-

Яса Чингис-хана и Уложение Монгольской династии Юань-чао-дянь-чжан.

26 лет тому назад мною был издан «Краткий исторический очерк уголовного законодательства Китая с древнейших времен до второй половины X в. по Р. Хр.», то есть до Сунской династии. Я имел в виду со временем довести этот очерк до Минской династии (1368-1644 г.), уголовный кодекс которой в общем мало отличается от ныне действующего в Китае кодекса маньчжурской династии «Ди цин люй ли». К сожалению, служебные обязанности, а также продолжение и окончание Китайско-Русского Словаря Архимандрита Палладия лишили меня возможности докончить эту небольшую работу, требовавшую обозрения уголовного [151] кодекса только двух династий — Сун и Юань. Тем не менее, мне удалось сделать несколько извлечений из наиболее оригинального, обширного и редкого законодательного памятника Юаньской или монгольской династии «Юань-чао-дянь-чжан», т. е. «Уложения Юаньской династии», с которыми мы и желали бы познакомить читателей.

Но, прежде чем приступить к изложению их, мы не можем пройти молчанием знаменитые «Яса» или «Наказы» Чингис-хана, эти, так сказать, первоосновы монгольского законодательства, которые давно уже обратили на себя внимание ученых ориенталистов. Между ними наш известный ориенталист И. Н. Березин в своем «Очерке внутреннего устройства Улуса Джучиева» довольно подробно касается Яса. Касается их и другой не менее известный наш ориенталист В. В. Григорьев в своем исследовании «О достоверности ярлыков данных ханами Золотой Орды русскому духовенству» (См. Россия и Азия, Сборник статей В. В. Григорьева, стр. 193 и 200). В своих исследованиях, замечаниях и заключениях оба ориенталиста основываются главным образом на показаниях персидских историков Рашид Эддина († 1318 г.), знаменитого арабского путешественника Ибн-Батуты (1302-1377 г.), арабского писателя Макризи (1360-1442 г.) и армянского ученого Вартана († 1271 г.). Из труда профессора Березина относительно Яса мы узнаем, 1) что они представляют собою основанные на обычае законы, установленные Чингис-ханом; 2) что они еще при жизни их творца и даже при вступлении его на царство были изложены письменно; 3) что они были написаны на монгольском языке; текст их, благодаря будто бы тому, что монголы, подвергаясь влиянию чуждых цивилизаций, не чувствовали особенной охоты оберегать свои памятники, не дошел до нас в полном составе, а в отрывках, встречаемых у разных мусульманских писателей и в особенности у Макризи, передающего общее содержание их и потому являющегося первостепенным источником; при чем однако почтенный ученый передает рассказ Макризи о происхождении Яса и о том, что какой-то араб видел в одной медресе экземпляр Яса; 4) наконец, что они стали нерушимым законом для потомков Чингис-хана и сделались, как говорит профессор Григорьев, для приемников его и для всех монголов вообще единственными обязательными правилами в жизни и правлении, стали для них Ведами, Евангелием, Кораном. При восшествии ханов на престол произносили Яса, и присутствующие клялись соблюдать в точности все содержащиеся в ней постановления. Нарушение их считалось величайшим преступлением и наказывалось строжайшим образом» (Россия и Азия, стр. 193). [152]

