№ 152

1748 г. августа 26. — Донесение оренбургского губернатора И. Неплюева Коллегии ин. дел об убийстве хана Абулхаира султаном Бараком.

Гос. колл. ин. дел изволит довольно уже знать, сколько и каких интриг было от Абулхаир-хана Меньшой киргис-кайсацкой орды и какие он не только вне, но и внутрь орды между тамошними владельцами безпокойства производил, особливо же над владельцами Средней орды Абулмамет-ханом и Барак-салтаном время от времяни усиливаться искал. И перваго, то есть хана, интригами своими до того привел, что он орду оставить и к Туркестану ретироваться принужден. А и з другим, то есть з Барак-салтаном, наконец, до того у них дошло, что почти все за ево, Бараковыми, провожатыми едущие сюда купцы, в улусах Абулхаирхановых граблены и пр. И хотя он, хан, напоследок, елико до меня принадлежит, оказывал себя склоннее и по силе указов е. и. в. в требованиях не отрицался, но всегда и больше исполнение обещал, а особливо ныне в Орской крепости при свидании з брегадиром Тевкелевым сына своего Ходжуахметя сыном же своим Айчуваком переменил, пленников рус[с]ких собрать их с пожитками их сюда немедленно привести обнадежил и письмянно с старшинами обязался, чтоб впредь продерзостей не чинить; большаго ж своего сына Нурали прислать ко мне обещал. Да и сам после их поста приездом сюда обнадежил, но в самом деле, кроме одной сыновней перемены, ничего того доныне не последовало и быть было не надежно. Но еще и противное тому стороны Меньшей ево орды произошло, а имянно: в первых числех сего августа киргиская воровская партия на Верхояицкой дистанции, перешед чрез реку Яик, угнали башкирских шеснатцеть лошадей, 15 числа внизу Яика-реки при Илецкой крепости нападали воровские люди на напольной караул и убили четырех лошадей. А потом оттуда ж 17 числа репортовано, что то были киргисцы человек дватцеть и, взяв из тамошних обывателей одного человека и убив одну лошадь уехали в степь, но от посыланной за ними партии ушли на побег. И хотя за тем в близ кочующия оттоль улусы посланы от меня нарочные с письмом к старшинам, чтоб они того увезенного человека немедленно отискали и оного, тако ж и вместо убитых лошадей других возвратили, и кто ту продерзость учинил, тем бы достойное наказание учинили или б для того сюда их прислали. Токмо оные посланные [393] поныне сюда еще [не] возвратились. Елико ж до хана принадлежит, то о сыне евю Нуралее, которой взялся и на себя снял, чтоб беглых к ним в орду кундровских татар собрать и сюда привести от 20 числа сего ж вышереченной Гос. колл. обстоятельно доносил, чего не повторяя, ссылаюсь на оное.

А о самом о нем, хане, сей день чрез брегадира Тевкелева следующее известие получил, а имянно: вместо того, чтоб ему, хану, по обещаниям и обязательствам, учиненным помянутому брегадиру, о действительном исполнении старание иметь и, препроводя свою уразу (то есть пост), ко мне приезжать, по отъезде своем из Орска (как то в полученном мнэю сего числа от брегадира Тевкелева письме от 24 числа сего ж означено), поехал он к каракалпакам, и в пути туда съехались-де они с помянутым Барак-салтаном, где у них (знатно по вышеписанным притчинам, ибо и в последнем своем письме, писанном реченному брегадиру, того требовал, чтоб азиатские купцы как сюда, так и отсюда прямо чрез ево улусы ездили) зделался спор, а потом-де и драка. И хотя-де он, хан, с ним, Бараком, дрался немало, но понеже-де у Барака людей было больше, то хан остался убит до смерти. Однак ханше ево Пупаю и сыну ево Ходжеахмет-салтану о том не объявлено. Токмо-де старшины к Нуралею, Ералею и Адил салтанам, детем ево ханским, послали на все стороны, чтоб они немедленно к ханше собрались. И из Чектимского-де роду, собравшись многолюдно, поехали убить до смерти Батыр-салтана, признавая, что то убивство произошло от ево, Батырсалтановых, интриг, котораго сын Гаип был у персидского шаха и от него в Хиве учинен ханом. И сосватал-де он, Гаип, за себя дочь Бараксалтанову. Притом же ему, брегадиру, приехавшей с тем известием Абулхаирханов собственной человек Итчемес объявлял: «когда-де ево, Абулхаирхановы, дети все в одно место зберутся, то-де у них будет великая рубка». Письмо же, которое оной ханской человек к нему, брегадиру, привез и от него ко мне орегинально прислано, как то Гос. колл. ин. дел ис приложеннаго при сем переводу изволит усмотреть, хотя и ево, ханским, именем, но уже в девятой день после смерти ево писано. И существо онаго в том состоит, чтоб смерть ево, ханскую, над Бараком отомстить, и ево б фамилия оставлена ие была, и Барановых бы людей четырех человек, которые сюда в препровождении кашкарских купцов приехали, удержав, убить или отдать на руки Айчувак-салтану с объявлением сего, что тому и по смерти ево ханская душа (яко варвара) радоваться будет и пр.

