№ 256

1763 г. октября 9. — ноября 7. — Из журнальной записи беседы хана Нурали и султана Айчувака с оренбургским губернатором Д. Волковым во время приезда хана в г. Оренбург.

Указом е. и. в. от Гос. колл. ин. дел, от 2 числа августа сего году присланным, повелено, киргиз-кайсацкаго Нурали-хана, как он от немалого времяни, а имянно от 1759 г. в Оренбурге не бывал и сын ево, в аманатах находяйщейся, Бекгали-солтан с свитою ево с 1760 г. находится здесь безсменно, дабы он, хан, от времяни до времяни не пришел в разврат и не зделался напоследок затруднительным, сюда звать, как то и нуждно было: 1-е, для смены того сына ево другим; 2-е, для свидания со вновь определенным сюда губернатором г-ном статским действительным советником Волковым; 3-е, для трактования о разных нуждных делах, потому он, хан, а с ним и братья ево Ерали и Айчувак солтаны к приезду сюда и званы. Ис которых хан и Айчувак-солтан быть сюда и пожелали, а и Ерали-солтан, хотя быть сюда хотел же, однако по некоторым обстоятельствам (о которых значит во особливой записке) не бывал, а вместо себя присылал брата своего двоюродного Дусали-солтана, которой быв здесь и возвратился...

14 октября. До обеда введен был он, хан, с четырьми солтанами, в том числе зять ево вышеупоминаемой Алявша, два ево ханския большия сына, а четвертой зять ево Джанбек-солтана сын, в особую камору, что перед спальною, которая, також и передняя, услана была коврами. И хан посажен был на правую, возле ево — г-н генерал-порутчик Лачинов, а за ним и г-да генералы-майоры Эттингер и Ланов, а губернатор сидел по левую сторону. Подле генералов-майоров посажены были солтаны на стульях, а другия как в той, так и в передней каморах — на коврах на полу.

Во-первых, начал говорить статской действительной советник, что он при сей оказии должен, во-первых, наиторжественнейше представить ему, хану, о высочайшей е. и. в. милости, воспоследовавшей ныне по представлению его, статскаго действительного советника, к киргиз-кайсацкому их народу и протчим подданным ея величества, в том понеже у всех государей обыкновение есть, чтоб им от торгов и других промыслов подданных своих некоторыя в казну свои доходы иметь, потому здесь с продажных за границу товаров и хлеба в казну ея величества пошлина и брана была. Но как он, статской действительной советник, по всемилостивейшей е. и. в. здесь губернатором определении, [653] услышал, что прошедшей зимы по жестокости оной киргиз-кайсак скотом их столько опали, что в содержании себя пищею претерпевали найчувствительную крайность, о чем он, статской действительной советник, будучи в сожалении, сообразуя высочайшей е. и. в. воле, которая в том состоит, дабы все под высочайшею державою е. и. в. находящияся народы пребывали в мире и тишине и во всяком довольствии, примыслил, чтоб здесь в продаже хлеба учинить облегчение и тем умножить охоту киргиз-кайсакам к покупке, а промышляющим к привозу онаго, почему и представлял е. и. в., чтоб всякой хлеб киргиз-кайсакам продавать здесь безпошлинно. Потому ея величество из монаршей своей милости и изволила указать во всем здешнем краю: хлеб всякой киргиз-кайсакам три года впредь в продажу позволить безпошлинно. Итако, уповает он, статской действительной советник, что он, хан, не оставит о том тотчас всему своему подчиненному киргиз-кайсацкому народу объявить, дабы оной тое высочайшую е. и. в. милость чувствовал, и от подданства российской империи пользу свою признавал, и тщился покупку того хлеба знатным числом умножить, которой они могут уже брать недорогою ценою вместо того, что доныне доставали ево недешево.

Что оной хан, выслушав с немалым удовольствием как собственно от себя, так и от всего своего народа изъявлял е. и. в. за тое высочайшую милость благодарение, обещая об оной, по возвращении отсель в орду, и народу своему тотчас объявить, причем и его, статского действительного советника, за попечение ево о киргиз-кайсацком народе благодарил же, прося, дабы и впредь таковым попечением оной не оставлял.

