-

СВЕДЕНИЯ О ЗАКАСПИЙСКОЙ ОБЛАСТИ ¹.

Территория. — Население.

Закаспийская область составляет, как известно, совершенно новый край в наших владениях, прочное устройство которого началось не далее как в 1882 г. До этого года наши владения на восточном берегу Каспийского моря ограничивались, так называемыми, Мангышлакским и Красноводским приставствами, входившими в состав Кавказского военного округа. Но в 1882 г. из этих приставств, с присоединением к ним завоёванного Ахалтекинского оазиса, образована отдельная Закаспийская область, с самостоятельным управлением, подчинённым главному управлению Кавказского округа, причём составные части новой области переименованы в уезды. Затем, в период времени 1884-1886 гг., в состав новой области включены вновь присоединенные Мервский, Елотанский, Серахский оазисы, бассейн реки Тед-жена, Пендинский оазис и Атек. Все эти приращения области настолько увеличили ее объём и значение, что в 1890 году она получила совершенно самостоятельное новое административное устройство и выделена из ведения Кавказского округа, причём вся территория области разделена на пять уездов: Маншшлакский, Красноводский, с Чикишлярским и Каракалинским приставствами, Асхабадский, с Дурунским и Атекским приставствами, Тед-женский и Мервский, с Серахским, Пендинским и Елотанским приставствами.

Закаспийская область представляет собою обширную площадь в 501,696 кв. вёрст и ограничивается с севера Уральскою [161] областью, хивинскими и бухарскими владениями, с востока — бухарскими владениями и Афганистаном, с юга — Афганистаном и Персией и с запада — Каспийским морем.

На этом обширном пространстве живёт всего 296,838 душ населения, из коих 280,443 коренного и 16,351 пришлого.

Главнейшее туземное, коренное, население составляют туркмены разных племён, из которых первенствующее, по численности, место принадлежит племени теке, населяющему, по преимуществу, Ахал-Текинский, Мервский и Тедженский оазисы. Затем следуют туркмены других родов, а именно: шихи, сеиды, ата, нухур, мурча, карадашлы, иомуды, гокланы и некоторые другие.

Наконец, в Мангышлакском и Красноводском уездах кочуют киргизы.

Пришлое население, по составу своему, весьма разнообразно, но первое, по численности, место занимают в нём персияне, затем, армяне и русские.

Туркмен, живущих в Закаспийской области, нельзя признавать ни вполне кочевым, ни вполне оседлым населением. Хотя аулы туркмен находятся в определённых местах, а жители каждого аула имеют свою воду, посевы и сады, но редко у кого есть постоянное жилое помещение. Богатые живут в кибитках, бедные — в юламейках, и лишь очень немногие в небольших глинобитных мазанках. Единственным признаком оседлости служат укрепления из глинобитных стен, в форме квадрата, с башнями по углам; в прежнее смутное время эти укрепления служили для защиты населения при набегах неприятеля, а теперь они вовсе заброшены, или же применяются как загоны для скота. Большинство туркмен, главным образом, скотоводы и потому самому ведут, по преимуществу, кочевой образ жизни. В зависимости от характера своих занятий, туркмены сами себя разделяют на две группы: чарву и чомуров. Чарва составляют наиболее зажиточную часть населения и занимаются преимущественно скотоводством, а земледелием лишь в ничтожных размерах. Для пастьбы своих овец и верблюдов туркмены-чарва принуждены постоянно переходить с место на место, большую часть года проводить за пределами своего оазиса, в песках.

Чомуры составляют менее достаточный класс населения и по тому на кочевку в степи не выходят, а остаются в аулах для охраны садов и посевов. Строгого разделения между обеими названными группами туркмен не существует, так что каждый чомур, [162] выбившийся из бедности, попадает в чарву, и, наоборот, каждый из чарвы, в случае неудачи по хозяйству и обеднения, может оказаться в числе чомуров.

