Англо-афганская война. В прошлом номере журнала, в описании действий английских войск против Афганистана было сказано, что пешаверская колонна расположилась, к 23-му ноября, в Хайберском проходе и на передовой позиции в Даке и Басауле; колонна генерала Робертса подошла, к 15-му ноября, к Пейварскому перевалу, и, наконец, передовая колонна южного корпуса заняла, 14-го ноября, Пишин. Продолжаем изложение хода дальнейших операций всех трех колонн.

Для колонны генерала Брауна конец ноября прошел в принятии необходимых мер, которая позволили бы ей продолжать наступление на столицу Афганистана. В этом отношении прежде всего необходимо было позаботиться об обеспечении Хайберского прохода от нападений враждебных англичанам горцев, затем, собрать по возможности большой запас провианта в Даке и, наконец, дождаться прибытия подкреплений, двинувшихся из Пешавера под начальством генерала Мода. Хотя распоряжения, сделанные генералом Брауном после известного нападения горцев на сообщение пешаверской колонны и на алимесжидский лагерь, и достигли до известной степени своей цели, тем [222] не менее штаб действующей армии не считал, Хайберского прохода вполне обеспеченным до тех пор, пока местность к нему прилегающая занята враждебными англичанам племенами. Мнение полевого штаба было тем более основательно, что даже в самом конце ноября были случаи мелких нападений горцев на войска, расположенных в проходе. Поэтому, когда выяснилось, что главным виновником во враждебных действиях против англичан оказалось одно из колен племени афридиев — племя Зукур-хель, то было решено направить довольно сильные колонны в центр территории этих горцев, напасть на них врасплох и истребить их селения. Главный населенный пункт этого племени составляет одна из деревень долины Терека, лежащая, приблизительно, в 17 верстах к юго-западу от Алимесжида. Вся местность в этом направлении трудно доступна, и никогда не была посещаема английскими войсками. Для действий против племени Зукур-хель были назначены два сборных отряда: первый, под командою генерала Дорана, сформированный из 1-й и 2-й резервных колонн, имел до 1,200 человек, горную батарею и три орудия конной батареи на слонах; второй, выделенный из войск передовой колонны, быль отдан под начальство полковника Дженкинса и состоял из 1,000 человек при двух горных орудиях. Отрядам этим предписано было действовать следующим образом: колонна генерала Дорана должна была двинуться 6-го декабря из Джумруда к Алимесжиду, и, продолжая идти вперед, занять первоначально северо-восточный выход из терекской долины в Хозарское ущелье. Затем, колонне этой следовало выделить из себя два отдельных отряда; из них первому — в составе 300 человек при одном горном орудии — надлежало направиться к селению Некай, чтобы отрезать неприятелю отступление в юго-западном направлении на Дорбак, а второму — из 200 человек при одном орудии — двинуться к южному выходу из терекской долины в Барское ущелье. Вместе с тем, по предположению, главные силы этой колонны должны были произвести неожиданное нападение на горцев в их главном сборном пункте на рассвете 7-го декабря. Колонне полковника Дженкинса было предписано действовать одновременно из Даки, сделать обход в южном направлении и запереть другие выходы из терекской долины, ведущие к Сисоби и Ленди-хане. Войска экспедиции были снабжены провиантом на трое суток.

Трудности пути оказались на столько значительными, что расстроили все первоначальные расчеты о времени движения колонн. Экспедиция могла выступить в путь только 7-го декабря, оставив слонов, по [223] невозможности движения их в горах. В самый день ее выхода, ночью 7-го декабря, партия зукур-хельцев сделала нападение на Алимесжид и угнала 25 верблюдов, доказав еще раз, на сколько сообщения колонны генерала Брауна были не обеспечены. Вместе с тем, получено было известие, что главное скопище племени Зукур-хель состоит всего из 700 человек, вооруженных пиками и сражающихся под красным знаменем, т. е. готовых биться до уничтожения последнего человека. Экспедиционные колонны только рано утром 8-го декабря были в состоянии выступить из Хоры, последнего дружелюбного селения перед территориею Зукур-хель. Отсюда, до первого селения этого племени, Валлан, пролегает трудная дорога по руслу р. Хоры. Когда, в ночь на 9-е число, английские войска заняли Валлан, то селение это оказалось покинутым, стада угнанными, хотя запасы корма остались на месте. На утро колонны вступили в долину, взрывая укрепленные башни и сжигая дома, но нигде не встречая ни малейшего, сопротивления, так как зукур-хельцы, предуведомленные о движении неприятеля, успели со скотом и домашним скарбом скрыться в горы. Дальнейшие сведения об экспедиции в долину Терека страдают противоречием: по одним известиям, генерал Тайтлер, командир 2-й бригады, расположенной в Ленди-хане, пройдя через перевал Гиссаби, готовился подать своими войсками помощь зукур-хельской экспедиции; другие же известия говорят, что, напротив, английские войска продолжали двигаться без сопротивления. Противоречивость этих известий уже сама по себе дает некоторое основание думать, что серьезно соображенная экспедиция в долину Терека не удалась, по крайней мере, в том смысл?, что племя Зукур-хель по прежнему остается во враждебных отношениях к англичанам.

