№ 2

20 января 1880 г.
г. Шахрисябз.
«Экстренный».

На аудиенции, данной мне бухарским эмиром, мною было выяснено (Так в документе; следует: объяснено.) Музаффар-хану отношение русского правительства в Туркестане к стремлениям афганского сардара Абдуррахман-хана воспользоваться положением дел в Афганистане.

Согласно пунктов 7 и 10-го данной мне инструкции (Не публикуется.), этой же аудиенцией была намечена эмиру необходимость выжидать дальнейшего расположения событий в Северном Афганистане, игнорировать предложения Гулям Хайдар-хана Мазари-Шарифского, как сомнительно искренние не предпринимать никаких военных действий против Чар-Вилойята.

Музаффар-хан словоохотливо высказал, что «тот» (Абдуррахман-хан) едва ли что-нибудь сделает для себя, в счастливом случае займет Бадахшан, но подчинить узбекский Афганистан ему будет трудно. «Я же, — говорит эмир, — конечно, буду действовать так, как посоветует мне мой добрый сосед туркестанский генерал-губернатор. Ни в чем не буду и отклоняться от указаний высокого генерала, а разъяснять вам все подробности из моих сношений с правителем Чар-Вилойята уполномочиваю своего гулями-давлатхана - невольника (Рахматулла-мирахура)».

Этот, весьма близкий к эмиру гулями-давлатхан, докладывая своему хазрату каждодневно все заслушанное, действительно посвящается во все политические дела и слушать его взгляды на вопросы внешних отношений — значит слышать самого эмира.

Вот что «разъяснял» мне Рахматулла-мирахур вечером после аудиенции: «В успехах Абдуррахман-хана мы сомневаемся, действует он крайне медленно, людей и оружия не имеет, чарвилойятское население едва ли отзовется к нему, ничего не сделавшему хорошего, а Бадахшан также может не пожелать возвратиться под управление афганцев; с другой стороны, Исхак-хан действует без успеха и, преследуемый от Ахчи отрядом афганцев Гулям Хайдар-хана, скрывается в степи Андхоя без приверженцев. Действия последнего сардара навлекли неудовольствие чарвилойятского правителя и на нас. Отряд Гулям Хайдар-хана требует от керкинского бека выдачи всех туркменов ахчинских, действовавших с Исхак-ханом и разбежавшихся после преследования. [36]

Можем опасаться нападений возмездия афганцев на Керки, можем также ожидать, что Сары-хан под соблазном попыток Абдуррахман-хана попытается и сам из Кундуза [двинуться] против Куляба. При таком положении дела, эмир полагал бы необходимым, для более прочного обеспечения спокойствия окраин собственных владений, сделать следующее: войска Керкинского бекства усилить отправкой туда из Карши 1000 сарбазов, для сдержания же Сары-хана и для побуждения Султан Мурада Кундузского к выдаче этого мятежника демонстратировать сосредоточением в Больджуане отряда в 3000 человек из войск Гиссара и Куляба (По собранным сведениям, в Кулябе и Гиссаре содержится до 6000 сарбазов/наукаров при 12 орудиях, в Керки — 360 сарбазов/наукаров с 2 орудиями наукаров наукаров (прим. док.: «наукаров» приписано рукой Арендаренко).). По мнению хазрата, меры эти дали бы косвенную поддержку и делу Абдуррахман-хана.

Эмир задается, однако, вопросом, может ли он пропустить обратно сардаров в русские пределы в случае неудачи их. В случае неудачи Абдуррахман-хана и при согласии туркестанского генерал-губернатора эмиру кажется возможным занять Чар-Вилойят без всяких затруднений, потому что узбекское население давно тяготеет к бухарским владениям, [что] давно заявлялось депутациями о подданстве, а Гулям Хайдар-хан предлагает свои услуги, сознавая бессилие держаться с наличными войсками, повсюду разбросанными. Эмир верит Гулям Хайдар-хану на основании писем его и донесений эмирского посланца Касым-ходжи, который сам видел в Мазари-Шарифе движение в пользу бухарского правительства как со стороны правителя, так и со стороны населения.

Так смотрит на дело хазрат, — закончил Рахматулла, — но джаноби-али будет ждать совета генерал-губернатора и о выставлении отрядов, и о присоединении Чар-Вилойята».

Понимая в намерении Музаффар-хана выставить отряды в Керки и Больджуан не цель «косвенного содействия Абдуррахман-хану», а уловку стремления, в случае неудачи сардаров, ввести войска в Северный Афганистан, хотя бы под оправданиями отражения притязаний афганцев на Керкинское бекство и более действительного воздействия на кундузского управителя - мятежника, я действовал пунктом 7 инструкции. Разъяснив Рахматулле, что предвидеть исход предприятия Абдуррахман-хана невозможно, что Чар-Вилойят надо предоставить самому себе, пока не выяснятся дела и с севера, и с юга, я высказал, что угрозы афганского отряда Керкинскому бекству останутся, наверно, бессильными угрозами, как и сосредоточение отряда в Больджуане может [37] остаться бессильной мерой относительно Султан Мурада Кундузского.

Однако этим журналом намечены вопросы, ожидающие указаний.

Д. 451, лл. 29-32.