-

К ИСТОРИИ ОСВОБОЖДЕНИЯ РУССКИХ ПЛЕННЫХ ИЗ ХИВЫ

(Из архива Оренбургской ученой архивной комиссии.)

Список русским пленным прибывшим на Бердянско-Куралинскую линию с Бухарским Караваном 17-го Ноября 1837 года.

1. Уральского войска полковника Буренина крестьянин Василий Иванов	120 лет от роду, взят из Уральска и находился в плену 17 лет.
2. Крестьянин графа Зубова Василий Никитин	57 лет от роду, взят с Каспийского моря и находился в плену 36 лет.
3. Астраханский мещанин Константин Пролов	50 лет от роду, взят с Каспийского моря и находился в плену 8 лет.
4. Оренбургского войска Чебаркульской станицы казак Василий Коптягин	82 лет от роду, взят с Оренбургской линии из Орловского отряда и находился в плену 55 лет.
5. Астраханской губернии государственный крестьянин Иван Тимофеев	38 лет, взят с моря и был в плену 2 года.
6. Астраханской губернии удельный крестьянин Иван Еремеев	68 лет, взят с моря и был в плену 28 лет.
7. Астраханской губернии государственный крестьянин Василий Никитин Червяков.	60 лет от роду, взят с моря и был в плену 28 лет. [32]
8. 2-го Тептярского полка казак Байбагуш Янбалшев.	35 лет от роду, взят из отряда полковника Милорадовича, бывшего в киргизской степи и находился в плену 14 лет.
9. Города Астрахани отпущенник Петр Васильев Старцев	76 лет, взят в плен с моря и находился в плену 20 лет.
10. Крестьянин князя Юсупова Никита Рулев
11. Сын его Григорий	46 л. 14 л. взяты с моря и были в плену 2 года.
12. Пензенской губернии государственный крестьянин Михайла Артамонов	62 лет, взят с моря и находился в плену 45 лет.
13. Пензенской губернии г-на Батурина крестьянин Василий Игнатьев	36 лет, взят с моря и был в плену 7 лет.
14. Саратовской губернии г-на Апраксина крестьянин Антроп Андреев	60 лет, взят с моря и был в плену 37 лет.
15. Астраханский мещанин Дмитрий Филиппов	52 лет, взят с моря и был в плену 27 лет.
16. Нижегородской губернии г-на Шереметева крестьянин Василий Ильин	68 лет, взят с моря и находился в плену 4 года.
17. Астраханской губернии г-на Зубова крестьянин Кузьма Глебов	63 лет, взят с моря и находился в плену 36 лет.
18. Пензенской губернии князя Долгорукова крестьянин Иван Резанов	30 лет, взят с моря и находился в плену 4 года.
19. Непомнящий родства, называющий себя Иваном	60 лет, полагает, что был в плену 60 лет.
20. Симбирской губернии г-на Орлова крестьянин Савелий Федоров Чунаев	50 лет, взят из города Уральска и был в плену 15 лет.
21. Поляк Якуп Соколовский.	50 лет, взят из Орской крепости и был в плену 34 года.
22. Симбирской губернии пехотный солдатский сын Илья Федоров	70 лет, взят с моря и был в плену 40 лет. [33]
23. Бежавший в Персию 1829 года из нарочной № 24 роты, бывший в Эривани и пленный из персидских войск 1832 года рядовой Василий Венедиктов	50 лет, находился в плену 5 лет.
24. Орского баталиона унтер-офицер Иван Малышев.	52 лет, взят из Губерлинских гор и был в плену 16 лет.
25. Астраханский матрос 45 флотского экипажа Кузьма Лосев.	34 лет, взят с моря и находился в плену 1 1/2 года.

(Архив Оренбургской ученой архивной комиссии, отдел пограничный, дело от 10 ноября 1837 года, стр. 18-20).

Письмо хивинского хана Алла-Кула к Государю Императору, полученное оренбургским военным губернатором В. А. Перовским в Августе 1839 года.

Во имя всевышнего и всеблагого Бога. Нет другого божества, кроме единого Бога и другого Пророка, кроме Мухаммеда (стих из Алкорана).

Всепочтенному и Всемилостивому, в великолепии Уподобляющемуся Джесишиду, в силе и могуществе Афрасьябу, Средоточию Христианской славы, правосудия и могущества, Великому Российскому Государю Императору да будет ведомо, что купеческое сословие, для распространения между людьми всякого рода обилия, странствует по разным Государствам, городам, крепостям и местечкам.

