-

ЛЕВШИН А. И.

ОПИСАНИЕ

КИРГИЗ-КАЗАЧЬИХ ИЛИ КИРГИЗ-КАЙСАЦКИХ ОРД И СТЕПЕЙ

ГЛАВА ТРЕТЬЯ.

О НАЧАЛЕ КИРГИЗ-КАЗАКОВ И СОСТОЯНИИ ИХ ДО ВСТУПЛЕНИЯ В ПОДДАНСТВО РОССИИ, ИЛИ ДО 1730 ГОДА

При таковом недостатке источников для истории киргиз-казаков, при невозможности воспользоваться их преданиями и вместе при намерении нашем не составлять мечтательных предположений мы не можем сказать о происхождении сего народа ничего определительного. Однако ж, с пособием некоторых весьма любопытных замечаний и сведений, почерпнутых из восточных писателей и полученных нами с особенной признатель-ностию от известного ориенталиста г. Сенковского ¹, мы постараемся бросить исторический взгляд на орды казачьи до того времени, когда они начали появляться в летописях России, а именно до XVI столетия.

Большая часть русских писателей полагает, что первые казаки произошли или составились из татар ², что у них же родилось название казак, и от них перешло ко всем отраслям прежде бывших и ныне существующих казаков. Мысль сию, к которой мы уже привыкли, опровергают восточные историки, утверждая, что казаки составляли самостоятельный и независимый народ в отдаленнейших веках нашего летосчисления. Некоторые даже относят их существование далее Р. X. Достоверно то, что Фирдевси, или Фердуси, живший около 1020 года, то есть за два столетия до появления монголо-татар на западе в "Истории Рустема" упоминает о народе казаках и ханах казакских ³. Из сочинений его и древнейших летописей персидских, которыми он пользовался, известно, что казаки древние, подобно позднейшим, прославили имя свое грабежами и набегами, что главное оружие их были копья, и что посему в Азии начали называть их именем всякую толпу наездников, вооруженную копьями, и занимавшуюся ремеслом подлинных казаков, т. е., разбоями и нападениями на соседственные земли. Итак, татарские казаки, почитаемые нами за первоначальных казаков, были только подражатели и название их не татарское, а занятое у другого народа. Известие сие делает толкования и переводы слова [153] "казак" (В джагатайском подлиннике записок известного Бабер-мирзы несколько раз встречается слово "казак! в значении бродяги и производные от оного: казаклык (бродяжничество), казакламак (бродяжничать, скитаться), но значения сии явно заимствованы от образа жизни народа, называемого казаками. Во время владычества татар в России люди вольные из крестьянского сословия называемы были казаками, то есть имеющими право переходить из одной земли на другую по своему усмотрению. От сего класса людей происходит название казаков запорожских и донских. Беглецы из русских владений, поселившиеся на берегах Днепра и Дона, удерживали или присваивали себе имя казаков, то есть, людей вольных; иногда их шайки назывались также вольницами, словом, однозначущим с именем казак (прим. г. Сенковского)) излишними. Значения, сему слову приданные впоследствии, суть уже применения и приспособления к образу жизни или вооружению первобытных казаков, но самое название их как имя собственное народа не подлежит ни переводам, ни этимологическим спорам. Следовательно, тщетно трудились те, которые производили оное от козявки, козы или козьих шкур (Рукописное сочинение о казаках, упоминаемое в "Истории государства Российского". Т. V), от кыпчака (Прим. к "Истории" Абулгази Баядура (Ч. 9. Гл. 9)), от косы днепровской (Шерер в "Annales de la petite Russie" и Гарткнох в "Истории Польской Республики"), от славянского полководца Казака (Синопсис), от хазар (г. Сестренцевича История Таврии) и так далее. Впрочем, несправедливость сих мнений и без того уже признана ⁴.

Упомянув мимоходом об образе жизни древних казаков для показания сходства их с новейшими, возвратимся к прочим известиям об них, сообщаемым восточными писателями.

Народ сей весьма давно известен в Азии и составляя одну из отраслей многочисленного турецкого племени, не уступает в древности ни найманам ⁵, ни киргизам, ни другим соплеменным с ним народам. Подпав владычеству Чингиса, он по смерти сего завоевателя достался в удел сыну его Джучи ⁶, и хотя принадлежал к Золотой Орде ⁷ но имел собственных ханов, отчего иногда оставался в покорности своим главным повелителям, иногда же присоединялся то к Орде Чагатайской ⁸, то к Алмалыкской, то к Ташкентской, которую потом звали Могул-улус ⁹.

По ослаблении и расстройстве сильных владений Джучи и Чагатая возникли междоусобия у многих (особенно кочевых) племен, принадлежавших сыновьям и потомкам Чингиса. Из них более всех усилились узбеки ¹⁰, [154] ов

ладевшие Мавераннегером и Харезмом, но владычеству их подпали не все волновавшиеся от безначалия народы. Некоторые соединились с крымскими татарами, другие — с Могул-улусом, третьи — с настоящими, то есть казанскими татарами, четвертые, наконец,— с казачьею ордою, или казаками. Все сие произошло по разрушении Золотой Орды. Когда же впоследствии и узбеки разделились, то многие их отрасли влились в состав казачьего народа. Таким образом, в начале XVI столетия в степях Кыпчака и Чете появились два сильные владения: первое — Улус Могул под владычеством хана Дадама ¹¹, второе — владение казакского хана, Арслана ¹², который столь был могуществен, что мог выставить 400000 тысяч готового к бою войска. Так пишет падишах Бабер, основатель знаменитой империи Великого Могола в Индии. Он выдал в замужество за Арслана одну из родственниц своих и был очевидным свидетелем его могущества.

В сие-то время к казакам присоединились или силою были присоединены разные отпавшие от Золотой Орды отделения многих народов, известных в истории Востока. В сие-то время смешались с ними кыпчаки ¹³, найманы, конрады ¹⁴, джалаиры ¹⁵, канклы ¹⁶и другие отрасли, коих названия доныне носят сильнейшие поколения, роды и отделения орд киргиз-казачьих.

Некоторые народы, каковы дурманы ¹⁷карлики ¹⁸ и проч., после присоединения к казакам, опять отделились от них к узбекам, но с другой стороны, казаки были усилены племенами турецкими, приставшими к ним после взятия Ташкента Шабахт-ханом ¹⁹ и после окончательного разорения Могул-улуса ханом Абдаллахом узбекским.

За сим следовало бы нам говорить о потомках Арслан-хана и судьбе народа казахского, под властию их находившегося, о постепенных переворотах, которым он был подвержен и быстром разрушении силы, которую он приобрел при Арслане. Вместо всех сих известий мы только повторим, что киргиз-казаки, ведя жизнь кочевую, не оставили ни летописей, ни других каких-либо исторических памятников, и что, следовательно, составление полной и непрерывной их истории невозможно.

Впрочем, после Арслан-хана народ сей уже не возвращается для нас в совершенную безызвестность. Потеряв нить происшествий, описываемых восточными историками, мы начинаем находить казаков, или как называют их [155] ныне, киргиз-казаков, в сочинениях европейских путешественников и в летописях русских, а вслед за сими последними делаются для нас светильниками и архивы, сохраняющие несомненные свидетельства частых сношений России с азиатскими народами.

Из европейских писателей, первый, упоминающий об орде казачьей, есть Герберштейн ²⁰. Быв дважды (В первый раз приехал Герберштейн в Москву 18 апреля 1517 года; во второй раз в 1526. См. "Историю государства Российского". Т. VII, прим. 165 и далее) посланником императора римского при дворе царя Василия Иоанновича ²¹ и, собрав многие географические сведения как о России, так и о соседственных с нею землях, он написал в одном месте своих записок (См.: Rerum Moscovitlcarum commentarii. Базель. 1571. С. 91) следующее: "Ad orientem (от земель царства Казанского) autem aesttvalem Tartaros, quos Schibanski et Kosatski vocant, conterminos habent". В другом месте (Там же. С. 100). повторяет он почти то же.

