ЯН ЛАСИЦКИЙ

О ЖЕМАЙТАХ И ИХ ЯЗЫЧЕСКИХ БОГАХ

Сочинение «О жемайтах и их языческих богах» — одна из тех книг, на которую все ссылаются, но которую никто не читал. Похоже, что даже среди специалистов найдётся очень мало людей, которым удалось-таки внимательно прочесть её «от корки до корки». Причём по вполне понятным и объективным причинам.

Эта книга была написана в 1582 году, а напечатана в 1615 году. Написана она на латыни, что никогда не мешало популяризации научной литературы, а лишь всячески этому способствовало, ибо латинский язык — язык науки. Но у этого дела есть и другая сторона. Мудрёный латинский трактат сможет понять и оценить лишь человек учёный и хорошо разбирающийся в предмете. Но если речь идёт о предмете малознакомом, его задача сильно осложняется. А если предположить, что автор трактата и сам не очень хорошо разобрался в том, о чём пишет, то тут уже целая проблема. Проще всего отложить книгу в сторону и заняться другими делами, попутно хорошенько выбранив автора. Многие так и поступали, и среди «широкой научной общественности» книга Яна Ласицкого не получила должного признания. Это сочинение почти не переиздавалась, до сих пор остаётся большой редкостью и широкой публике практически неизвестно. Польский перевод появился лишь в 1855 году, а на большинство европейских языков (в том числе и на русский) эта книга никогда не переводилась — разве что в извлечениях.

Так может быть, и нам не стоило рыться в старом хламе? Дело в том, что это вовсе не хлам. Были времена, когда эта небольшая книжица почиталась энциклопедией литовской мифологии, и нет ни одного историка балтской культуры, которому она не была бы хорошо известна. Сводные труды по балтской мифологии и ныне пересчитываются по пальцам, а на русском языке можно назвать разве что большую обзорную статью в капитальном двухтомнике «Мифы народов мира». А во времена Ласицкого его книга была едва ли не единственным подобным сочинением. Разумеется, у него были предшественники: Эразм Стелла, Симон Грунау, Михалон Литвин, Мацей Стрыйковский. Но ни один из них так и не сделал балтских богов темой отдельной книги.

Считать упомянутый трактат единственным сочинением какого-то неведомого писателя было бы большой ошибкой. Наш автор и при жизни был весьма уважаемым богословом и историком, а книга о жемайтских богах была всего лишь одним из его многочисленных трудов, которому сам он вряд ли придавал какое-то особенное значение.

Поляк Ян Ласицкий представлял собой довольно редкий в его времена пример человека, жившего исключительно умственным трудом. Родившийся в 1534 году в семье бедного шляхтича, он получил хорошее образование в университетах Страсбурга, Женевы, Лозанны, Цюриха и Падуи. В 1556-1581 годах Ласицкий путешествовал по Европе, посетил Швейцарию, Францию, Англию, переписывался со многими видными богословами. После 1557 года он обратился в кальвинизм, а в 1567 году посетил Чехию и увлёкся учением богемских братьев. Им он и посвятил свой главный труд: восьмитомное сочинение «De origine et rebus gestis fratrum Bohemicorum», напечатанное уже после смерти автора. Вернувшись на родину, Ласицкий жил в Вильно и Заславле, эпизодически исполняя дипломатические поручения польского короля Стефана Батория. Из других известных его сочинений следует назвать «De Russorum, Moscovitarum et Tartarorum religione» (1582) и «Historia de ingressu Polonorum in Valachiam cum Bogdano» (1584). Ян Ласицкий скончался в белорусском Заславле после 1599 года, но точная дата его смерти неизвестна.

В 1969 году появился перевод книги Ласицкого на литовский язык, что выглядело совершенно естественно для сочинения о древних литовских богах. Но ирония судьбы и даже некоторый курьёз заключались в том, что сам автор, весьма почитаемый в Литве, не знал литовского языка. Так до сих пор считают многие исследователи. Их мнение основывается на том, что Ласицкий, как им казалось, записывал имена литовских богов «на слух», причём не только неточно, но и, с их точки зрения, вообще неправильно.

Но у автора настоящего перевода прямо противоположная точка зрения. Литовские слова (а некоторые из них и впрямь «латинизированы») записаны поляком Ласицким поразительно точно. И это тем более удивительно, что в его времена каких-либо норм литовской письменности ещё вообще не существовало, а на польский язык литовский совершенно не похож. Это убеждает в том, что наш автор понимал смысл приводимых им имён и названий — стало быть, понимал и литовский язык. Насколько хорошо он его знал и в какой степени жемайтский диалект отличается от современных норм литовского языка – это уже другие вопросы.