Соглашаясь с первым положением, что Яса представляют собою некоторые узаконения или, скорее, наказы Чингис-хана, основанные на обычае, мы не можем однако не обратить внимания на то, что, если эти наказы, составляющие первооснову законодательства Монголов, закон, исполнение которого обязательно для каждого из них, оказываются записанными у арабского историка Макризи, то тем более они должны были войти полностью в последующие законодательные сборники монгольской династии в Китае, представители которой являлись прямыми и ближайшими преемниками Чингис-хана; между тем, мы этого не видим. Подвергнув тщательному исследованию имеющийся у нас обширный и единственный в своем роде законодательный памятник Юаньской или монгольской династии, составленный в начале XIV в. под названием «Юань-чао-дянь-чжан», т. е. «Уложение Юаньской династии», мы нашли в нем только три указания на Яса. Первое в указе Хубилая 1264 г. по поводу перемены годов правления, в котором сказано, что «виновные в навлечении на наш дом несчастия Чотомань, Алича и Тегус (?), согласно «Яса» императора Чингиса, были казнены» (кн. I, стр. 4). Второе в статье о посланцах, которым под страхом наказания по «Яса» запрещается требовать с населения продовольствия, лошадей и фуража (кн. XVII стр. 12). Третье по поводу изведения людей при помощи колдовства, за что по «Яса» полагалась смертная казнь (кн. XVIII, стр. 116). Из 12 постановлений Яса, довольно-таки странного свойства, приводимых у Макризи, в Уложении Юаньской династии, мы встретили указание только на одно — волшебство. Это наводит нас на мысль, что наказы Чингисовы не существовали в письменном виде ни при Чингисе, ни даже при его преемниках, а хранились в устной передаче и, дойдя до мусульманских писателей в искаженном виде, были и записаны ими в этом виде. Этим объясняется, почему монгольский текст Яса не дошел до нас — он просто не существовал в письменном виде, и все надежды на его открытие должны таким образом рухнуть. Вместе с этим должно также рухнуть и мнение И. Н. Березина о том, что монголы, подвергаясь влиянию чуждых цивилизаций, не чувствовали охоты сберегать свои памятники (Само собою разумеется, что, в виду приведенных данных, должно пасть и мнение нашего знаменитого синолога В. П. Васильева о том, что Яса не законы, а изречения или наставления Чингиса (Запис. В. Отд. Имп. Р. Арх. Общ. Г. IV, стр. 381.).

Возвращаясь к главной нашей задаче, мы считаем не безынтересным сообщить некоторые сведения о времени издания, составе и особенностях языка источника, из которого нами почерпнуты извлечения. [153]

От Юаньской династии до нас дошли 3 законодательных сборника: ???? Юань-чао дянь-чжан, Уложение Юаньской династии, ???? Да-Юань-тун-чжи, Общие узаконения великой Юаньской династии и 35 ???? Чжи-юань-синь-гэ, Новые уставы годов правления Чжи-юань (1321-1323 г.). Два последние сборника относятся к царствованию Ин-цзуна (1321-1323 г.).Что же касается Уложения Юаньской династии, то о времени появления этого важного законодательного памятника мы не имеем никаких прямых указаний в самом памятнике; не упоминает о нем и История Юаньской династии. Однако, основываясь на том, что последние узаконения, вошедшие в него, заканчиваются седьмым годом правления ?? Янь-ю императора Жэнь-цзуна, т. е. 1320 г. или последним годом царствования этого императора, мы с полною уверенностью можем сказать, что Уложение появилось в 1320 г.

По примеру законодательных памятников прежних китайских династий, все узаконения настоящего Уложения распределены по 6 Министерствам в порядке их иерархической постепенности, а именно Министерству чинов Ли-бу, Финансов Ху-бу, Обрядов Ли-бу, Военному Бин-бу, Уголовному Син-бу и Работ Гун-бу. Кроме того, им предпосланы еще 4 небольших отдела, которых мы не встречаем в других законодательных сборниках Китая, а именно: 1) Чжао-лин ??, т. е. манифесты разных императоров Юаньской династии по особо торжественным случаям в их частной и государственной жизни, напр. восшествия на престол, избрания императрицы и наследника, амнистии, избрания столицы, введения монгольского письма, ассигнаций, присвоения императрицам почетных титулов и т. п. 2) Шен-чжэн ??, т. е. акты мудрого правления, к которым относятся указы императоров, напр. о рекомендовании на службу людей достойных по своим талантам и нравственным качествам, об открытии школ, о поощрении к земледелию и шелководству, о мерах к успокоению населения, об улучшении нравов, упорядочении администрации, приглашении говорить государю прямо, о соблюдении законов (Уравнении податей и послуги, освобождении от налогов, уменьшении сборов, прекращении послуги, сокращении тяжеб, сложении недоимок, помощи голодающим, награждении престарелых и т. п.), 3) Чао-ган ??, правительственные порядки и 4) Тай-ган ??, т. е. основы прокуратуры, ревизии и контроля. Таким образом, в состав Юаньского Уложения входят 10 главных отделов, распадающихся на 373 статьи, разделяющихся в свою очередь на параграфы (Сы-ку-цюань-шу ????, т. е. полный библиографический словарь 83 гл. 2 стр.). [154]