Туркмены, вообще, не отличаются деятельностью и любовью к труду и потому мало привычны даже к самым простым работам. Так, все имеющиеся в аулах сооружения — укрепления, водопроводы — созданы в прежнее время руками пленных персиян, да и теперь, в случае надобности, туркмены прибегают к тем же персиянам; даже деревянные кибиточные принадлежности приобретаются туркменами на стороне; единственный их труд — это обработка поля и посев, но и это делается довольно небрежно. Весь труд по домашнему хозяйству, по выделке материалов для одежды семейству и для покрытия кибиток, по выделке ковров, лежит на женщинах. Даже постановка кибиток во время кочевки производится, большею частью, женщинами.

Нелюбовь к труду и масса свободного времени развили среди туркмен гостеприимство, которое почитается священными долгом; затем, туркмены отличаются честностью, правдивостью, уважением к стариками и повиновением требованиями власти. Умственное их развитие весьма слабо, грамотность вовсе неразвита. Школы существуют лишь в немногих аулах. Мулл очень мало и влияние их на народ крайне ничтожно, так как туркмены и не религиозны, и не фанатичны.

Развлечения туркмен крайне незатейливы; на первом месте стоять скачки, который устраиваются при каждом удобном случае, даже при постановке новой кибитки; затем можно еще указать на борьбу мальчиков от 15-ти лет; вечером туркмены собираются у порога чьей-нибудь кибитки и беседуют далеко за полночь, передавая воспоминания из своей жизни.

Обыденная пища туркмен крайне скудна и однообразна и состоит из чурека (хлеба) и верблюжьего или коровьего пресного или кислого молока, каши из растёртой джугуры, иногда из горячей похлебки, состоящей из молока с водой, или навара свеклы с кунжутными маслом, а у боле достаточных с прибавкой сушеной баранины или копчёного сала; иногда употребляется лапша. Летом пища разнообразится некоторыми травами и овощами. Плов, баранье и верблюжье мясо составляют роскошь, допускаемую по случаю праздников людьми более состоятельными. Для питья приготовляется чал, напиток из верблюжьего или коровьего молока, имеющей сладко-кисловатый вкус и некоторую долю [163] спиртной крепости. Женщины, как и вообще у восточных народов, совершенно бесправны и продаются в замужество за известный калым. На сколько усвоен взгляд на женщину, как на всякую вещь, видно из следующего характерного примера, обнаружившегося при разбирательстве в мервском суде: отец трёх дочерей задолжал одному текинцу некоторую сумму денег и, несмотря на отсрочку, уплатить не мог; тогда текинец заимодавец, имевший уже четырёх жён, отбирает у должника его дочерей и продаёт их на сторону; отец, нимало не возмущаясь самым фактом продажи, жаловался лишь на то, что дочери его проданы слишком дешево, и что за них можно было выручить гораздо больше.

С покорением нами края цены на девушек-невест все возрастают и доходят в последние годы до 250 и даже до 1,500 рублей за девушку, смотря по положению и состоянию брачующихся сторон, причём даже наименьшая из указанных цен для большинства совершенно непосильна; последствием этого является неравномерное распределение женщин среди населения: состоятельные люди имеют от двух до четырёх жён, а бедные — ни одной; таким образом, семейное положение, как богатых, так и бедных туркмен вовсе неблагоприятно для нормального роста населения.

Между туркменами существует кровомщение, обычное и многими другими азиатским народностями, но не имеет кровавого характера и, в большинстве случаев, прекращается уплатою известной суммы денег по соглашению; да и вообще наказания за преступления сводятся у туркменов по преимуществу к уплате денежного вознаграждения.

Так, например за убийство с заранее обдуманным намерением из огнестрельного оружия, родственники потерпевшего имеют право убить виновного, или одного из ближайших его родственников, или же получить за убитого около 1,600 руб. деньгами; за убийство, произведенное исключительно холодными оружием, или происшедшее по нечаянности от огнестрельного оружия, а также за убийство, происшедшее от падения человека сверху вниз (напр., с крыши), причём упавший задавил бы кого-нибудь, или за смерть от орудия, поставленного для ловли зверей, от падения в колодец и т. п., — отвечает не прямой виновник, а все то общество, в состав которого они входит, причём должно уплатить 1,000 тиллей или 1,000 золотников серебра, или 100 верблюдов. За [164] причиненное кому-либо увечье отвечает также целое общество, и уплачивает такую же сумму, как и за убийство. За воровство 10 тенге виновному отрезывают руку, а за воровство большей суммы и грабёж в поле отрезывается рука и нога.

