ВАННОВСКИЙ С. П.

Переписка о действиях афганцев в Кафиристане.

(Напечатано было по приказанию Палаты общин 29 июня 1896 года.)

Извлечение Ген. Шт. подполковника Ванновского.

Переписка эта возникла вследствие требований некоторых филантропических обществ заступничества со стороны английского правительства за Кафиристан против посягательств афганского эмира; при чем ответственность за поглощение Афганистаном кафирцев, которые считаются аборигенами этой части Гиндукуша и остатками древних арийских племен, филантропические общества всецело возлагают на Англию, как покровительницу Афганистана, уступившую этому последнему по договору Кафиристан в полное распоряжение и снабжающую афганцев деньгами и оружием.

Между прочим есть указание на то, что английское правительство подарило эмиру 10,000 новых магазинных ружей и что арсенал в Кабуле может теперь изготовлять 10,000 патронов Мартини и 10,000 патронов Снайдера в день, два полевых орудия с полной принадлежностью в неделю и 15 винтовок в день. Скорострельных пушек может быть изготовлено по крайней мере две в неделю, а мастерская для изготовления дистанционных и ударных трубок находится в полном ходу. Решено устроить пороховой завод.

В заключительном своем ответе 22 апреля 1896 г. индийское правительство, не касаясь совершенно вышеуказанных успехов Афганистана по вооружению, дает следующие объяснения.

Афганский эмир, начав военные действия против Кафиристана, не имел целью разорение и увод в рабство жителей, [186] а лишь желал подчинить существующим законам своих кафирских подданных и наказать непокорных.

Жители Бошгулской долины, сражавшиеся против эмира, получили амнистию в январе. В начале марта мунжашские и лутэхские кафиры уже спокойно жили по домам, а афганские войска удалились, оставив лишь несколько мулл.

Отведенные в цепях в Кабул 120 рангальских предводителей были отпущены по домам, и эмир зачислил около 800 кафиров в свою армию. Таким образом сведения о том, что будтобы в Кафиристане произведена была поголовная резня и истребление, оказались неверными.

Относительно обращения кафиров в мусульманство, индийское правительство уверяет, что это делается без насилий со стороны авганцев; кафиры же охотно принимают будто бы магометанство, и в некоторых племенах даже по собственной инициативе.

Что касается обращения кафиров в рабство, то по донесениям английских политических агентов оказывается, что хотя и возможно, что некоторые военнопленные задержаны в обыкновенном домашнем невольничестве, которое в Афганистане, как в большинстве мусульманских государств, составляет признанное учреждение, но порабощения в обширных размерах не было (Однако это трудно согласовать с помещенных тут же сообщением, что эмир строго воспретил своим подданным держать в рабстве кафирцев и вообще торговать невольниками, а также назначил будто бы штраф в 7,000 рупий за удержание в невольничестве кафирских женщин.).

Индийское правительство утверждает, что оно не может нести никакой ответственности за судьбу Кафиристана, потому что до занятия Читрала, Индия была отделена от Кафиристана полосой независимых племен и не имела будто бы с ним никогда никаких сношений, ни притязаний, ни господства в этой стране.

Афганистан же с незапамятных времен не переставал стремиться в подчинению себе Кафиристана, который при разграничении сфер влияния Англии и эмира по соглашению, [187] заключенному Дурандом и направленному в сохранению status quo, отошел естественно к Афганистану. Иное решение неизбежно подорвало бы добрые отношения с этим последним.

Правда, что одну из долин, так называемую Башгульскую, несомненно населенную кафирами, предполагалось включить в территорию, отошедшую по Дурандовскому соглашению к Англии. Эту часть Кафиристана желательно было рассматривать отдельно от остальной части страны, частью по военным соображениям, которые однако впоследствии оказались незаслуживающими внимания, частью вследствие притязаний читральского мехтара. Притязания этого последнего были очень неопределенны и отрицались энергично самими башгульскими кафирами. Исследования на месте не замедлили обнаружить всю туманность и неосновательность этих притязаний на господство. По этим причинам, когда с началом действий разграничения, его высочество эмир стал утверждать, что в соглашении не предполагалось исключать какой либо части Кафиристана из его пределов, а злополучная ошибка в названии Башгульской долины на английских картах как бы подтверждала его доводы, то индийское правительство пришло к заключению, что не стоило поступать по отношению в этой долине иначе, чем ко всей остальной значительно большей части страны, которая, по любому толкованию Дурандовского соглашения, должна была отойти на Афганскую сторону разграничения и которая доступна по другим путям кроме башгульской долины. Надо заметить, что это решение вопроса о разграничении сфер влияния Англии и Афганистана избавило жителей Кафиристана от очень настойчивых и опасных врагов в лице патанских и мусульманских племен, ныне включенных в английские пределы. Жандолский Умра-Хан имел обыкновение постоянно делать набеги на пограничные деревни и мотивом его движения в Читрал в прошлом году было притязание на содействие мехтара в «жехаде» против кафирских племен. Присутствие английских войск также обеспечивает верное убежище кафирцам, желающим выселиться в Читрал, который конечно сам не рискнул бы его предложить. К этому надо прибавить, что индийское [188] правительство поручило своему политическому агенту в Читрале передать мехтару, что оно одобряет снабжение продовольствием и обширными землями кафирских переселенцев, чтобы им не препятствовали переходить в Читрал, и если число их возрастет настолько, что Мехтар не в силах будет с ними управиться, то чтобы немедленно об этом было донесено правительству для соответствующих распоряжений.

Наконец, нельзя считать Дурандовское соглашение причиной настоящего нападения эмира на Кафиристан, так как еще ранее эмир Абдурахман стремился возможно полнее подчинить себе кафиров. Распространение же английского влияния до отдаленных кафирских гор было невозможно до открытия в прошлом году пути на Читрал через Дир и Сват, за неимением, другого сообщения с Кафиристаном, как через Кашмир, Гильгит и Читрал. Хотя открытие указанной дороги и значительно приблизило Индию в Кафиристану, тем не менее индийское правительство не может взять на себя ответственность протектората над кафирами.

Вопреки мнению филантропических обществ о нравах и расположении кафиров к европейцам и миссионерам, они, по отзывам единственного из европейцев, проникшего в эту страну за последнее двадцатилетие, невежественный, идолопоклоннический и занимающийся торговлей рабами народ, разделенный на множество племен, постоянно враждующих между собою.

К этому надо прибавить, что правительство Индии неоднократно удостоверяло эмира в том, что оно не имеет намерения вмешиваться в дело внутренней администрации страны, поэтому, даже если бы требования филантропических обществ были основательны, все-таки индийское правительство не могло бы исполнить их желания, не подвергая большой опасности отношений к эмиру, который не преминул бы отомстить за такое вмешательство. Правительство не преминет при удобном случае повлиять на эмира в пользу его кафирских подданных, но пока этот случай не представился, и всякий шаг в этом направлении только повредил бы самому делу.

Текст воспроизведен по изданию: Переписка о действиях афганцев в Кафиристане // Сборник географических, топографических и статистических материалов по Азии, Выпуск LXX. СПб. 1896

© текст - Ванновский С. П. 1896
© сетевая версия - Тhietmar. 2017
© OCR - Иванов А. 2017
© дизайн - Войтехович А. 2001
© СМА. 1896