СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

ПРИЛОЖЕНИЕ 1

В Прил. 1 дан перевод с нижненемецкого на русский трех писем немецкой купеческой общины в Новгороде в Ревель. Перевод выполнен Е. Р. Сквайрс, которой автор статьи чрезвычайно благодарен. Иногда слово-перевод (или словосочетание-перевод) сопровождается словом-оригиналом (или словосочетанием-оригиналом) в круглых скобках; в основном это относится к различного рода именам или специфическим терминам; вставки даются в угловых скобках.

Письмо общины немецких купцов в Новгороде в Ревель от 28 мая 1409 г.

Почтенные любезные, с пожеланиями здоровья... и т. д.

Знайте, господа и любезные друзья, что нам стало известно, что новгородцы намерены направить послов к магистру <для переговоров ⁹³> по поводу нарушений, имевших место в отношении спорного товара, вынесенного на берег из моря ⁹⁴, а также в отношении товара, что был уведен к Ревелю, а также товара, отнятого у них «in der doden Narwe» ⁹⁵, а еще насчет того злодеяния, которое, как они говорят, совершил по отношению к ним фогт (voget) Нарвы ⁹⁶. И мы хорошо понимаем, что если эти послы явятся к магистру и если начнутся переговоры и станут говорить по поводу вышеупомянутых [140] товаров ⁹⁷ со ссылкой на крестоцелование, то вы сумеете <эти обвинения> отвергнуть. А здесь находятся русские, из купцов, которые опасаются, что если что-то из товара, который был потерян в море и взят, будет спрятано, что вскоре может случиться, то после уже ничего хорошего не выйдет ⁹⁸. Однако те товары, что они отняли у немецких купцов, захвачены ими грабительским образом, а сами грабители расхаживают по улице, а тысяцкий на их стороне, и этих грабителей, однако, нет возможности удовлетворительно привлечь к суду. К тому же еще грабеж, имевший место в их городе, якобы произошел без позволения посадника и тысяцкого, как нам было заявлено пред церковью Св. Иоанна; и таких грабежей этой зимой случилось три, как вы можете увидеть в нижеперечисленных пунктах, и <по ним> принимались неправосудные решения, как описано ниже.

В качестве первого из этих пунктов: случилось два года назад, когда тысяцким был Василий Нос, что Клаус Фролинк был силой, без суда и обвинения ⁹⁹ заключен в железа в тюрьме ¹⁰⁰. Совершил же это Онуфрий Медведь, разбиралось <дело> перед тысяцким, и его не удалось решить справедливо.

Этой зимой, в четверг ¹⁰¹ перед Сретеньем Господним, когда старостами <Петрова двора> был<и> ¹⁰² Герман Лихте и Герман Вестфельт, прибыли в Новгород Герман Бутеншоне, Генрих (Hinrik) Плогер, Геверт Годеке и Ганс Хольтхузен; и Герман Бутеншоне был побит русскими с Людиновой (Luderessen) улицы. У него отняли лошадь и сани, а его самого повели в поле, как будто собираясь убить, раздели догола, и Герман в жалобе указывал, что они отняли у него 70 штук лотового серебра (70 stucke lodeges silvers), 5 нобелей и 150 гельдернских гульденов, а также бобровые и лисьи шкуры, которые были при нем.

Перед этим той же зимой, когда старостами <Петрова двора> были Герман Акеман и Герман Вестфельт, у Генриха (Hinrik) Грудемана был отнят нож и им же был он ранен и покалечен, а того русского звать Иван Борисов (Iwane Buris), и живет он на княжем дворе. Дело разбиралось перед тысяцким и перед посадником по [141] имени Тимофей Юрьевич (Timofee Geroske), законного же решения добиться не удалось.

Этой зимой в канун поста ¹⁰³ было похищено полласта сельди у Германа Битемана, hovedman’a ¹⁰⁴ из Ниенслота (Nyenslot). Дело разбиралось у тысяцкого, и законного решения по делу hovetman’a получить не удалось, а сельдь пропала.

