ДОКУМЕНТЫ ИЗ АРХИВОВ УЗБЕКИСТАНА ПО ИСТОРИИ ТАДЖИКИСТАНА XIX — НАЧАЛА XX ВЕКА

В рукописных фондах Центрального государственного архива Узбекистана и Института востоковедения им. Абу Райхана Беруни АН Узбекистана хранится огромная масса малоизученных пока исторических документальных источников, касающихся самых различных сторон административной, политической, военной, социально-экономической и культурной жизни среднеазиатских ханств, в том числе районов Восточной Бухары 1. Эти важные материалы были собраны в основном по двум каналам:

а) документы, поступившие из канцелярии мангитских государей;

б) собственное делопроизводство, сосредоточенное в канцелярии кушбеги бухарских эмиров и ее архиве.

Первая группа документов сформировалась в результате переписки бухарских эмиров со своими премьер-министрами (кулл-и кушбеги). Им выдавались различные указы, ярлыки, инайат-наме, мубарак-наме, нишан и др., которые хранились затем в архиве канцелярии кушбеги бухарских эмиров (всего около 5 тыс. документов).

Вторую часть документов (более 100 тыс. ед.) составляет переписка бухарского кулл-и кушбеги с подвластными ему должностными лицами, иными чиновниками и верховной властью. Состав канцелярии бухарских кушбеги подробно описан видным востоковедом О. Д. Чехович 2, а краткая история фонда архива канцелярии кушбеги и характеристика каждого его отдела даны автором этих строк 3.

Как известно, до установления Советской власти районы нынешнего Узбекистана и Таджикистана в значительной части входили в территорию бывшего Бухарского ханства и все проблемы внутренней жизни этих двух регионов решались бухарским эмиром и его правительством. Поэтому не случайно все виды делопроизводства, касавшегося этих проблем, сосредоточивались в «высочайшем дворе» эмира и канцелярии кушбеги, а впоследствии соответствующие документы откладывались в архиве кушбеги бухарских эмиров.

Исследовавший изучаемый нами период акад. АН Таджикистана Б. И. Искандаров пишет: «Отсутствие соответствующих документов, относящихся к рассматриваемому периоду (XIX — начало XX в.), вынуждает нас прибегнуть к документам более раннего происхождения... В архивных фондах их нет, они находятся в руках у местных старожилов. За отсутствием других письменных источников земельные актовые документы, ...являются единственными достоверными источниками, раскрывающими социально-экономический и политический строй Восточной Бухары и Памира в конце XVIII и начале XIX века» 4.

При характеристике этих документов следует учитывать, что они не могут полностью отразить истинное положение Восточной Бухары и Памира в последней трети XIX — начале XX в. Но вместе с другими источниками они показывают, что рассматриваемый период характерен некоторыми сдвигами в социально-экономическом и политическом положении как Западной, так и Восточной Бухары.

Если в равнинных районах нынешнего Юго-Восточного Таджикистана эти сдвиги выражались в разложении патриархально-феодального строя и возникновении товарно-денежных отношений, то в горных районах шел процесс разложения остаточных элементов родового, общинного строя и развития феодализма. Этому, [56] помимо факторов внутреннего развития, способствовало также определенное влияние со стороны Бухары и Коканда.

В эмирской Бухаре все должностные лица, разного рода чиновники назначались и направлялись на места из центра, т. е. бухарским эмиром и кулл-и кушбеги. «Юго-восточные бекства Восточной Бухары: Гиссар, Курган-Тюбе и др., хотя в этот период и были полунезависимыми, однако в порядке «уважения», что нередко наблюдалось здесь, время от времени посылали подарки бухарским эмирам», — писал Б. И. Искандеров 5. Однако хранящиеся в архиве бухарских кушбеги многочисленные донесения («ариза») за указанный период показывают, что местные правители Восточной Бухары в установленном порядке отправляли дважды в год собранные ими на местах суммы поземельного налога и других видов поборов в центр. Например, хаким Бальджуанского бекства в своем отчете сообщает: «Сбор [налога] с зерновых по ежегодному обычаю с десятинных [земель] по установленной цене в вилайете, [утвержденный] его превосходительством, [составляет]:

