯЛ-3, В).

Несомненный интерес представляют также тибетоязычные рукописи повести, имеющиеся в коллекциях Улан-Батора и указывающие на распространение в Монголии тибетоязычного варианта "Повести о Чойджид-дагини", отличающегося от большинства монгольских вариантов, хотя тибетоязычные образцы этого сочинения, видимо, имели в Монголии ограниченное распространение, о чем свидетельствует тот факт, что там появился обратный перевод с монгольского языка на тибетский. О причинах осуществления такого перевода сообщается в колофоне одной тибетоязычной рукописи повести, хранящейся в ИЯЛ АН МНР ³¹. [207]

"Хотя повесть о Чойджид-дагини, переведенная Зая-пандитой по напоминанию цорджи Намхай-Ринчина и записанная Ратнабхадрой, имеется в большом количестве (бука: в изобилии) на монгольском языке, однако людей, знающих монгольскую письменность очень мало, поэтому, не найдя у себя на родине тибетского [текста этой повести], перевели с монгольского на тибетский язык" ³².

Таким образом сообщение, помешенное в послесловии этой тибетоязычной рукописи о том, что "Повесть о Чойджид-дагини" на монгольском языке в Монголии или в Бурятии (а речь, видимо, идет именно об этом регионе Центральной Азии, иначе откуда могло появиться упомянутое обилие рукописей на монгольском языке) некому было читать, поскольку "людей, знающих монгольскую письменность очень мало", свидетельствует о том приниженном положении, в котором находилась монгольская письменность в дореволюционной Монголии и Бурятии. И хотя "для большинства монголов письменный язык не утратил своего значения" ³³, однако он был почти полностью исключен из употребления в основных центрах культуры того времени - монастырях, где тибетское письмо почти полностью вытеснило монгольское и все молитвы и писания читались только по-тибетски. В административных же учреждениях основным соперником монгольского языка был язык маньчжурский.

И хотя большинство документов писалось и на маньчжурском, и на монгольском языках, роль основного государственного языка стал играть маньчжурский язык и даже в школах "дети обучались... маньчжурской и монгольской грамоте, начиная непременно с маньчжурской азбуки, а потом уже ознакомлялись с монгольской".

В заключение можно отметить, что монголоязычные рукописи и халхаское ксилографическое издание "Повести о Чойджид-дагини", дополняя материалы ленинградских и иных коллекций, показывают еще большую вариантность этого сочинения, характер и тенденции изменения его содержания, а также в сумме дают достаточный материал, позволяющий сделать с большей долей вероятности целый ряд выводов, таких, например, как о датировке появления ксилографических изданий, о территориальном распространении тех или иных вариантов повести.

Комментарии

1. W. Baruch. Un mystere tibetain. La dame Tchokyid de Ling. - Cahiers du Sud. XXXV. 1948, с. 318.

2. Х. Лувсанбалдан. Тод усэг, тууний, дурсгалууд. Улаанбаатар, 1975, с. 94. А. Г. Сазыкин. Монгольская версия легенды о Чойджид-дагини. - Письменные памятники и проблемы истории культуры народов Востока X. М., 1974, с. 88.

3. В Рукописном отделе ЛО ИВ АН СССР имеются девять рукописей "Повести о Чойджид-дагини", а также несколько экземпляров бурятского ксилографического издания этого сочинения. Кроме того, в библиотеке ЛО ИВ находится литография повести, написанной ойратским "ясным письмом", изданная в С.-Петербурге в 1908 г. (См.: Б. Я. Владимирцов. Предисловие к книге: Б. Лауфер. Очерк монгольской литературы. Л., 1927, с. XV).

Три рукописи этого сочинения хранятся в библиотеке Восточного факультета Ленинградского государственного университета им. А. А. Жданова и две рукописи и несколько экземпляров бурятского ксилографа - в Рукописном отделе Бурятского института общественных наук Сибирского отделения АН СССР.