С этой целию особенно жители сего знаменитого города с давних времен до ныне ежегодно при добром расположении посещали Россию. Теперь же, во времена, знаменующие радостию, порядок этот изменился: купцы Хивинские задержаны, и освобождение их зависит от высылки из Хивы русских пленных, которые несколько уже раз и были отсылаемы в Россию; но из того никакого полезного следствия не оказалось. Известно, что войско как самой Царствующей Хивинской Державы (да охранит ее Господь от бед и напастей), так и окрестных подвластных ей народов никаких воинственных признаков, набегов и нападений на Россию никогда не оказывало. Что же касается до некоторого числа пленников недавно захваченных Киргизами и Туркменами: то мы, получивши из [34] них к себе часть, и, присоединив к ней прежде бывших у нас всех Русских пленных, отправили всех их с Ишнияз Баем к Вам. Если какая либо часть, или половина их осталась еще здесь, и мы о том узнаем, то отыскав таковых, опять препроводим. Так как русские пленные находятся не в одном только Харезмском Государстве, средоточии Правоверия, но и в других владениях: то Вы сами и требуйте их от тех владельцев. Обязанность же наша состоит в том, чтобы напоминать Вашему пресветлому сердцу, дабы наши купцы были освобождены с вашей стороны, а Русские пленные с нашей, так чтобы покончить это дело на таком условии, основание которого, утвердясь на нелицеприятном дружестве и чистосердечной приязни, осталось бы ненарушимо в настоящей и будущей жизни. Тогда взаимные отношения между двух Государств к общей пользе того и другого достигли бы желаемого совершенства — мы дружили бы Вашим друзьям а Вы нашим; мы враждовали бы с Вашими врагами, а вы с нашими. С этим чистым желанием мы отправили к изобилующей радостию особе Вашей упомянутого Ишниязбая. Остальные слова наши изъяснит он изустно. Сие приязненное письмо написано для означения дружбы.

(Архив Оренбургской ученой архивной комиссия, отдел пограничный, дело от 12 Августа 1839 года, стр. 11-13).

Письмо оренбургского военного губернатора В. А. Перовского к графу Нессельроде ¹ от 21 Августа 1839 года за № 1422 ².

На днях прибыли сюда два посланца Хивинские, с письмом от Хана Алла-Кула и с восемьюдесятью Русскими пленниками: количество довольно значительное, но все еще ничтожное в сравнении с числом оставшихся в неволе. Письмо, которое имею честь приложить в подлиннике и в переводе, было зашито в ящике и [35] по рассмотрении оказалось написанным на Высочайшее Государя Императора Имя. Содержание письма, как Ваше Сиятельство сами усмотреть изволите, по обыкновению, ничтожно и заключается в одном только напыщенном пустословии. Замечательно в письме этом только одно: собственное признание Хана, что он получает от хищников морских условленную долю. Признание это сделано здесь без сомнения только по глупости, потому что в нем не было никакой нужды; но не менее того, оно довольно важно. По всему видно, что отряды, выдвинутые ныне довольно далеко в степь, возбудили опасение хана Хивы, и что он снова пытается кончить дело присылкою 80-ти человек, как прежде думал отделаться присылкою 25-ти. При таких обстоятельствах, я поступил, как полагаю, согласно с видами Вашего Сиятельства, объявив присланным Хивинцам, что они на основании прежних объявлений, ханскими посланцами быть не могут, и дал им письменное объявление не относящееся ни к какому лицу, где в общих выражениях повторено все то, что было говорено хивинскому хану уже столько раз прежде. Между тем однако же, как все возвратившиеся пленники единогласно показали, что один из так называемых послов этих приобрел от хищников в самый день отбытия своего из Хивы нескольких пленников Русских и оставил их у себя для работы, то я соображаясь с прежними, одобренными Вами, Милостивый Государь, действиями своими, решился задержать этого посланца, а другого отпустил обратно. Бесстыдство и дерзость Хивинцев тем удивительнее, что они в течение нынешнего года, после двух спокойных лет, захватили по крайней мере вдвое более промышленников с Каспийского моря, чем выслали ныне пленников, из коих 37 человек взяты в течение нынешнего лета, а 43-в прежние годы. Все они снабжены будут всем необходимым и потом отправлены в те места, куда принадлежат.