И понеже ныне по смерти толь великаго интриганта, каков Абулхаир-хан в киргисцах издавна был, между детей ево и протчих тамошних владельцов, яко же у старшин и в самом том народе без особливаго движения пробыть нечаемо, а легко могут и междоусобии производить, когда из братьев один пред другим ханство и главное управление Меньшой орды приавоять себе учнут. И хотя притом сколько б их н.и погибло от того предосуждения е. и. в. интересом не будет, токмо тем пользоваться нужно есть. К чему покорнейше доношу следующее: Гос. колл. ин. дел сама изволит известна быть, какая слабая власть киргис-кайсацких ханов в народе их. Они пред другими салтанами, кроме предпочтения во власти своей, почти никакого преимущества не имеют и по состоянию народному усилиться и абсолютным зделаться им не только трудно, но и невозможно, ибо чрез одни интриги и военное их искуство один над другим преуспевают, почему и титул ханской достают, как то и Абулхаир-хан, сперва чрез несколько лет знатным наездником и вожею бывал, ханство себе получил. Токмо ж то обыкновенно получают у них происходящие в старых ханских или салтанских фамилей и по избранию народному, а не по наследству. Кого из таких салтанов старшины и народ выберут, тот бывает и хан, а власть и почтение ево зависит не от ханства, но паче от ево ума в народных делах и проворства в поступках. Но понеже ныне киргис-кайсацкой народ состоят и числятся е. и. в. подданными и присягою верности е. и. в. обязаны, [394] следственно, по-прежнему их обыкновению, самим собою новых хамов выбирая и по своей одной воли действительно без высочайшей е. и. в. апробации. Но единственно собою на ханства возводить, по моему слабейшему мнению, мнится быть неприлично, да и несходно для разных резонов, но должно б приводить их до того, чтоб они. при таких переменах по высочайшему е. и. в. повелению поступали. А по крайней мере ныне для перваго случая сим начать, чтоб они, учиня выбор по старшинству и народному желанию, кому на место Абулхаирово ханом быть, высочайшей е. и. в. милости и апробации подвергнулись. И сей метод до времени продолжить, яко притом к пользе высочайших е. и. в. интересов надобные средства избирать и надлежащие меры употреблять не невозможно. И для того, при нынешних обстоятельствах, предупреждая все по притчине смерти Абулхаир-хановой могущие в том и в протчем произойти с высочайшими е. и. в. интересами несходства, разсудил я запотребно к детям ево Абулхаирхановым отправить отсель наскоре здешняго татарского переводчика Гуляева да сакмарского старшину Кубека, яко надежных и киргиское состояние довольно знающих людей, послав с ними ко всем ево ханским детем общее письмо, в котором я, изъязвя сожаление мое о смерти отца их и обнадежа их е. и. в. неотменною милостию, в генеральных терминах писал, что понеже они и при жизни отца своего народные дела купно с ним управляли, следовательно и паче ныне должно им ко всему тому исполнению обще приступить, что на отца их указами е. и. в. положено и что он сам по силе тех указов исполнять обещался. И не только бы о том, но и о сем, что ныне, по смерти отца их, к добропорядочному и спокойному содержанию народа потребно, об оном о всем обще с старшинами, биями и батырями разсуждали. И на каком основании усоветуют и положатся, о том бы ко мне с теми посланными поскорей уведомили, обнадежа их, что я то тому е. и. в. с надлежащим засвидетельствованием о их подданнической верности донести и о пользах их стараться не премину. С которого моего письма при сем к лучшему усмотрению прилагаю копию, на словах же оному переводчику и старшине довольное наставление учинил, каким образом им, будучи в орде, все тамошние обращении примечать. И ежель у них до избрания в ханы дойдет, что при том наблюдать и толковать, о чем я и к возвращающемуся сюда из Орска брегадиру Тевкелеву писал, дабы и он на том же основании к ханше и к детям ханским генерально писал, яко прямо писать несходно, ибо ежель написать, да не исполнять, то предосудительно быть может. С коего письма при сем покорнейшем копии ж приложена.