В европейских рукописных собраниях хранятся еще три рукописи повести, из них две - в Королевской библиотеке Копенгагена. (См.: W. Heissig. Catalogue of mongol books, manuscripts and xylographs. Copenhagen, 1971, с. 90. Одна рукопись принадлежит библиотеке г. Марбурга (ФРГ). См.: W. Heissig. Zum Totentanzmotiv in Zentralasien: Eine neue mongolische Version von Coyicid dakini-yin namtar. - "Zentral-Asiatische Studien". 3. Wiesbaden, 1969, с. 129-207.

4. Jadamba. Collection of mongolian manuscripts from the private library of His Holiness Jebtsundamba Khutuktu in the State Public Library. - "Studia Mongolica". 1/6. 1959. Ulaγanbaγatur, с. 35. Жадамба. Улсын нийтийн номын сангийн бичмэл уран [208] зохиолын номын гарчиг. - "Studia Mongoiica". 1/11. Улаанбаатар, 1960, с. 11, 78, 85. Ulus-un nom-un sang-un Azi-yin anggi-dur bukui mongγol anggi-yin bicimel ba darumal nom bicig-ud-un buridkel, Ulaγanbaγatur, 1938, с. 69.

5. W. Heissig. Geschichte der mongolischen Literatur. Bd 1. Wiesbaden, 1972, с. 119. 142.

6. Под таким кратким заглавием эта рукопись упомянута в каталоге рукописей 8-го Джебцун дамба-хутухты, находящихся в настоящее время в фондах ГПБ Улан-Батора (см.: Jadamba. Collection of mongolian manuscripts from the private library of... Jebtsundamba kbutuktu, с. 35).

7. Жадамба Улсын нийтийн номын сангийн бичмэл уран зохиолын номын гарчиг, с. 78.

8. Там же, с. 11.

9. Там же, с. 85.

Первый и последний листы этого экземпляра ксилографа приклеены к твердой картонной обложке и на внешней стороне верхней обложки и помещено такое рукописное заглавие сочинения. Однако это ксилографированное издание "Повести о Чойджид-дагини", судя по другим сохранившимся в своем первоначальном виде экземплярам этого же издания, имеющимся в частных собраниях рукописей и ксилографов академика Ц. Дамдинсурэна и сотрудника ИЯЛ АН МНР Д. Ёндона, а также в библиотеке уланбаторского действующего монастыря Гандан-Тэгчэнлин, не имеет печатного заглавия ни на обложке, ни в начале сочинения. Рукописное же заглавие, указанное на обложке, является сокращенным вариантом полного названия сочинения, приведенного в конце ксилографа на л. 115а: Erdeni Coyijid dagini-yin namtar. Mungqaγ-un qarangγui-yi geyigulugci bitig-un jula kemegdeku ("Биография драгоценной Чойджид-дагини под названием: "Свеча разума, освещающая мрак невежества"").

11. W. Heissig. Die Pekinger Lamaistischen Blockdrucke. Wiesbaden, 1954, 3.

12. В. Хейсиг почему-то указывает объем этого ксилографа в 114 л. См.: W. Heissig. Zum Totentanzmotiv in Zentralasien, с. 129.

13. Х. Лувсанбалдан. Тод усэг, тууний дурсгалууд, с. 215.

14. В отличие от коллекций монгольских рукописей и ксилографов, имеющихся за пределами МНР, объединенных исключительно в рамках официальных собраний восточных рукописных материалов, собрания рукописей в МНР далеко не ограничены только официальными фондами, и большое число рукописей и ксилографических изданий находится в собраниях библиофилов, как, например, две упомянутые коллекции, которые принадлежат сотрудникам ИЯЛ, чьи научные интересы лежат в области старописьменной монгольской и тибетской литератур. Однако любовь и бережное отношение монголов к книге, о чем неоднократно упоминали монголоведы, посещавшие в свое время Монголию, позволили вплоть до наших дней сохранить большое число рукописей и ксилографов на старомонгольском письме, и нет сомнения, что и сейчас в юртах простых аратов хранится немало образцов старой монгольской и тибетской письменной литературы, подтверждением чему служат весьма успешные археографические экспедиции, проводимые ИЯЛ АН МНР, в результате которых за последние годы существенно пополнились собрания ГПБ и ИЯЛ. И хотя в целом судить о научной ценности новых поступлений пока не представляется возможным, так как эти материалы еще не разобраны, но даже те немногие образцы, которые уже атрибутированы и выделены среди этих поступлений, дают основание надеяться на появление интересных и ценных рукописей.