Со введением в крае русского управления и народного суда, под председательством русских властей, наказания по обычному праву во многих случаях, как, например, когда виновный должен быть наказан смертью, или утратою одного из членов, не могут быть применяемы, а потому суд при решении судебных дел между туземцами, не упуская из вида постановлений обычного права, прилагает устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, или свод уголовных законов.

Нужно заметить, что в первые же годы после присоединения края к России, образ жизни туземного населения стал изменяться, и теперь почти вполне установился в смысле полного умиротворения и стремления к мирным занятиям. Начинается поворот к оседлости и сознание как преимуществ оседлой жизни вообще, так и жизни в помещениях более прочных и благоустроенных, чем кибитки или шалаши. В прежнее время аламанство и калтаманство, т. е. грабежи, разбои и воровство, были одним из главных занятий туркмен, и потому земледелию и скотоводству отводилось второстепенное место. Торговли в строгом смысле не существовало, если не считать перепродажу, и сбыт целых партий мужчин, женщин и детей, захваченных в неволю аламанами. Но теперь аламанство и калтаманство отходят уже в область преданий и встречаются как единичные, исключительные случаи. Вместе с тем, из среды текинцев начинают появляться немало лиц, стремящихся к занятию подрядами, агентурой и все более увеличивается число редких прежде торговцев. Вообще, перерождение большинства туркмен как внешнее, по образу жизни, так и внутреннее, совершается с замечательной быстротой и служит свидетельством благодетельного влияния русской культуры и цивилизации.

II.

Ирригация. Земледелие, огородничество и скотоводство.

В таком жарком и сухом климате, как климат Закаспийской области, при совершенном почти отсутствии летних дождей, [165] произрастание культурных растений, кроме горной полосы, только и возможно при искусственном орошении. Поэтому население вынуждено пользоваться имеющимися по близости реками, речками, ручьями и родниками и, с немалою затратою времени и труда, выводить из них воду и распускать ее при помощи целой сети канав и кяризов по землям, предназначенным для посева.

Из рек, находящихся в области, первое место занимают по своей величине Мургаб, Теджен, Сумбар, Чандырь, Атрек, после впадения в него Сумбара, и река Кушк, впадающая в Мургаб.

Существующий порядок по распределению воды, для орошения поливных земель, основан на обычном праве и относится к глубокой древности. Сущность его состоит в следующем: для каждого отделения имеется свой арык (оросительная канава), размеры которого определяют право на воду; надзор за правильностью пользования из него водою возлагается на мирабов, избираемых самим населением, — главная обязанность которых заключается в равномерном распределении всей находящейся в их введении воды между населением, сообразно установленному обычаю. За основание для распределения воды принимается или число дымов, или же пространство занятых посевами земель; разверстка же между отдельными дымами основывается на числе душ мужского пола в каждом дыме. Часть населения аулов, позже поселившаяся в некоторых частях области, особенно в Ахале, вовсе не пользуется правом на получение воды.

Мирабы, кроме распределения воды, обязаны наблюдать за очисткой и вообще исправным состоянием каналов и за свою службу особого денежного вознаграждения не получают, но пользуются лишним участком земли с соответствующим орошением. Также точно, старшины и судьи в некоторых местностях вознаграждаются за службу лишними паями воды. Уезды Закаспийской области по обилию находящейся в них воды идут так: Мервский, Тедженский, Красноводский, Асхабадский и Мангышлакский.