Для того, чтобы составить более определенное понятие как об объеме, так и характере рассматриваемого нами законодательного памятника, мы признаем необходимым указать на содержание главных отделов его, относящихся к каждому из 6 министерств.

1) Министерство Чинов. Учреждение о чинах: степени их, название должностей, правила о выборах чиновников, наследование титулов и званий, дежурства, чиновники, между которыми упоминаются геоманты (Инь-ян-гуань) и доктора, оставление должности по случаю смерти родителей для ношения траура, отставка, посмертные награды, приказные, переводчики. Служебные правила, изложенные весьма подробно, но не представляющие собой ничего оригинального.

2) Министерство финансов. О жалованье, состоявшем из денег, хлеба и приписной к должностям земли; о комиссарах, посланниках и других лицах, командированных по разным делам; о счете населения; о разделах; о наследовании; о беглых; о браках, из постановлений о которых обращают на себя внимание следующие статьи: брак расторгается, если жена окажется нарушившею невинность; брак не допускается между однофамильцами; чиновники не имеют права жениться на дочерях подчиненных; вдовам чиновников не дозволяется второбрачие; законы расторжения брака; братьям запрещается жениться на невестках; рабыня не выходит за свободного человека; запрещается жениться на музыкантшах. Земельные законы. Здесь между прочим мы встречаем постановления о легализации земель, пожертвованных в пользу кумирен, и обложении пустопорожних земель через 3 года после их запашки. В постановлениях о домовладении встречается статья, запрещающая чиновникам покупку домов в местах службы. В законах о наследовании встречаем постановление о том, что вдова, не имеющая сына, наследует долю мужа, а сыновья, как от законной жены, так и от наложниц, участвуют в наследстве в равных долях. Об ассигнациях, введением и распространением которых так интересовался знаменитый Хубилай и некоторые из его преемников, мы встречаем весьма подробные узаконения. Для обеспечения их между прочим был установлен неприкосновенный фонд. За подделку их, как главный виновник, так и сообщники, подвергались смертной казни в том случае, если подделанные ассигнации оказывались годными к употреблению, в противном случае они наказывались вечною ссылкою в отдаленные места; наказание распространялось также и на соседей. О казенных хлебных магазинах и кладовых вообще и о запасных магазинах на случай неурожая. О перевозке казенного хлеба. О сложении недоимок и податей. Об оброках. Об акцизе [155] с чая; о контрабандной им торговле и наказании за нее, как за контрабандную соль. О соляном акцизе. Об акцизе с водки и между прочим с виноградного вина; при этом поселянам дозволялось гнать водку. О торговых судах. О крепостных пошлинах. О золотом, серебряном, железном промыслах и фарфоровом производстве. Об акцизе с бамбуковых изделий. О рыбных промыслах. Об укрывательстве пошлин и сборов. Об освобождении от пошлин; между прочим от пошлин освобождались земледельческие орудия и предметы для собственного потребления. Об учреждении общин. О поощрении земледелия и разведения дерев; сюда относится: обсаживание дорог вязом, ивами и гороховым деревом (Saphora japonica), разведение чайного дерева и запрещение рубить фруктовые деревья. О физических бедствиях-засухах, наводнениях и уменьшении податей в пораженных ими местностях. О взимании поземельных податей. О податях с буддистов и даосов. О послуге и повинностях. О частных займах — в случае ростовщических процентов капитал и % конфискуются в казну.