15. W. Baruch. Un mystere tibetain, с. 314.

16. Наиболее полно и последовательно идея изложения основ буддийской морали в виде послания владыки учения и ада Эрлиг номун-хана была реализована в другом сочинении, написанном Лобон-Бадма-жунаем и имеющем название, ничем практически не отличающееся от варианта заглавия, использованного в ойратских [209] рукописях "Повести о Чойджид-дагини". В коллекции ойратских рукописей ИЯЛ АН МНР имеются три таких, очень сходных по названию, но не имеющих никакого отношения к "Повести о Чойджид-дагини", рукописи сочинения Лобон-Бадма-жуная, озаглавленных: Erliq nomiyin xini zakiqsan zarliq orosiboi ("Повеление, посланное Эрлиг номун-ханом"); Erliq nomiyin xani zakiqsan zakani sudur orosiboi ("Сутра посланий Эрлиг номун-хана"); Erliq nom’yin xani zarliq surγuliyin sudur orosiboi ("Сутра наказов-поучений Эрлиг номун-хана"). См.: Х. Лувсанбалдан. Тод усэг, тууний дурсгалууд, с. 216, № 65.

17. W. Baruch. Un mystere tibetain, с. 314.

18. а. Рукопись; 28 лл., размер страницы 44,5*9 см. размер текста 38*6,5; 7 строк на странице; бумага-русская, белая, с рельефным знаком: "Фабрики Ягес № 7"; чернила черные; перо.

б. Рукопись; 43 лл., размер страницы 37*7,8 см, размер текста 31*5,5; 6 строк на странице; бумага русская, белая; чернила черные; перо.

в. Рукопись; 43 лл., размер страницы 35,5*7,5 см, размер текста 29*5,5; 6 строк на странице; бумага русская, белая, с рельефным знаком: "Первушина сыновей в Вятке № 7"; чернила черные; перо.

г. Рукопись; 35 лл., размер страницы 35,5*11 см. размер текста 27,5*9; 9-10 строк на странице; бумага русская, белая, с рельефным знаком: "Фабрики наследников Сумкина № 7";.чернила черные; перо.

д. Рукопись; 32 лл., размер страницы 44*8,8 см, размер текста 35*6,5; 6 строк на странице; бумага русская, белая; чернила черные и красные; перо.

В отделе тибетских рукописей Государственной Публичной библиотеки Улан-Батора имеется еще одна рукопись этого же варианта и под тем же заглавием, хранящаяся там под шифром: 294.32/4-75.

19. Этот перевод "Повести о Чойджид-дагини" представлен в обеих, известных нам рукописях, хранящихся в рукописном фонде Бурятского института общественных наук Сибирского отделения АН СССР (КМ-987, КМ-1237), а также в двух бурятских рукописях, находящихся в собрании ЛО ИВ (Q 1321, Q 25891, и в трех (одной ойратской и двух бурятских) рукописях повести, принадлежащих библиотеке Восточного факультета ЛГУ (Calm Д-15; Mong. Д-7; Mong. В-8).

20. Простое, на первый взгляд вполне убедительное и, по-видимому, достаточно распространенное, поскольку слышать его нам доводилось неоднократно, объяснение такого преимущественного распространения в Бурятии заяпандитовского перевода "Повести о Чойджид-дагини" существованием там ксилографического издания этого перевода, послужившего якобы основой для всех последующих рукописных копий, при более внимательном изучении бурятских рукописных материалов повести представляется нам в значительной мере сомнительным.