Мервский уезд подразделяется по системе орошения на четыре оазиса, собственно Мервский, Елотанский, Пендинский и Серахский; первые три орошаются р. Мургаб, а четвертый — р. Теджен. Населению Тедженского уезда служит для орошения полей, главным образом, р. Теджен. В Красноводском уезде для орошения пользуются водою рр. Сумбара, Атрека и Чандыра. Оросительные средства Асхабадского уезда составляют большие и малые ручьи, [166] берущие начало частью в вершинах хребта, господствующего над оазисом с юго-западной стороны, частью у подножия этого хребта в самом оазисе; есть еще искусственные водопроводы, так называемые кяризы. В ирригационном отношении Асхабадский уезд разделяется на Ахал и Атек, причём, до присоединения последнего к России, населяющие его туркмены находились в некоторой зависимости от персидских пограничных правителей; зависимость эта состояла в том, что туркмены, за получаемую от персиян воду, платили им 1/10 часть сбора со всех своих посевов и предупреждали о готовившихся нападениях со стороны какого-либо туркменского племени; после взятия Геок-Тепе и присоединения Атека к нашим владениям, зависимость эта прекратилась.

Необходимо заметить, что в 25-ти аулах Асхабадского уезда, вода составляет наследственную собственность каждого отдельного жителя; благодаря такому узаконенному давностью порядку пользования водою, в этих аулах имеется довольно значительное число жителей, не имеющих прав на воду и потому находящихся или в положении плательщиков обществам и отдельным владельцам за пользование водою, или же в положении работников, получающих в вознаграждение за труд право на пользование водою для их личных надобностей. Затем, в некоторых аулах воды вовсе нет и жители арендуют воду для орошения своих полей в смежных аулах.

В Мангышлакском уезде орошение весьма незначительных посевов, находящихся между хребтами гор Кара-тау и Ак-тау, производится из родников в отрогах как между этими хребтами, так и по обеим их сторонам на довольно большом расстоянии. В остальных местах посевы орошаются из колодцев, при посредстве чигирей; вода в колодцах большею частью солоновата, но есть несколько колодцев, в которых вода, проходящая через известняк, совершенно пресная.

Для увеличения количества воды в области, по распоряжению русской администрации, ежегодно производятся работы для возобновления старых, заглохших кяризов и колодцев и для разработки новых. Чтобы побудить население к этим работам и облегчить сопряжённые с ними затраты, администрацией выдаются из специального ирригационного капитала беспроцентные ссуды, с обязательством возврата их в более или менее продолжительные сроки.

Вследствие ограниченности воды сравнительно с количеством земли, удобной для хлебопашества, земледелие хотя и составляет [167] один из главных источников существования населения, но развито недостаточно и по характеру примитивно. Главное значение для земледелия имеет, конечно, искусственное орошение полей, но на степень урожая имеет влияние и большее или меньшее обилие дождей, выпадающих весною. Система хозяйства, усвоенная населением, переложная. Пахотные поля, смотря по величине площади, на которую распространяется орошение, разбиты на 2—3 и более участков, причём запашка участка продолжается только в течение одного года, по окончании которого обрабатывается другой участок, затем третий и т. д. Во всех уездах области каждый туркмен сам работает над своим участком и только в Елотане у сарыков принято при обработке полей артельное начало: артель из 5—6 человек складывает в общую кучу поровну семена, общими силами запахивает, поливает, жнёт и как зерно, так и солому делит поровну между членами артели.

Вообще, как орудия земледелия, так и способы обработки земли крайне примитивны, но, благодаря производительности почвы и обилию земли, труд земледельца необременителен и благодарен. При достаточном орошении посевов, урожай бывает почти всегда и везде хороший, за исключением Мангышлакского уезда. Пшеница и ячмень родятся сам 12—20; посев люцерны даёт до шести укосов в год; также вознаграждается труд посевами джугары, риса и хлопка.

Что касается Мангышлакского уезда, то земледелие там почти не существует; в горах Кара-тау и Ак-тау киргизами занято под посевы от 100 до 200 десятин, а туркменами около морского берега — до четырёх десятин; сверх того, некоторые из киргиз производили посевы джугары около форта Александровского. Затем, в трёх земледельческих уездах области (Асхабадском, Тедженском и Мервском) приблизительное количество засеваемой ежегодно земли доходить до 57,000 десятин.

Огородничество находится на очень низкой степени развития в виду того, что туземцы мало употребляют овощи в пищу; такие, например, овощи, как капуста и картофель им почти незнакомы. Возделываются, главным образом, лук, свекла и морковь, но и то не туркменами, а преимущественно персиянами, которые снимают под огороды участки земли в аулах, ближайших к городским поселениям.