Потом статской действительной советник, между протчаго, ему, хану, говорил, что сожалеет он о том, что он, хан, в такое время сюда приехал, которое, как он статской действительной советник уповает, ево, хана, безпокоит. А ежели бы он, хан, поранее сюда прибыл, то б бытность ево здесь лутчее быть могла.

На то он, хан, ответствовал, что настоящее время таково, то они безпокойства дальняго. еще не чувствуют, ибо-де они люди степныя, к тому привыклыя, мог бы-де, хан, и поранее сюда быть, да тому восприпятствовала та притчина, что у него недавно один сын умер, а к тому-де и сам болен был. А как-де ныне стало ему быть полегче, то он сюда и приехал, и кроме дальняго от настоящаго времяни безпокойства все те дела, для которых он, хан, сюда приехал, переговорить может, разве-де ему, статскому действительному советнику, настоящее время безпокойство причиняет.

На то ему он, статской действительной советник, представил, что не только в настоящее время, но ежели бы он, хан, и среди зимы приехал, то б и тогда здесь время безпокойствовать не могло, ибо премудростию здешних великих государей, а повиновением подданных их так устроено, что ни летом от зною, ни зимою от стужи дальней нужды не бывает, ибо все то изправляется заблаговремянно, чем делается среди зимы лето, а среди лета зима, следовательно настоящее время здесь безпокойствовать и не может. Прежних веков и в здешнем государстве люди так же, как и народ их киргиз-кайсацкой, пребывание имел с места на место кочевное, и такой же вольности держался, как и киргизцы, напоследок от времяни до времяни премудрым государей при помощи божией промыслом мало-помалу в такое состояние приведен, что ныне щастие имеет в совершенном покое находиться, или инаково сказать, состояние здешних людей было сперва подобно возрасту человеческому. Например, когда человек на свет произойдет, то, во-первых, [654] бывает младенец, потом — юноша, затем делается и совершенный человек. Так и российския люди: сперва были как младенцы, потом — как юноши и, таким образом, восходя по степеням, напоследок и в настоящее состояние дошли, что наипаче содействовало в том подобающее повиновение.

Что выслушав, хан говорил: правда, что-де ныне киргиз-кайсаки подобны младенцам, однако же, может быть, со времянем и в совершенное состояние приведены быть могут, но что-де касается до его, ханскаго, состояния, то-де он верность ево, которою он е. и. в. обязан, всегда непоколебимо хранит и впредь оную продолжать будет непременно, только-де подчиненной свой народ не оправдает, в котором-де есть разного состояния, инныя покой любят, а другия-де в злодействе находятся, которых-де воздерживать, по степному ево состоянию, силы он, хан, не имеет. Ежели бы-де у него были города и военныя люди, то б легко мог он их в желаемое состояние привести, а кроме того, весьма он над ними безсилен.

На то ему, хану, реченной статской действительной советник ответствовал: правда, что они, киргиз-кайсаки, напоследок, конечно, в совершенное состояние, аще бог благоволит, придут, а что до верености ево, ханской, касается, то об оной не только здесь, но и е. и. в. известно и ни малейшаго сумнения не имеется. Ея величество уверена пребывает, что он, хан, и впредь оную навсегда хранить будет и примером своим подчиненной свой народ в том утверждать не преминет, за что и высочайшею е. и. в. милостию вяще не оставляем быть имеет, как он, хан, доныне тово довольно пользоваться щастие и имеет.

Потом он, хан, видя сына своего помянутого Бекгали-солтана, по-русски говорящего, а особливо убранного, крайне дивился и его, статскаго действительного советника, благодарил за попечение его к нему, Бекгали-солтану, оказанное.

На то он, статской действительной советник, говорил: сожалеет он, что застал ево, Бекгали-солтана, здесь в коротком времяни; ежели бы он, Бекгали-солтан, оставлен был для того на некоторое время, то б не оставил он, статской действительной советник, по ево Бекгалиеву качеству и склонности зделать такого человека, которой бы мог не только к службе е. и. в. годным быть, но особливо и ему, хану, с фамилиею ево и всей нации их наиполезнейшим быть. Ибо в случае бытности их здесь или где-либо в крепостях мог бы он сам и без переводчиков говорить и лутче изъясняться, а чрез переводчиков не так все переносится, как говорится, ибо иного ими не договаривается, а иное в забвении остается. Чего ради не разсудит ли он, хан, ево, Бекгали-солтана, для того со времянем паки сюда прислать, которого б он, статской действительной советник, принял на свое содержание и особливое призрение, как то он доныне им, статским действительным советником, призираем был прилежно, чем он, Бекгали-солтан, уповается доволен.