Я еще от 27 числа сентября прошлого 1742 г. Прав, сенату нижайше доносил, что помянутой Абулхаир-хан по разговорам при свидании со мною желательным себя изъявлял, чтоб ханству своему при жизни своей из детей ево наследника учинить, и хотел о том, з большим своим сыном Нуралеем посоветовав, на высочайшее е. и. в. имя челобитную прислать, токмо оной не присылывал и больше того о сем не прашивал. И при том представлял я Прав, сенату, какая интересная надобность есть, дабы киргиз-кайсацкие ханы ханство получали не пю шоей или по одной народной воли, но с высочайшаго е. и. в. соизволения и подтверждения, зане будет то знаком прямаго подданства. И преимущества оные таким будут доставаться, кои для интересов е. и. в. надобны, о чем тогда указом е. и. в. велено Гос. колл. ин. дел разсмотреть и меня точною резолюциею снабдеть. И хотя при указе ж е. и. в. из оной коллегии от 5 сентября прошлого 1743 г. приложена мне копия з доношения, поданного из той Гос. колл. в Прав, сенат, в коем между протчаго разсуждено, что ежели б киргис-кайсацких ханов наследство мочно было утвердить указом е. и. в., то б сие со интересом е. и. в. было сходственно. Но понеже-де ханы бывают у них не по наследству, но по народному избранию. Итако, ежели от стороны е. и. в. в то, чтоб ханы их были наследственные, вступить, а их киргис-кайсацкие [395] старшины и народ того не похотят и не примут, то принуждать их к тому неудобно; и начав оное оставить, иногда не без предосуждения, быть может, однако ж все то предано на особливое рассмотрение и определение Прав, сената. Токмо оного от Прав, сената, також и от Гос. колл. ин. дел, кроме вышеписанного в резолюцию, более ничего нато не получал. Итако, при нынешних обстоятельствах, а особливо в том случае, когда на место Абулхаирханово между киргис-кайсаками изобрание новаго хана будет происходить, каким образом мне поступать и как между тем высочайший е. и. в. интерес наблюдать, покорнейше прошу о снабдении меня высокою и непродолжительною резолюциею. А притом, как об оном прежнем Прав, сенату учиненном от меня представлении, так и о нынешнем вышеизображенном Гос. колл. ин. дел в мудрое разсуждение приношу, что оба оные слабейшие мои мнении не утверждаются на том, чтоб киргис-кайсацкие ханства на всегдашнее время так наследственным учинить, дабы от отца сыну доставалось, но на сем основано, чтоб старшинское народное в том избрание высочайшею е. и. в. апробациею утверждало, как то и от покойного генерала-лейтенанта и князя Урусова Высший кабинет от 24 ноября 1740 г. представлено. Однако ж все то зависит от разсмотрения оной Гос. колл., а я для того посланным от меня и приказал,чтоб они, где партия сильняя будет, к той бы и приклонялись.

Что же касается до предозначенного Барак-салтана, от которого как выше явствует, Абулхаир-хану смерть случилась, то ис прежних моих доношений Гос. колл. ин. дел известна, что он Средней орды наисильнейшаго и многолюдного Найманского роду владелец и обыкновенно к сибирской стороне, как и вся та Средняя орда, кочуют. И понеже он по своей природе почитает себя между всеми киргис-кайсацкими владельцами за знатнейшаго, да и в тамошнем народе пред Абулхаир-ханом и ево детьми большую силу имеет. Итако, весьма нечаятельно, чтоб Абулхаирхановы дети за смерть отца своего всеми своими силами могли учинить ему какое знатное отмщение, разве какими тайными интригами, Однако ж я намерен к нему, Барак-салтану, чрез Уйскую линию отправить от себя с письмом нарочного, токмо о произшедшем между им и ханом ничего (не буду упоминать, но аки б ничего того не ведая, похвалю ево добросостоятельство и спокойное пребывание, как и в самом деле было и есть, а затем о препровождении азиатских купцов, едущих сюда для торгу, буду ему рекомендовать.

Как то я от 20 числа сего покорнейше доносил, а посланному, каким образом тамошнее их состоянии и движении усматривать и чего наблюдать, на словах прикажу, и что, оттоль, яко же и из Меньшей орды из-за сего получу, о том Гос. колл. ин. дел почасту доносить не премину.

Иван Неплюев.
Секретарь Иван Коптяжев.

АВПР, ф. 122, 1748 г., д. 3, лл. 212-219 об.