3) Министерство Обрядов. О принесении поздравлений Государю. Об адресах на высочайшее имя. О встречах и проводах. О форменной одежде и цвете ее даже для проституток. О печатях. О верительных значках. О патентах и грамотах. О брачных обрядах. О погребальных обрядах; в ряду постановлений о них встречаем запрещение о сожжении трупов. О кладбищах, куда относятся и все постановления о жертвоприношениях разным духам; в числе других узаконений встречаем запрещение приносить жертву звездам. О школах — монгольских, конфуцианских и медицинских. О гадателях; в этой главе встречаем постановления о запрещении и отобрании астрономических книг и оракула (Туй-бэй-ту); гадатели подвергались испытаниям. О буддийском учении. О даосском учении; из этой главы мы узнаем, что под именем Сянь-шэнов (??) (Правильнее ??. — OCR), т. е. учителей разумелись даосы, занимавшиеся составлением магических хартий. О Бо-лянь (секта белого ненюфара, ожидающая воплощения Майтреи будды). О Еликэвэнь (????) или Эркэунь — несторианских христианах. О сыновней почтительности — с запрещением однако вырезывания печени (?) и глаз для лечения родителей.

4) Военное Министерство. О запрещении военным чинам чинить притеснения и поборы; о семейном положении военных (солдат), где между прочим встречаем постановление о том, чтобы солдаток выдавать замуж за солдат; о вновь присоединившихся войсках, о гвардии; о разведочном отряде (??? тань-ма-чи); о походах; о [156] дезертирах; о запрещении офицерам пользоваться нижними чинами для своих нужд; о продовольствии войск; об аммуниции; об оружии; о сокрытии оружия; о запрещении самовольной фабрикации оружия; о станциях, ямщиках и посланцах, которым между прочим запрещается требовать на станциях проституток, бить смотрителей и въезжать верхом в кабаки. Постановления о станциях как сухопутных, так и речных отличаются особенною подробностью, хотя они исключительно служили для казенных нужд; об охоте: о запрещении покупать соколов и кречетов; о запрещении Хань-эр (окитаявшимся Корейцам, Чжурчженям, Киданям и Татарам) носить лук и стрелы и охотиться.

5) Министерство Уголовных Дел. О наказаниях; о выкупе за вину; о ссылке; о выселении; о судебных орудиях — палках, батогах и их применении; здесь между прочим мы имеем статью о запрещении бить виновных по спине; о заключении в тюрьму; о допросе преступников; о суде; о решении уголовных дел; о тюремных смотрителях; о 10 великих преступлениях; об умышленном убийстве; о преднамеренном убийстве; о разбойном убийстве; об убийстве в драке; об убийстве по неосторожности; об убийстве в игре; об убийстве родных (жены, детей, зятя и т. п.); об убийстве господина рабом; об убийстве рабов, рабынь и непотребных женщин; об убийстве в связи с изнасилованием и прелюбодеянием; об убийстве старыми, малолетними и больными; о калечивании людей; о самоубийстве; об освидетельствовании трупов; о сожжении или погребении трупов убитых за счет виновных; о побоях и брани; о драке чиновников между собою; о сроке, определенном законом для выздоровления от побоев; об изнасиловании; о добровольном прелюбодеянии; о попустительстве прелюбодеяния; о блуде вообще; о блуде между господами и рабами; о любодеянии буддийских и даосских монахов; о детях, рожденных от блуда; о лихоимстве, хищениях и поборах — отдел весьма подробно разработанный; о грабеже; о воровстве; о клеймении за воровство и случаях освобождения от него; о ссылке и освобождении от нее в случае престарелого возраста родителей преступника, виновного в грабеже; о пристанодержателях; о различных видах воровства и мошенничества; о поджогах; о разрытии могил; о мерах против воровства и поимке их; о наградах за поимку воров и разбойников, а также и о материальной ответственности чинов, ведающих поимкою; о разных видах обмана; о подлоге и подделке, где, между прочим, встречаем статью о подделке буддийских священных книг; о жалобах и лицах, не имеющих права принимать их; о допросе; об истце и ответчике; о клевете, [157] при чем за оклеветание чиновника виновные судились строже; о жалобах на несправедливость и обиду; о запрещении принесения жалоб в высшую инстанцию, минуя низшую; о принесении жалоб чрез посредство других лиц, при чем женщинам не дозволялось самим приносить жалобы; об уликах; о разных противозаконных действиях; о нерадении; о самовольстве; о выпуске арестантов (за деньги); о запретительных постановлениях относительно отдачи в залог, из которых мы узнаем о запрещении закладывать замужнюю женщину, а также монгольских детей; о запрещении убивать некоторых животных, наприм. барашков, жеребят; о запрещении ходить в ночное время; о запрещении азартных игр, за которые полагалась ссылка в отдаленные места; о запрещении сборищ, между прочим, шаманских; о запрещении ядовитых лекарств и поддельных; о запрещении частных мер и весов.