Прежде всего, этот выполненный Зая-пандитой перевод повести в Бурятии существовал в двух вариантах, отличавшихся как целым рядом языковых особенностей, так и полнотой колофона Сосуществуют оба эти варианта перевода, по-видимому, достаточно давно, поскольку они уже содержатся в рукописях повести, доставленных О. М. Ковалевским в библиотеку Казанского университета из его поездок в Монголию и в Бурятию в 1829-31 гг. (см. Каталог санскритским, монгольским, тибетским, маньджурским и китайским книгам и рукописям, в Библиотеке Императорского Казанского Университета хранящимся, Казань, 1834, с. 15 (№ 107), с. 25 (Н 162)).

Обе эти рукописи в настоящее время находятся в библиотеке Восточного факультета ЛГУ. Бурятское ксилографическое издание "Повести о Чойджид-дагини", в котором использован один из вариантов заяпандитовского перевода, а именно, вариант с полным колофоном, имеющийся, кстати, в меньшинстве из дошедших до нас бурятских рукописей, было напечатано, вероятнее всего, в конце XIX в. или в начале нашего столетия. К подобной датировке нас склоняет тот факт, что это издание не упоминается ни в одном из пяти каталогов бурятских ксилографов, охватывающих период с 1866 по 1892 гг. (см.: Буриад модон барын номын таван [210] гарчиг. - "Studia Mongolica". 1 [16] Улаанбаатар, 1959). Отсутствует этот ксилограф также и в коллекции Казанской Духовной Академии, представляющей достаточно полное и, что наиболее важно, точно датированное благодаря автографам хамбо-ламы Гонбоева собрание бурятских ксилографов. (Образец такого автографа смю: Л. С. Пучковский, Монгольские, бурят-монгольские и ойратские рукописи и ксилографы Института востоковедения. Т. 1. История, право. М.-Л., 1957, с. 78). Из этого можно заключить, что не ксилографическое издание повести породило множество рукописных копий, а, наоборот, вариант заяпандитовского перевода этого сочинения был издан ксилографическим способом в Бурятии именно потому, что и прежде в рукописном виде он был наиболее распространен в этой части монголоязычного мира.

21. Текст для этой литографии, вероятнее всего, был подготовлен по ойратской рукописи CAlm, Д-15 из собрания библиотеки Восточного факультета ЛГУ.

22. ИЯЛ-5.

23. Рукопись L-3 (рукописный фонд ЛО ИВАН). См.: Б. Я. Владимирцов. Монгольские рукописи и ксилографы, поступившие в Азиатский Музей Российской Академии Наук от профессора А. Д. Руднева, Пг., 1918, с. 1563.

24. W. Baruch. Un mystere tibetain, с. 312.

25. Для сравнения нами выбрано бурятское ксилографическое издание повести; порядок глав в этом издании типичен для большинства вариантов этого сочинения.

26. В этом варианте главы I и II не разделены.

27. W. Baruch. Un mystere tibetain. с. 318.

28. W. Heissig. Catalogue of mongol books, manuscripts and xylographs. Copenhagen, 1971, с. 90.

29. W. Heissig. Geschichte der mongolischen Literatur. Bd 1, с. 142-143, (прим. 149-152).

30. Там же, с. 143 (примеч. 162).

31. Заглавие рукописи: Gshin-rje chos-rgyal kyis-dge sdig-las phyi-ba’i rgyus-bzhugs ("Повесть об Эрлиг номун-хане, различающем добрые и греховные деяния").

Рукопись; 29 лл., размер страницы 40*11 см, размер текста 34*9; 10 строк на странице; бумага голубая; тушь черная; перо.

32. Х. Лувсанбалдан. Тод усэг, тууний дурсгалууд, с. 94.

33. Д. Кара. Книги монгольских кочевников. М., 1972, с. 98.

34. А. М. Позднеев. Монголия и монголы, Т. 1. СПб., 1896, с. 310.