На то он, хан, ответствовал, что тем ево, г-на статского действительного советника, попечением он, хан, доволен. А и то ему не неприятно, что сын ево по-рус[с]ки несколько говорить умеет. Не меньше б-де рад он был, когда б он, Бекгали-солтан, лутчее того научился, чего-де ради, однако ж, со времянем не оставит он, хан, ево, Бекгалия, к нему, статскому действительному советнику, паки прислать. А между тем просил, дабы на место ево отдаваемой от него, хана, сын ево Бердыгали-солтан таким же призрением и попечением не оставляем был, что ему и обещано...

[18 октября]. Ввечеру он, Айчувак-солтан, обще с братом ево Нурали-ханом в небольшой свите в дом губернаторской званы, которыя вышеписанным же порядком привезены, однако Айчувак-солтан во [655] особливой корете, с которою посылан был с толмачем прапорщик Поляков и с ним редовых шесть человек казаков.

По входе в зал по взаимным с ханом поздравлении и с помянутым Айчувак-солтаном он, статской действительной советник, обыкновенное свидание учинил, причем ему говорил, что он, статской действительной советник, о ревности ево к службе е. и. в. довольно известен и уверен находится, что он, Айчувак-солтан, тое верно-сть, которою он обязан с. и. в. непременно продолжать не преминет, за что может и вяще е. и. в. милостию взыскан быть.

На то он, Айчувак-солтан, ответствовал, что он тое верность и к службе е. и. в. ревность, ежели бог благоволит, конечно, хранить почтится. Затем хан и он, Айчувак-солтан, введены в тое ж камору, где он, хан, пред тем вводен был. И посажен были хан на том же месте, а Айчувак подле ево, по правую руку.

Статской действительной советник представил ему, хану, что он, статской действительной советник, такого ж мнения, в каком содержании то присланное к нему, хану, от его сиятельства канцлера письмо; впротчеад, надлежит уже о делах говорить и чтобы сперва он, хан с своей стороны представил.

На то он, хан, ответствовал, чтоб начато было со здешней стороны, потому статской действительной советник начал ему, хану, говорить.

Нынешняго лета были в приезде сюда на торг только хивинцы, да и тех весьма меньше, нежели прежде, а бухарцов почти и ничего не было. Притчина же тому не иная признавается, как токмо та, что которыя из них сперва ехали, те в киргиз-кайсацких улусах были задержаны, а которыя, расторговавшись здесь возвратно поехали, ис тех один караван киргиз-кайсаки в степи и разбили, отчего и бухарцы, хотя в немалом числе сюда ехали, но знатно, услыша такия киргиз-кайсацкия поступки, далее ехать убоялись и так с дороги в Бухарию возвратиться принуждены были. А понеже ему, хану, известно, что умножание тех караванов по высочайшей е. и. в. милости не только при здешней ярмонке ко взаимной, на обе стороны пользе служит, но не меньше и собственно для киргиз-кайсацкаго народу нужно, ибо киргиз-кайсаки во время проезду их получают себе от них за препровождение их плату, к тому ж на скот свой покупают у них разныя одежныя вещи, будучи у себя в улусах. А в чем общенародная и их киргиз-кайсацкая польза есть, в том и е. и. в. высочайшее соизволение состоит. И хотя о безопасности тех проездов и от преждебывших здесь командиров неоднократныя соглашении были, однако ж по таким киргиз-кайсацким препятствиям во исполнение высочайшей е. и. в. воли и в прикращение той пользы, которая от умножения их приездов, настоит нужда более рассуждать и намере постановить, чтоб безопасность тех их проездов наилутчим образом возобновлена и самым делом установлена быть могла. Того ради он, действительной сатской советник, ему, хану, и рекомендует, чтоб о том, яко о нужном деле, по известным ему обстоятельствам, купно с братом ево Айчувак-солтаном потрудился наперед с своей стороны прилежнее разсуждать, и что к лутчему примыслить может, о том ему, статскому действительному советнику, сообщить. Почему он, действительной статской советник, не только добрым их мнениям согласовать, но ежели притом надобно будет, что приполнить, то и с своей стороны принадлежащия к тому способы представить ему, хану, не оставит.

