ХАРТМАН ФОН ХЕЛЬДРУНГЕН

ДОНЕСЕНИЕ

ОБ ОБЪЕДИНЕНИИ ОРДЕНА МЕЧЕНОСЦЕВ С ТЕВТОНСКИМ ОРДЕНОМ И О ЗАВОЕВАНИИ ИМ ЛИВОНИИ

Так называемое «Донесение» Хартмана фон Хельдрунгена считается не только подлинным, но и фактически единственным описанием последних дней ордена Меченосцев, сделанного современником. Хотя сохранились некоторые грамоты, письма и отчеты, ни одно из них и даже все они вместе взятые не могут сравниться с яркими и достоверными воспоминаниями нашего очевидца, позднее посещавшего Ливонию, а еще позже ставшего великим магистром Тевтонского ордена.

Первоначально «Донесение» было, по-видимому, написано на латыни, а в начале шестнадцатого века переведено на немецкий язык в качестве приписки к анонимной хронике, без должных оснований приписываемой самому Герману фон Зальца. Оригинал, то есть кодекс XVI века, хранится в венском архиве Тевтонского ордена. Этот текст был отредактирован Эрнстом Штрельке и в 1876 году издан им в пятом томе Scriptores Rerum Prussicarum. И немецкий перевод, и последующая редакция, несомненно, должны были сильно сгладить архаичность первоначального текста. В нынешнем виде он производит столь «современное» впечатление, что может даже показаться подделкой. Однако большинство историков не только признают подлинность этого документа, но и считают его одним из важнейших (и притом древнейших) источников по истории ордена Меченосцев и Тевтонского ордена. Считается установленным, что «Донесение» послужило одним из источников хроники Дусбурга, а также «Младшей хроники великих магистров» 1.

Среди российских историков в качестве источника «Донесение» впервые использовал С. М. Соловьев, который, впрочем, не сделал никаких ссылок, чем немало озадачил последующих исследователей 2.

«Донесение» так или иначе известно и нынешним российским историкам, однако полностью на русский язык оно переводится впервые.

Во имя Господа нашего Иисуса Христа! Я, брат Хартман, магистр 3 госпиталя святой Марии Тевтонского дома в Иерусалиме (des spitals sancte Marien des Deutzschen hauses von Iherusalem), собираюсь поведать всем друзьям Бога, кто слушает или читает это донесение, как к нам пришла Ливонская земля и как братья, которые там были, приняли наш обет и устав (habitum und orden). И поскольку есть человек, который может знать обо всех этих вещах, давайте опишем, как [эта] земля пришла к нам. Когда эта земля стала нашей, я уже был братом [Тевтонского] ордена, и сам это видел и слышал.

В то время у нас был магистр по имени Герман фон Зальца. Он долгое время был магистром, и при нем все шло хорошо, в том числе такие наши великие начинания, как приобретение нами Ливонии, Пруссии и Бурцы (Bursa) в Венгрии 4. Именно благодаря искусству Германа ландграф Тюрингии Конрад, который был его господином, стал [его] братом 5. Одновременно и я стал членом [Тевтонского ордена] 6. И до этого времени, и после братьями [ордена] становились многие благородные люди, которые прежде жили в миру и были умными и знающими.

В Ливонии (Leyfflandt) был магистр тех братьев, которые назывались Божьими рыцарями (gotesritter) и носили белую мантию с красным мечом и звездой. Этого магистра звали Фолквин (Folckequin). От имени своих братьев он попросил нашего магистра, брата Германа фон Зальца, чтобы принял [к себе] его братьев со всем их имуществом (alles dinges) и объединил два ордена в один. Но в течение более шести лет 7 так ничего и не было сделано. Это было связано с некоторыми трудностями, о которых я ничего не знаю, так как тогда я [еще] не был братом [ордена]. 

В конце концов наш магистр отправил в Ливонию двух братьев, чтобы посмотреть, как у них обстоят дела и как они себя ведут. Один из посланцев был комтуром (compter) Альтенбурга, звался брат Эрнфрид фон Нойенбург (Ernfridt von Navenborgk) 8, считался очень мудрым человеком и был родственником магистра. Другой был комтуром в Негельштадте 9 и звался брат Арнольд фон Нойендорф, сакс. Оба они должны были вернуться до наступления зимы. Но этого не произошло, ибо они остались на зиму, чтобы ко всему присмотреться получше, особенно к жизни братьев. В то время достичь Ливонии можно было только по морю, а в течение зимы плыть по нему никто не мог. Но теперь, по милости Божией, наши братья завоевали так много, что можно путешествовать в Ливонию как по воде, так и по суше.