Дженкинсон ²², бывший в Бухаре в 1558 и 1559 годах, пишет, что ташкентский владелец был тогда в войне с казаками, народом жестоким, многолюдным, не имеющим городов, и исповедующим магометанскую религию (См.: Recueil de voyages au Nord. T. IV).

Вероятно, основываясь на сих двух известиях, земли киргиз-казачьи на одной географической карте 1587 года уже означены под именем земель татарских казаков (Витсзен, в "Noord en Oost Tartarye" приложил карту под заглавием "Asia, ex magna orbis terrae desc." Ger Mercatoris desumpta, studio G. M. Iunioris, ed. an. MDLXXXVII. В сей-то карте, на юг от реки Маргу к Каспийскому морю, написано Kasaki Tartari)

Россияне по частым сношениям своим с ногаями узнали их едва ли не целым столетием прежде. Первым доказательством тому служат вышеприведенные известия самого Герберштейна о киргиз-казаках, полученные им в Москве в начале XVI столетия. Вторым доводом служат хранящиеся в Московском архиве Коллегии иностранных дел акты сношений с ногайцами. В сих последних видим, например, под 1534 годом, что один посланец царя Иоанна Грозного по имени Данила Губин, находившийся у ногайцев, доносит: "А казаки, Государь, сказывают, добре сильны, а сказывают, Государь, Ташкен (Ташкент) воевали, и ташкенские царевичи, сказывают, с ними дважды бились, а казаки их побивали" ²³[156]

Семен Мальцов ²⁴, посланный царем Иоанном Грозным в 1569 году к ногайцам, жившим между Волгою и Яиком, пишет о нападении на улусы их казацких орд Акназаря царя ²⁵, Шигая царевича ²⁶и Челыма царевича (См.: История государства Российского. Т. IX. Прим. 245). Известия сии, которые мы помещаем здесь только по их древности, ничего, впрочем, не передают нам кроме имени киргиз-казаков. Но чрез четыре года после того Иоанн решился войти с ними в политические сношения. Причиною такового предприятия были, вероятно, просьбы Строгановых, которые, имея с ордою казачьею торговые связи, склонили государя поддержать и распространить оные отправлением к владельцам той орды своего посланца. Звание сие было возложено на Третьяка Чебукова (История государства Российского. Т. IV. С. 378), но он, не достигнув места своего назначения, в июле 1573 года взят был в плен близ Камы племянником хана сибирского Кучума, известным Маметкулом. Не получив таким образом успеха в первом опыте сношений с киргиз-кайсаками, Иоанн отложил повторение оного до другого удобного случая. Между тем 30 мая 1574 года дал Строгановым грамоту, которою дозволил им беспошлино торговать с казачьею ордою (См.: Миллер. Сибирская история. С. 87. История государстваРоссийского. Т. IX. Прим. 661).

Завоевание Сибири, вскоре за тем последовавшее, сблизило народ сей с россиянами.

Кучум ²⁷, последний хан сибирский, был киргиз-казак. Завладев Искером силою оружия и убиением царствовавших в нем князей Ядигяра и Бекбулата (См.: Сибирские летописи; Фишер. История Сибири (Введение, § 84); История государства Российского. Т. IX. Прим. 644) , он необходимо должен был иметь около себя и войско, составленное из прежних соотечественников своих. Следовательно, Ермак и сподвижники его, без всякого сомнения, сражались с казаками, или нынешними киргиз-казаками.

Муртаза, отец Кучумов, был, вероятно,, владелец уже довольно сильный, ибо не только дал сыну своему войско для завоеваний, но прислал оное вместе с муллами для введения в Сибири магометанской религии (См.: Миллер. Сибирская история. С. 54; Фишер. История Сибири. (Введение. §86, 87)).

После Ермака Кучум, как известно, был изгнан из Искера Сейдаком ²⁸, который скоро пленен потом россиянами. Вместе с ним взят и киргиз-казакский царевич, [157] или султан, Ураз-Мегмет ²⁹, племянник Тевкеля ³⁰, именовавшего себя ханом казакским и калмакским (Так сказано в "Истории государства Российского" (Т. X. С. 98). Впрочем, соединение сих двух титулов кажется сомнительным).

Происшествие сие доставило царю Феодору ³¹ не только случай возобновить предприятия отца своего в отношении к киргиз-казакам, но и право назвать себя царем их.

Тевкель, желая возвратить свободу племяннику своему, в 1594 году послал в Москву посла с грамотою, в которой просил Феодора о принятии его со всею ордою в подданство и об отпуске к нему Ураз-Мегмета (См.: Моск. архив Коллегии иностр. дел. Дела Киргизские 1594-1595 годов и ссылка на оные в "Истории государства Российского". (Т. 10. Прим. 332)).

Зная нравы и обычаи киргиз-казаков, можно, наверно, полагать, что тут предложение подданства было только пустым обещанием для освобождения Ураз-Мегмета, и что Тевкель не имел в самом деле намерения исполнить оного ни при возвращении ему племянника, ни при отказе в сем требовании. Последнее он доказал на опыте, когда государь российский, грамотою в марте 1595 года данною, отвечал ему, что принимает его со всею ордою в число подданных своих и пришлет ему снаряд огнестрельный, но в доказательство его покорности требовал, чтобы он смирил хана бухарского и привел в послушание Кучума, а Ураз-Мегмета (Сего самого Ураз-Мегмета впоследствии времени наименовал Годунов царем Касимовским (История государства Российского. Т. XI. С. 22)) обещал отпустить тогда только, когда Тевкель представит вместо его в аманаты кого-нибудь из сыновей своих, и именно царевича, или султана Гусейна (Отпуск сей грамоты хранится в архиве Коллегии иностранных дел) ³².

Грамоту сию повез из Москвы посол Тевкеля в сопровождении царского переводчика татарского языка Вельямина Степанова. Неизвестно, какого рода ответ привез царю Степанов при возвращении своем из орды, но известно, что путешествие его не принесло России никаких выгод политических, и что ни Тевкель, ни наследники его до XVIII столетия не были подданными России, не служили ей, и даже ни в чем ей не помогали, а напротив того, нападали на новые селения российские в Сибири. [158]

Должно, впрочем, думать, что пограничные жители новых владений русских и купцы наши имели с ними в то время довольно частые сношения, и приобрели о земле их достоверные сведения, ибо в книге "Большому чертежу ³³, которая, по основательным доводам Карамзина должна быть написана в царствование Феодора Иоанновича (История государства Российского. Т. X. С. 259) , говорится о многих урочищах земель казачьей орды очень подробно.

Книга сия редка, и потому мы полагаем нелишним выписать из нее то, что касается до нынешних степей киргиз-казачьих: "А от Хвалимского (Каспийского) моря до Синева (Аральского) моря, на летний на солнечный восход 250 верст (Заметим, что при измерении сего расстояния в 1826 году оно оказалось в 242 версты. Следовательно, разница против показаний книги "Большому чертежу" составляет только 8 верст). А Синим морем до устья Сыра реки 280 верст, а поперек Синим морем 60 верст, а в Синем море вода солона. Из Синева моря вытекла река Арзас и потекла в Хвалимское море.

А в реку Арзас с востока пала река Амударья: протоку Амударьи реки 300 верст. А Арзасы протоку 1060 верст, а от Синева моря 300 верст Урук-гора (Урук, или Айрук, или Айрурук есть отрасль Мугоджарского хребта) , вдоль Урук-горы 90 верст. Из горы протекли три реки: река Вор (Ор) течет в реку в Яик в ночь, река Иргиз течет в озеро Акбашлы (Ныне Аксакал-Барби) , на восток река Гем (Эмба) течет на полдни к Хвалимскому морю и пала, не дошед до моря, в озеро.