Вскоре после этого с Готского двора была украдена бочка сельди. Вора схватили и привели к тысяцкому, но управы не добились. Он отрядил пристава искать бочку, оную нашли, а приставу пришлось заплатить 3 гривны кун (3 mark shin). Таково было судебное решение всего дела.

Далее, у одного члена общины по имени Герман Гедемер ¹⁰⁵ были отняты один ласт меда, 5 ливонских фунтов (lispunt) <мёда> и 3 гривенки (markpunt) ¹⁰⁶ <мёда> и 4 воловьих шкуры, перевозчика (vorman ¹⁰⁷) же звали Кузьма Бурицкий (Kuseman Burytske ¹⁰⁸), а проживал он на Прусской улице; законного решения тут не получить, так как перевозчик (vorman) сбежал.

Далее, в Нарве была тяжба из-за меда, который «vorlude» ¹⁰⁹ забрали из-за серебра, которое с них прежде потребовал фогт Нарвы за <совершенный ими> проступок. Добиться законного решения нам не удалось ¹¹⁰.

Далее, за две недели до Пасхи ¹¹¹ было пограблено товару 11 бочек. С кем и как это случилось, вы уже знаете. [142]

Далее, за 8 дней до Пасхи ¹¹² поехали от нас Ганс фанме Лоэ, Ганс фан ден Эккен и Маркварт Танкенгаген. Ганс фанме Лоэ был при этом побит и ограблен. Как и чего он лишился, о том вы знаете. Тем же утром, когда мы явились к господам, то обратились с прошением по поводу этого товара. Тысяцкий спросил нас, ехали ли немцы со двора той же ночью. На это мы сказали: нет, если кто-то и выезжал с Готского двора, то нам об этом неизвестно. Он сокрушался, что их братья-де порублены и побиты: хорошо ли это? При этом он насмехался над нами, зачем-де мы ездили ночью.

Таковы пункты, которые мы не можем изложить вам полностью, < о том >, какие совершались злодеяния и преступления. Далее знайте также, любезные друзья, что приехали те послы, которых они посылали в Швецию ¹¹³, и господин Турд ¹¹⁴ признался насчет всего того товара, который был отнят у русских на море. Он велел его забрать из-за своего племянника, которого он отправил туда <в Новгород> послом и которого там побили и ограбили. Сделали это люди тысяцкого; потому он <Турд> и велел взять товар и намерен взять еще, где сможет. Таков был ответ, полученный господами, однако на вече (dinge) все было разъяснено таким образом, будто послы спросили у господина Турда насчет того товара, который был потерян и отнят у них, не в Нарве ли он находится. Господин Турд на это сказал: разве они не знают, зачем его об этом спрашивают — чтобы потом туда поехать и там потребовать. Тысяцкий для того устроил, чтобы так было сказано, чтобы угодить общине и чтобы иметь больше доводов против магистра и против городов, когда дойдет до этого <до переговоров>.

Далее, знайте, любезные друзья, что здесь распространился слух, будто сюда должны прибыть послы, которых они встретят с удовольствием, так как псковичи заявили здесь открыто, что господин Альберт побывал в Пскове и просил открыть путь для проезда. Поэтому новгородцы колеблются и не требуют платы, так как не знают, что выдвинуть в ответ на < обвинение> в грабеже, который они здесь учинили в отношении товара ¹¹⁵. Посему, любезные друзья, [143] будьте на этот счет осмотрительны и блюдите общее благо, как вы всегда это делаете; иначе мы бы вам не могли на сей раз писать. Оставайтесь благополучны в Боге и располагайте нами. Писано в Новгороде, лета девятого, во вторник перед Троицей.

У нас, старейшин, мудрейших и общины купцов в наст. время.

Адрес: Почтенным господам бургомистру и ратманам города Ревеля направляется это письмо.

LECUB 1. Bd 4, № 1796. Sp. 663-666; (см. также HUB. Bd 5, № 883. Sp. 463-465).

Письмо общины немецких купцов в Новгороде в Ревель от 19 июля 1412 г.