После Пасхи 10, когда лед тронулся, оба комтура вернулись, повидав землю и услышав слова магистра и братьев в Ливонии. Магистр [Фолквин] прислал с ними трех братьев из Ливонии, одного из которых звали Реймент (Reymanth); он был человек маленький 11 и был комтуром Вендена.  Вторым был брат Иоганн Блаженный (der Selige), который был большим человеком 12; он стал маршалом (marschalgk) за границей и там умер. Третьим был брат Иоганн из Магдебурга. Эти двое [впоследствии] стали могущественнейшими [людьми] в стране 13. Они прибыли вместе с нашими братьями, чтобы обсудить ситуацию с нашим магистром.

Так как братья не вернулись до наступления зимы, магистр в это время отправился через горы к императору и папе, а в Германии оставил за себя брата по имени Людвиг фон Оттинген (Ottingen) 14. Магистр дал ему указание, что, [так как] братья должны вернуться и потребуется принимать решение, чтобы он посовещался с другими братьями и действовал в соответствии с божьей волей. 

Когда посланцы и с ними братья пришли в Марбург, брат Людвиг собрал более семидесяти братьев. Комтуры Негельштадта и Альтенбурга объяснили братьям, как он (великий магистр Герман) послал их к магистру Ливонии, как они посмотрели землю и [тамошние] порядки, и почему они оставались там в течение зимы. Когда те из Ливонии пришли и не увидели [великого] магистра, они были разочарованы. Но они узнали, что магистр сказал брату Людвигу, что он одобрит любые действия, которые тот предпримет в их отношении, действуя [в качестве] его заместителя. Затем они изложили [суть] своего посольства так, как их проинструктировали их магистр и братья. Когда брат Людвиг услышал их сообщение, а также [выслушал] наших братьев, которые были туда посланы, он собрал всех братьев, с которыми желал посовещаться, и представил им это [дело]. Сначала он обратился к тем двоим [братьям], которые были отправлены в Ливонию, чтобы узнать, как, по их мнению, лучше [поступить].

Комтур Альтенбурга, брат Эрнфрид, сказал, что он не одобряет их образа жизни, потому что это были люди, которые думали, что они могут поступать так, как им заблагорассудится, и не соблюдать должным образом их устав. Некоторые требовали писем, гарантирующих, что при их жизни они [никуда] не будут посланы из [их] земли без их собственного согласия. Так считают и те двое, которые были отправлены из Ливонии, а также [многие] другие, которые хотели бы, чтобы все шло своим путем. Комтур Негельштадтский сказал: «То, что сказал брат Эрнфрид - это правда. Но они хотят вступить в наш орден, чтобы улучшить свою жизнь, и я надеюсь на то, что они откажутся от тех деяний, которые вредят их душам, когда узнают, как живут наши братья и будут учиться на их хорошем примере. После этого они сами отрекутся от того, что они говорят, а [еще] они должны отказаться от своих требований относительно писем и прочего».

После речи брата Эрнфрида брат Людвиг попытался задать пять или шесть вопросов об обычаях [ливонских] господ, но другие братья его отговорили. Я не собирался тогда говорить, так как только недавно стал братом и был еще молодым человеком. Тем не менее я сказал брату Арнольду: «Ради Бога, не будем больше говорить и передадим этот большой вопрос на рассмотрение гроссмейстера, прежде чем дело зайдет далеко и [мы] отклоним их просьбу». Тогда брат Арнольд сказал брату Людвигу: «Послушайте-ка, что сказал этот молодой человек!». И повторил то, что я ему сказал: «Братья, даже если все вы согласитесь со мной, я все-таки настаиваю на передаче этого важного вопроса на рассмотрение гроссмейстера и мудрейших братьев». Братья последовали его совету. Итак, они призвали посланцев из Лифляндии, и брат Людвиг сказал им, что они не должны обижаться, что гроссмейстер не слышал их просьбы. Это потому, что он должен был отправиться к императору по важному делу, касающемуся ордена. Таким образом, все они ожидают решения гроссмейстера по этому вопросу. Посланцев спросили, хотят ли они подождать великого магистра, или же вернуться домой. Они решили пойти домой, но оставить здесь брата Иоганна из Магдебурга, чтобы узнать ответ гроссмейстера.