А к Синему морю от Иргиза реки 280 верст пески Барсуккум, поперек того песку 25 верст, до пески Кара-кум от Синева моря 200 верст.

Пески Каракум вдоль 250 верст, а поперек 130 верст; а те три песка прилегли к Синему морю, к берегу.

В Синее море к востоку пала река Сыр, а в Сыр реку пала река Кендерлик.

А река Кендерлик вытекла из Улутовой (Улутау) горы двумя протоками.

А от горы Кендерлика реки протоку 330 верст (О реке сей говорили мы в географическом описании), а другая река Кендерлик из тоеж горы пала в реку Сарсу.

А река Сарсу пала в озеро не дошед до Сыра реки, от устья реки Кендерлик 150 верст, а от Карачатовой [159] (Каратаг) горы за 70 верст, а вдоль Карачатовой горы 250 верст, а от Сыра реки та гора 80 верст.

А от устья реки Кендерлик 150 верст, с левой стороны реки Сыр, город Сунак (Саганак), против Карачатовой горы, а промеж озера Акбашлы и реки Саук и озера Анкуль (Аккуль), и по обе стороны реки Зеленчика и реки Кендерлика и реки Сарсу и песков Каракум, на тех местах на 600 верст кочевье казакские орды".

Из описания сего видно, что в то время киргиз-казаки занимали только средину нынешних земель своих. Восточная часть оных принадлежала зюнгарам и другим племенам монгольским. Северною владели разные отрасли татар сибирских. В западной жили ногаи (В той же книге "Большому чертежу" на с. 229, сказано: "От верху реки Бузулук на полях и до Синего моря кочевье все больших ногаев." В делах ногайских в московском архиве Коллегии иностранных дел под № 10 хранится перевод грамоты ногайского князя Юсуфа к царю Иоанну Грозному, писанной в конце XVI столетия. Юсуф в ней ясно говорит: "А хотел если воевати казатцкую орду, и яз ныне кочую на реке на Елеке (Илеке), за Яиком") и выше их башкиры; а потом место ногаев заняли нынешние волжские калмыки.

Прежде всего подвинулись киргиз-казаки на север. Фишер в своей "Сибирской истории" (Русский перевод, с. 180) говорит, что по окончании строения города Тары (в 1594 году), приписана к нему волость Курдак, где заложен был острог для удержания набегов калмаков и киргизских казаков. Стало быть, сии последние находились тогда уже недалеко от границ наших.

К востоку распространили они свои владения не прежде, как по истреблении зюнгарского народа китайцами, то есть, в половине минувшего столетия.

На запад подались киргиз-казаки в первой половине XVIII столетия; в конце же XVII, и даже в первых годах XVIII, между верховьями Урала и Эмбы кочевали башкиры, а между устьями сих рек — калмыки (Кириллов, первый основатель Оренбургской линии и сближения России с киргизами, в одном из проектов своих писал в 1734 году: "Калмыкский владелец Доржи Назаров кочует около Эмбы и Яика". См. проекты Кириллова в архиве Азиатского департамента, в делах 1734 года).

На юге киргиз-казаки не удовольствовались набегами в пределы соседственных владений. В начале XVII столетия, по летописям нашим, они уже были властителями Туркестана, и город сей служил ханам их постоянным местопребыванием. [160]

Неизвестно, в каком году совершено сие завоевание ³⁴, и кто именно был предводителем в оном. Не могли мы также узнать, где жил хан Муртаза, отец Кучума, и долго ли повелевали киргизами потомки его. Столь же безуспешно искали мы каких-нибудь преданий о хане Акназаре, который в 1569 году нападал на улусы ногайские, когда находился там посланец Иоанна Грозного Семен Мальцов (См. выше, с. 156) .

Нам удалось, однако же, найти несколько достоверных свидетельств о том, что около 1630 года владел Туркестаном казацкий хан Ишим ³⁵.

Первое известие о нем сообщает Абулгази Багадур, второе открыто в Сибирских летописях, третье отыскано нами в архиве Оренбургской пограничной комиссии, в делах 1748 года.

Абулгази Багадур делает известными киргиз-казаков и хана их Ишима около 1630 года (Родословная история татар, ч. IX. гл. 2), потому что в сие время сам он, будучи гоним братом своим Исфендиаром, ханом Ургенджским, бежал из отечества в Туркестан, где хан Ишим принял его и продержал у себя три месяца, а потом отвез в Ташкент и отдал под покровительство тамошнего хана Турсуна ³⁶. Чрез два года владельцы сии поссорились: Ишим, убив Турсуна, овладел Ташкентом, а Абулгази Багадур удалился в Бухарию.

В "Сибирских летописях" Ишим-хан известен по войне и несогласиям своим и сына своего Янгиря, или Джангира ³⁷с зюнгарским хонтайдзи Батуром, или Багатыром ³⁸. Фишер говорит (Сибирская история. Кн. IV. Отдел 3. § 13), что Багатыр вступил в войну с Ишимом в 1635 году и что Джангир начальствовавший тогда войском киргиз-казакским, взят был в плен. Возвратив себе каким-то случаем свободу, он решился мстить зюнгарам и беспрерывно тревожил их набегами. Желая надолго усмирить, а если можно и совсем истребить столь вредных соседов, Багатыр в 1643 году собрал до 50000 своего и союзников своих войска. С сею силою легко и немедленно овладел он двумя поколениями киргиз-казаков, составлявшими около 10000 человек. Вслед затем он готов был истребить все войско Джангира, но сей киргизский султан, как видно, искусный в войне, употребил для обороны своей весьма благоразумное средство. Он имел только 600 человек вооруженных. Не смея вступить с сею горстью людей в открытый бой, он поместил одну половину [162] оной между двух гор в ущельи, которое окопал глубоким рвом и обнес высоким валом, а с другою половиною скрылся сам за горою. Зюнгары, подойдя к укреплению, напали на оное, и в то самое время, когда они теряли множество людей в сражении, весьма невыгодном для осады по причине узкого пространства, Джангир устремился на них с тыла. Неожиданность сего удара, отважность воинов, избранных для оного и отличные ружья, которыми все они были снабжены, нанесли Багатыру сильный урон.

К довершению его потери в то самое время пришел на помощь киргиз-казакам какой-то татарский князь Алантуш с 20000 свежего войска. Зюнгары принуждены были отступить и ограничить свое мщение увлечением в неволю взятых ими при сем сражении пленных. Казаки же продолжали и потом тревожить их частыми набегами не только при Багатыре, но и при наследниках его.

Третие известие о хане Ишиме найдено нами в бумагах бывшего переводчика Коллегии иностранных дел, потом генерал-майора Тевкелева ³⁹, который прожил в ордах киргиз-казачьих два года и привел их в подданство России, как увидим ниже. После того был членом Оренбургской комиссии, управлявшей делами киргиз-казаков, находился, по поручению правительства, в беспрерывных почти сношениях с ханами и султанами казачьими, знал совершенно язык их и вел журнал важнейших переговоров своих с ними. В одном из сих журналов, писанном в 1748 году, поместил он родословие владельцев казачьих, основанное на рассказах хана Меньшей орды Абульхайра ⁴⁰, хана Средней орды Абульмагмета ⁴¹и знатнейших султанов обеих орд. Из известий Тевкелева составили мы три таблицы, приложенные к сему тому.