6) Министерство Работ. О приготовлении атласа и парчи, при чем запрещалось выделывать атлас с рисунками дракона, феникса и изображениями будды, фантастичные материи и шапки; о мостах, переправах, плотинах и посадке защитительных деревьев; о судах и судоходстве; о казенных зданиях и служителях.

Изложив в главных чертах содержание Монгольского Уложения, особенно уголовной его части, извлечение из которой, составляющее главный предмет настоящей статьи, будет представлено ниже, мы теперь позволим себе обратить внимание на характерные особенности языка этого важного юридического памятника, — особенности, которыми не обладает ни один, как из предшествовавших ему, так и последующих памятников в этой области. Все они написаны чистым, деловым китайским языком. Не то мы видим в Монгольском Уложении. Во многих своих частях и в докладах, послуживших основою для узаконений, а также и во многих указах, оно является не оригинальным китайским произведением, а как будто буквальным переводом с монгольского, с сохранением конструкции этого языка, ярким доказательством чего является частое употребление частиц исходного и творительного падежей и постановка их, согласно монгольской конструкции, после имен, а не пред ними, как того требуют законы китайского языка. Точно так же бросается в глаза и частое употребление в конце речи, согласно законам монгольской речи, вспомогательного глагола ? ю иметь, быть — болху. Другая особенность в языке рассматриваемого нами памятника заключается в постоянном употреблении оборотов и выражений тогдашнего китайского разговорного языка. [158]

ГЛАВА I.

Из первой главы уголовного отдела Юань-чао-дянь-чжан — Уложения Юань’ской династии мы узнаем, что с установлением китайских порядков при Хубилай-хане также остались в силе, с глубокой древности известные уже в Китае, 5 видов наказаний: розги, палки, ссылка, изгнание и смертная казнь чрез удавление или отрубление головы, от которой престарелые и увечные имели право откупаться.

Монголы, в случае взаимных тяжб, подлежали суду своих властей; но в случае тяжких преступлений судились местными властями.

По отношению к преступникам разрешалось употребление канги или шейной колодки, оков, цепи, кандалов и палки. Такие пытки, как ставление коленами на мелкий фарфор, скручивание веревкой с такою силою, что от этого ломались члены, и битье плетью по спине, неоднократно причинявшее смерть, были запрещены Хубилаем.

В тюрьмах преступники размещались, сообразуясь с важностью и характером преступлений, при чем женщины содержались отдельно от мужчин.

Не важных преступников закон предписывал отдавать на поруки.

Бедные и не имеющие родных преступники получали содержание от казны. В случае болезни преступникам оказывалось медицинское пособие.