Имея честь сообщить Вашему Сиятельству сведения сии, я прошу Вас, Милостивый Государь, покорнейше принять уверение в отличном почтении и совершенной преданности моей.

(Архив Оренбургской ученой архивной комиссии, отдел пограничный, дело от Августа 1839 года, стр. 15-16). [36]

Список русских пленных, возвращенных из Хивы в Оренбург в 1839 году.

№	Имена и прозвания.	Какого звания.	Куда отправлены.
1	Терентий Ярченко.	Отставной унтер-офицер 45-го флотского экипажа.	В Астраханское Губернское правление.
2	Никита Иванов Шапошников.	Астраханский мещанин.
3	Владимир Иванов.	Астраханский мещанин.
4	Егор Артемьев Еровой.	Астраханский мещанин.
5	Федор Павлов.	Астраханской губернии, Красноярского уезда, государственный крестьянин.
6	Василий Иванов Третьяков.	Астраханской губернии, Енотаевского уезда, села Селитринска, государственный крестьянин.
7	Федор Михайлов.	Астраханской губернии, Красноярского уезда, села Макова, крестьянин г-жи Милашевой.
8	Иван Иванов Рудыкин.	Астраханской губернии, Красноярского уезда, села Никольского, крестьянин князя Юсупова.
9	Петр Васильев Петухов.	Астраханской губернии, Красноярского уезда, села Джамбайского, крестьянин князя Юсупова.
10	Иван Григорьев Солонин.	Того же помещика и села крестьянин.
11	Егор Петров.	Того же помещика и села крестьянин.
12	Александр Никифоров Рулев.	Того же помещика и села крестьянин.
13	Алексей Михайлов.	Астраханский мещанин.	В Астраханское Губернское Правление.
14	Матвей Романов Еремин.	Астраханский мещанин. [37]	В Астраханское Губернское Правление.
15	Василий Андреев Савин.	Оренбургской губернии, Бузулукского уезда, крестьянин помещика Племянникова.	В Оренбургское Губерн. Правление.
16	Демьян Иванов Струков.	Оренбургской губернии, помещичий крестьянин.	В Илецкое Соляное Правление.
17	Александр Логинов Скворцов.	Илецкого Соляного промысла рабочий.	Помер в Оренбургском военном госпиталь.
18	Александр Иванов.	Того же промысла рабочий.	В Нижегородское Губернское Правление.
19	Яков Никитин Редким.	Нижегородской губернии, Горбатовского уезда, села Дуднева, крестьянин графа Шереметева.
20	Василий Акимов Савин.	Той же губернии и уезда, деревни Высоковой, крестьянин помещика Шереметева.
21	Стесан Яковлев Яйцов.	Нижегородской губернии и уезда, села Безводного крестьянин князя Юсупова.
22	Александр Карпов Исаков.	Той же губернии и уезда, села Слободского, крестьянин помещика Лопухина.
23	Илья Евстратов Попов.	Нижегородской губернии. Сергачского уезда, села Юрьева, крестьянин князя Голицына.
24	Илья Михайлов Бирюков.	Нижегородской губернии, Горбатовского уезда, села Дуднева, крестьянин помещика Шереметева.
25	Лукьян Васильев Бирюков.	Нижегородской губернии, Балахнинского уезда, дер. Колодниной, экономические крестьяне.	В Нижегородское Губернское Правление.
26	Яков Васильев Бирюков.
27	Иван Родионов Репин.	Нижегородской губ. Балахнинского уезда, дер. Игумновой, казенный крестьянин.
28	Захар Яковлев Чикуристов.	Той же губ. и уезда, селения Черного, казенный крестьянин. [38]
29	Абрам Никитин Тархунов.	Тамбовской губ., Темниковского уезда, дер. Досаевой, крестьянин г. Кончакова.	В Тамбовское Губернское Правление.
30	Иван Фролов Мартынов.	Пензенской губ., Ломовского уезда, дер. Александровки, крестьянин помещ. Долгорукого.	В Пензенское Губернское Правление.
31	Михаил Петров Капканов.	Той же губ. и уезда, села Беленовского, крестьянин помещика Долгорукого.	В Пензенское Губернское Правление.
32	Михаил Семенов Катков.	Саратовской губ., Петровского уезда, села Цынылги, экономический крестьянин.	В Саратовское Губернское Правление.
33	Степан Екимов Сидоров.	Той же губернии, Царицынского уезда, дер. Чарлено-Разной, государственный крестьянин.	В Саратовское Губернское Правление.
34	Иван Николаев.	Тамбовской губ., Елатомского уезда, сельца Вышеславцевой Полянки, крестьянин подполковника Айгустова.	В Тамбовское Губернское Правление.
35	Василий Борисов Громов.	Той же губернии, города Шацка однодворец.
36	Степан Дмитриев Яшников.	Той же губ., Елатомского уезда, дер. Ерши, крестьянин помещицы Шидревой.
37	Максим Михайлов Зиновьев.	Той же губ. и уезда, селения Блушевых Ногинок, крестьянин гг. Нестеровых.	В Саратовское Губернское Правление.
38	Филат Денисов Митрофанов.	Московской губ., Коломенского уезда, села Северского, крестьянин графини Головкиной.	В Московское Губернское Правление.
39	Василий Харитонов Салувьянский.	Воронежской губ., Богучарского и уезда, д. Петропавловской, войсковой обыватель.	В Воронежское Губернское Правление.