Первая из них показывает, что от Джадека ⁴², коим начинается родословная, произошел Шигай-хан, а от Шитая Ишим, тот самый, который, как мы сейчас сказали, будучи туркестанским ханом, вел войну с зюнгарским хонтайдзи, и у которого Абулгази Багадур искал себе убежища.

Легко доказать можно, что сей Ишим не есть другой какой-нибудь неизвестный хан киргизский, ибо Абульмагмет-хан, сообщивший сию родословную Тевкелеву (Абульмагмет писал то же князю Урусову 19 июля 1740 года. Письмо его сохранилось в архиве Оренбургской пограничной комиссии. Имея два известия столь достоверные, мы можем смело утверждать, что в "Сибирском вестнике" на 1820 год, в статье о киргиз-кайсаках, Абульмагмет несправедливо назван сыном Кучума) и [163] называвший себя праправнуком Ишима, родился, как по многим письмам его и другим тогдашним бумагам видно, в конце XVII столетия. Если, основываясь на сем, будем восходить до его отца, деда и так далее, то необходимо окажется, что Ишим в старости, а Джангир в зрелых летах были современниками контайши, или хонтайдзи Багатура.

При сем первом доказательстве вторым может служить то, что как в таблице нашей, так и в "Истории сибирской" мы видим сына ишимова под именем Джангира.

Таким же образом открывается, что дед Ишима и отец Шитая Джадек с братом своим Усяком жили около половины XVI столетия, т. е. в одно время с ханом сибирским Кучумом и отцом его Муртазою. Но были ли они между собою родственники, и от одного ли корня происходили, неизвестно, хотя по "Сибирской истории" мы и знаем, что Муртаза был родом киргиз-казак.

Далее Джадека и Усяка сведения наши не восходят. Тевкелев в первой половине прошедшего столетия, не мог узнать имени отца их за давностию лет, ныне это было бы еще менее возможно.

Множество вопросов, нами о сем предмете сделанных киргиз-казакам в 1820, 1821 и 1822 годах, открыли нам только то, что все ханы и султаны их почитают себя потомками Чингиса ⁴³. Честь сию присваивают себе вообще владельцы Средней Азии и большею частию не без основания.

Легко может быть, что повелители киргиз-казаков имеют на нее равное право со многими другими чингисидами, которым от могущественного и страшного предка их ничего кроме имени его в наследство не досталось. Абулгази Багадур доказывает, что Кучум сибирский был потомок Шейбани, внука чингисова, но Кучум, как известно, был султан киргиз-казачий, следовательно, не мудрено, что и прочие ханы и султаны киргиз-казачьих орд происходят от Шейбани ⁴⁴.

Если теперь, руководствуясь тою же родословною таблицею (первою), от Ишима и Джангира, которых время существования уже известно, будем нисходить ко временам позднейшим, то увидим, что за Джангиром следует сын его, хан Тявка ⁴⁵.

При имени сем сердце всякого киргиз-казака, несколько возвышающегося духом над толпами буйных [165] соотечественников своих, наполняется благоговением и признательностию. Это Ликург, это дракон орд казачьих.

Он успокоил их после гибельных междоусобий, он остановил кровопролития, продолжавшиеся несколько лет от распрей одних племен с другими, он убедил всех умом и справедливостию повиноваться себе, он соединил слабые роды вместе для сопротивления сильным, а сильные усмирил, и дал всем вообще законы, по которым судил их, и которые доныне живут в памяти благоразумнейших киргизов, но, к сожалению, не исполняются (См. в "Статистическом описании" статью "Об образе управления").

При всех сих заслугах и при всем влиянии своем на орды киргизские, Тявка, как говорят, не имел полной власти над народом своим и действовал более благоразумием, опытностию, связями и искусством, нежели силою. Повелевая всеми вообще киргиз-казаками, сам он жил, подобно отцу и деду, в Туркестане. Для надзора же и управления каждою ордою в особенности были избраны и подчинены ему три частных начальника: в Большой орде Тюля, в Средней Казбек, и в Меньшей Айтяк.

Мы говорим здесь о разделении казакского народа на три орды, не сказав, когда и каким образом произошло сие. К сожалению, происшествие сие остается для нас тайною, мы не имеем никаких источников для определения оного. Все, что мы знаем о нем, заключается только в предании народном, которое говорит, будто бы один из сильных ханов казакских разделил весь свой народ между тремя сыновьями, и что удел старшего назван Большою ордою, удел второго — Среднею, а удел младшего — Меньшею (Слово "орда” киргиз-казаки выражают словом "юз", что в ближайшем, переводе значит сто, или сотня, а потому говорят: улу-юз (большая сотня), урта-юз (средняя сотня) и проч. Впрочем, юз имеет и другие значения в языке турецком).

О Пулате, сыне Тявки-хана и отце Абульмагмета, показанном в таблице, не могли мы собрать никаких сведений, вероятно, потому, что он ничем себя не прославил.

Предания говорят только, что восстановленная Тявкою тишина недолго существовала между киргиз-казаками. Вскоре начались опять междоусобия, и соседственные народы не замедлили воспользоваться оными. С запада стали нападать волжские калмыки, с севера — башкиры и сибирские казаки. Страшнее всех были с востока зюнгары, которыми владел тогда сильный хонтайдзи Галдан Цырен [166] (Черен) ⁴⁶, не только заставивший трепетать всех кочующих соседей своих, но возбудивший внимание даже России и Китая.

В бедственном положении сем киргизы могли ожидать защиты только от могущества Петра Великого, которого обширный гений, занимаясь славою и благоденствием своего народа, не выпускал из вида азиатских границ России во время занятий самыми важнейшими делами Европы.

В Сибири был тогда губернатором князь Гагарин. Царь приказал ему не только войти в сношения с казачьими ордами, но, если можно, и помочь им против Галдан Черена (или Цырена), дабы сколько-нибудь остановить возраставшее беспрестанно могущество зюнгарского владельца. Гагарин исполнил волю государя в 1717 году, и ханы киргиз-казакские Тявка, Каип и Абульхайр (Известие сие взято нами из сочинений и переводов 1760 года, месяц генварь: см. статью "О песочном золоте?. Упоминаемый в ней хан Тявка должен быть тот знаменитый законодатель киргизский, о котором говорено выше, но он уже тогда был очень стар. Слабость его и последовавшая за оною утрата власти были, вероятно, причиною избрания при жизни его в ханы Абульхайра и Каипа, которых имена мы встречаем здесь (1717 года) в первый раз) отвечали ему обещанием во всем повиноваться России. Сношение сие не имело, однако ж, никаких последствий, потому что князь Гагарин вскоре после того из Сибири был позван в Москву, а Тявка, старейший и благоразумнейший из ханов, умер.

Товарищи его не умели воспользоваться счастливым случаем; вместо того, чтобы соединенными силами искать покровительства России для защиты от зюнгаров, они начали между собою ссориться, и, не думая нисколько о спасении общем, продолжали обычное ремесло свое: грабили соседей, причем не менее прочих пострадала и Россия, предлагавшая им покров и опору.

Не удовольствовавшись частыми нападениями на сибирские границы наши, они в том же 1717 году проникли в Казанскую губернию до Новошешминска, взяли оный, разорили и, хотя были прогнаны с значительной потерею, однако увлекли с собою много пленных. Сей последний набег был произведен подвластными хана Абульхайра (См.: "Оренбургскую историю" Рычкова (с.9) и донесения губернатора оренбургского Неплюева правительствующему Сенату. Рычков не пишет, кто предводительствовал киргизами при сем набеге, но Неплюев говорит, что это был сам хан Абульхайр, впоследствии сделавшийся подданным России). [167]

Каип же боялся, чтоб оный не был приписан ему, и чтоб его не наказали невинно за поступок соперника, потому в 1718 году послал к Петру I грамоту (Грамота сия вместе с ответом на оную казанского губернатора доныне сохранилась в архиве Коллегии иностранных дел) с предложением вечного мира и союза.