Хан на то ответствовал, что то правда, яко о такой их безопасности и прежния здешния командиры неоднократно и довольно с ним, ханом, разсуждали и соглашались, и он, хан, не отрекается, но еще за должность почитает, не только те прежния постановлении исполнять, но и [656] вновь лутчия к тому способы примышлять, также и ево, статскаго действительного советника, советы и наставлении принимать. И хотя-де он в сих обстоятельствах не может и киргиз-кайсак оправдать, яко люди степныя, только-де, что касается до бывших сего лета препятствей, то оным по большей части сами хивинцы притчиною, потому что-де как прошлого году киргиз-кайсаки, собравшись немалолюдным и знатным караваном, с их скотом для продажи онаго в хивинской город Урганич поехали, как то они обыкновенно ездят и без того обойтиться не могут потому, что на одежу свою вещи больше тамо покупают, то живущия близ Хивы каракалпаки, також и кочующия около оных трухменцы, собравшись найбольшим против них числом и подстерегши, на дороге их разбили, и некоторых из них киргизцов досмерти побили, а некоторых в полон взяли, и лошадей с две тысячи да баранов множество пограбили. А понеже-де хивинцы тех каракалпак и трухменцов щитают принадлежащими к их области, то он, хан, принужден был не только к их каракалпацким и трухменским бекам и знатным старшинам, но и к хивинскому хану нарочных посылать и тем обиженным удовольствия требовать, почему-де оное от них со многим уверением было и обещано. Токмо по состоянию тех народов некоторое время на то требовано. А от каракалпацкаго народа с тем обнадеживанием и особливо нарочныя у него, хана, были, а между-де тем хивинцы и о возобновлении таких их, киргиз-кайсацких, к ним приездов, по-прежнему прилежно просили, уверяя о их безопасности всячески. Но напротив-де того, как по оному обнадеживанию некоторый кочующия к той стороне Дюрткаринского роду киргис-кайсаки, собрался партиею, со скотом своим паки туда поехали, то-де они, каракалпаки, и их разбили. Почему-де киргисцы, будучи столь много озлоблены, не только им, хивинцам, в проездах доброжелательствовать не охотны, но и к отомщению случая искать принуждены быть стали. Однако-де он, хан со всем тем их дюркаринцев поступок за непорядочной почитает для того, что они без воли ево, ханской, но сами собою на то поступили, а надлежало было-де им тем не спешить, а наперед к нему, хану, сообщить, и по ево наставлению учинить.

На то статской действительной советник ему, хану, говорил, что когда дело на обе стороны таково, то хотя киргиз-кайсакам своего взыскивать воспретить и неможно, однакож бы им на такое мщение было спешить, а наипаче без ведома ево, хана, на то поступать не надлежало, а можно бы было им сатисфакцию свою искать приличным к тому образом, то есть так, чтоб то не только им небесчестно, но и с высочайшею е. и. в. волею сходственно быть могло, чего ради надобно на то время, чрез которое б можно было изобрести удобныя к получению той сатисфакции способы. Следовательно, лутче, кажется, сие дело вести особо. А что принадлежит до их, хивинских и бухарских, приездов сюда, то сам он, хан, может разсудить, что с которыми людьми у них, киргисцов, произходит дело, те в том и ответственны быть должны, а другия, которыя в том неповинны, до онаго не принадлежат, того ради таких проездов и пресекать и тем здешней ярмонки, также и их собственную киргиз-кайсацкую пользу терять не надлежит. Итако, он, статской действительной советник, паки ему, хану, рекомендовал к безопасности тех проездов обще с братом ево Айчувак-солтаном потрудиться и такия средства примыслить, которыя б к тому наиполезнейшими служить могли, что, в знаменитую ево, хана, службу вмениться, и тем более он, хан, высочайшей милости е. и. в. достойным быть может.