Совсем иначе относятся туркмены к возделыванию бахчей; в каждом ауле, у каждого родника и колодца непременно отведено [168] хотя бы небольшое место под бахчи. Дыни и арбузы составляют любимую пищу жителей, причём дыни употребляются как в сыром, так и в вяленом виде и в последнем служат даже предметом вывоза.

Скотоводство. В этой отрасли сельского хозяйства туркмены более всего заботятся о разведении баранов и верблюдов, составляющих насущную необходимость в быту туркмен. Водворение спокойствия и порядка в крае значительно повлияли на увеличение скотоводства, ибо пастбищный район расширился и туркмены получили возможность пользоваться теми обширными участками годной для пастьбы земли, которые ранее служили ареною постоянных грабежей аламанов.

По имеющимся сведениям, к 1-му января 1890 г. в области состояло:

Овец и баранов до 1.818,165 голов, что составляет до 34-х голов на семейство; есть овцы весьма хороших пород, дающие шерсть довольно высокого качества, и сбыт ее приобретает все большее значение. Верблюдов насчитывалось до 115,324 голов, что составляет почти по две головы на семейство. Крупного рогатого скота сравнительно немного, всего до 59,255 штук, что составляет менее одной штуки на семейство.

Лошадей сравнительно также небольшое количество. Туркменские лошади хорошей породы, довольно красивы и известны своею выносливостью и быстрым аллюром на больших расстояниях. В прежнее время у каждого текинца было по одной, а то и по несколько хороших лошадей, теперь же, вообще, туркмены заботятся больше о приобретении рабочих лошадей; объясняется это тем, что, вместе с прекращением возможности хищнических набегов, природные способности кровных лошадей потеряли для туркменов свое значение и ценность, а после войны распроданы в Персию и Афганистана. Поэтому рабочих лошадей теперь гораздо больше; лошади эти различных пород и приобретены туркменами или во время прежних набегов на персиян, хивинцев, киргизов, или при распродаже наших конных транспортов после окончания военных действий.

В четырёх туркменских уездах всего насчитывается до 36,330 лошадей. В Мангышлакском же уезде 47,959 лошадей, что составляет 4,2 головы на семейство.

Местное население держит также немало ослов, весьма [169] полезных как вьючное, крайне нетребовательное животное; общее число их достигает 35,574 голов.

III.

Кустарный, отхожий и рыбный промыслы. Минеральный богатства. Торговля. Пути сообщения.

Вообще, промышленность туземного населения имеет характер мелкого кустарного производства, причём все работы исполняются в кибитках самими кустарями-хозяевами, редко с помощью наёмных рабочих. Наиболее распространённые ремесла среди туркмен — это сапожное, кожевенное, перерабатывающее серебро, шапочное; затем следуют плотничное, гончарное и перерабатывающее медь и, наконец, мыловаренное. Встречается еще оружейное, но число мастеров этого дела очень незначительно; прежде они занимались починкой оружия и выделкой посредственных шашек и ножей, после же присоединения края и последовавшего запрещения носить оружие, большинство оружейников совершенно прекратило работы. Искусство всех этих мастеров находится на низкой степени развития; изделия отличаются грубостью формы и плохими качествами и об улучшении их туркмены не заботятся, имея неприхотливых потребителей из местного населения и крайне ничтожный сбыт на сторону. Самый большой спрос среди местного населения существует на изделия серебряников, ибо каждый сколько-нибудь зажиточный туркмен старается обзавестись богатыми конскими убором, а женщины, даже бедные, обвешивают себя и своих детей серебряными украшениями.

Кустарными производством занимаются и киргизы Мангышлакского уезда, причём главными у них ремеслами являются кузнечное и сапожное.

Перечисленными видами кустарной промышленности занимаются исключительно мужчины: затем, все остальные работы сосредоточены в руках женщин и находятся в некоторых уездах на довольно высокой степени развития. Первое место в этом отношении занимают изделия из овечьей и верблюжьей шерсти: ковры, паласы, дорожки, перемётные сумы и в особенности войлоки; последнее составляют необходимую принадлежность каждой кибитки, и производство это распространено во всех уездах области. [170]

Текинские ковры, паласы, дорожки и прочие шерстяные изделия, благодаря прочности ткани и красок и оригинальности узоров, приобрели общую известность, ценятся довольно высоко и нашли отличный сбыт в Россию и за границу.