Это было в то время, когда император Фридрих двинулся против герцога Фридриха Австрийского. Он захватил у него многие из его земель и собрал свои силы в Вене 15. Там были многие князья (fursten) и одиннадцать епископов. Император отправился туда с гроссмейстером. Туда же поехали брат Конрад, ландграф, и я, а также брат Людвиг фон Оттинген, который был заместителем магистра, брат Ульрих фон Дорн (von Dorne) 16 и брат Вихман (Wychmann), комтур Вюрцбурга 17.

Гроссмейстер посовещался с братьями и решил принять этих братьев в наше распоряжение, если сможет получить согласие папы. К [папскому] двору в Риме отправился сам магистр, а с ним пошли посланник от Ливонии брат Иоганн и я. Мы нашли папу в Витербо, где оставались порядочное время, так как магистр не мог получить его согласие. Но тут приехал брат Герлах Рыжий (der Rothe), который был братом хорошего прокуратора (schirmers), капеллана Кокенхузена (Hohenhausen). Он прибыл с посланием от ливонских братьев и сказал, что брат Фолквин Ливонский (von Leyflant) убит язычниками вместе с шестьюдесятью другими братьями 18. Ради [своих] братьев он умолял папу позволить им присоединиться к [Тевтонскому] ордену.

Но папа отложил решение, потому что при [его] дворе были посланцы короля Дании, и они во всех отношениях были [настроены] против нас. Это было из-за замка в Ревеле, который захватили ливонские братья 19. Король же утверждал, что по закону это была его [собственность]. Папа заявил, что ничего не будет делать, пока магистр и братья не удовлетворят короля. После того, как магистр урегулировал дело с папой, он однажды пришел на [папский] двор и нашел папу в одиночестве, за исключением кардинала Антиохии, архиепископа Бара, одного из наших братьев по имени Конрад из Страсбурга, который был маршалом папы, и одного брата из госпитальеров, который был камергером папы. Гроссмейстер вызвал нас к папе и сказал: «Брат Хартман, мантии у нас с собой?». Я сказал: «Да!». Тогда он приказал братьям быстро прийти и сказал: «Папа удовлетворит нашу просьбу».

Братья из Ливонии пришли и встали перед ним на колени. Тогда папа освободил их от всех грехов, которые они совершили как до прихода в орден, так и после этого, и повелел им соблюдать этот устав, и дал им белые мантии (mentel) с черным крестом 20. Когда он дал им [новые] мантии, я схватил старые, но камергер уже забрал их, и я боролся с ним. Тогда наш брат, маршал, сказал: «Оставьте! Они его и принадлежат ему».

Когда мы вернулись к нашим квартирам, магистр сказал: «А теперь, братья, скажите мне, что у нас творится в замках и землях? Я хотел рассказать ему, но [это сделали] другие, которые поведали ему, как богата та земля. Магистр сказал, что папа настоял на том, что они вернут королю свой замок. Брат Герлах сказал мне: «Брат Хартман, если это не сделано до сих пор, то уже никогда не будет сделано» 21

Вскоре после этого магистр послал меня с братом Герлахом к брату Людвигу, чтобы сказать ему, что [надо] взять шестьдесят братьев и идти в Ливонию, дабы заменить тех, кто был убит, и приказал ему обеспечить их снаряжением и одеждой. Сам магистр предоставит лошадей и доспехи. Император дал им пятьсот марок, чтобы помочь. После этого магистр прибыл в Марбург [для проводов] этих шестидесяти братьев, которых подготовили для отправки в Ливонию. Сначала в качестве предводителя он дал им брата Дитриха фон Грюнингена. Но потом он вспомнил, что брат Дитрих только недавно стал братом и поэтому вместо него послал брата Германа Балка. 