Как бы то ни было, литовцы сделали вполне добротный перевод, который очень помог нам в нашем стремлении познакомить с сочинением Ласицкого и русскоязычного читателя.


ЯН ЛАСИЦКИЙ

О ЛОЖНЫХ ЯЗЫЧЕСКИХ БОГАХ ЖЕМАЙТОВ

И ДРУГИХ САРМАТОВ

DE DIIS SAMAGITARUM CAETERORUMQUE SARMATARUM ET FALSORUM CHRISTIANORUM

Размеры Польского королевства. Жемайтия достигает Балтийского моря и напоминает треугольник [со стороной] в 70 немецких миль. От Пруссии эту землю отделяет река Неман, а от Курляндской части Ливонии — Хайлигенау 1. Эта и другие провинции вплоть впадающего в Черное море Борисфена (Днепра) признают власть польского короля. В одной из частей этой лесистой местности находится Кёнигсберг с его очень известной академией, основанной в 1544 году Христовом, 17 августа 2. Язык и обычаи древних пруссов этой земли отличались от [языка] ныне живущих в Пруссии немцев, смешавшихся с поляками.

Происхождение жемайтов. Старинные [авторы] сообщают, что предками самагитов (которые называют себя жемайтами), были итальянцы. Император Нерон предложил привлечь их, а также римских ссыльных, живших на изолированном острове Гиарос 3, к военному походу. Но эти люди, боясь жестокости императора, убили приглашавших, приезжавших к ним два или три раза, и на собственных кораблях отправились в Чёрное море 4. Потом через лесистые степи (большая часть этих лесов сегодня называются Русью, Подолией и Литвой), где иногда путешествовали и охотились и другие римляне, они добрались до ныне относящегося к Ливонии [побережья] Балтийского моря 5, которое русские по имени племени варягов именовали Варяжским морем 6. Варяжское море. Стоит отметить, что идолопоклонство и заблуждения этого народа похожи на римские, с другой стороны, [похож и] язык, состоящий из латинских и варварских слов. Писавший об обычаях татарах и своих литовцев Михалон 7 в пятом фрагменте рассказывал немного иначе. Он утверждает, что часть флота Юлия Цезаря, плывшего из Галлии в Британию, шторм забросил к берегам Жемайтии, где сейчас находится замок Платели 8. Платели в Жемайтии. И сегодня ветры веют над кораблями на побережье, где предки литовцев, преодолев опасности моря, отдохнули, поели, в той же Жемайтии поселились в палатках с очагами и, в соответствии с их военными привычками, пошли порабощать ятвягов и роксоланов.

Жемайтия — нижняя земля. Не лишено оснований предположение, что [именно] из-за близости моря Жемайтия и получила [своё] название Нижняя земля, а Литва — Аукштайтия 9. Язык литовцев и жемайтов почти одинаков; та же одежда, те же обычаи, та же вера.

Поскольку эта земля находится на севере, середина ночи здесь настолько коротка, что при заходе Солнца его лучи почти не исчезают. В это время земледельцы обычно срезают злаки, ибо за два часа до полудня и после это невозможно. Большое солнечное тепло. И хотя на окружающие их поля они выходят не ранее, чем за три недели до пятидесятницы, небеса повернули дело так, что пашут они в то же время, что и в наших краях. Лета здесь почти не бывает. Похожая температура и в Московии (сколь удивительно божественное провидение!), где злаки созревают в течение шести недель.

День длиной в шесть месяцев. Совсем иначе в Ирландии и Швеции, которые чуть ли не у самого полюса. День длится шесть месяцев, ночь продолжается столько же; темнота сменяется постоянным освещением. Эти места удалены от Стокгольма, столицы королевства Швеция, на 300 немецких миль. Шведский король Юхан Третий 10, который ныне правит государством и хорошо знает свою землю, говорил [об этом] одному доктору, а тот рассказал мне. Стокгольм находится на противоположном от Жемайтии берегу Балтийского моря.

Жемайтская почва плодородна, но земледельцы ленивы; из-за какого-то суеверия они пользуются только деревянным плугом. Поэтому им не хватает хлеба; вместо этого они очень довольны [своей] репой, [выращивание] которой требует меньшего труда. Она вырастает с человеческую голову. А когда едят репу, заедают её хлебом. У них изобилие мёда, молока, масла и скота, который радуется пышным пастбищам. Рыбы им не хватает. Пиво. Пьют они медовуху (мёд, смешанный с водой) и пиво. Этот напиток готовят из воды, хлеба и хмеля в деревянных сосудах. Внутрь кладут нагретые камни, варят одну ночь и получается сусло: уже на следующий день вы можете его пить 11. Он очень хорошо очищает желудок. Вместо кружек используют рога туров (диких и очень свирепых). Эти люди любят выпить и рады охотно поднести вам чашу медовухи, рубаху, полотенце, перчатки, платок или любое другое домашнее изделие.