Выше было сказано, что отряд генерала Дорана состоял из войск 1-й и 2-й резервных колонн, пришедших из Пешавера на помощь генералу Брауну. Другая часть этих же колонн, под командою генерала Мода, выступила почти одновременно с движением экспедиции в долину Терека, для наказания племен Баварской долины. Таким образом, и с прибытием подкреплений пешаверская колонна довольно долго занималась исключительно обеспечением своей операционной линии. На сколько, в общем, усилия эти были безуспешны, доказывает тот факт, что, потеряв надежду водворить прочный порядок и полное спокойствие в Хайберском проходе силою оружия, англичане решились обезопасить проход привлечением на свою сторону соседних племен, чрез выдачу им денежного [224] вознаграждения. По донесению майора Каваньяри, мера эта уже принесла хорошие результаты, так как все сангухельские шинкари изъявили покорность. Немедленно после этого было приступлено к формированию из мирных горцев особых команд, которым и поручено, совместно с войсками, расположенными на операционной линии, охранение Хайберского прохода.

В то время как генерал Браун вынужден был оставаться в неловком пассивном положении в Хайберском ущелье, общие условия политических дел в Афганистане переменились коренным образом. В Кабуле произошла революция; эмир Шир-Али должен был оставить свою столицу и направиться в пределы афганского Туркестана; самое могущественное из племен Афганистана, гильзаи, провозгласило эмиром сына Шир-Али-хана, его врага Якуб-хана, содержавшегося до того времени в заключении. В виду этого, генерал Браун, не обеспечив еще вполне своих сообщений, решился подвинуться в г. Джелалабад. Выступив 4-го декабря из Дави, он дошел на следующий день до Басаула, где была расположена бригада Макферсона, а 8-го декабря занял без сопротивления Джелалабад, лежащий в 62 1/2 верстах от Даки. Таким образом, в течение целого месяца пешаверская колонна продвинулась но операционной линии на расстояние 112 1/2 верст. Месяц этот несомненно был временем тяжелых испытаний для колонны генерала Брауна. Стоянка в Хайберских горах, при постоянных тревогах и нападениях со стороны горцев, подействовала весьма неблагоприятно на здоровье людей. Холода, усиленная аванпостная служба и плохое размещение войск развили разные болезни, особенно в 14-м полку сейков, так что генерал Браун принужден был возвратить этот полк с театра военных действий в Пешавер. Вследствие недостатка в фураже, 11-й кавалерийский полк был также возвращен в Джумруд. Тяжелая артиллерия тоже отправлена с театра войны в тыл. Затем, в полках, составленных из сипаев, появились дезертирства, которые с наступлением холодов принимают все большие и большие размеры.