Хан то изъяснение за весьма правильное признал и таким образом поступать согласился, как он, статской действительной советник, присудил, токмо притом представлял, что прежде сего еще при предках их, [657] а потом к при отце их Абулхаир-хане також и при нем, Нурали-хане, были такия учреждении, что когда ис Хивы или Бухарии чрез киргиз-кайсацкую орду караваном ехать надобно было, тогда об оных ис тех городов, а когда им отсюда возвращаться было надобно, тогда отсюда наперед киргиз-кайсацким ханом знать давали и всю их в таких проездах безопасность на них полагали. А те-де караваны в проезд чрез их улусы им, ханом, по обычаю их, яко правителям народным, за такия чрез их степи проезды и подарки давали, что-де они, ханы, и за честь и за долг себе поставляли, а потому-де и о безопасности их всячески стараться не оставляли. Но потом-де оное учреждение не знаемо как со обоих сторон совсем уничтожилось, отчего-де в препровождении их, бухарцов и хивинцов, и порядку прежняго не стало и он-де, хан, той чести и доходу лишен, а они-де, бухарцы и хивинцы, как кого ис киргисцов ни увидят, так в провожатыя себе нанимая и берут, и только о том тщатся, чтоб им проезд их дешевле был. Но как-де такия провожатыя всегда в малом числе бывают, а нередко из них и бездельники случаются, так-де все бываемыя им в проезде безпорядки и несчастливыя приключении и происходят. А ежели бы-де тот прежней порядок ныне возобновлен и на будущее время установлен был, то б-де он, хан, и о совершенной в тех проездах свободности попечения иметь, и для препровождения их нарочных надежных людей избирать и их снабдевать не оставил, и чтоб-де из-за того им ни случилось, в том-де во всем повинен ответствовать не инной кто, но уже он, хан, сам, что-де все он, хан, на себя совершенно и снимает.

На то действительной статской советник ему, хану, ответствовал, что в прешедшее вступать ему дела нет, токмо сколько ему известно, то чаетельно, что оное учреждение, о котором он изъясняет, не от иного чего действа своего не имеет, как токмо от того, что когда тем караванам наступит время отсюда возвращаться, тогда не только ево, хана, на дороге их не случается, но иногда здесь и неизвестно, где он кочует. А бухарцы и хивинцы, напротив того, на пересылку отсюда с ним, ханом, нарочных время терять не могут, в чем их, яко вольных и также довольно ветренных людей, и уговорить неможно. Однако ж когда он, хан, безопасное их и обратно препровождение на себя снимает и о. безопасности их так твердо уверяет, что когда б что из-за того им ни приключилось, в том уже не инной кто, сам он, хан, ответствовать обязуется, тo он, действительной статской советник, почитая такое ево представление за весьма благоразумное и радетельное, лутче того от него, хана, и не требует, полагался на ево в том верность. Только бы он, хан, отныне на такия времяна, когда их бухарския и хивинския проезды чрез киргиз-кайсацкия улусы бывают, для лутчей к препро вождению их способности или кочевье свое располагал ближае к тем местам, где им дорога лежит, и о том бы почасту сюда или в крепости знать давал, или еще лутче, чтоб для препровождения их будущею весною назначил заблаговремянно нарочных надежных людей и из оных некоторое число весною к Хиве и к Бухарин с достаточным наставлением отправлял, чем бы и не мешкал. И, конечно б, будущею весною сим порядком караваны сюда препровождать начад и о том бы ныне же к тамошним ханам от себя сообщил, равномерно б для возвращения тех караванов в свое время и сюда и с тех учрежденных от него людей потребное число присылал, чего ради он, статской действительной советник, и отсюда об отъездах их ему, хану, зарань же знать давать будет.

Хан все то паки и весьма охотно и со удовольствием на себя принял, и по тому ево, статскаго действительного советника, предложению [658] самым делом исполнять, а ежели и из-за того какия им, бухарцам и хивинцам, в проезде (их несчастливыя приключении случатся, в том сам без всякой отговорки ответствовать обязался, в чем сие в том присудствии со обоих сторон и заключено, и в залог точного с каждой стороны обязательства особливою запискою утверждено, с которой при сем копия.