Занятие отхожими промыслами среди туземного населения развито довольно слабо; единственное исключение составляет извоз, который распространён почти одинаково во всей области; затем, в Тедженском уезде жители занимаются звериным промыслом, а в Красноводском и Мангишлакском отправляются на рыбные промыслы в Астрахань.

Занятие рыбным промыслом сосредоточивается исключительно в двух последних уездах, где для большинства населения рыболовство является одним из главных занятий и служит видным подспорьем в хозяйстве. Наловленная рыба, а также ее продукты только частью расходуются на домашнее потребление, главным же образом идут на продажу, как местным торговцам, так и в особенности торговцам-промышленникам из армян, приезжающим из Астрахани. Хотя данных о количестве добываемой рыбы не имеется, но можно сказать, что в общем рыбный промысел в области ведется в довольно обширных размерах и есть основание рассчитывать, что в будущем получить еще большее развитие, так как администрацией принимаются меры к изучению этого дела и изыскиваются меры к его улучшению.

После рыбных промыслов важнейшее место занимает разработка соли и нефти; сверх того, в области имеются озокерит, кир, сера, селитра, алебастр, каменный уголь, железняк и сурьма.

О существовании в области соли и нефти было известно текинцам еще задолго до прихода в край русских, но население пользовалось этими богатствами лишь в количестве, необходимом для удовлетворения своих домашних потребностей, не извлекая никаких других выгод. Ни соль, ни нефть не служили предметами торговли и вывоза; исключение в этом отношении представлял только Мангишлакский уезд, как ранее принадлежавший России, откуда нередко вместе с рыбой вывозилась соль в Астрахань и на промыслы.

Усиленная добыча соли и вывоз ее на западный берег Каспийского моря и в Персию начались с появлением в крае русских и деятельность эта принимает все большие и большие размеры.

Залежи соли встречаются во всех уездах области, но по обилию ее нахождения первое место занимает Красноводский уезд, [171] где кроме осадочной соли встречается много залежей превосходной каменной, слои которой доходят до шести и более вершков толщины.

Насколько увеличивается вывоз соли из Красноводского уезда, видно из того, что в 1883 году вывезено в Персию и на западный берег Каспийского моря 432,322 пуда, а в 1889 г. уже 678,018 пудов.

Нефть находится в Красноводском и Мангишлакском уездах; в первом особенно богат этим продуктом остров Челекен, который на всем своём пространстве представляет как бы один сплошной огромный резервуар нефти; на нём имеется много открытых нефтяных колодцев, несколько нефтяных озёр и обильных нефтяных родников.

До 1881 года жители для своего обихода сами добывали нефть из неглубоких колодцев ручным способом, но теперь сдали свои участки в аренду нефтепромышленникам, которые нашли для себя выгодным приостановить разработку; поэтому нефтяной промысел находится в упадке и, например, в 1889 году вывезено с острова Челекена черной нефти всего 15,010 пудов.

Озокерит, или нефтогин встречается на Челекене и в Балканских горах, но добывается лишь в ничтожном количестве. На Нефтяной и Балканских горах есть также много кира, а, сверх того, на последних обнаружен довольно значительный пласт асфальта.

Далее, по величине разработки идёт сера, имеющаяся в изобилии в Асхабадском и Красноводском уездах. В этих же уездах добывается еще гипс, но в очень небольшом количестве, для удовлетворения ничтожных потребностей местных жителей.

Затем в Мангишлакском уезде имеются залежи бурого каменного угля, залегающего на площади в несколько сот квадратных вёрст, но до сего времени, не подвергшегося разработке. Наконец, имеются еще в Асхабадском уезде залежи железняк и сурьма, но разработкой их также никто не занимается.