«... Далее, любезные друзья, вам следует знать, что немцы положили <в ладью> Кузьме Саркену, который записан в весовой ¹¹⁶, по незнанию, груз в море, когда корабли подошли к берегу. Когда они прибыли с товаром в Ижору, то хотели выгрузить товар назад из его ладьи, он же не соглашался выгружать, возражая, что нет оснований выгружать, так как он на этот раз не сделал ничего против немецкой купеческой общины. Тогда немцы пошли туда и сами выгрузили товар. Он же последовал за ними на лодке до самого Новгорода и привлек их на разбирательство к тысяцкому. Когда мы предстали перед этим судом, этот вышеупомянутый Кузьма стал жаловаться на большой ущерб, который он понес от немцев, и требовал указать ему, в чем его обвиняют немцы, за что не позволяют ему перевозить товар немцев, как прежде. На это мы ответили ему перед тысяцким, что его записали в весовой наши старейшины вместе с ответчиками, они же зимой неправильно взяли здесь <в Новгороде> с Дитмара Бухольта 2 штуки серебра (stucke sulvers), и он в этом участвовал. На это Кузьма держал такой ответ перед тысяцким, что в этом не было его вины, что он готов ответить по закону за все, что мы по закону же от него потребуем. Тут тысяцкий провозгласил, а с ним все новгородцы, которые при этом были, что в крестоцеловальной грамоте в таком случае говорилось бы, что следует и тех их братьев, которые не подверглись преследованию вместе с ним, включить в договор или записывать в весовой либо здесь [144] на лестнице ¹¹⁷, и сказали, что поскольку в крестоцеловальнои грамоте об этом ничего не сказано, то это не по закону, и приказал <тысяцкий> Кузьме помириться с немецкими купцами. После этого он <Кузьма> встретился на дворе <немецком> со старшими купцами и сказал, что готов примириться. Тогда, в ответ на это, купеческая община договорилась на общем собрании и приняла соглашение <о том>, что мы приняли его предложение помириться лично с ним, так как он не был главным в вышеописанном деле, и немецкая купеческая община обещала ему, что он и впредь будет возить немецкие грузы, как прежде. Посему просим вас решить положительно, как мы здесь, и позволить ему и там делать то же. А наряду с его делом мы определили, чтобы остальным, то есть ответчикам, оставаться записанными до того времени, пока они не примирятся с Дитмаром. В связи с этим сообщите всем купцам насчет Кузьмы, чтобы не вышло купцам ущерба, так как новгородцы из-за этого дела очень разозлены. Далее знайте, что мы внимательно рассмотрели ваше послание, в котором вы предупреждаете купцов, и купеческая община будет учитывать его в своих решениях. Оставайтесь благополучны в Боге, располагайте нами. Писано в Новгороде, во вторник ¹¹⁸ до дня св. Марии Магдалины ¹¹⁹ в лето Господа нашего 1412.

Старосты, почтенные <купцы> и купеческая община в Новгороде.

Адресовано: Достопочтенным и проч., бургомистру и совету г. Ревеля.

LECUB 1. Bd 4, № 1921 (С. 821-822) письмо приводится не полностью.

Письмо общины немецких купцов в Новгороде в Ревель от 9 августа 1426 г.

Почтенным господам, бургомистру и ратманам города Ревеля направляем это письмо с достоинством (уважением) и т. д.