1. 17 400 манов пшеницы по 6 танга за ман — 104 402 танга 6;

2. 3645 манов и 5 сиров ячменя по 5 танга — 18 225 танга;

3. 1474 мана и 10 дуним сиров льна [зигир] по 8 танга за ман — 12 534 танга;

4. 15 манов и 10 сиров «гузы» по 80 танга за ман — 1220 танга;

5. 14 манов и 4 дахдуним сиров кунжута по 30 танга за ман — 446 танга;

Итого 22 550 манов и 6 дуним сиров зерновых, сумма поступления которых составляет 136 827 танга» 7.

Взимались и подати с пустопорожних и мертвых — песчаных (кумлик) земель, которые также отправлялись в казну бухарского эмира. Например, из приведенного выше документа видно, что налоговые чиновники проводили сборы, кроме «хиссатул-харадж», и наличными («накдина»), и «амалийат» (сборы на содержание должностных лиц — арбабов, мирабов и пр.). Вот что сообщает, например, бек вилайета: «По установленному порядку, наличные [из] вилайета, согласно ежегодному [сбору] составляют:

1. С 6480 кошей земли, за каждый по 4 танга «кош-пули» — 25 916 танга;

2. Кроме кошей чиновников, за каждый кош взимали по 9 танга;

3. Согласно установленному обычаю, [взимали] в пользу амлакдаров на капсан по 4 и 6 танга [в зависимости от вида растений] — 38 760 танга;

4. Согласно служебному положению, харадж с каждого коша и с полученных с них доходов: а) с солончаковых земель и б) с соломы [полученной на землях] кумлик, — 12 700 танга;

5. Итого наличные вилайета, поступившие от сборов в пользу арбабов, мирабов и пр., [составляют] — 67 376 танга»”.

Если же из суммы собранных налогов производились какие-то расходы, то в отчетах об этом также обязательно сообщалось «высочайшему двору». Например, в донесении («ариза») амлакдара и хакима Бальджуана и Хавалинга сообщается о сборе с зерновых «сафид-бари» и «кабуд-бари» 8, а также наличными («накдина»), согласно установленным ценам, за «год курицы» 1327 г. (1906 г.):

«1. 12 000 манов пшеницы по 25 танга за ман — 338 000 танга;

2. 3000 манов пшеницы Хавалинга по 25 танга за ман 105 000 танга;

3. 7000 манов ячменя по 20 танга за ман — 140 000 танга;

4. 50 манов ячменя Хавалинга по 30 танга за ман — ; 15 000 танга;

5. 1000 манов льна по 35 танга за ман — 35 000 танга;

6. 50 манов льна Хавалинга по 54 танга за ман — 2700 танга;

7. 100 манов «гузы» по 90 танга за ман — 9000 танга,

8. 80 манов кунжута по 100 танга за ман — 8000 танга;

9. 870 манов проса по 20 танга за ман — 17 400 танга;

10. «Накдина» Хавалинга — 60 000 танга.

Итого [сбор налога с] зерновых [из] вилайета Бальджуан и [амлакдарства] Хавалинг составляет 730 000 танга. Из поступивших доходов израсходовано:

1. Для восьми узлов «бугчаи-гуломи» — 14 000 танга;

2. Денежные преподношения во время путешествия Его Высочества эмира по 4000 танга — 26 000 танга;

3. Преподношения после сбора [поземельных] налогов «тортуки-туксан» — 20 000 танга;

4. Для содержания кургана — 20 000 танга; Итого — 80 000 танга; [57]

Оставшуюся сумму — 650 000 танга отправил в резиденцию [«даргохь олий»] 10.

Аналогичные донесения из бекств Куляб, Дарваз, Каратегнн, Кабадиан, Гиесар, Курган-Тюбе и др. также хранятся в архиве канцелярии кулл-и кушбеги.