Афганские войска, защищавшие долину Курума, без сопротивления отступали, как было сказано в прошлый раз, до самого Пейварского перевала, где и сосредоточились, заняв сильную оборонительную позицию. Генерал Робертс, подойдя 15-го ноября к перевалу, в тот же день произвел рекогносцировку к Губиткале, осмотрел неприятельское расположение и убедился, что афганцы не успели еще установить на перевале свою артиллерию. В виду этого, генерал [225] Роберт решил немедленно продолжать движение и отдал приказание начать 17-го ноября общее наступление, а 18-го — произвести атаку перевала. Вместе с тем, сделаны были распоряжения о том, чтобы обратить Курумский форт в частный опорный пункт колонны; здесь были собраны больные и необходимый для отряда запас продовольствия. 17-го ноября, в 4 часа пополудни, курумская колонна, разделившись на два отряда, двинулась вперед вдоль долины, по правой стороне которой тянулся хребет Сефид-Куг, а по левой — р. Курум. Левый отряд, под начальством генерала Кобба, имея в авангарде эскадрон кавалерии, несколько рот пехоты и четыре орудия, был направлен влево в обход правого фланга неприятельского расположения. Правый отряд — с авангардом того же состава — двинулся на Губиткале, где еще 15-го ноября был расположен лагерь афганских войск. От Курумского форта до этого лагеря около 45 верст. Дорога шла по трудной местности, перерезанной ручьями. Неприятель, по показанию местных жителей, все время оказывавших англичанам полное содействие, разделился на два отряда: один, при шести орудиях, двигался вверх по перевалу, а другой — главные силы — успел пройти по ту сторону перевала. Оба отряда курумской колонны своевременно подошли к перевалу, так что 18-го ноября можно было начать штурм пейвар-котанской позиции. Согласно отданному приказанию, генерал Кобб, с 5-м пенджабским, 29-м пехотным полками и двумя горными орудиями, направился в дефиле, влево от перевала, с тем, чтобы обойти последний и облегчить таким образом фронтальную атаку колонне генерала Тельуоля. Колонна эта, в ожидании результата движения генерала Кобба, подошла ко входу на перевал и заняла позицию на одной из передовых террас Сефид-кугского хребта, где расположились: 72-й пехотный полк гайлендеров, 5-й пехотный полк гуркасов и 20-й пехотный пенджабский полк с артиллериею. При колонне находился генерал Робертс со штабом. Между тем, полки, посланные в обход Пейварского перевала, сбились с направления и, двигаясь в беспорядке, наткнулись на правый фланг неприятеля, рассыпавшего цепь на скалах перевала. Встреченные ружейным огнем, английские войска дрогнули и отступили, потеряв одного убитым и 12 человек ранеными. Таким образом, атака левой колонны была отбита. Действия правой колонны были не более удачны. Около 5 часов по полудни, неприятель, совершенно неожиданно для англичан, открыли сильную артиллерийскую канонаду с пейварской позиции. Генерал Робертс тотчас же приняли меры, соответствующие положению дел: убрал слонов назад, [226] людям приказал стать за скалы, расположил на террасе пешую батарею, а на соседнем пригорке — горную, и открыл огонь против неприятельской артиллерии гранатами. Но действие афганских орудий по английской пешей батарее было на столько удачно, что ее пришлось немедленно убрать. Было ясно, что правая колонна, неожидавшая найти так близко неприятеля, попала в засаду и могла подвергнуться неожиданному нападению. Положение колонны признано опасным; генерал Робертс приказал отступить, что и было исполнено под прикрытием цепи. Однако, новое место, выбранное под бивак, оказалось также под выстрелами неприятельской артиллерии, и войска были отведены далее назад. Таким образом, штурм Пейварского перевала, 18-го ноября, не удался.

В виду неудачного дела 18-го ноября, генерал Робертс признал невозможным атаковать перевал с фланга и фронта, и решился произвести обходный маневр в тыл расположения афганских войск, через перевал Спингави. Обходный отряд, вверенный генералу Тельуолю, состоял из 29-го пехотного полка, 5-го полка гуркасов, 72-го полка гайлендеров, 20-го пенджабского пехотного полка, 23-го полка пионеров, нескольких горных орудий и четырех орудий полевой артиллерии. Отряд начал движение с 19-го по 20-е ноября и шел всю ночь по весьма трудным дорогам. Перед рассветом, 20-го числа, передовая бригада подошла к сильной неприятельской баррикаде, расположенной в самом перевале. Головная рота 5-го полка гуркасов бросилась вперед и, поддержанная одною ротою 72-го полка гайлендеров, овладела баррикадированною позициею. Наступление продолжалось; афганцы без боя покидали позицию за позициею; к 10 часам утра англичанам оставалось занять еще только одну высоту, чтобы достигнуть перевала. Но здесь их движение было остановлено; позиция оказалась весьма сильной и афганские войска с большою энергиею защищали ее, так что все попытки англичан к приступу были отражены. Можно было опасаться, что последует новая неудача. После отдыха, данного отряду, около 3-х часов по полудни начато было дальнейшее обходное движение, окончившееся занятием местности в тылу форта, расположенного на перевале. Обстоятельство это имело решающее значение. Афганцы, заметив движение в тыл, оставили позицию перевала, и, бросив до 18 орудий, отступили. Обходный отряд, найдя позицию очищенною, расположился биваком в тылу форта. 12-й бенгальский кавалерийский полк был послан преследовать неприятеля, но вследствие наступившей темноты, вскоре вернулся на позицию. [227]