40	Афанасий Рогазинский.	Той же губернии, Павловского уезда, села Николаевки, крестьянин помещика Караулова. [39]	В Воронежское Губернское Правление.
41	Григорий Иванов Торопов.	Нижегородской губернии и уезда, села безводного, крестьянин князя Юсупова.	В Нижегородское Губернское Правление.
42	Мих. Григорьев Пантисин.	Той же губернии, Балахнинского уезда, села Гнилицы экономический крестьянин.
43	Петр Прокофьев Бутяев.	Нижегородской губ., Княгининского уезда, деревни Сосновки экономический крестьянин.
44	Козьма Васильев Потоханов.	Нижегородской губ. Горбатовского уезда, дер. Хабарсковой, крестьянин князя Мустафина.
45	Данила Яковлев Зодин.	Нижегородской губернии, Княгининского уезда, села Уварова, крестьянин г-жи Дивовой.
46	Афанасий Иванов Прялов.	Нижегородской губ. и уезда, деревни Спириной, крест. г-жи Юдиной.
47	Василий Романов.	Рязанской губернии Зарайского уезда, села Сушкова, крестьянин г-жи Косиной.	В Рязанское Губернское Правление.
48	Степан Иванов Грачев.	Саратовский мещанин.	В Саратовское Губернское Правление.
49	Осип Григорьев Кербисков.	Пензенской губернии, города Саранска однодворец.	В Пензенское Губернское Правление.
50	Козьма Тимофеев Швецов.	Той же губернии, Саранского уезда, села Пособа, государственный крестьянин.	В Казанское Губернское Правление.
51	Михаил Иванов Копейкин.	Пензенской губ., Чембарского уезда, села Пойма, крестьянин графа Шереметева.
52	Еф. Никифоров Мельников	Пензенской губернии, города Наровчата мещанин.
53	Ермолай Тимофеев Думов.	Казанской губ., Тетюшинского уезда, села Кирельского экономический крестьянин. [40]	В Казанское Губернское Правление.
54	Лаврентий Доримедонтов Самойлов.	Симбирской губ., Корсунского уезда дер. Никеевки крестьянин помещика Назарьева.	В Симбирское Губернское Правление.
55	Василий Корсаков.	Жительствующего в Оренбурге подполковника Артюхова крестьянин.	Отданы до распоряжения помещикам.
56	Григор. Михайлов Пыхтин.	Оренбургской губ., крестьянин штабс-капитана Крашенникова.	Отданы до распоряжения помещикам.
57	Иван Ефремов Лутков.	9-го егерского полка рядовой.	В штаб отдельного Оренбургского корпуса.
58	Никита Балабанов.	Кавказского отдельного корпуса легкой артиллерийской гренадерской роты № 3 бомбардир.
59	Никон Филипов Лихановский.	20 дивизии 39 егерского полка рядовой.
60	Константин Ермилов Тарасов.	Сын рядового, бывшего Оренбургского линейного баталиона № 4.
61	Иван Лукьянов.	Черноморский казак.	В Оренбургскую Войсковую Канцелярию.
62	Петр Иванов Литвинов.	Оренбургского войска Островной станицы казак.
63	Афанасий Андреев Стрижев.	Оренбургского войска, Нижне-Озерной станицы казак.
64	Алексей Ларионов Самойлов.	Оренбургского войска, Новой линии, Андреевской станицы, казак.
65	Афиноген Архипов Пеньков.	Оренбургского войска, Сухореченского отряда казачий малолеток.
	Оставленные при Комиссии ³ впредь до распоряжения пленники:		По окончании надобности будут отосланы:
66	Харитон Тимофеев Щеглов.	Рекрут. [41]	В Штаб отдельного Оренбургского корпуса.
67	Гаврила Михайлов Шапошников.	Астраханские мещане.	В Астраханское Губернское Правление.
68	Иван Степанов Михайлов.	Астраханские мещане.
69	Василий Климов Беседин.	Астраханской губ., Красноярского уезда, деревни Мухоморской государственный крестьянин.
70	Савелий Константинов Чаплыгин.	Той же губ. и уезда, села Никольского крестьяне князя Юсупова.
71	Еф. Иван. Рудыкин.
72	Аким Иванов Родионов.	Астраханской губ. и уезда, дерев. Житной крестьянин г. Милашева.
73	Григорий Павлов.	Астраханской губ. Красноярского уезда села Макова крестьянин помещика Сапожникова.	В Астраханское Губернское Правление.
74	Павел Михайлов.	Той же губернии, уезда и села крестьянин г-жи Милашевой.
75	Петр Ильин Бушуев.	Астраханской губ., Енотаевского уезда, государствен. крестьянин.
76	Герасим Ильин Веденюхин.	Пензенской губ., Томовского уезда, села Блиновки крест. князя Долгорукова.	В Пензенское Губернское Правление.
77	Иван Федоров Лавров.	Той же губ., Чембарского уезда, села Пойма крестьянин графа Шереметева.	В Пензенское Губернское Правление.
78	Семен Иванов Коломийцев.	Харьковской губ., Лебединского уезда, слободы Мижерицы войсковой обыватель.	В Харьковское Губернское Правление.
79	Яков Нефедьев.	Тульской губ., Епифанского уезда, села Хованщины крестьянин княгини Голицыной.	В Тульское Губернское Правление.
80	Максим Николаев Журавлев.	Саратовской губ. и уезда села Синицкого казенный крестьянин.	В Саратовское Губернское Правление.