Как видно из документов, ежегодно из Восточной Бухары дважды поступали сборы — с весенних и осенних урожаев, а также различные подати, закяти-саваим, арендные («иджора-пули»), налоги с мельниц («осне-пули»), танабане и др. Сбору поземельного налога подлежали также посевы маша и джугары. Например, в отчете правителя вилайета Куляб сообщается: «О сборе установленных [по обычаю] арендных, поземельных и кош-пули, составлено по отчетам амлакдаров долин вилайета Куляб за 1319 г. Х./1901 г. Вторично 11:

1. 4700 манов пшеницы по 30 танга за ман — 140 000 танга;

2. 3000 манов ячменя по 20 танга за ман — 60 000 танга;

3. 7000 манов шалы (неочищенного риса) по 60 танга за ман — 42 000 танга;

4. 400 манов «гузы» по 90 танга за ман — 36 000 танга;

5. 300 манов льна по 34 танга за ман — 10 200 танга;

6. 50 манов кунжута по 75 танга за ман — 3750 танга;

7. 100 маков маша, проса и джугары по 30 танга за ман — 2000 танга;

8. Арендные долины — 92 000 танга;

9. Кош-пули вилайета — 43 000 танга.

Итого [собрано] с 9250 манов зерновых — 430 000 танга дохода. Из поступивших доходов израсходовано:

1. Для преподношений 13 узлов [«бугча»] и 21 подарка [«тортуки-гуломи»] Его Величеству [эмиру] израсходовано — 23 500 танга;

2. За 4000 хумов 12 — 25 500 танга;

3. Для подарков после сбора урожая [«тортукн-туксан»] — 18 000 танга;

4. Для содержания кургана — 18 000 танга;

5. Для содержания гостей из резиденции Его Высочества [кушбеги] — 5000 танга;

Итого израсходовано — 90 000 танга. Остаток составляет — 340 000 танга

Из них: а) 50 000 танга бумажными; б) 410 мискален золотых по установленным цепам; в) преподношения [«тортуки гуломи»]. По обычаю, оставшуюся [сумму] отправил в резиденцию «высочайшего двора» 13.

Как видно из приведенных отчетов и донесений, правители Восточной Бухары, хотя и были полунезависимыми, однако не ограничивались только подарками, а «полностью» отправляли в центр собранные на местах налоги, подати к т. п. Помимо того, они были обязаны принимать участие в походах бухарских эмиров и участвовали в тех политических переворотах, которые происходили в Бухаре. Например, в распоряжении эмира Музаффара (1860-1885), адресованном в 1875 г. на имя «амирзода» — его сына Саййида Мир Абдалмумина. — дано указание о сборе нукеров из селений Бальджуана и отправке их в Бухару 14.

В первой половине XIX в. шла упорная борьба бухарских эмиров с сепаратизмом особо влиятельных глав отдельных племен. Об этом говорит обширная переписка эмиров со своими приближенными. Эти документы хранятся в рукописном фонде ИВ АН УзССР 15. Они касаются и территории нынешнего Таджикистана.

Вместе с тем усиливаются военные столкновения с соседними ханствами Средней Азии — Хивой и Кокандом, разгорается междоусобная война с бегствами Восточной Бухары; не прекращается и классовая борьба в стране 16. Все это позволило России без особых трудностей завоевать Бухару и установить в 1868 г. свой протекторат над эмиратом. В связи с этим Бухара рассталась с частью плодородных земель, откуда ранее поступали значительные доходы. По данным Л. Н. Соболева, «отошли Восточная часть Бухарского ханства: Самарканд, Ургут, Катта-Курган... Фальгарское, Матчинское, Фанское, Кштутское и Магианское бекства, затем Фараб, [58] Ходжент и Джизак» 17. Только из Мианкальской долины 9892,34 коша 18 земли были переданы в состав Зарафшанского округа 19.

Царская Россия ставила своей целью превратить Бухарский эмират в рынок сбыта промышленной продукции и источник промышленного сырья, прежде всего хлопка. Для этого необходимо было получить максимум сведений не только о ханстве в целом, но и о каждой его административно-территориальной единице. С этой целью царское правительство через Российское Политическое агентство в Новой Бухаре (Каган) затребовало соответствующие статистические данные от кулл-и кушбеги: «По дружбе прошу Ваше Превосходительство не, отказать в соответствующих распоряжениях о доставлении мне в возможно непродолжительном времени ответа на нижеследующие вопросы:

1) Сколько значится в имеющихся у Вас списках всех жителей (кочевников, оседлых) Бухарского ханства, а также отдельно но бекствам;

2) Какова площадь (в местных мерах) всех культурных земель (амлак, милк, вакуф) Бухарского правительства и др. во всем Бухарском ханстве.