[21 октября]. 1763-го г, октября 21 числа статским действительным советником и Оренбургской губернии губернатором Волковым киргиз-кайсацким Нурали-ханом по пространном разсуждении соглашенность:

1-е, хан всю безопасность идущих сюда на торг и отсюда возвращающихся азиатских купеческих караванов отныне снимает на себя, и ежели, паче чаяния, которому каравану когда-либо в орде Киргиз-кайсацкой приключится какое препятствие или вред и убыток, за то за все ответствовать обязуется он, хан, сам;

2-е, сего ради требовал, да и обещано о всех азиатских караванах ему, хану, заблаговременно сообщать, ибо он только за тех отвечать будет, которыя под его препровождением ходить станут;

3-е, сего ради о том, где он, хан, кочевье свое будет иметь, почасту сюда или в ближние крепости знать давать, дабы можно было знать, куда в случае надобности к нему отсель сообщать;

4-е, сверх того, дабы напрасно не упустить времяни, для того препровождения караванов зарань исправных и надежных людей достаточное число избирать и предуготовлять и из оных одну половину к Хиве и Бухарин и к протчим азиатским городом, отколь сюда на торг ездят, а другую сюда, в Оренбург, будущею весною рано отправить с полным к тому наставлением и охотностию, кои те караваны и препровождать могут, первыя — оттоль, а другия — отсель. И начать сие отправление караванов, конечно, с будущей весны, чего ради ему, хану, о сем учреждении ныне ж к тамошним ханам и протчим владетелям сообщить со обнадеживанием, что к протчим их взаимным делам не мешает, но оныя оставляются особливому решению. Итако, сие со обоих сторон заключено и в залог точнаго с каждой стороны обязательства приложенными под сим печатьми утверждено. Таковая подлинная одна за печатью его статскаго действительного советника и ханскою отдана ему, хану, для исполнения, по которой он исполнять и хотел, а другая оставлена у него, статскаго действительного советника.

Потом статской действительной советник представлял ему, хану, о смене детей ево, и чтоб он, хан, о тех старшинских детях, которыя при сыне ево отданы будут, приказал сочинить и подать наперед роспись для разсмотрения о состоянии тех людей, напомянув притом, дабы с сыном ево выбраны и отданы были старшинския дети из сильных родов хорошия люди, как то с отцом ево, Абулхаир-ханом в прошлом 1748-м г. в Орской крепости постановлено.

На то он, хан, ответствовал, сперва-де в аманаты отдаваны были от них хорошия люди сильных родов потому, что тогда кормовых денег давалось им довольное число. А как-де потом даваться стало со уменьшением, так-де, правда, и люди отдаваны были всякия. Но ежели-де и ныне кормовыя деньги по-прежнему даваны будут, то-де он, хан, всемерно постарается выбрать и отдать людей хороших.

На то ему, хану, статской действительной советник говорил, что когда от них в аманаты отдаваны были такого состояния люди, которыя могло статься немногому достойны были, то в разсуждении их состояния бывшия тогда здесь командиры не столько об их и рачили, однако ж кормовыя деньги, конечно, каждому по тому чину даваны были, [659] почему сперва определено было. Но буде он, хан, постарается ныне выбрать и отдать из сильных родов и хороших людей, то они от него, статскаго действительного советника, тем по разсмотрении состояния их ос тавлены не будут. Сверх того, может их всегда к себе призывать и с ними дружески обходиться, а притом и о делах киргиз-кайсацких разсуждать...

[31 октября]. Хан требовал от него, статского действительного советника, совета, где б ему и брату ево Айчувак-солтану в нынешнюю зиму со скотом их расположиться и будет ли им надежда в перепуске того их скота, хотя в нуждное время, на внутрениюю Яика-реки сторону.

На то ему статской действительной советник ответствовал, что в том советует он им (не инако поступить, как точно по тому ныне от его сиятельства присланному письму, ибо инако в правлении должности ево остающейся г-н генерал-порутчик собою учинить не может, как указами определено. Чего б ради они зарань со скотом их в такия места и располагались, где могут спокойно пробавиться. А как он, статской действительной советник, на те их прошении от е. и. в. резолюцию получит, так не оставит их оттоль с нарочным курииром сюда прислать, а отсель к нему, хану, где б он не находился, сообщено быть имеет.

Потом неоднократно повторял он, хан, чтоб он, статской действительной советник, те ево прошении с засвидетельствованием о их верности е. и. в. представил и высочайшую к ним милость испросил.

На то он, статской действительной советник, ответствовал, что того учинить не оставит.

Итак» потом по взаимном разговоре они, хан и Айчувак-солтан, простясь с ним, статским действительным советником, разстались, и они, хан и солтаны, в лагирь их отъехали...

Александр Лачинов.
Секретарь Петр Чучалов.

АВПР, ф. 122, 1763-1767 гг., д. 15, лл. 28-54 об.