Прежде всего, наш дружеский привет и т. д. Почтенные любезные господа. Просим Ваши милости принять к сведению, что Герман Фан дер Беке был здесь у нас на общем собрании перед всей купеческой общиной и жаловался на беззаконие и насилие, ущерб и притеснения, которые он претерпел от новгородцев, и просил нас, [145] чтобы мы письмом известили Ваше достоинство об этом деле, как это с ним случилось. Оказалось, что за две недели до дня Св. Иоанна Крестителя в середине лета ¹²⁰ случилось вышеназванному Герману торговать с одним русским по имени Павел. При расставании же начали они спорить до того, что стали толкать и бить друг друга. Когда они уже расходились, русский вновь вернулся и ударил Германа рукой в лицо так, что у него пошла кровь из носа и изо рта. Тогда Герман взял нож и в ответ ударил его тупой стороной <ножа> по руке, так что она у него посинела. В тот же день, когда это произошло, этот русский пришел вместе со своими друзьями и <они> схватили Германа на улице незаконно и без вызова, силой отвели его к тысяцкому и настояли на взятии его на поруки, с тем чтобы привести его снова к тысяцкому перед церковью Св. Иоанна. Когда на следующий день мы явились за справедливостью, то тысяцкий не пришел. Пришлось поручителям идти за тысяцким, так как он находился в помещении купеческого собрания (gildestoven). Он вышел к нам на улицу и объявил нам (приговор, решение), что он дал грамоту на Германа на 20 гривен серебра (stucke silvers). Тогда мы напомнили тысяцкому, что по крестному целованию он должен вынести решение перед Церковью Св. Иоанна по старому обычаю, как того требует закон. Тогда он велел сказать нам в ответ: в наших-де городах есть судьи (vogede), и где бы они ни проводили судебные заседания, чтобы судить по праву своих братьев, будь то при ратуше, либо в своих домах или на улице, это было бы в полном соответствии с законом. Точно так же и он, возражал он далее, где бы ни осуществлял суд: перед <церковью> Св. Иоанна или на улице, или на своем дворе, или где бы то ни было, — это было бы по закону и полностью в соответствии с крестным целованием. После этого они схватили Германа и посадили его в железа. Как его там мучили и как с ним обращались, об этом он вам сам подробно сообщит; немцам же, которые в это время здесь были, все хорошо известно. Когда Герман просидел 3 дня в железах, мы взяли его на поруки, и он вышел, а мы же долго вели с ними переговоры и добились, чтобы он заплатил 10 гривен серебра, не считая посула, который он должен выплатить тысяцкому и другим русским. Любезные друзья, еще знайте, почему это бесчестие случилось с Германом: дело в том, что они кричали все разом, в один голос — и тысяцкий, и купцы — говоря, что они давно добиваются заполучить какого-либо человека из Ревеля, с которого можно было бы так же взять 20 гривен, как было взято с их брата Ивана в Ревеле, который столкнул носильщика с лестницы. Более того, они также говорили все вместе, [146] что еще не хватает 10 гривен серебра; их они хотели бы получить у какого-либо купца из Ревеля, как только у них появится такая возможность. Это происходило при посаднике по имени Филипп Фоминич, при тысяцком, который вынес это решение, по имени Оникей Власьевич. Любезные господа, посему мы дружески просим вас, чтобы вы позаботились об этом и были бы осмотрительны и помнили об этом деле и помогли бы Герману, чтобы он получил какое-то возмещение за ущерб и притеснения, которые он претерпел от новгородцев. Засим уповайте на всемогущего Бога, оставайтесь во здравии на долгие времена и располагайте нами, как мы полагаемся на вас, любезные друзья. Писано в Новгороде, в канун Св. мученика Лаврентия ¹²¹, в год 1426 и т. д.

Управляющие и мудрейшие и вся немецкая купеческая община, в настоящее время в Новгороде пребывающая.

LECUB 1. Bd 7, № 511. С. 349-350 (также HUB. Bd 6. № 638. С. 359-360).

Комментарии

93. См.: LECUB 1. Bd 6, № 2977; HUB. Bd 5, № 878, где сообщается о том, что русские собираются отправить послов к магистру.

94. Буквально «между сушей и водой».

95. Dode Narwe — несудоходная часть русла реки Нарвы, пересохший рукав или затон (букв. «мертвая Нарва» — см.: LECUB 1. Bd 5, № 1765, 1788, 1797, где также встречается это выражение).