3) Какова среди всех культурных земель площадь земли под богарными посевами.

4) Распределение всей посевной площади по культурам.

5) Средний ежегодный урожай.

6) О состоянии в ханстве скотоводства вообще и количестве скота.

7) Количество базаров в каждом бекстве и их средний годовой сбор.

8) Мера танапа соответственно русской мере.

В ожидании скорого ответа желаю Вам здоровья и милостей Его Высочество эмира.

Управляющий политическим агентством (подпись)» 20.

Как видим, требования царских властей касались не только ханства в целом, не и отдельных бекств. В связи с этим из канцелярии кулл-н кушбеги по всем бегствам и туманам были отправлены запросы по указанным выше восьми вопросам, и в ЦГА Узбекистана (ф. И-126, оп. 1-2) мы находим документы со сведениями о размерах культурных и богарных земель вилайетов и туманов ханства, в том числе данные о Восточной Бухаре. (По вопросам о территориальном делении эмирата 21, о категориях феодального землевладения 22 и формах налогообложения 23 нами опубликованы статьи, касающиеся Западной Бухары).

Нарративные сочинения Садика Гулшани 24 и Абдаррахмана Тамкини Бухари 25 также содержат ценные историко-географические сведения, которые подтверждают и дополняют документальные источники. Если в этих сочинениях даны описания отдельных вилайетов, населенных пунктов, их топонимики, архитектуры, медресе и мечетей, то в архивных документах мы находим статистические данные о размерах площадей всех бекств и туманов как Западной, так и Восточной Бухары.

В «Административном отделе» архива кушбеги в двух делах сосредоточено 176 документов, составленных в течение 1888-1916 гг. 26 По сведениям этих источников, Бухарское ханство после установления протектората, т. е. во второй половине XIX — начале XX в., состояло из 10 туманов и 25 бекств, каждое из которых делилось на несколько амлакдарств, включавших от нескольких десятков до нескольких сотен местностей, деревень, селений каждое. В документе, составленном для Российского политагентства Бухарским правительством, вся территория ханства определена в 18 419 609 танабов 27 включавших в себя 125 амлакдарств, несколько [59] тысяч мавзеев, 4989 мечетей и более 10 тыс. населенных пунктов 28. Там же приводятся сведения о девяти бекствах Восточной Бухары с указанием размеров территории каждого из них. По этим данным, на долю бекства Денау приходилось 63 815 танабов посевов, Куляб — 760 650, Кабадиан — 3 080 000, Бальджуан — 1 864 614, Курган-Тюбе — 1 020 850, Сари-Асия — 577 700, Гиссар — 3 299 167, Каратегин — 429 524 и Дарваз — 1 428 188 танабов 29. По данным отчета правителя Бальджуана, в 1901 г. пустопорожние земли этого бекства составляли 6480 кощей, а солончаковые вместе с песчаными (кумлик) — 1768 кошей 30.

Небезынтересны сведения по аграрной и налоговой политике бухарских эмиров, в которых отражены и различные стороны социально-экономической жизни Восточной Бухары. В многочисленных распоряжениях («мубарак-наме»), сосредоточенных в отделе «Экономика», таких данных очень много. Так, в распоряжении эмира Музаффара (1875 г.) говорится о выдаче земли в местности Дангара Бальджуанского бекства для пастбищ (джайлав) баям-скотоводам 31. В списке, составленном гиссарским амлакдаром, приводятся имена танхадаров с указанием размеров их доходов 32. В донесении раиса Каратегина, адресованном на имя диван-беги, сообщается о приезде в Каратегин Алмас-бия для сбора налога «закат-и саваим» и об отправке собранных денег в «высочайший дворец» вместе с 12 рабынями, взятыми при сборе взамен налога 33.

