-

ТРОИЦКИЙ ИНЦИДЕНТ 1802 г.

Эпизод из деятельности бухарской миссии в России

В Государственном архиве Российской Федерации (ф. 1053 «Н. Ф. Романченко», оп. 1, ед. хр. 118) сохранился документ под заголовком: «Бухарский посланник Мирза Мугамед Юсуф Байкишев. 1802».

Русский текст, озаглавленный «Перевод с татарского», переписан уверенной рукой, крупным профессиональным канцелярским почерком узкой полосой (оставляя широкие поля) на листах 2,2 об., 5. Татарский (л. 3, 4) — размашистым таликом с наклоном вправо. Особенностью текста нужно признать постановку трех точек над вав, в случае ее чтения как в, не всегда четкое разделение вав и фа (вав иногда, как фа, соединяется с последующей буквой). На полях пометка на русском — «16 февраля 1804 г.». Перевод вполне адекватный, но некоторые детали выпущены, например имя караван-баши — Абд-ал-Вали оглу (***).

В конце русского текста другой рукой подписано: «Перевел актуариус Ахметгирей Хальфин». Возможно, Ахмед-Гирей Хальфин — представитель славного татарского рода Хальфиных. Родоначальником его был Сагит Хасанович Хальфин (1732-1785); в истории российской тюркологии хорошо известны его сын Исхак (? — ок. 1800), внук Ибрагим, правнук Шагин-Гирей (Шаги-Ахмет) (1807-?) ¹. Возможно, переводчиком публикуемого документа был брат Исхака или его сын (брат Ибрагима).

Слова татарского текста, заслуживающие внимания, внесены мною в текст русского перевода в квадратных скобках.

/л. 2/ «Прошлаго 1802-го года в сентябре месяце меньшой Киргиз-Кайсакской орды [***] ² Ягулбайского рода [***] ³ около 300 человек разбойников [***], в 20-ти верстах не доезжая до Троицкой крепости [***] ⁴, напали на следовавший из Бухарии в Россию купеческий караван, состоявший в 300 верблюдах; караван сей тотчас послал от себя в ту крепость человека, уведомить о том Коменданта оной Генерала Майора Виндлера [***] и просить о защите [***] ⁵, который и приказал находящемуся под начальством его Плац-Майору Капитану /л. 2 об./ Старошникову [*], чтоб немедленно шел ⁶ с военными для защищения от помянутых разбойников, когда караван ими не был вовсе разграблен, что увидя, злодеи тотчас оставили ограбленное имение и отошли прочь. Военные сии, избавя оный караван от тех разбойников, довели его благополучно до крепости, также привели с ним вместе и пойманных ими тогда из помянутых грабителей шесть человек киргизцов, которых бухарские купцы взяли к себе, /л. 5/ а как по приезде в крепость бухарский караван-баши [***] обо всем случившемся кому следует объявил подробно и таким образом оный караван освобожден, то находящиеся при оном люди были весьма ради (так в документе. — И. З.) и крайне ⁷ довольны.

О чем я Бухарский посланник Корчи баши [***] ⁸, всемилостивейше пожалованный в 7-й класс Мирза Мугамед Юсуф Байкишев [***], узнав от помянутых купцов, и что точно так все оное происходило, в том свидетельствую».

В сводном труде С. В. Жуковского об отношениях Средней Азии с Россией с начала XVII по начало XX в. ⁹ имя Мухаммеда Юсуфа Байкишева не упоминается, однако эта фамилия встречается в труде Г. А. Михалевой ¹⁰. В 1795 г. по приказу мангытского эмира Шах-Мурада (1785-1800) некий Ишмухаммед Байкишев привез в дар императрице Екатерине II… слона. Подарок сопровождался просьбой эмира продать Бухаре 600 пудов меди для литья пушек. После смерти императрицы Байкишев продолжил переговоры с Павлом I, и эта просьба была удовлетворена: посланник кроме меди повез на родину подарок эмиру от императора — сундук со столовым и чайным серебром, а сам получил в подарок также сундук с чайным серебряным сервизом. Как это нередко случалось в дипломатической практике, Байкишев совмещал дипломатические обязанности с торговой деятельностью в Оренбурге, за что даже был представлен оренбургским губернатором Г. С. Волконским к награде.