Грамота сия, однако же, не остановила справедливой мести пограничных жителей России, раздраженных беспрерывными набегами киргиз-казаков. Волжские калмыки, башкиры, сибирские казаки более, нежели когда-нибудь начали нападать на них. Галдан Черен не мог быть равнодушным свидетелем гибели древних неприятелей своего народа, не мог не отплатить им беспокойств и обид, от них претерпенных предками его в течение с лишком ста лет и потому не только нанес киргиз-казакам в то время несколько сильных ударов, но и отнял у них в 1723 году столицу ханов их Туркестан (Неплюев и Рычков в донесениях Коллегии иностранных дел из Оренбурга не раз говорят, что Абульхайр жил в Туркестане до 1723 года, в котором изгнан из оного зюнгарами), Ташкент и Сайрам, и, наконец, совсем покорил власти своей некоторые отделения Большой и Средней орд ⁴⁷.

Такая же участь ожидала всех остальных киргиз-казаков. Стесненные и преследуемые с трех сторон, они могли б быть совсем истреблены, если бы не удалились на юг. Остатки Большой орды с малою частию Средней откочевали тогда к Ходжанту, большая часть Средней — к Самарканду, Меньшая — к Хиве и Бухаре (Так говорил Тевкелеву при свидания с ним в Орской крепости в 1748 году знаменитый старшина Средней орды Букенбай, прибавляя: "Мы бегали тогда от калмыков, башкирцев, казаков сибирских и яицких как зайцы от борзых собак". См. дела Оренбургской пограничной Комиссии).

Переходы сии влекли за собою неминуемое разорение и гибель. Стада и табуны ежедневно уменьшались, меновая торговля прекратилась, нищета и страдания сделались всеобщими: иные умирали с голода, другие бросали жен и детей своих. Наконец, бегущие остановились, но где же? В местах бесплодных и не представляющих никаких удобств для кочевого народа. Столь несчастное положение не могло быть долго сносимо киргизами. Из двух зол, предстоявших им, легче было избрать то, которое обещало какие-нибудь выгоды, если не в настоящем, то хотя в [168] будущем. Отчаяние убеждало их в необходимости возвратить себе прежние жилища, а бедствия внушали средства к достижению сей цели. Опасность примирила внутренние междоусобия, возродила общее согласие и направила всех к одному предмету. В собрании целого народа положено двинуться вперед, напасть на общих врагов и вытеснить их из древних земель киргиз-казакских. Общее предприятие тотчас освящено клятвою в верности друг другу. Хан Абульхайр избран главным предводителем, и белый конь, принесенный по обычаю народному в жертву (В "Статистическом описании", в статье об обычаях сказано о сем подробнее), был принят залогом будущего успеха.

Вооружившись таким образом, киргизы пошли вперед, напали на зюнгаров, выиграли у них несколько сражений и возратили себе прежние земли свои, но ожидая новых нападений на оные от Галдан Черена, признали за лучшее удалиться от сего опасного соседа частию на запад, а частию на север. Одна только Большая орда осталась близ зюнгаров, и потому скоро была почти вся покорена ими, как увидим ниже. Меньшая орда, дойдя до Эмбы, где была прежняя граница ее, не остановилась, но перешла на правый берег сей реки, напала на нынешних волжских калмыков, и заняв многие кочевья их, достигла до Урала. Средняя орда подвинулась на север до Ори и Уя, из окрестностей которых вытеснила многих башкиров. Хотя сии последние, равно как и волжские калмыки, не могли равняться силою своею с зюнгарами, однако ж земли, отнятые у них киргизами, составляли их собственность, и потому они не хотели оставить в покое народ, завладевший ими. Отмщения и беспрерывные набеги готовились с обеих сторон в будущем и уже начались в настоящем. Новые соседи, уральские казаки, грозили киргиз-казакам тем же.

Надобно было искать одной опоры против всех врагов, надобно было требовать помощи от России. Мысль сия, может быть, не раз занимала тогда благоразумнейших старейшин и султанов, но ее не только трудно было исполнить, но даже и предложить простому народу. Хотя в архиве Коллегии иностранных дел находим описание статей, словесно предложенных в 1726 году киргиз-казакским посланцем Кайбакаром, который от имени старшин Сугура, Едикбая, Хаджибая, Чиак Кулыбая и других [169] приезжал в Россию просить покровительства для Меньшей орды, однако ж, сношение сие не имело никаких решительных последствий. Судя по неизвестности старшин, посылавших Кайбакара, должно думать, что они были слишком малосильны для того, чтобы увлечь за собою весь народ, потому и посольство их не имело успеха. Неизвестно, какая причина побудила вдруг решиться на отправление сего посольства, но можно ручаться, что большая часть киргизов была им недовольна. Ценя дикую свободу свою выше всякого порядка и зависимости от законов, они помнили еще и то, что правила их религии повелевают признавать христиан неверными.

Сии два препятствия заставляли думать, что добровольное присоединение орд киргизских к христианской державе невозможно, но несчастные обстоятельства, беспрерывные внутренние кровопролития и хитрый ум хана Абульхайра изменили расположение народа до такой степени, что он после некоторых слабых опытов сопротивления, решился, по личным видам одного человека, привести в действие то, к чему не могло склонить его общее благо. Я разумею здесь добровольное покорение его императрице Анне, случившееся в 1730 году, как увидим ниже.

Прежде, нежели приступим к описанию столь важного переворота, мы должны сказать, что оный составляет точку разделения истории киргиз-казаков на две части.

Присоединение к Российской империи Средней и Меньшей орд сблизило их с нами, но не доставило нам возможности следовать за постепенным ходом событий в Большой орде, оставшейся тогда в независимости, почему исторические познания наши о состоянии ее в XVIII столетии гораздо поверхностнее, нежели сведения о киргизах, подданных России. Обстоятельство сие заставляет нас разделить описание периода, заключающегося между 1730 годом и настоящим временем, на две части. В первой, поместим мы историческое обозрение Большой орды, во второй опишем происшествия и перемены Средней и Меньшей орд, основываясь на сведениях, которые мы почерпнули в архивах Министерства иностранных дел и Оренбургской пограничной комиссии.

Комментарии

1. О. И. Сенковский. См. коммент. 44, разд. 1. Ч. 1.

2. Татары. Здесь автор имеет в виду (см. прим. О. И. Сенковского на с. 152) татаро-монголов — основное население Монголии в XII-XIII вв. В составе татаро-монгольских племен были собственно монголы, кераиты, меркиты, ойраты, найманы, татары, кият-борджигины и другие этнические группы. Татарами именовались завоеватели из Монголии на Руси, на мусульманском Востоке, в Западной Европе. О многозначимости этнонима "татары" в разное время и на разных территориях (татары монгольские, крымские, казанские и т. д.) см.: Бартольд В. В. Татары // Соч. T. V. C. 569-561; М., 1968; его же. Тюрки. T. V. C. 576-595; Татаро-монголы в Азии и Европе: Сб: статей. М., 1977.

3. Ни в сказании о Рустеме, ни в какой другой части (Дастан) "Шах-наме" Фирдоуси упоминания о казахах и казахских ханах нет. Есть лишь сведения о тюркоязычном населении Средней Азии и соседних степных регионов под общим именем "тюрк", упомянута и страна их Туран, т. е. территория к северу от Амударьи, противолежащая Ирану.

4. Казак. Наиболее полную сводку и научно аргументированную критику мнений об этом термине (или этнониме) см. в работе: Ибрагимов С. К. Еще раз о термине "казак" // Новые материалы по древней и средневековой истории Казахстана. Алма-Ата, 1960. С. 66-71.