Когда они прибыли в Ливонию, [Герман Балк] сделал то, что приказывали папа и гроссмейстер: вернул Ревельский замок королю. Но братья стали ему столь враждебны, что ему пришлось покинуть землю и оставить вместо себя брата Дитриха фон Грюнингена. Во время своего пребывания в должности тот построил замок Гольдинген (Guldin), который был в двадцати пяти милях от Риги 22 и получил две трети из налогов, которые имели братья в Пруссии, и которых мы раньше не имели, а епископы получили одну треть 23. Позже братья построили замок над [рекой] Мемель (Mymel) в двадцати пяти милях от Гольдингена 24. Эта река впадает в море и была границей между Самбией (Samlandt), которая принадлежала Пруссии, и Курляндией (Kawerland) 25. Но теперь, по милости Божией, обе земли объединены, и можно путешествовать из одной в другую зимой по льду, а летом по воде. 

Тогда гроссмейстером ордена был господин Герман фон Зальца, который говорил со мной в присутствии других братьев. По милости Божией, во время его пребывания [у власти] мы сделали большие приобретения: земли Бурцы в Венгрии, которые дал нам [венгерский] король 26, земли Пруссии и Ливонии, и много больших имений в Германии, которые не стоит перечислять. Я знаю также, что в его время наш орден вырос больше, чем при жизни любого другого магистра, ибо мне известно, что в настоящее время 27 в ордене состоят более двух тысяч братьев. А в том, что Бог отложил для ордена на будущее время, полагаемся на Его Божественную благодать.


Комментарии

1. См. : Петр из Дусбурга. Хроника земли Прусской. М., 1997. Стр. 61, 62, 192, 234, 235; Нееке М. О начале и истоках. Ливонская рифмованная хроника как точка отсчета для литературы в Тевтонском ордене. Вестник Балтийского федерального университета им. И. Канта. Вып. 12. Калининград, 2015. Стр. 5-12.

2. Сомнения в источнике сообщаемых Соловьевым сведений отпадут сразу же после знакомства с публикуемым здесь текстом. Однако Соловьев нигде не ссылается на этот источник, который, впрочем, в то время еще и не был опубликован, так как третий том «Истории России» вышел из печати в 1853 году, а пятый том «Scriptores Rerum Prussicarum» - только в 1876 году. В этой источниковедческой загадке еще предстоит разобраться. См.: Соловьев С. М. Сочинения в 18 книгах. Кн. II. // История России с древнейших времен. Т. 3. М., 1988. Стр. 124.

3. Хартман фон Гельдрунген был великим магистром Тевтонского ордена в 1273-1282 годах, так что именно этим отрезком времени и следует датировать период окончательного оформления настоящего памятника. Однако описываемые в нем события происходили значительно раньше, в 1236-1237 годах, причем есть основания предполагать, что наш автор уже тогда делал какие-то записи.

4. Бурца, Бурценланд или Барцашаг – земля в Трансильвании, которая ранее входила в состав Венгрии, а ныне находится на территории Румынии. В 1211 году венгерский король передал Бурцу во владение братьям Тевтонского ордена, но те продержались там только до 1225 года. См.: Philippi F. Der deutschen Ritter im Burzenland. Kronstadt, 1861.

5. Герман фон Зальца прежде был министериалом ландграфов Тюрингии. Конрад стал братом Германа по ордену, все члены которого считались братьями.

6. Хартман вступил в Тевтонский орден между 1234 и 1236 годом вместе с Дитрихом фон Грюнингеном и Конрадом Тюрингенским. См.: Петр из Дусбурга. Хроника земли Прусской. М., 1997. Стр. 192.

7. Из этого следует, что первые переговоры по поводу объединения орденов Фолквин начал не позднее 1230 года, то есть сразу же после смерти епископа Альберта (1229) и уже после того, как братья Тевтонского ордена обосновались в Пруссии.

8. Негельштадт (Nagelstedt) на реке Унструт (Unstrut) относился к бальяжу Тевтонского ордена в Тюрингии.

9. В тексте Navenborgk. Вероятно, это все-таки Наумбург, откуда был родом и магистр Фолквин.

10. Речь идет о зиме 1235/1236 годов. В 1236 году пасха была 30 апреля.

11. Слово wenigk здесь, видимо, следует понимать буквально, то есть маленького роста.

12. По аналогии с предыдущим можно предполагать, что Иоганн был человеком рослым (gros).

13. В орденских документах упоминается некий Иоганн из Ливонии (de Niflanda), который в июле 1244 года был каштеляном замка Монфорт в Святой Земле. Напомним, что в это время Монфорт уже был резиденцией великого магистра Тевтонского ордена. Иоганн из Магдебурга занимал важную и престижную должность комтура Риги в 1272 году, то есть примерно в то же время, когда Хартман фон Хельдрунген стал великим магистром.