(Архив Оренбургской ученой архивной комиссия, отдел пограничный, дело от 11 Августа 1839 года, стр. 71-76). [42]

Статья В. И. Даля для «Северной Пчелы» и «Московских Ведомостей» ⁴.

Слишком сто лет прошло с основания и первоначального заселения Оренбургской линии и в новосозданном Русском краю этом устройство, образование и самое заселение с году на год подвигалось вперед, несмотря ни на какие препятствия. Устроилась линия, почти в две тысячи верст длины, пролегающая по рубежу унылой и пустынной степи, как скалистый берег необозримого взморья — и кочующие, хищные толпы дикарей отражаются день и ночь от этого рубежа, как волны морские от каменных берегов своих; образовались казачьи войска, заселившие все протяжение линии и служащие оплотом юговосточных пределов нашей Империи: переселенцы из двадцати малоземельных губерний России и Украйны перенесли в край, обитаемый дотоле одними инородцами, живую Русь, ее язык, нравы, обычаи, веру и поверья. Целые племена и народы вступили с нами в братство, им дано управление и устройство; рудные богатства Урала и караванная торговля с Средней Азией привлекали тысячи промышленников: словом здесь почти в глазах наших целый край возник из ничтожества и превратился в одну из существенных частей России.

Одним из главнейших препятствий к торговле и в рыбных и тюленьих промыслах Каспийского моря была доселе Хива из всех областей Средней Азии самая грубая и невежественная ⁵, которая живет только разбоем и хищничеством, между тем как поля и сады ее обрабатываются руками рабов, несчастных христиан или шиитов, которых судьба предала в руки зверского корыстного хищника. Изредка только удавалось иному счастливцу спастись от пожизненного насилия и рабства удачным побегом; остальные умирают под гнетом тяжкой работы, при недостатке в здоровой пище [43] и бесчеловечном обращении, в неволе и на чужбине. Им нет свободы или, по крайней мере — не было доселе ни выкупу, ни возврату: тому положительно противилась политика и изуверство Хивинцев.