5. Найманы. Тюркоязычные (по мнению ряда исследователей, в раннем средневековье монголоязычные) племена кочевников-скотоводов, объединившиеся в союз еще в VIII в. на территории от Верхнего Иртыша до Орхона, от Тарбагатая до Хангая. К началу XIII в., как и родственные им кераиты, имели, по сведениям Рашид ад-Дина, свои этнополитические, государственные образования (улусы). В результате войн в период образования Монгольской империи найманы Куглукхана попали на Алтай, откуда вместе с меркитами и кераитами переместились в Восточный Казахстан и Семиречье. Источники XV-XVII вв. (см. МИКХ, а также труды Абулгази, Бабура, Рузбихана Исфагани) упоминают найманов среди населения Ак-орды, Ногайской орды, ханства Абулхайра (государства кочевых узбеков). Этноним найманы отмечен в составе казахов, узбеков, киргизов, алтайцев, ногайцев и др. Найманы-казахи — основное племя Среднего жуза (см.: История Казахской ССР... Т. 2. С. 43-49; Султанов Т. И. Кочевые племена Приаралья в XV-XVII вв. М., 1982).

6. Джучи. Старший сын Чингисхана (см. коммент. 7, гл. 1. Ч. II.). Его удел занимал часть Семиречья, южную часть Западной Сибири и весь Восточный Дашт-и Кыпчак до Нижней Волги (см. коммент. 16, гл. 2. Ч. II). Ставка Джучи находилась на Иртыше. Похоронен на Сарысу (ум. в 1227 г.).

7. Золотая Орда. Евразийское государство, основанное джучидом Бату-ханом (см. коммент. 40, разд. II, Ч. 1) в 1243 г. на базе улуса Джучи в степях от Иртыша до Нижней Волги. В нее входили Хорезм и Северный Кавказ, земли волжских болгар, Крым, Кыпчакские половецкие степи (т. е. Западный Дашт-и Кыпчак), в зависимости от Золотой Орды были русские княжества. Центром государства было Нижнее Поволжье, столицей — Сарай-Бату, затем г. Сарай-Берке. Основную массу населения составляли тюркские племена кочевников — кыпчаков, татар, найманов, канглы, карлуков, мангытов и т. д. В оседлых областях орды жили волжские болгары, мордва, греки, черкесы, хорезмийцы и др. Распалась Золотая Орда в первой половине XV в. На ее территории возникло несколько государств — Большая орда, Ногайская орда, Казанское, Астраханское, Сибирское, Крымское ханства, ханство Абулхайра (государство кочевых узбеков). Их население стало называться ногаями, татарами, узбеками (см. История Казахской ССР... Т. 2, С. 119-137).

8. Орда Чагатайская. Улус Чагатая, второго сына Чингисхана (см. коммент. 7, гл. I. Ч. II). занимал в 30-40-х гг. XIII в. земли от южного Алтая до Амударьи, т. е. включал большую часть Семиречья, Мавераннахр и Восточный Туркестан; ставка Чагатая была на Или, недалеко от Алмалыка — главного города "области Иль-Аларгу" (по Джемалю Карши). Видимо, в этой связи А. И. Левшин упоминает "Алмалыкскую орду". В 60-х гг. XIII в. в результате длительных усобиц власть в Чагатайском улусе перешла к внуку Угэдея (см. коммент. 15, гл. 1. Ч. II) Хайду. Его государство просуществовало около 40 лет. В начале XIV в. династия чагатаидов восстановила свою власть в Средней Азии и Семиречье.

9. Могул Улус. Могулистан — государство чагатаидов во второй полов. XIV — нач. XVI в. на территории Семиречья, Киргизии и Восточного Туркестана. Северные границы доходили до территории калмыков, включая земли у Эмиля и Иртыша, Каратала и Балхаша. Ставка первых ханов находилась в Алмалыке. Позднее она перемещалась в зависимости от политической ситуации в Кашгарию, в Ташкент. (Отсюда у Левшина — Ташкентская орда). В состав населения Могулистана входили тюркские и тюркизированные племена: дуглаты и канглы, кераиты и аргыны, баарины и арлаты, барласы и булгачи и др. Их общее этнополитическое название — могулы. Часть их вошла в состав казахов, другая — в состав киргизов, уйгуров (см.: История Казахской ССР... Т. 2; Пищулина К. А. Юго-Восточный Казахстан во второй полов. XIV — нач. XVI в. Алма-Ата, 1977).

10. "Узбеки, овладевшие Мавераннагером и Хорезмом". Имеются в виду события рубежа XV-XVI вв., когда внук хана Абулхайра (1428-1468 гг.), правителя "государства кочевых узбеков", Мухаммед Шайбани-хан (см. коммент. 19 этой гл. ), завоевал Среднюю Азию у тимуридов. В исторической литературе утвердилось мнение, что название "узбек" употреблялось во второй полов. XIV-XV в. как собирательный политический термин, а не этноним для обозначения тюркских и тюркизированных племен Восточного Дашт-и Кыпчака (Казахстана), входивших в состав улусов джучидов Шайбани и Орда-Ичена, а затем — государства кочевых узбеков и Ак-орды (или Кок-Орды). Рузбихан Исфахани (начало XVI в.) относил к узбекам три народа (тайфа): узбеков-шайбанидов, казахов и мангытов (см.: МИКХ. Алма-Ата, 1969; История ССР... Т. 2; Ахмедов Б. А. Государство кочевых узбеков.)

11. Хан Дадам. Видимо, хан Могулистана Султан Саидхан, чагатаид, сын Султан Ахмад-хана, внук Йунус-хана, двоюродный брат Мирзы Мухаммад Хайдара, автора "Та'рих-и Рашиди", и Захир ад-Дина Мухаммад Бабура (коммент. 55, разд. II. Ч. 1). В 1514 г., будучи вытесненным казахскими ханами из Семиречья, утвердил власть в Восточном Туркестане, основав новое ханство — Могулию.

12. Хан Арслан. Вполне очевидно, что имеется ввиду казахский хан Касым (род. ок. 1445, умер ок. 1520/21 гг.). Сын Джаныбек хана (см. коммент. 5, гл. 2. Ч. II). Правил с 1512 г., был наиболее могущественным казахским ханом. Мирза Мухаммед Хайдар сообщает о его встрече с Султан Саидханом. За Касым-ханом была замужем Султан Нигар-ханым, четвертая дочь Йунус-хана (хана Могулистана), доводившаяся теткой Захир ад-Дину Бабуру (см. МИКХ, с.222).

13. Кыпчаки. Одно из крупных древних тюркских племенных объединений, в XI-XIII вв. основное население Дашт-и Кыпчака. Кыпчаки составляли два этнотеррито-риальных объединения: западнокыпчакское, или половецкое и восточнокыпчакское, или казахстанско-среднеазиатское. Среди кыпчакских племен источники называют токсоба, йета, буржоглы, кангоглы, дурут, анджоглы и др. Союз кыпчакских племен сложился в государственное объединение, кыпчаки фактически формировались в самостоятельную народность. Впоследствии кыпчакские этнические группы вошли в состав казахов, узбеков, киргизов, каракалпаков, алтайцев, башкир, туркмен (см.: История Казахской ССР... Т. 2. С. 50-68; Султанов Т. И. Кочевые племена Приаралья в XV-XVII вв.; Ахинжанов С. М. Кыпчаки в истории средневекового Казахстана. Алма-Ата, 1989).

14. Конрады (кунграт, унгират, хункират, у Рашид ад-Дина — кунгират, конгурат). Древнее монгольское племя, в период монгольских завоеваний распространились на запад, отуречились и впоследствии вошли в состав узбеков, казахов, каракалпаков, туркмен, киргизов и других тюркоязычных народностей (см.: Султанов Т. И. Кочевые племена Приаралья в XV-XVII вв. С. 34-35; Ахмедов Б. А. Значение письменных памятников в изучении этнической истории узбеков // Материалы к этнической истории населения Средней Азии. Ташкент, 1986. С. 25-27).