14. Людвиг, граф фон Оттинген (Oettingen), упоминается в орденских документах в 1239 и 1245 годах.

15. Австрийский герцог (1230-1246) Фридрих II Бабенберг в конфликте папы с императором принял сторону папы и подвергся официальной опале со стороны императора Фридриха II Гогенштауфена. В январе-апреле 1237 года император отобрал у Австрии Фрейзинг и Пассау, а Вену объявил имперским городом.

16. Брат Тевтонского ордена Ульрих фон Дурн (von Durne) упоминается в 1234 и 1245 годах.

17. Вихман упоминается в 1231-1239 годах, в том числе и как комтур Вюрцбурга.

18. Речь идет о битве при Сауле, состоявшейся 22 сентября 1236 года. Отметим, что со времени этого события прошло уже более полугода, так что посланец меченосцев отправился в Рим не сразу.

19. В 1229 году вместо деревянной датской крепости меченосцы построили в Ревеле небольшой каменный замок. Это была Малая крепость, а Большая находилась на более обширной северо-восточной части плато Тоомпеа. Летом 1233 года папский легат Балдуин Альнский потребовал у Фолквина освободить замок Тоомпеа, а самые рьяные сторонники легата даже попытались занять замок силой. Меченосцы перебили нападавших и устроили в Ревеле настоящий погром, убив 100 и пленив около 200 человек. Только по Стенбийскому договору (7 июня 1238 г.) орден вернул Ревельский замок датскому королю.

20. Датой официального объединения орденов считается 12 мая 1237 года. См.: Бунге Ф. Г. Орден меченосцев // Сборник материалов и статей по истории Прибалтийского края. Том II. Рига, 1879. Стр. 43.

21. Переводчики «Донесения» на английский язык считали, что речь здесь идет об объединении орденов, но на самом деле Герлах говорил о возвращении Ревельского замка датчанам. См.: The Livonian Rhymed Chronicle. Indiana University, vol. 128. 1977. Стр. 148.

22. Расстояние между Гольдингеном (Кулдигой) и Ригой составляет около 140 км (по прямой), а расстояние между Гольдингеном и Мемелем (Клайпедой) - около 150 км. Таким образом, миля здесь получается равной примерно 6 км. Но латышские ученые считают, что «ливонская» миля составляла примерно 7,5 км - значит, автор несколько завышает расстояния между пунктами. Но это и неудивительно, ибо расчет велся не по прямой, а по тогдашним дорогам.

23. С 1216 года орденские братья в Ливонии получали только одну треть податей с завоеванных земель, а две трети получал епископ. В Пруссии же дело обстояло как раз наоборот: здесь ордену доставались две трети. Поэтому сразу после покорения Курляндии (1244) руководство Тевтонского ордена начало хлопотать о том, чтобы Курляндия административно вошла в состав именно Пруссии, а не Ливонии. В июне 1245 года по просьбе великого магистра Генриха фон Гогенлоэ император утвердил такое решение, заодно с Курляндией пожаловав ордену Земгалию и Жемайтию. Напомним, что обе последние земли еще не были завоеваны.

24. Замок Мемельбург (Клайпеда) стоял не на Мемеле (как следовало бы из его названия), а на берегу пролива, соединяющего Куршский залив с Балтийским морем. Именно этот пролив наш автор считал устьем Мемеля, что, строго говоря, географически неверно.

25. Река Мемель (Неман) не была границей Курляндии, а служила границей между Пруссией и Жемайтией. Собственно же Самбия (Samlandt) граничила с Курляндией только на крохотном участке у северной оконечности Куршской косы, а границей служил вышеупомянутый пролив.

26. Смотри примечание 4.

27. Смотри примечание 3.

Текст переведен по изданию: Die jungere Hochmeisterschronik, Beilage III: Hartmanns von Heldrungen Bericht ueber die Vereinigung des Schwertbruederordens mit dem deutschen Orden und ueber die Erwerbung Livlands durch den letztern // Scriptores rerum Prussicarum, Band 5. Leipzig. 1876

© сетевая версия - Тhietmar. 2017
© перевод с англ/нем., комментарии - Игнатьев А. 2017
© дизайн - Войтехович А. 2001