Как известно, одной из важных статей доходов казны был закат, который собирали в течение 2 — 3 летних месяцев с животноводов эмирата как в натуре, так и деньгами. Закат взимался и с продаваемых на базаре товаров в размере 2,5% их стоимости. Самый большой налог с базаров получали душанбинские власти — до 20 тыс. танга, в Гиссаре — 10 тыс., в Регаре и Каратаге — по 5 тыс., в Кафирпигане — 2 тыс. танга 34.

Как явствует из документов, местные налогосборщики систематически нарушали порядок взимания налогов, требуя с дехкан больше, чем положено было по обычаю. При этом ловко пользовались и тем, что даже в конце XIX в. основной поземельный налог — харадж взимался частично натурой, частично деньгами 35, тем более, что переход к денежному обложению осуществлялся в различных районах ханства в разное время. Так, в отдаленном Кулябском бекстве, где рост товарно-денежных отношений шел медленно, еще в начале XX в. часть налога взималась натурой 36.

К тому же справочные цены, по которым собирали налог, были выше фактических рыночных цен 37. Из документов архива кушбеги видно, что справочные цены иногда завышались на 10-15% 38. Это вызывало острое недовольство крестьян' 39. В отдельных случаях население добивалось смещения правителя бекства. Например, в донесении казия Кабадианского бекства в 1892 г. сообщается в резидентно эмира о приезде должностного лица для приема дел от смещенного хакима и отправлении последнего в Бухару 40.

В архиве кушбеги хранится немало ярлыков бухарских эмиров, от Абу-л-Файз-хана (1711-1747) до последнего бухарского государя Саййида Алим-хана (1910 — 1920). Они касаются назначения на разные должности, повышения в чине или отстранения от службы различных чиновников, в том числе по Восточной Бухаре. Например, во второй описи упомянутого архива нами выявлен перечень чинов и должностей по 24 бекствам и туманам эмирата. В их числе упомянуты, в частности, должности дадхуда бекств Каратегин и Дарваз, бия в Кулябском и Гиссарском, туксаба в Сари-Джуйском, Денауском и Кабадианском бекствах, диван-беги в Бальджуане и инака в Курган-Тюбе 41.

В ярлыке же Саййида Музаффар-хана (1860-1885) содержится указ о назначении в 1871 г. Авлийакули-бека диван-беги уполномоченным по сбору налога со скота — «закат-и савоим» Гиссарского бекства 42. В период правления Саййида Абдулахад-хана (1885-1910) Авлийакули-бек попал в опалу со стороны эмира и был дан указ об отстранении его от должности удайчи в 1904 г. 43 Но при последнем [60] эмире Бухары Саййид Алим-хане он был помилован и наделен 1000 танабов земли «такха» в пожизненное пользование 44.

В «Военном отделе» архива кушбеги сосредоточены сведения о вновь захваченных с помощью русской армии бекствах Восточной Бухары. Например, в обращении, одного из военных чиновников к кулл-и кушбеги содержалась просьба о выяснении в Российском Политагентстве вопроса о провинциях Шугнан и Рушан 45.

Небезынтересны материалы из «Политического отдела», где сосредоточены, в частности, документы о высылке из пограничной зоны афганского чиновника Султан-хана с его приближенными во внутренние районы Восточной Бухары, в Гиссар, и его связях с Афганистаном 46. В донесении Тура-ходжи из Восточной Бухары эмиру в связи с его распоряжением («муборак-наме») о вызове главаря афганских эмигрантов Султан Мурад-хана вместе с сопровождающими его лицами ко двору, а также о требуемых на его содержание расходах за счет государства автор сообщает, что все указания эмира выполнены 47.

В письме из туксаба-хане Кулябского бекства сообщается о получении кулябским хакимом от Политагентства распоряжении о запрещении эмиграции населения Куляба в Афганистан и об аресте подозрительных лиц, которые, не имея паспортов, выдавали себя за русскоподданных 48. В донесении рамса на имя кулл-и кушбеги о поездках дехкан из бекств Каратегин и Дарваз на заработки в Фергану говорится, что после снятия запрета на эти поездки количество их значительно возросло. А в донесении из туксаба-хане Гиссарского бекства сообщается о массовой эмиграции населения из Ферганы и Афганистана в долины Гиссара 49.