15. Джалаиры. Собственно название джалаиров зафиксировано в источниках XIII-XIV вв. Они были среди четырех главных родов улуса Чагатая. Их считают и монголоязычными (В. В. Бартольд), и тюркоязычными (Н. А. Аристов) племенами. По сведениям Рашид ад-Дина, они рассеялись в XIII — нач. XIV в. в Семиречье, на Средней Сырдарье, в районе Каратау. В состав джалаиров вошло много местных тюркских родов, живших на Сырдарье и Чу еще со времен ранних тюрков (сырманак, шуманак). Джалаиры вошли в состав узбеков, киргизов, бурят, казахов, каракалпаков. У казахов джалаиры составляют главную ветвь племени уйсун (см.: Вострое В. В., Муканов М. С. Родоплеменной состав и расселение казахов. Конец XIX — нач. XX в. Алма-Ата, 1968; История Казахской ССР... Т. 2. С. 247; Султанов Т. И. Кочевые племена Приаралья. С. 34 и др.).

16. Канглы (канклы). Древнейшие обитатели бассейна нижней и средней Сырдарьи, предгорий Каратау, западной части Семиречья. Предки племени канглы ведут происхождение от древнего племенного союза кангюй, канка (III-I вв. до н. э.). Вступали во взаимодействие и подвергались влиянию многих пришлых племен и народов — гуннов и согдийцев, тюрков и арабов, кыпчаков и монголов. Входили в состав могулов Могулистана, узбеков Ак-орды и ханства Абулхайра. Составили большие этнические группы в составе казахов, узбеков, а также киргизов, башкир, каракалпаков и других народов (см.: Вострое В. В., Муканов М. С. Родоплеменной состав и расселение казахов; Султанов Т. Я. Кочевые племена Приаралья. С. 36 и др.).

17. Дурман. Вошедшее в состав узбеков Средней Азии племя дурман зафиксировано для XV-XVI вв. рядом источников в составе племен Восточного Дашт-и Кыпчака, государстве Абулхайра (см. МИКХ).

18. Карлуки (кырлыки). Известны на территории Казахстана с VIII в., когда они переселились в Семиречье с Алтая и Тарбагатая. В карлукскую конфедерацию (IX-X вв.) входили кочевые и полукочевые тюркоязычные племена тухси, читал, халаджи, аргу, барсханы и др. Расселились в Илийской долине, в Прииссыкулье, в Таласской долине, на Средней Сырдарье, в Шамской области (Ташкент) и Фергане. В X-XII вв. играли большую роль в образовании и развитии Караханидского государства. Карлуки встречаются в Казахстане в составе государства кочевых узбеков. Впоследствии — одно из основных племен в составе узбеков (см.: История Казахской ССР... T. I., 2).

19. Мухаммед Шайбани-хан (Шахбахт-хан) (1451-1510 гг.). Шайбанид, сын Шах-Будаг-султана, внук Абулхайрхана, основатель государства Шайбанидов в Средней Азии в начале XVI в.

20. Зигмунд (Сигизмунд) Герберштейн (1486-1566). Барон, немецкий дипломат и путешественник. Во главе дипломатической миссии императора Максимиллиана I посетил Россию в 1517 и 1526 гг. Автор "Записок о Московитских делах" (рус. пер. А. И. Малеина. Спб., 1908; 2-е изд. Записки о Московии. М., 1988), содержащих географическое описание России и сопредельных территорий Западной Сибири и казахских степей. Сочинение Герберштейна явилось одним из основных источников для картографической и космографической литературы того времени (см. Замысловский С. Герберштейн и его историко-географические известия о России. Спб., 1884).

21. Василий III. Иванович (1479-1533). Великий князь Московский (с. 1505 г.), Сын Ивана III Васильевича и Софьи Палеолог.

22. А. Дженкинсон. См. коммент. 41, разд. II, Ч. 1.

23. Данила Губин. Служилый человек при Московском посольском приказе в 30-е гг. XVI в. Известно его донесение правительству от 1535 г., содержащее сведения о географическом положении кочевий казахов в первой пол. XVI в. (см. Продолжение древней Российской вивлиофики. Спб., 1791. Ч. 4. С. 244, 276, 283, 284; ЦГАДА, ф. Сношения России с ногайскими татарами, кн.1, л. 62, 63).

24. Семен Мальцев. Русский посол, направленный правительством Ивана Грозного в Ногайскую орду. Упомянутые в этой главе сведения о казахах содержатся в статейном списке С. Мальцева за 1569 г., обнаруженном А. И. Левшиным в архиве Азиатского департамента МИД (см.: ЦГАДА, ф.123, кн. 13, л.286 об.-293).

25. Хакк-Назар-хан (Акназар). Джучид, казахский хан, сын Касым-хана (см. коммент. 12 этой гл. ), внук Джаныбек-хана (см. коммент. 5, гл. 2; 42, гл. 3. Ч. II). Начало правления относится ко времени после 1537-38 гг., возможно, в 50-х гг. Погиб во время междоусобиц, вероятно, в 1580 г. Известен попытками расширить территорию ханства в борьбе с ногайцами на западе и с монгольскими правителями Восточного Туркестана на юго-востоке. В народных преданиях имя Хакк-Назар-хана связано с образованием во время его правления трех казахских жузов (см.: Султанов Т. И. Кочевые племена Приаралья. С. 117-118; История Казахской ССР... Т. 2).

26. Шигай. Казахский хан, джучид, сын Джадик (Йадык) — султана, внук Джаныбек-хана (см. коммент. 42 этой гл. ). Стал казахским ханом после гибели Хакк — Назара в 1580 г. в преклонном возрасте. Упоминается в источниках последний раз в 1582 г., умер вблизи Бухары.

27. Кучум, хан сибирский. Правитель Сибирского ханства во 2-й полов. XVI в. Сибирское ханство основано шайбанидом Ибаком в 80-х годах XV в., но власть Шайбанидов (чингисидов) оспаривали прежде владельцы тайбугиицы. В 1563 г. власть в ханстве захватил Кучум, убивший тайбугинцев Ядгара и Бекбулата. Относительно происхождения и этнической принадлежности Кучума нет точных сведений. Сибирская (Есиповская) летопись называет его сыном Муртазы, прибывшим из Казахской орды. Абулгази пишет, что Кучум-хан был потомком Шайбани (см. коммент. 19 и 44 этой гл. ), внука Чингисхана. Окончательный разгром хана Кучума относится к 1598 г.

28. Сеид-Ахмад (тайбугинец Сейдяк). Сын Бекбулата, убитого ханом Кучумом. После гибели отца бежал в казахские степи. Получив помощь от казахского хана Тевежкеля (см. коммент. 30 этой гл. ), сумел вернуть себе свою столицу город Искер.

29. Ураз-Мухаммед (Ураз Мегмет). Казахский султан, сын султана Ондана, и внук Шигай-хана (см. коммент. 26 этой гл. ), был взят в плен в 1588 г. тобольским воеводой Данилой Чулковым вместе с сибирским ханом Сейдаком. Был освобожден из плена, но добровольно выехал в Россию. В 1600 г. Ураз-Мухаммед получил от Бориса Годунова Касимовское владение (История Казахской ССР... Т. 2. С. 292).