В 1837 году возвращены были Хивою, в первый раз со времени существования ее, 25 человек Русских пленников. Само собою разумеется, что эти бедняки обязаны были благодушному Правительству за свою свободу. Пленники прибыли в Оренбург 18 Ноября — день в летописях Оренбургского края достопамятный — вместе с бухарским караваном, к которому примкнули на пути Хивинские посланцы. Весь город встретил выходцев наших за меновым двором. Священство вышло с крестами, окропило возвращенных пастве своей сынов Св. водою и отслужило молебен. Глядя на эту пеструю праздничную толпу, с лицами выражавшими в каждой черте, что здесь деется что нибудь необыкновенное, неслыханное и невиданное, глядя на крест и налой и горящие пред ним, среди обширной, необъятной степи, свечи — а потом еще на земляков наших в азиатской одежде и на коленях перед крестом, нельзя было не жалеть, что не было здесь художника, который передал бы ⁶ потомству этих рыдающих пред Евангелием выходцев с того света, эту несметную толпу ⁷ с лицами, на коих выражается участие, радость, сострадание, благодарность — все то мы видели, но видели словно во сне, в минутной живой картине. В числе пленников этих был один, который не молился перед распятием уже 55 лет, потому что 55 лет был в неволе... ⁸ Слишком полвека прошло — и первая горячая молитва за Царя; благо Царю тому и благо подданному.

Купечество угостило в то время вновь народившихся на свет земляков своих, тут же под открытым небом, в особо приготовленной кибитке обедом, к которому трех хилых старцев понесли на руках: третий ходит подпираясь клюкою на своих ногах, хотя ему было — 120 лет ⁹. [44]

В Августе месяце нынешнего ¹⁰ 1839 года, Хива выслала еще 80 человек. Это большею частию астраханские промышленники. Есть между ними несколько солдат и есть между прочим Черноморский казак, который взят в плен Персианами, под Эриванью, продан в Астрабад, а оттуда туркменам и наконец в Хиву ¹¹.

Г. Оренбургский военный губернатор ¹² угостил возвращенных родине выходцев у себя в саду ¹³ обедом: это было 22 Августа, в день коронования их императорских величеств, обед был дан в той же самой колонаде, которая выстроена была в степи за меновым двором, для праздника, данного во время бытности здесь государя цесаревича, наследника ¹⁴, а впоследствии перенесена ¹⁵ в Губернаторский сад. Отец Стефан ¹⁶ сказал пред обедом несколько простых, назидательных и благодарственных слов, прочел молитву, пленнике сели за стол, перекрестившись на Русской земле, а когда им налили по стакану вина, встали, и при музыке: Боже, Царя храни, прокричали Ура, и выпили за здравие Государя Императора и всего Царствующего Дома. Во время обеда весь генералитет, г. г. штаб и офицеры и множество зрителей расхаживали между рядами гостей и расспрашивали то того, то другого. [45] Прислужники обносили мед и пиво; в заключение пленники были одарены ¹⁷ довольно богато и между прочим здешнее Русское купечество роздало тут же по три рубля серебром. Во время этого празднества, многие из пленников всхлипывали и едва удерживались от рыданий; другие горько плакали и молились вслух за здравие Государя Императора.

(Архив Оренбургской ученой архивной комиссии, отдел пограничный, дело от 12 Августа 1839 года, стр. 138-139).

Письмо Оренбургского военного губернатора В. А. Перовского к директору Азиатского департамента при министерстве иностранных дел, генералу Л. Г. Сенявину ¹⁸.

Возвращение из Хивы пленников Русских не могло остаться тайной, тем более, что в числе их есть крестьяне и мещане каких нибудь десяти различных губерний, возвратившиеся ныне на места своего жительства. С другой стороны происшествие это, как новая небывалая вещь, обратило на себя более или менее внимание всякого, снискало в кругу общества много участия. По сим причинам я полагаю, что обнародование этого происшествия в газетах наших было бы ныне уместно и прилично: само собою разумеется, что отношений политических при этом не для чего касаться. Если Вы, М. Г., изволите одобрить составленную с этой целью и прилагаемую при сем статью, то я прошу Вас покорнейше приказать сообщить ее для напечатания в редакцию Северной Пчелы, Московских Ведомостей, или куда, по усмотрению своему, изволите считать приличным. [46]

Прошу Вас. М. Г., принять уверение в совершенном почтении и преданности моей ¹⁹.