В письме одного из должностных лиц на имя кулл-и кушбеги говорится о волнениях среди населения Гиссарского бекства, вызванных приездом но неизвестным причинам сарбазов из соседнего бекства и о подозрительном поведении гиссарского правителя, пытавшегося скрыться. На этом основании автор просил кулл-н кушбеги разрешить ему принять соответствующие меры против этого правителя 50.

В другом «ариза» сообщается о приезде из Шугнана эмигранта Темур-хана в местность Вандж Дарвазского бекства, оказании ему материальной помощи, а также о причинах его эмиграции 51.

Небезынтересным представляется документ, адресованный на имя эмира от кулл-и кушбеги, в котором сообщается насчет требования афганского правительства о передаче ему острова Дарак, расположенного в верхней части Амударьи, па территории Кулябского бекства. Далее автор пишет, что он получил по данному вопросу секретное письмо от Политагентства и просит эмира дать свои указания на сей счет 52.

В отделе «Ариза» сосредоточено несколько сотен документов типа донесений, заявлений, отчетов и запросов чиновников различных рангов, адресованных на имя эмира, кулл-и кушбеги, диван-беги, кази-калана, шейх-ул-ислама и др. по весьма широкому кругу вопросов. Например, донесение правителя Гиссарского бекства Султан-Мурад-бия на имя эмира Музаффара касается полученного правителем в 1879 г. распоряжения об аресте семьи и родственников Сираджаддина парваначи, восставшего против бухарского правительства. Автор сообщает, что он будет действовать по высочайшему указу и отправит обвиняемого в Бухару 53.

Таким образом, документальные источники из рукописных фондов ЦГА и ИВ АН Узбекистана содержат важные сведения, касающиеся административной, политической, военной, социально-экономической и культурной жизни Таджикистана XIX — начала XX в. Эти ценнейшие материалы ждут еще своего глубокого исследования.

Г. Ю. Астанова


Комментарии

1. В исторической литературе под названием «Восточная Бухара» подразумевается территория нынешнего Таджикистана.

2. Чехович О. Д., Андреев М. С. Арк Бухары. Душанбе, 1972. С. 80-81.

3. Астанова Г. Ю. Архив кушбеги — важный источник по истории аграрных отношений в Бухарском ханстве XIX — начала XX века // ОНУ. 1985. № 7.

4. Искандаров Б. И. Восточная Бухара и Памир в период присоединения Средней Азии к России. Сталинабад, 1960. С. 113.

5. Там же. С. 52.

6. Здесь и далее сохранены цифровые данные, указанные в цитируемых документах.

7. ЦГА Узбекистана, ф. И-126, оп. 1, д. 1470, л. 21.

8. Там же, л. 47.

9. Подробно об этих терминах см.: Абдураимов М. А. Вопросы феодального землевладения и феодальной ренты по письмам эмира Хайдара. Ташкент, 1961; Его же. Очерки аграрных отношении в Бухарском ханстве в XVI — первой половине XIX века. Т. 1. Ташкент, 1966.

10. ЦГА Узбекистана, ф. И-126, оп. 1, д. 1470, л. 12.

11. Видимо, первый документ по каким-то причинам был утерян или из центра был сделан запрос о дополнительном отчете, в связи с чем и был отправлен данный документ.

12. Большой глиняный кувшин для хранения воды, вина, масла и т. п.

13. ЦГА Узбекистана, ф. И-126, оп. 1, д. 1470, л. 22.

14. Там же, д. 2125, л. 1.

15. Ркп. «Мактубат-и Амир Хайдар ба хоким-и Карши — Хаким-бий мехтар», ИБ АН Узбекистана, ипв. № 5212 (1800-1803 гг.); ркп. «Маджмаа-йи мактубат Саййид Амир Хайдар Баходурхан ба Хаким-бий инак, ИВ АН Узбекистана, инв. № 2120/711; ркп. «Мактубат-и Амир Саййид Хайдар Баходурхан», ИВ АН Узбекистана, инв. № 1961; ркп. «Мактубат-и Амир Хайдар ба Накиб Ходжам», ИВ АН Узбекистана, инв. № 2251; ркп, «Мактубат-и Амир Насрулла Баходурхан ба Мухаммад Хаким-бий кулл-и кушбеги», ЙИВ АН Узбекистана, инв. № 1998; ркп. «Мактубат-и Амир Музаффар Баходурхан ба Саййид Мирак йасаул-и уламо», ИВ АН Узбекистана, инв. № 1740; и др.