В 1801 г. он вновь был направлен в Оренбург новым эмиром Бухары Хайдаром [16] (1800-1826) с просьбой допустить к императорскому двору бухарских посланников. Байкишев привез в дар от эмира Александру I 5 аргамаков и письмо с поздравлениями по поводу восшествия на престол. Хайдар просил разрешения бухарским подданным совершать хадж через Россию, а также ряд льгот для бухарских купцов. Эти просьбы были удовлетворены, и вместе с ответной грамотой эмиру были направлены подарки — золотые часы с драгоценными камнями и два куска парчи.

Имя бухарского дипломата оказалось упомянуто и в другом официальном документе — первом российском указе о паломничестве в Мекку, данном от имени Александра I оренбургскому военному губернатору (1798-1803) генерал-майору Н. И. Бахметеву 23 марта 1803 г. — «О пропуске Бухарцов, находящихся в России, в Мекку для поклонения». Текст его дошел до нас в составе Полого собрания законов Российской империи и недавно был дважды переиздан с комментариями.

«Снисходя на прошение, поданное Мне от Бухарского Посланника Диван Бега Иш Мугамеда Байкшиева, о Бухарцах, находящихся в некоторых городах России, кои, желая ехать в Мекку на поклонение по их закону, не могут иметь от тамошних начальств надлежащего к тому позволения, повелеваю как в Оренбурге, так и отовсюду пропускать их по сей законной надобности, но, давая им паспорты, наблюдать осторожности и брать надежных порук, чтоб в таковой отлучке буде случаться какие-либо на них по векселям иски или по судам требования, могли за них ответствовать. О чем именно по вверенной вам губернии и предписать, кому следует, для исполнения» ¹¹.

Этот указ свидетельствует о том, что миссия Байкишева успешно добралась до Санкт- Петербурга, а в числе первых дипломатических шагов посланника было прошение о разрешении бухарцам, находящимся в России, совершать хадж. Интересно также и то, что в тексте именного указа посланник назван титулом диван-беги, тогда как в собственном его письменном свидетельстве его титул корчи- баши. Несколько отличается и написание личного имени: в указе Байкишев назван Иш-Мухаммедом.

Публикуемый документ интересен не только как лишнее свидетельство неспокойной обстановки на юго-восточном рубеже России в начале XIX в., живо рисующий суровые будни пограничной крепости. Благодаря ему мы узнаем и детали непосредственной деятельности представителя одной из бухарских миссий в Россию, а также получаем некоторые данные о размерах русско-бухарской торговли того времени (рядовой, по всей видимости, купеческий караван состоял из 300 верблюдов).

Комментарии

1. О них см.: Биобиблиографический словарь отечественных тюркологов. Дооктябрьский период. 2-е изд., переработанное, подготовил А. Н. Кононов. М., 1989, с. 241-243.

2. Далее в тексте встречаются оба определения отдельно друг от друга.

3. По-казахски — джагулбай, по-русски — джегал- байлинцы (ср.: Записки И. В. Виткевича // Записки о Бухарском ханстве. М., 1983, с. 85).

4. Или ***. Город (с 1784 г.) в нынешней Челябинской области был заложен в 1743 г. первым губернатором края И.И. Неплюевым как крепость в день Святой Троицы и назван Троицком (Троицкой крепостью) в честь этого христианского праздника. Расположен в лесостепной зоне на юге области на современной границе России с Казахстаном. Издавна считался одним из мусульманских центров России (в нем находилось большое количество мечетей и медресе).

5. Собственно, о «помощи».

6. Последнее слово вписано над строкой под знаком вставки.

7. Последнее слово вписано над строкой.

8. Начальник корпуса или гвардии (дословно — глава оруженосцев).

9. Сношения России с Бухарой и Хивой за последнее трехсотлетие. Пг., 1915.

10. Михалева Г. А. Торговые и посольские связи России со среднеазиатскими ханствами через Оренбург (вторая половина XVIII — первая половина XIX в.). Ташкент, 1982, с. 68-69.

11. Полное собрание законов Российской империи. Собрание первое, 1802-1803. СПб., 1830. Т. 27, с. 509 (№ 20681); Арапов Д.Ю. Первый российский указ о паломничестве в Мекку // Россия в средние века и новое время. М., 1999; Ислам в Российской империи. Законодательные акты, описания, статистика. М., 2001, с. 61-62.

Текст воспроизведен по изданию: Троицкий инцидент 1802 г. Эпизод из деятельности Бухарской миссии в России // Восточный архив, № 17. 2008