(Архив Оренбургской ученой архивной комиссии, отдел пограничный, дело от 12 Августа 1839 года, стр. 139).

Рапорт Оренбургского военного губернатора В. А. Перовского военному министру, графу Чернышеву, от 6 Сентября 1839 г. за № 158 ²⁰

В 1837 году я имел честь донести Вашему Сиятельству о прибывших в Оренбург из Хивы 25-ти Русских пленниках. Присылка людей этих последовала, как Вам, М. Г., известно, вследствие задержания здесь Хивинских купцов ²¹. Хан Хивинский полагал, что уверений его, будто Русских пленников более в Хиве не осталось, будет в этом случае достаточно и что купцы его будут освобождены. Ныне Алла-Кул сделал вторичную, но конечно не более удачную попытку высвободить подданных своих, прислал еще 80 человек Русских. Почти половина их захвачена хищниками только в нынешнем году на Каспийском море. Присылка пленников главным образом была следствием основания при урочище Чушка-Куль и на Эмбе складочного становища для известного Вам, М. Г., предприятия, почему и считаю долгом о происшествии этом Вашему Сиятельству донести.

(Архив Оренбургской ученой архивной комиссии, отдел пограничный, дело от 12 Августа 1839 года, стр. 150). [47]

Письмо Оренбургского военного губернатора В. А. Перовского к директору Азиатского департамента при министерстве иностранных дел, генералу Л. Г. Сенявину, от 6 Сентября 1839 года за № 161 ²².

Прибывшие их Хивы 80 пленников Русских ныне расспрошены в подробности о разных местных обстоятельствах и хотя в показаниях их ничего особенного внимания достойного не заключается, я однако же не излишним почитаю сообщить Вам, М. Г., для сведения главнейшее.

Слухи в Хиве о здешних приготовлениях были сбивчивы. Хивинцы им большею частию не верят, но как они вообще привыкли принимать каждую дальную степную экспедицию на свой счета, то и думали, что передовой отряд наш, основавший на Эмбе становище, был назначен в Хиву, но не мог дойти и потому остановился.

Туркмены и Адайцы, как уверяют пленники, положительно возобновили в этом году разбои свои на море единственно по настоянию Хана Алла-Кула. Торговля в Хиве со дня на день упадает, сбыту нет, а привоз только вынужденный, потому что Тохарский (sic) караван, обошедший Хиву, по прямому пути, и незаплативший по крайней мере пошлины, был бы немедленно разграблена. Иках, младший брат и наследник Ханский, неоднократно советовал Алла-Кулу покориться требованиям России, исполнить их и искать честного миру (sic), но Хан упорствует и думает еще провести и обмануть Русских. Вообще пленники отзываются об Инахе с большой похвалой, а напротив винят во всем самого Хана и советников его, Куш-бегия и Ходжяш-мяхрема. Между пленниками есть один, который был приставлен собственно к убитым впоследствии двум англичанам ²³; он говорит, что путники эти [48] прибыли морем, из Баку, в Красноводский залив и что с ними был наш армянин, знавший по Русски. Армянин этот также был убит.

После прибытия пленников были получены еще новые известия из Хивы, за достоверность коих впрочем нельзя поручиться. Уверяют, что Хан после положительного отказа Эмира Бохарии в помощи, обратился с тою же просьбою к владетелю Кокана, который будто бы и обещал выставить известное число войска. Вместе с тем Алла-Куль воспретил строжайше вывоз хлеба из Ханства и послал сверх сего собирать хлеб у землепахателей (sic) и Кайсаков, на Сыр-Дарью, для обеспечения продовольствия своего и Коканского войска. Кроме того всюду идет починка укреплений, особенно в Хиве и в Шавате, чрез который пролегают все главнейшие дороги Ханства. Хаип-Галий, не смотря на все старания свои, все еще довольно бессилен, шайка его не только не растет, но даже расстраивается и держится только страхом и угрозами.

Имея честь сообщить Вам, М. Г., сведения эти, я прошу Вас принять уверение в истинном почтении и совершенной преданности моей.

(Архив Оренбургской ученой архивной комиссии, отдел пограничный, дело от 12 августа 1839 года, стр. 152-153).

1. Граф К. В. Нессельроде состоял в это время министром иностранных дел. — С. Н. М.

2. «Черновик» этого письма составлен В. И. Далем. — С. Н. М.

3. Т. е. при Оренбургской пограничной комиссии. — С. Н. М.