Более или менее оживленная торговая деятельность в области стала возможной лишь со времени прекращения разбоев и грабежей в туркменских степях силою нашего оружия и после введения в крае русского управления; теперь торговля сильно развивается как внешняя, так и внутренняя, причём центральными торговыми пунктами служат: Асхабад, Мерв, Красноводск и форт Александровский. [172]

Из области отпускается на западный берег Каспийского моря зерновой хлеб, шерсть, овчины, невыделанные кожи, рогатый скот, хлопок, шерстяные и шёлковые изделия, рыбные товары и нефть; в Персию — сало, керосин и транзитом мануфактурные, бакалейные и галантерейные товары; в Хиву — транзитом зеленый чай, мануфактура и стеклянная посуда.

Главные предметы привоза составляют: с западного берега Каспийского моря — мануфактура, галантерейные и бакалейные товары, чай, сахар, различные мелочные товары, напитки, керосин и строевой лес; из Персии — мука, сорочинская крупа, шёлковые и шерстяные ткани, хорасанские ковры, рогатый скот, строевой лес, фрукты, сыр, коровье масло, баранье сало и зеленый чай для провоза, главным образом, в Хиву; из Хивы — грубые бумажный ткани, шёлковые и шерстяные изделия и, так называемые, курдеи. В конце концов, за 1889 год общий оборот как по вывозу, так и по привозу товаров дошёл до 9.500,000 рублей, причём вывезено на сумму около 3.500,000 рублей и привезено почти на 6.000,000 рублей.

Пути сообщения. Местность, занятая Закаспийскою областью, представляет совершеннейшую равнину, за исключением южной ее части, где она, незаметно повышаясь, переходить постепенно в горы, известные под общим названием «Копет-дага» и «Гиара-памиза».

Преобладающую почву составляет суглинок (лесс) и песок, причём как тот, так и другой, хотя и не во всякое время года вполне удобны для движения, но повсюду допускают беспрепятственное проложение дорог. Эти условия обеспечивают удобные сообщения населённых пунктов по кратчайшим направлениям, причём туркмены, хорошо зная свою степь, направляются обыкновенно к цели путешествия «целиной», уклоняясь с прямого пути лишь к местам, имеющим годную для питья воду, или же обильным подножным кормом; в песках лее туземцы, обыкновенно, держатся направления от колодца к колодцу. Такие дороги, или, вернее, тропинки, расходятся по всем направлениям и изрезывают собою весь край.

По некоторым из этих тропинок, находившимся в наиболее благоприятных условиях относительно воды и подножного корма, стало совершаться с течением времени особенно оживленное движение и, таким образом, выработались определённые направления между известными пунктами, причём для большего удобства [173] сообщения туркмены стали строить через встречающиеся по пути арыки небольшие деревянные мостики, удобные для прохода не только пешехода, но всадника, и верблюда. Колёсных путей у туркмен не было, так как способ передвижения был исключительно вьючный на лошадях, мулах и, главным образом, на верблюдах.

По присоединении края к России, в силу отчасти политических, а отчасти и экономических соображений, явилась необходимость в обращении некоторых старых вьючных дорог в колесные, а также в проложении новых дорог. Работы эти не представляли особенных трудов и заключались, главным образом, в расширении и устройстве через встречающиеся арыки мостиков, так как полотно дороги образовывалось при движении колёсных экипажей само собою. Проложения дорог и поддержание их до крайности просто, и ограничивается наблюдением за исправным состоянием мостов, что составляет обязанность местных жителей.

До проведения Закаспийской железной дороги главные колесные пути имели направление, перерезывающую область с запада на восток; с проведением же названной дороги, многие прежде существовавшие колесные пути потеряли свое значение, и главное внимание администрации обратилось на разработку и поддержание путей, идущих в сторону от железнодорожной линии по направлению к Хиве, границам Персии и Афганистана.

В настоящее время область пользуется, главным образом, железной дорогой, как сухопутным путём, затем, морскими путями для сношений с Кавказом и Астраханью, а также с побережными административными центрами, и, наконец, грунтовыми дорогами для сообщения с населением и торговли с сопредельными владениями.

Комментарии

1. Сведения эти заимствованы из «Обзора Закаспийской области с 1882 по 1890 год».

Текст воспроизведен по изданию: Сведения о Закаспийской области // Военный сборник, № 11. 1892