25-го ноября, генерал Робертс произвел рекогносцировку в Шутургурдану, и, не встретив неприятеля, занял без сопротивления, 28-го ноября, самое ущелье. Путь в Кабул был открыт, но сравнительно незначительные силы, находящиеся в распоряжении генерала Робертса, и неблагоприятное для военных операций время года, заставили генерала остановить движение к Кабулу и вернуться в Курумский форт. К 6-му декабря все войска курумской колонны снова собрались в форте, заняв передовым отрядом Пейварское ущелье. Таким образом, с 9-го по 28-е ноября курумская колонна прошла около 150 верст, т. е., в среднем, по 8 1/2 верст в день. Согласно известиям от средины декабря, генерал Робертс, расположившись на зимних квартирах, занялся обеспечением своих сообщений с операционным базисом и решился предпринять экспедицию к Хосту, с целью усмирения туземцев, начавших относиться враждебно к занятию их страны английскими войсками.

Южный корпус англо-индийской действующей армии успел в последнее время на столько развить свои операции, что 30-го декабря им был занят, без сопротивления г. Кандагар. Как было уже сказано, южный корпус состоит из двух колонн: передовой и так называемой мультанской дивизии. Первая из этих колонн образована из войск, расположенных до начала военных действий в Квете, Келате, Дадаре и других пунктах Белуджистана, и имеет, по укомплектовании, до 5,200 человек. Во второй колонне, сформированной в Мультане, считается 6,300 человек. Общее начальство над этими совокупными силами в 11,500 человек вверено генералу Стюарту, а передовою колонною командует генерал Биддедьф. Предметом действий южного корпуса был определен г. Кандагар. Операционная линия корпуса, от Шикарпура до Кандагара, длиною в 496 верст. База корпуса расположена по Инду. Частная база устроена в г. Квете. Операций южного корпуса начались занятием 14-го ноября войсками генерала Биддельфа Пишина и в первое время развивались весьма медленно. Причиною последнего служило, прежде всего, то обстоятельство, что требовалось известное время на прочное устройство в Квете частной базы, и, наконец, необходимо было выждать прибытия на театр военных действий мультанской дивизии, выступившей из Мультана 9-го ноября. По сообщениям английских газет, план действий южного корпуса состоял в следующем: кветская колонна, дойдя до Пишина, произведет рекогносцировку Ходжакского перевала и других дорог, соединяющих Квету и Кандагар. Тем временем, Мультанская дивизия должна спешить [228] форсированным маршем к Квете и Пишину. По соединении обеих колонн, войска двигаются на Кандагар, где предполагалось расположить их на зимние квартиры. При рассмотрении этого плана нельзя не заметить, что он обдуман весьма основательно. Прежде всего, выбор Кветы частною базой не может быть назван рискованным потому, что англичане давно уже принимают все меры к отделению Белуджистана от Афганистана и с этой целью заключили с келатским ханом союзную конвенцию, обеспечивающую за ними спокойное владение названным выше пограничным городом. Затем, оставив для охранения Боланского прохода, Кветы, Ходжанского и других перевалов до 5,000 человек, они имели возможность двинуть в Кандагар около 6,500 человек — боевые силы, которыми не располагает ни курумская, ни пешаверская колонны. Впрочем, как увидим ниже, известные политические события, разыгравшиеся впоследствии в Афганистане, заставили генерала Стюарта изменить некоторые подробности в исполнении этого плана.