4. Статья эта, написанная рукою известного писателя Владимира Ивановича Даля, была исправлена самим оренбургским военным губернатором Василием Алексеевичем Перовским, который вместо слов: «для Северной Пчелы и Московских Ведомостей» написал: «для помещения в Публичных Ведомостях». Где именно была помещена статья — нам не удалось узнать, но, во всяком случае, она не вошла в «Полное собрание сочинений Даля», издания Вольфа 1898 года. Что же касается дальнейших поправок Перовского, то своевременно мы отметим их. Правописание и пунктуация статьи оставлены нами без всяких изменении. — С. Н. М.

5. Отмечены курсивом вставки В. А. Перовского. — С. Н. М.

8. Речь идет об оренбургском казаке Чебаркульской станицы Василия Коптягине, который был взят в плен с Оренбургской линии, из Орловского отряда. — С. Н. М.

9. Речь идет о крестьянине уральского казачьего полковника Буренина, Василие Феодорове Иванове, который был взят в плен на речке Ямбулатовке, против Генварцевского форпоста, где он пас табун лошадей, принадлежавших казакам и полковнику Буренину. Иванов был «вероисповедания старообрядческого». — С. Н. М.

11. Речь идет о черноморском казаке Иване Лукьянове, который находился в войске «генерала Паскевнча-Эриванского» и взят в плен персами «во время фуражировки в 1822-м году». — С. Н. М.

12. Т. е. Василии Алексеевич Перовский. - С. Н. М.

13. Т. е. в дачном саду, который находился в Зауральной роще. — С. Н. М.

14. Т. е. Александра Николаевича, впоследствии Царя-Освободителя, который, будучи наследником и совершая путешествие по России в 1837 году, заезжал в Оренбург и посетил гор. Уральск. «При проезде Государя Наследника и нынешнего Царя нашего из Оренбурга в Уральск, - писал впоследствии сам Даль, — я тоже находился в поезде». («Рус. Старина» 1907 года, Октябрь, стр. 67). - С. Н. М.

15. Здесь говорится, по-видимому, о той самой колоннаде, которая находится теперь в сквере гор. Оренбурга, против здания городской думы. Хотя И. В. Чернов говорит в своих «Записках», что эта каменная беседка была построена к отъезду оренбургского военного губернатора Эссена («Труды» О. У. А. К., вып. XVIII, стр. 57), но, кажется, нужно отдать предпочтение свидетельству Даля, который утверждает, что «колонада» была построена для праздника, данного во время бытности в Оренбурге наследника-цесаревича. Даль писал свою статью в 1839 году, т. е. вскоре же после этого события и, можно сказать, даже под свежим впечатлением его, а Чернов составлял свои «Записки» уже на закате дней своих, незадолго до смерти (†15 октября 1902 года). — С. Н. М.

16. Т. е. настоятель Петропавловской военной церкви в гор. Оренбурге, священник Стефан Содальский. — С. Н. М.

17. Первоначально эта фраза была написана Далем в гаком виде: «в заключение пленников одарили», Перовский исправил ее так, как она помещена в тексте. — С. II. М.

18. «Черновик» этого письма написан рукою В. И. Дали, который, будучи чиновником особых поручений при Перовском, состоял в то же время и личным секретарем его. — С. Н. М.

19. В ответ на это письмо Перовского генерал Сенявин особым отношением от 30 Сентября 1839 года за № 2543-м уведомил его, что «Азиатский департамент распорядился о помещении» присланной статьи «в Российских ведомостях». Получив отношение, Перовский сделал такую заметку на нем: «Сообщить Влад. Иван. (Далю) для прочтения» (А. О. У. А. К., отд. погран., дело от 12 Августа 1839 года, стр. 144). — С. Н. М.

20. «Черновик» этого рапорта составлен В. И. Далем. — С. Н. М.

21. Это задержание хивинских купцов в Оренбурге было сделано Перовским в 1836-м году. — С. Н. М.

22. «Черновик» этого письма составлен В. И. Далем. — С. Н. М.

23. Речь идет о пленном крестьянине Астраханской губернии. Енотаевского уезда, Николаевской волости, Петре Ильине Бушуеве. — С. Н. М.

Текст воспроизведен по изданию: К истории освобождения русских пленных из Хивы (Из архива Оренбургской ученой архивной комиссии) // Русский архив, № 1. 1915