Беременных арестанток, приговоренных к ссылке, выпускали перед родами на поруки, а исполнение над ними телесного наказания, если они подлежали таковому, производилось спустя 100 дней после родов.

О допросе преступников. Допрос должен быть производим самими местными властями, а не переводчиками и другими командированными ими лицами.

Главных видов преступлений, т. е. таких, на которые обыкновенная амнистия не распространяется, Юаньское законодательство также насчитывает 10, а именно: 1) Сыновнее непочтение. 2) Умысел на жизнь дальних родственников. 3) Злоумышление против династии. 4) Измена. 5) Великое возмущение, под которым, судя по приведенным в законодательстве примерам, юристы Юаньской династии разумели составление шаек с целию грабежа и разбоя, которые в конце XIII в. особенно наводняли южные провинции Китая, 6) Гнусное злодеяние. Под этою рубрикою, как видно из приведенных случаев, в Юаньском законодательстве исключительно разумелись преступления рабов против господ, хотя в других кодексах сюда относились умысел убить и убиение [159] ближайших родных, начиная с родителей и старших в роде обеих линий. 7) Беззаконие. Обыкновенно в китайских уголовных кодексах под этим термином разумеется убиение начальника или наставника; в Юаньском же законодательстве приведенные под этой рубрикой случаи являются более мелкими преступлениями против нравственных обязательств, например: выход за другого мужа вскоре после смерти первого, тиранство отчима над пасынком, мачехи над падчерицей и т. п. 8) Кровосмешение. 9) Бесчеловечие. Сюда относится: зверское убийство человека с целию принесения в жертву духам гор и облаков его внутренностей, конечностей и глаз, особенно распространенное в то время в странах южного Китая; отмёмы (колдовство) и отравление животными ядами. За первое из этих преступлений определена смертная казнь чрез разрезание в куски, а за второе — чрез отрубление головы; в обоих случаях все имущество казненных отбиралось в казну, а семейства их, хотя бы они и не знали о преступлении, ссылались в отдаленные места. 10) Великое непочтение.

ГЛАВА II.

Об убийствах.

1) Умышленное убийство вообще влекло за собою смертную казнь и взыскание с виновного известной суммы для сожжения трупа убитого (При Юаньской династии обычай сожжения умерших, вместо предания их земле, был распространен по всему Китаю.).

2) Преднамеренное убийство (гу-ша), смотря по сопровождавшим его обстоятельствам, влекло за собою смертную казнь, которая в случае милостивого манифеста заменялась другим наказанием.

3) Убийство в драке. Высшая мера наказания за него состояла в смертной казни чрез удавление.

4) Убийство по ошибке (у-ша). Преступление это по высшей мере наказывалось пятилетнею ссылкою с отнесением расходов по сожжении умершего на счет виновного.

5) Убийство в шутке, игре (си-ша), за которое высшая мера наказания ограничивалась ссылкою.

6) Убийство по неосторожности (го-ши-ша). Наказание за этот вид убийства ограничивается битьем батогами и взысканием известной суммы на сожжение тела убитого.

7) Убийство родных (ша-цинь-шу). Степень наказания за преступления этого рода находится в обратном отношении к семейному положению [160] лица, т. е. чем ниже стояло лицо, совершившее убийство, тем тяжелее было наказание, определяемое за него, и наоборот. Приведенные в кодексе несколько случаев убийств в ссоре жены мужем, невестки деверем и зятя тестем стоили виновным только нескольких лет ссылки и даже нескольких десятков батогов.