Командир южного корпуса рассчитывал, что мультанская дивизия, выделив по дороге отряды, необходимые для охранения сообщений, подойдет к Квете к началу января. Чтобы облегчить, движение дивизии, сделано было распоряжение об ограничении войскового обоза. При выборе пути для мультанской дивизии, многие военные авторитеты Англии советовали генералу Стюарту направить дивизию кратчайшим путем через Гурунд, Кахар, Котиали и Туяль по дороге, спускающейся в Пишинскую долину за Кветой и примыкающей к Боланскому проходу. Но генерал Стюарт предпочел двинуть дивизию обыкновенной дорогой через Боланский проход. Дорога эта от Шикарпура идет сперва по голой, неплодородной местности, переходящей иногда в степь, но в пределах Белуджистана она тянется по роскошной долине Кач-Гандаво, прозванной перлом келатского хана. Затем, дорога переваливает через гору Хала, спускается в долину Дадара и проходит Боланским проходом к Квете. Боланский проход представляет теснину, длиною в 135 верст. По сторонам теснины идут отвесные голые свалы; местами ущелье расширяется, потом снова суживается, причем, с одной террасы долины на другую приходится подыматься по диким тропинкам. Первые части мультанской дивизии вошли в проход 3-го декабря. Из корреспонденции, помещенной в средине декабря в газете «Standard», можно составить довольно наглядное представление о том, с какими трудностями приходилось бороться английской артиллерии при ее движении по Боланскому проходу. «По дороге, пишут в лондонскую [229] газету, мне попадались одна за другой брошенные артиллерийские повозки, принадлежащие тяжелой батарее: быки, тащившие их, лежали мертвыми по сторонам ущелья. Продолжая путь, я обогнал осадное орудие, которое с трудом везли, останавливаясь через каждые десять шагов, два слона и около сотни солдат. Далее, солдаты надрываясь тащили фургоны; все время батарея, о которой я пишу, двигалась при самых невыгодных условиях. В конце третьего дня со входа в ущелье, все быки батареи оказались совершенно негодными ни к чему; оставшиеся еще в живых на столько испортили себе ноги, ступая по острому щебню, что едва двигались. Два слона погибли на дороге. Командир осадной батареи решился останавливать все проходящие войска и заставлять их тащить орудия. Кроме находящегося при батарее прикрытия — роты 60-го пехотного полка — он остановил часть 70-го пехотного полка и пять рот 59-го. Солдаты изнемогают от тяжелой работы, продолжающейся нередко за полночь, и к довершению всего их дурно кормят. Весьма часто ощущается недостаток в воде». Естественно, что при таких условиях движение мультанской дивизии происходило весьма медленно. К середине декабря еще не вся колонна прошла ущелье, так что было решено, что часть дивизии прозимует по дороге между Шикарпуром и Дадаром, для чего и были устроены зимние лагери близ Ситсимитри и Дадара.

Генерал Стюарт, не дождавшись, когда войска мультанской дивизии пройдут Боланский проход, поспешил лично соединиться с генералом Биддельфом и, прибыв 24-го ноября в Квету, принял общее руководство действиями южного корпуса. Тем временем, генерал Биддельф, занявший Пишин, произвел рекогносцировку Пишинской долины и намеревался предпринять движение к Ходжакскому перевалу. Равным образом, он осмотрел местность по направлению Туаля и Хотиана и дороги, идущие на запад в обход Ходжакского перевала. 27-го ноября полковник Кеннеди занял позицию у Джукату и в перевале Гваджа, причем оказалось, что через этот перевал пролегает, в обход Ходжака, прямая караванная дорога из Кветы в Кандагар, доступная для войск всех родов оружия, но представляющая то неудобство, что приходится идти 40 верст по безводному пространству. 3-го декабря передовая войска генерала Биддельфа завладели Ходжакским перевалом, не найдя афганцев на всем пути, ведущем в долину Кандагара. 10-го декабря к передовой колонне прибыль генерал Стюарт, и осмотрев вместе с генералом Биддельфом позиции, занятые кветской колонною, решил, [230] не дожидаясь прибытия мультанской дивизии, двинуться с наличными силами прямо на Кандагар. Нет никакого сомнения, что главною побудительною причиною такого решения послужили политические события, происшедшие около этого времени в Афганистане, так как, с чисто военной точки зрения, движение вперед колонны в сущности слабого состава является предприятием весьма рискованным. Весьма может быть также, что в этом решении играли значительную роль и невыгодный климатические условия местности, занимаемой войсками генерала Биддельфа. Оставаться зимовать в горном Афганистане значило отдавать на жертву болезням и смерти большую часть войск. Нужно заметить, что с самого начала кампании санитарное состояние южной колонны было весьма неудовлетворительно. Еще до похода из Кветы приходили известия о печальном положении войск кветского района. Офицеры и солдаты страдали лихорадками, дизентерией. В некоторых частях четверть наличного состава лежала в госпиталях. Войска начали кампанию, не имея теплой одежды, и долго не получали ее, не смотря на сильный ропот. Невыгодные климатические условия дурно отразились и на состоянии вьючных животных. К началу декабря несколько сот верблюдов пало, что до крайности затруднило сосредоточение провианта. Чтобы заменить павших и усталых обозных животных, интендантство должно было распространить свои реквизиции на 300 верст, до Саккара на Инде. В силу всех этих причин, генерал Стюарт двинул свои передовые войска по Ходжакскому перевалу в долину Кандагара. Однако, трудности встреченные им в этом проходе, оказались на столько значительны, что он вскоре предпочел направить главные силы через упомянутый выше перевал Гваджу. Спустившись в долину Кандагара, кветская колонна безостановочно продолжала путь к главному городу южного Афганистана, и 30-го декабря, после небольшой кавалерийской стычки с неприятелем, заняла его, завладев, таким образом, почти без боя важным стратегическим пунктом и обеспечив себе хорошие зимние квартиры.