16. См., напр.: Астанова Г. Ю. Документы из архива бухарских ханов о восстании в Мианкальской долине // ОНУ, 1989. № 1. С. 40-45.

17. Соболев Л. Н. Географические и статистические сведения о Зеравшанском округе с приложением списка населенных мест округа // ЗИРГО. По отделу статистики. Т. VI. СПб., 1874. С. 166.

18. Один кош — 48-50 танабов.

19. Соболев Л. Н. Указ. статья. С. 166.

20. ЦГА Узбекистана, ф. И-126, оп. 2, д. 1386, л. 1.

21. Астанова Г. Ю. Документальные источники Бухарского ханства XIX — начала XX века об административных делениях и их размерах // Позднефеодальный город Средней Азии; Сб. Ташкент, 1990. С. 216-221.

22. Астанова Г. Ю. Архивные документы о категориях и формах феодального землевладения Западной Бухары // ОНУ. 1981. № 3.

23. Астанова Г. Ю. Земледелие и аграрные отношения в Западной части Бухарского ханства в XIX — начале XX в. Ташкент, 1982.

24. Ркп. «Тарих-и Хумоюн-нама», ИВ АН Таджикистана, инв. № 2968.

25. Ркп. «Ал-матла ал-фахире ва ал-матлаб аз-захире», ИВ АН Узбекистана, инв. № 8245.

26. ЦГА Узбекистана, ф. И-126, оп. 1, д. 127, л. 1-78; д. 234, л. 1-98. Следует отметить, что документы из первой папки имеют оттиски печатей, свидетельствующие об их подлинности, а документы второй папки не имеют ни даты, ни печатей. Мы полагаем, что они были, видимо, отправлены в конвертах (лифофа), где были указаны даты, и заверены печатями местных должностных лиц. Из-за утраты этих лифофа документы остались без исходных данных.

27. ЦГА Узбекистана, ф. Р-51, оп. 1, д. 102, л. 1-3.

28. Там же, ф И-126, оп. 1, д. 127 и 234.

29. Там же, ф. Р-51, оп. 1, д. 102, л. 1-3.

30. Там же, ф. И-126, оп. 1, д. 1470, л. 21.

31. Там же, д. 1827, л. 5.

32. Там же, д. 1798, л. 1.

33. Там же, д. 1676, л. 1.

34. Там же, д. 626, л. 1.

35. Там же, д. 1271, л. 39; д. 2001, л. 31.

36. Там же, д. 1267, л. 75.

37. Там же, д. 1080, л. 25; д. 213, л. 1.

38. Там же, д. 1267, л. 75, 79; д. 1271, л. 39; д. 1080, л. 25.

39. Там же.

40. Там же, д. 1288, л. 1 и 2; д. 213, л. 1.

41. Там же, оп. 2, д. 1385, л. 5.

42. Там же, оп. 1, д. 541, л. 1.

43. Там же, л. 2.

44. Там же, л. 9.

45. Там же, д. 550, л. 1-2.

46. Там же, д. 556, л. 1.

47. Там же, д. 559, л. 1.

48. Там же, д. 736, л. 1

49. Там же, Д. 741, л. 1

50. Там же, д. 553, л. 1

51. Там же, д. 554, л. 1-2.

52. Там же, д. 42, , л. 1.

53. Там же, д. 559, л. 4.

(пер. Г. Ю. Астановой)
Текст воспроизведен по изданию: Документы из архивов Узбекистана по истории Таджикистана XIX - начала XX века // Общественные науки в Узбекистане, № 8. 1991

© текст - Астанова Г. Ю. 1991
© сетевая версия - Тhietmar. 2013
© OCR - Станкевич К. 2013
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Общественные науки в Узбекистане. 1991