8) Убийство рабов и проституток. Исходя из того начала, что рабы в Китае, как и в остальном мире, не пользовались человеческими правами, а были рассматриваемы как рабочая сила, наказание за убийство их в Юаньском законодательстве, только в самых крайних исключительных случаях, состояло в ссылке на один год; в большинстве же оно ограничивалось несколькими батогами; иногда виновные были совершенно освобождаемы от всякого наказания. Но не говоря уже о хозяине, даже убийство чужого раба человеком свободного состояния наказывалось на две степени ниже убийства человека полноправного. Возвышение служанки на степень наложницы хозяина и даже рождение ею сына нисколько не изменяло ее правового бесправия пред законом. Так, младший сын, убивший по приказу матери, изругавшую ее наложницу старшего брата, не понес никакого наказания. Убийство проститутки наказывалось как убийство чужого раба.

9) Убийство из-за прелюбодеяния (инь-цзянь-ша). Законодательство монгольской династии, подобно законодательствам других династий и стран, если иногда и наказывало за убийство мужем жены прелюбодейки, то в самой слабой степени; мало того, закон даже снисходительно относился к тем случаям, когда убийство было совершено не мужем. Так, сын, убивший любовника матери, был наказан только 77 палочными ударами. Но первым необходимым условием для невменяемости или маловменяемости за убийства этого рода было совершение его на месте прелюбодеяния.

10) Убийства, совершаемые старыми, малыми и калеками. В случае совершения убийств людьми престарелыми Юаньские законы допускали выкуп и сверх того определяли еще взыскание с виновного известной суммы для сожжения тела убитого. Малолетние дети и сумасшедшие, виновные в совершении убийства, считались невменяемыми (По отношению к лицам последней категории, т. е. к сумасшедшим законы настоящей династии оказываются более бесчеловечными. Так, сумасшедший сын за убийство матери был наказан резанием в куски.). Калеки и убогие за совершение убийства также пользовались снисхождением со стороны закона. [161]

На сожжение тела убитого взыскивалось с убийцы 50 лан сер.; но эта сумма удвоивалась в том случае, если виновный не приговаривался к смертной казни. В случае несостоятельности виновного закон обязывал его самого или его семейство заработать требуемую сумму и уплатить потерпевшей стороне. Узаконение это по-видимому находится в несоответствии с другим положением того же кодекса, по которому, в случае несостоятельности виновного, уплата суммы на сожжение тела убитого падала на казну. Хотя такое несогласие и может быть объяснено разновременным появлением двух узаконений, но факт одновременного приложения их в юридической практике все-таки остается необъясненным. Деньги на сожжение лица, убитого за прелюбодеяние, с виновного не взыскивались.

11) Побои и увечья. Ссылка на работы в отдаленные места, соединенная с 107 ударами бамбуком, составляла высшую степень наказания за причинение человеку одного из самых ужасных увечий — лишения зрения. В случае побоев законодательством Юаньской династии также были установлены различные сроки, в течение которых если потерпевшее лицо не умирало, то виновный судился как за побои, в противном случае он наказывался как за убийство. Наивысший срок был 50 дней.

ГЛАВА III.

1) Изнасилование. Случаи изнасилования малолетних девочек, не свыше 10-летнего возраста, наказывались безусловно смертною казнию, при чем изнасилованием считалось растление, совершенное с согласия девочки. Ту же казнь влекло за собой и изнасилование замужней женщины. Замечательно, что изнасилование хотя и взрослой, но не имеющей мужа женщины, наказывалось на одну степень ниже.

2) Прелюбодеяние. Как прелюбодей, так и прелюбодейка подлежали ссылке на 2 года и 70 ударам бамбуком по обнаженному телу. Тому же наказанию подлежали как жена, совершающая прелюбодеяние с согласия мужа, так и муж, изъявивший на то свое согласие. Принуждение жены или наложницы к проституции, кроме наказания мужа полугодовым тюремным заключением с ношением шейной колодки, влекло еще за собою развод. Преступная связь госпожи с рабом или жены чиновника с слугою влекла за собою смертную казнь для обоих виновных: но, наказывая с такою строгостью за оскорбление чести господина, закон не давал никакого удовлетворения за оскорбление господином чести раба преступною связью с его женой.