Итак, к началу января, английские войска были распределены следующим образом на территории Афганистана: пешаверская колонна: в Джелалабаде, пять пехотных полков, две батареи и два полка кавалерии; в Басауле, полк пехоты; в Дакке, два полка пехоты и одна батарея; в Лунди Котале, полк пехоты; в Алимесжиде, два полка пехоты; в Джамроде, три с половиною полка пехоты, три батареи и полк кавалерии; в Пешавере, кроме крепостной артиллерии, одна тяжелая батарея; в окрестностях Новчеры, [231] полтора полка пехоты, батарея, два полка кавалерии, и, наконец, по дорогам, идущими от Пешавера до Джелалабада, находится шесть рот саперов. Курумская колонна: в форте Курум и на Пейварском перевале, три полка туземной и батальон английской пехоты, батарея, полк кавалерии и рота саперов; в долин? Хоста, три батареи, два с половиною полка пехоты и пять полуэскадронов кавалерии; в Когате, два полка пехоты и батарея. Южные колонны: в Кандагаре, четыре полка кавалерии, двенадцать полков пехоты и четыре батареи; между Дадаром и Кандагаром, в распоряжении генерала Стюарта находится всего до 2,300 чел. кавалерии, до 8,500 чел. пехоты и до 2,000 чел. артиллерии; сообщение между Дадаром и Секкаром поддерживается войсками генерала Пейра в составе пяти полков пехоты. Общая численность английских войск, расположенных в начале января, как в самом Афганистане, так и на его границах, доходит, в круглых цифрах, до 35,000 человек. Формируемая позади Аттока резервная колонна состоит из двух английских и трех туземных полков пехоты. По сообщению английских газет, в течение наступившей двухмесячной приостановки наступательных военных действий, англичане займутся, главными образом, исправлением тех недостатков в снабжении и снаряжении действующей армии, которые оказались за время ее двухмесячных военных действий, и были результатом слишком поспешных военных приготовлений. Кроме того, предполагается собрать в Джелалабаде, Кандагаре и других наиболее отдаленных пунктах области, занимаемой теперь английскими войсками, шестимесячный запас провианта, чтобы таким образом, с началом весны, быть в состоянии немедленно приступить к решительным действиям, если того потребуют обстоятельства. На серьезное намерение английского правительства продолжать весною кампанию против Афганистана указывают, равным образом, и военные приготовления, производимые в настоящее время, как в самой Англии, так и в ее ост-индских владениях. Но, во всяком случае, ранее марта месяца трудно ожидать сколько-нибудь важных известий с афганского театра войны.

Сведения, имеющиеся о военных силах афганского эмира, в связи с положением, принятыми Шир-Али-ханом с самого начала его распри с англичанами, давали некоторое право ожидать, что войска эмира окажут более энергичное сопротивление английской действующей армии, чем то, которое в действительности было оказано. Между тем, целый ряд событий, начиная с 9-го ноября прошлого года и кончая взятием Кандагара войсками генерала Стюарта, [232] доказывали совершенно противное. Чтобы объяснить хоть отчасти этот факт, необходимо взглянуть на политические условия существования Афганистана, имевшие огромное влияние на распределение в стране войск эмира и, вообще, на весь ход военных действий.