96. По поводу обвинений в совершенном им злодеянии фогт Нарвы пишет 31 марта 1409 г. опровержение в письме магистрату Ревеля (HUB. Bd 5, № 868), называя их слухами, намеренно распространяемыми в Новгороде, чтобы оправдать ограбление там немецких купцов: «.мне написали старейшины мудрейшие, находящиеся ныне в Новгороде, что там распространяется слух, будто я задержал русских из Новгорода и взял с них плату. По этой причине русские отняли у <немецких> купцов их товар и силой удерживают его у себя». Далее фогт сообщает о жестокой драке на нарвском причале между приехавшими «vorlude» (возможно, перевозчиками, см. примеч. 109) из Новгорода и немцами и о том, что участников драки он велел схватить для привлечения их к суду, но Леффард Менкинк и другие уважаемые люди его отговорили, и он просит магистрат Ревеля вызвать к себе Леффарда, чтобы он рассказал, как обстоит дело.

97. Это место оригинала представляет трудность: «al mi list (LECUB 1. Bd 4, № 1796; иначе в HUB. Bd 5, № 883: «al my list») — скорее всего, искаженная форма вводной фразы с нем. «als men list» — «как читается, как [мы] читаем» (т. е. о чем выше написано) и общий смысл всего места — «станут говорить по поводу вышеупомянутых товаров».

98. Не вполне понятное место.

99. То есть разбирательства.

100. Букв. «в дом палача».

101. 31 января 1409 г.

102. В тексте ед. ч.: stoet vor olderlude.

103. Канун православного поста — 17 февраля 1409 г.; канун католического поста — 26 февраля 1409 г. К. Кунце считает, что речь идет о кануне православного поста.

104. Не вполне ясно, в каком смысле здесь употреблено слово hovedman.

105. В более раннем письме от 5 мая 1409 г. (HUB 5, № 878) приводится ответ русской стороны, касающийся отнятого меда, с обещанием дать Герману пристава, который разберется в этом спорном деле (umme zyne sakewillen to zokende) и если он его (мед) найдет, выступит перед тысяцким, чтобы по нему было вынесено законное решение (возможно, речь идет о Германе Гедемере).

106. См. у Фенне, С. 40: markpundtt — гривенка (Tonnies Fenne’s Low German Manual of Spoken Russian. Pskov, 1607).

107. Не вполне ясно, в каком смысле здесь употреблено слово vorman — возможно трактовать его и как «перевозчик» (если в слове vorman использовано долгое о), и как «главарь» (если имеется в виду vor- с кратким -о-). Трудность решения состоит в том, что в изданиях этой грамоты нет различения долгих и кратких гласных. В данном случае контексту скорее соответствует перевод «перевозчик».

108. HUB. Bd 5, № 883: Kuritske.

109. Здесь, возможно, «уважаемые люди»; впрочем, нельзя исключить и «перевозчики» (см. сноску 107).

110. Не вполне понятный абзац (см. сноску 96).

111. 24 марта 1409 г. (Пасха — 7 апреля 1409 г.). В тот же день, 24 марта, купеческая община Петрова двора в Новгороде сообщила об этом инциденте в Ревель (HUB. Bd. 5, № 867): «...русские здесь в Новгороде забрали у нас 11 бочек с пушным товаром и заперли их у себя в церкви Св. Иоанна».

112. 30 марта 1409 г.; у К. Кунце: 31 марта 1409 г.

113. В письме из Выборга в Ревель от 21 марта 1409 г. (HUB. Bd 5, № 866) сообщается об этом посольстве: «Да будет вам ведомо, уважаемые предусмотрительные бургомистр и ратманы Ревеля, что у нас были послы из Новгорода, как то: Михаил Яшицин (Migghale Jascicine) и Юрий Александрович, и жаловались нам насчет товара, который был у них отнят в Олафсзунде, и насчет их товарищей, которые были при этом побиты и выброшены за борт».

114. Thord Bonde Rorikesson — наместник в Выборге, рыцарь.

115. Не вполне понятное место.

116. ГВНП. С. 112: «А кто из русских у немцев записан на лестнице, тех с лестницы снять и торговать с ними по старине». В Ревеле (Колывани) роль лестницы в немецком дворе в Новгороде играла весовая — запрещалось немцам иметь дело с теми, кто записан в весовой.

117. См. сноску 116.

118. 19 июля 1412 г.

119. 22 июля 1412 г.

120. 10 июня.

121. 9 августа.