Преследуя прелюбодеяние во всех видах, рассматриваемое нами [162] законодательство с особенною строгостью относилось к тем случаям, его, в которых виновными являлись чиновники. Нарушение ими 7-й заповеди влекло за собою разжалованье без права поступления на службу и наказание 87 ударами бамбуком. Даосские и буддийские монахи и монахини, уличенные в блуде и прелюбодеянии, по наказании 87 ударами бамбуком, обращались в миряне.

3) О незаконнорожденных (собств. рожденных от блуда). Дети, рожденные от рабыни, вне брачного сожития, принадлежали матери; что же касается детей, рожденных в блуде от лиц свободного состояния, то в этих случаях дети мужеского пола отдавались отцу, а женского матери.

ГЛАВА IV.

О разных видах незаконного приобретения.

1) Первое место в ряду проступков и преступлений этого рода занимают лихоимство и взяточничество и вообще незаконное стяжание чиновников; при чем Юаньские законы, по примеру законодательств предшествовавших династий, различают 2 главных вида незаконного стяжания, а именно: стяжание, сопряженное с прямым нарушением (искривлением) закона и стяжание без нарушения оного. В первом случае виновный, без отношения к сумме неправильно приобретенного им, наказывался исключением из службы навсегда, с присуждением к соответствующему числу ударов бамбуком, а во втором — понижением на несколько степеней, смотря по сумме неправильного приобретения. Определив таким образом два главных вида наказания, закон переходит затем к частным случаям. Так за взяточничество, произведенное чиновничьими слугами, в случае побега последних, материальная ответственность падает на их принципала.

2) В случае смерти чиновника, обвиненного в поборах и грабительстве, материальная ответственность падает на его семейство.

3) В случае одновременного или разновременного привлечения к ответственности за несколько случаев взяточничества, поборов и т. п. наказание определяется не по совокупности преступлений, а по тягчайшему из них.

4) К разряду же незаконных приобретений отнесены разные подарки, получаемые должностными лицами во время командировок их по служебным делам. Нарушители этого постановления наказывались понижением в ранге на две степени. [163]

ГЛАВА V.

О хищении и воровстве.

1) Расхищение смотрителями хлебных магазинов, вверенных их хранению, хлебных запасов. Размер наказания определялся количеством похищенного хлеба и распадался на 2 главные вида: телесное наказание, когда сумма похищенного не превышала 10 мешков (кулей), и смертную казнь в случае превышения оной..

2) Расхищение казенных денег. В случае несостоятельности хищников закон определяет заставлять их отработывать похищенную сумму.

3) За расхищения, сделанные известным чиновником и открытые по удалении его со службы, имущественная ответственность падает на его преемника, выдавшего ему расписку в получении казенного имущества.

4) Расхищение лодочниками казенного рису при перевозке его с юга по каналу, ложное заявление о потоплении лодки с рисом, или умышленная подмочка его и примесь в него пыли и отрубей влекли за собой за 10 кулей и более клеймение с 107 палочными ударами и с возмещением за украденное. Пристав, состоявший в доле с лодочниками, подлежал одному с ними наказанию. Чины, заведывавшие перевозкою риса за потворство мошенничеству лодочников, исключались из службы с наложением сверх того соразмерного наказания.

5) В случае похищения денег из казначейства материальная ответственность падает на казначея, помощника его и счетчиков, хотя бы они лично были непричастны к делу.

Кроме вышеупомянутых случаев в рассматриваемом кодексе, мы находим еще несколько частных видов хищения казенного имущества лицами, хранению которых оно было вверено; классификация наказаний за эти виды хищения ничем не отличалась от таковой же в приведенных уже случаях.

Судя по значительному числу видов хищения, можно заключить только одно, что порок этот был весьма распространен при монгольской династии.

П. Попов.

Текст воспроизведен по изданию: Яса Чингис-хана и Уложение Монгольской династии Юань-чао-дянь-чжан // Записки Восточного отделения Императорского русского георграфического общества, Том 17. 1906