Афганистан, перед началом кампании, представлял собою государство, состоящее из трех обширных территорий с весьма слабою взаимною связью: собственно Афганистана, афганского Туркестана и Гератской области. Территории эти, с различным, враждебным населением, были связаны друг с другом только силою оружия; причем, к общей непрочности связи этого рода, присоединилась ее кратковременность. Афганский Туркестан, населенный почти исключительно узбекскими племенами, вошел в состав земель кабульского эмира частью при Дост-Магомед-хане, отце Шир-Али-хана, частью при этом последнем; так, область Маймене была присоединена только в 1875 г. Во всей этой стране афганцы составляли элемент пришлый, нелюбимый узбекским населением и враждебный ему. То же самое было и в. Гератской области. Лишь недавно окончательно покоренная Шир-Али-ханом, она, к тому же, соприкасалась с Персиею, которая постоянно угрожала двинуть туда свои войска, и вследствие этого со стороны эмира требовалось принятие особых мер, для обеспечения за собою владения этою областью. Меры эти, весьма естественно, состояли главным образом в занятии этих стран значительными военными силами. Поэтому мы видим, что в Маймене были постоянно расположены пять кабульских батальонов, три гератских, три конных полка и 10 орудий. В прочих областях афганского Туркестана, Андхое, Сари-Пуле, Шибархане, Балке, Хулуме, Кундузе, Бадахшане и Вохане, находилось всего 20 батальонов пехоты, восемь конных полков и 30 орудий. Таким образом, из общего состава афганской армии, по северную сторону Гиндукуша находилось 28-м батальонов пехоты, 11-ть конных полков и 40 орудий. Войска, занимавшие Гератскую область, были сосредоточены по преимуществу в самом Герате. Гарнизон этого города состоял из 18-ти кабульских и гератских батальонов, 2,000 человек гвардейской пехоты, 2,000 человек регулярной кавалерии и около 40 орудий. Кроме того, близ персидской границы, в г. Фарра, был расположен один батальон пехоты и два конных полка. Итак, вследствие политических обстоятельств, Шир-Али-хан вынужден был содержать весьма значительные силы в северных и западных областях своего государства. В общем итоге силы эти составляюсь: 49 пехотных батальонов, 17 полков кавалерии и 80 полевых орудий; всего пехоты [233] 34,000 человек, кавалерии 8,500 человек и около 2,000 артиллеристов. Если из общих регулярных сил афганской армии, равных 72-м батальонам пехоты, 25-ти кавалерийским полкам и 200-м орудиям, вычесть приведенные выше цифры, то окажется, что для борьбы с англичанами эмир в первое время мог выставить всего 23 батальона пехоты (16,000 человек), восемь кавалерийских полков (4,000 человек) и около 100 орудий. Однако, в сущности, и этих сил нельзя было послать на театр военных действий, потому что было необходимо оставить гарнизоны в Кабуле, Гузни, Куши и других городах, так что наличные силы, которые в действительности выставил эмир против трех наступающих колонн англо-индийской армии, не должны были превосходить 12,000 человек при 100 орудиях.

Таким образом, первою причиною неудачных действий войск афганского эмира была их крайняя малочисленность. Затем, к этой основной причине присоединились внутренние раздоры и несогласия. Едва известия о первых успехах англичан распространились по Афганистану, как все те, которые были недовольны Шир-Али-ханом, подняли голову, а потом, с дальнейшими неудачами, открыто восстали против власти эмира. Снова всплыла наружу затаенная, давнишняя вражда могущественного племени гильзаев к Шир-Али-хану, снова Якуб-хан выдвинулся вперед, и опять забушевали самые разнообразные политические и народные страсти, подавленные до того времени эмиром. Разложение охватило весь Афганистан; вожди многочисленных племен страны поведи интриги; более алчные из них вступили с англичанами в торг и не гнушались за обещанное содействие брать золото. Раздача англичанами денег приняла самые широкие размеры. В самом Кабуле вспыхнула революция. Сознавая вполне безнадежное положение дел и уверенный, что ему не удастся спасти государства, Шир-Али-хан, после бесплодных попыток поднять афганский Туркестан, бежал из пределов страны, передав власть своему сыну Якуб-хану. Однако перемена правителя мало изменила положение дела; английские войска, как мы видели, по прежнему почти беспрепятственно двигались внутрь страны до тех пор, пока наступившая зима не заставила их расположиться на зимних квартирах, в ожидании более удобного для военных действий времени года. Весна, по всей вероятности, принесет нам разрешение столь неудачной для Афганистана распри с. Англиею.

В. Н.

Текст воспроизведен по изданию: Иностранное военное обозрение // Военный сборник, № 2. 1879

© текст - В. Н. 1879
© сетевая версия - Thietmar. 2014
© OCR - Кудряшова С. 2014
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Военный сборник. 1879