30. Таваккул (Тевкель, Тевеккель). Казахский хан, сын Шигай-хана (см. коммент. 26 этой гл. ). Начало правления источниками не определяется. Вместе с отцом участвовал в 1581-1582 гг. в междоусобной борьбе узбекского хана Абдаллаха с его мятежными подданными в Ташкенте. Но в 1586 г. Тевеккель выступил уже против Абдаллаха, укрепил власть в Казахском ханстве. Присоединил города Южного Казахстана, а в 1589 г. — Ташкент. Умер в том же году в Ташкенте от раны, полученной в сражении под Бухарой.

31. Федор Иванович. См. коммент. 46, разд. II. Ч. 1. 32 Из содержания опубликованных в последнее время документов русско-казахских переговоров (см. КРО-1, с.8-14) видно, что Таваккул рассматривал подданство "белому царю" в виде военно-политического союза с Москвой против правителя Бухары Абдаллах-хана, не связывая с этим дипломатическим актом идеи распространения вассальной сферы России на Казахское ханство. В ответной грамоте царя Федора Иоановича сообщалось, что он принимает казахов "под свою царскую руку" и обещает предоставить "царю и царевичам огненного бою" для охраны их "от всех врагов".

33. Книга Большому чертежу. См. коммент. 31, разд. I. Ч. 1.

34. Длительная борьба казахских ханов за присырдарьинские города завершилась договором о включении в состав Казахского ханства, всего Туркестана (Южного Казахстана) вместе с крупным уделом Шайбанидов в Средней Азии Ташкентом в 1598 г. Договор с Аштарханидами, новой династией Мавераннахра, заключал наследовавший Тевеккель-хану его брат Есим (Ишим) -хан (см.: История Казахской ССР... Т. 2. С. 278-279).

35. Хан Ишим. См. коммент. 1, гл. 2. Ч. II. По сведениям его современника Махмуда бен Вали, умер естественной смертью в сентябре-октябре 1628 г. (См.: Султанов Т. И. Кочевые племена Приаралья в XV-XVII вв. С. 120).

36. Турсун-хан. Родословная этого казахского хана, правившего в Ташкенте, не выяснена. Источники называют его братом Ишим-хана, сыном Джалим-султана (тоже с неизвестным происхождением). Подробные сведения о Турсуне, узурпации им ханской власти Ишим-хана около 1613-1627 гг., см.: Султанов Т. И.. Кочевые племена Приаралья. С. 119-120.

37. Джангир-султан (Джахангыр-хан). Сын Ишим-хана (см. коммент. 1. гл. 2. Ч. II). Дата начала правления неизвестна. Длительное время боролся с калмыками (ойратами). Погиб в борьбе с хунтайджи Батуром в 1652 г. (См.: История Казахской ССР... Т. 2. С. 289).

38. Эрдени Батур-хунтайджи. См. коммент. 24, гл. 1. Ч. II.

39. Алексей Иванович Тевкелев (татарское имя Мамет, Муртаза, Мамет-мурза, Кутлумухамет). Переводчик восточных языков в императорской Коллегии иностранных дел, участник персидского похода Петра I (1722 г.), член Оренбургской экспедиции (конец 30-50-х гг.). Был послан в Младший жуз в апреле 1731 г. для приведения к присяге на подданство хана Абулхаира с подвластным ему народом. Удачные результаты этой дипломатической миссии положили начало карьере А. И. Тевкелева на русской административно-политической службе. В 40-50-х г. он неоднократно направлялся в Оренбург для выполнения различных миссий. С февраля 1751 г. до 1759 г. являлся помощником губернатора Оренбургской губернии, вышел в отставку в звании генерал-майора в 1760 г. (см. о нем: Ханыков Я. В. Сведения о роде Тевкелевых и о службе генерал-майора Алексея Ивановича Тевкелева // Временник императорского Московского общества истории и древностей российских. М., 1852. Кн. ХIII).

40. Абулхаир (1693-1748). Хан Младшего жуза (с 1710 г.), представитель династической линии Уснака (Усяка) — одного из сыновей основателя Казахского ханства Джаныбека (см. коммент. 5, гл. 2; 42, гл. 3. Ч. II). Предположительно в 1726 г. возглавил общеказахское ополчение в борьбе против джунгарского нашествия. Отличился в битвах при р. Буланты (1727 г.) и в урочище Анракай (1729 г.). В 20-х гг. выступил инициатором укрепления связей с Россией. В борьбе за власть был убит в 1748 г. султаном Среднего жуза Бараком (см. коммент. 36, гл. 5. Ч. II). (О нем см.: Аполлова Н. Г. Присоединение Казахстана к России в 30-х годах XVIII в. Алма-Ата, 1948; Басин В. Я. Россия и казахские ханства в XVI-XVIII вв. Алма-Ата, 1971).

41. Абулмамбет (Абуль-Магмет, Абулмамет) (?-1771). Хан Среднего жуза (1739-1771 гг.), сын хана Болата (см. коммент. 16, гл. 5. Ч. II). Был провозглашен ханом после победы над джунгарами.

42. Джадик (Джадек). Отец Шигай-хана (см. коммент. 26 этой гл. ), сын Джаныбек-хана — одного из основателей Казахского ханства. (Другие написания — Джадик, Йадик, Джаук). Сведения о Джаныбек-хане и его сыновьях на основе известий Абулгази, анонимного сочинения "Таварих-и Гузида, Нусрат-наме" и др., интерпретаций В. В. Вельяминова-Зернова см. в кн.: Султанов Т. И. Кочевые племена Приаралья. С. 114.

43. "Все ханы и султаны их почитают себя потомками Чингисхана". Все упомянутые выше ханы являются чингизидами. Их родословная восходит к джучиду Урус-хану (см. коммент. 5, гл. 2, Ч. II).

44. "Прочие ханы и султаны киргизы-казачьих орд происходят от Шейбани". Генеалогия Урус-хана (см. коммент. 5, гл. 2. Ч. II) восходит не к джучиду Шайбани (см. коммент. 19 этой гл. ), а к Орда Ичену или Тука-Тимуру. Династия Шайбанидов на территории казахских степей и Туркестана была постоянным противником линии казахских ханов. В частности, первым казахским ханам Гирею и Джаныбеку пришлось длительное время в последней трети XV в. отвоевывать власть у внука шайбанида Абул-хайр-хана, правителя государства кочевых узбеков (см.: История Казахской ССР.. Т. 2; МИКХ).

45. Тауке-хан (Тявка), сын Джахангир-хана (см. коммент. 37 этой гл. ). Известный казахский хан конца XVII — начала XVIII в. (умер в 1715 г.). С его именем связано создание Свода законов "Жеты жаргы". Столицей Казахского ханства при Тауке был г. Туркестан. После Тауке-хана во всех трех жузах появились свои ханы, родословные их запутаны (см.: Султанов Т. И. Кочевые племена Приаралья. С. 121).

46. Здесь допущена ошибка. С 1697 по 1727 гг. во главе Джунгарского ханства находился хунтайджи Цэван Рабдан, отец упомянутого А. И. Левшиным правителя ойратов Галдан Цэрена (см. коммент. 8, гл. 4). Он явился организатором вторжения джунгарских войск на территорию Казахстана в 1698-1699 гг, 1708, 1709-1712 гг., 1714, 1717, 1723, 1725 гг. Годы правления Цэван Рабдана (1697-1727) были временем большого военно-политического могущества Джунгарского ханства, активной его роли в жизни Восточной и Центральной Азии.

47. Во главе ойратских войск, вторгшихся в 1723 г. на земли казахов, находился не Галдан-Цэрен, как это ошибочно предполагал А. И. Левшин, а второй сын хунтайджи Цэван-Рабдана Шуно Доба (Шуно Лоузан). Галдан Цэрен в этом походе не участвовал.

Текст воспроизведен по изданию: Левшин А. И. Описание киргиз-казачьих или киргиз-кайсацких гор и степей. Алматы. Санат. 1996