Возраст жемайтов. Обычно они живут до ста лет, неприхотливы и готовы к любой работе.

Польский король Владислав Ягайло обратил жемайтов в христианскую веру в счастливом 1413 году [от рождества] спасителя человечества. (Литовцы были крещены в 1387 году). Им был назначен епископ, который жил в Медниках и возглавлял двенадцать приходов. Жемайтов созвали на Ведьмин холм 12 и призывали креститься, давая им деньги, синие одежды, красные шапки. Прислали монаха для объяснения того, когда Бог сотворил мир и Адама, и один из слушателей обратился к королю со словами: «Король, этот человек лжёт: сам он ещё не стар, а многим из нас уже более ста лет, и с тех пор ничего не изменилось: небо как вращалось в нашем детстве, так оно вращается и сейчас, [когда мы уже] состарились, и так же течёт время, и так же сияют созвездия». Король же подтвердил слова проповедника, сказав: «Справедливо говоришь, но и клирики не лгут, говоря, что Бог сотворил мир из ничего, существовавшего в течение многих веков».

Скотоводство. Они очень усердно занимаются скотоводством: у одного хозяина имеется [голов] шестьдесят рогатого скота, не считая овец и коз. Некоторые имеют в два раза больше, а ещё больше — уже мало кто. Их лошади низкие, думаю, что из-за сильного холода, но они сильны. С одной [такой] лошадью, которую в том же 1554 году я купил в Литве, в Вильно, за два флорина, воспользовавшись ею для переезда, я очень быстро добрался до Кракова [за] 120 немецких миль. Лён. Пока мужчины работают на полях, женщины разводят скот. В одной избе их собирается свыше дюжины, иногда больше или меньше: чешут лён, треплют шерсть, готовят пряжу; потом прядут, ткут, шьют и чинят одежду. Кто уезжает, отправляется в Ригу или в Кёнигсберг, а оттуда в Голландию и торгует не очень дорого. На их полях растёт очень много льна и конопли. Обитающие среди лесов, сами они живут на равнинах. Города на их земле невелики, деревень тоже не слишком много и совсем нет укреплённых замков. Окна их домов в основном смотрят на юг. Скончавшийся 7 июля 1572 года король Сигизмунд Август рассматривал вопрос о разделении жемайтов на социальные группы 13.

Хижины. Их хижины, так называемые башни 14 с находящимся вверху узким отверстием для выхода дыма и смрада, построены из бревен, кольев, соломы и лыка. Живут они вместе со всем скотом, стоящим на земле прямо перед людьми. Таким образом, отец семейства имеет перед глазами всё своё имущество и защищает скотину от зверей и от холода. Он ложится у дверей, поручая свой очаг божьей помощи, чтобы дом не загорелся от огня, а ночью ничего не пропало.

Боги там почти такие же, как описано у Гесиода. Полагаю, что [они обходились] без всемогущего верховного божества, так называемого Auxtheias Vissagistis 30. Не зная единого христианского бога, они поклонялись многочисленным zemepaciu [Zemopacios], то есть богам земли.

Перкунас [Percunos] — это их Бог-гром[овержец]. Обращаясь к небу, земледелец бросает [горсть] своей земли через плечо с такими словами: «Percune deuaite niemuski und mana, dievvu melsu tavvi palti miessu». «Воздержись, Перкуне, — говорит, — не трогай мои поля, и я дам тебе мяса». Но когда дождь проходит, он сам ест это мясо.

Перкуна тете (Percuna tete) — мать 31 молнии и грома. [Она] напоминает усталое и запылённое солнце, отправляющееся купаться [в море], а на следующий день восходящее чистым и светлым.

Аудрос (Audros) 32 — бог бури, заботящийся о море и о других водах.

Альгис (Algis) 33 — посланник верховных богов.

Аука (Auka) 34 — богиня видимых лучей заходящего солнца.

Безлея (Bezlea) 35 — вечерняя богиня.

Брекста (Breksta) 36 — богиня тьмы.

Лигичюс (Ligiczus) 37 — cчитается, что этот бог [заботится о] спокойствии и безопасности людей.

Датанус (Datanus) 38 — поставщик [чего-либо] хорошего.

Кирнис (Kirnis) 39 — покровитель и хранитель очага, одинокая вишня, растущая у озера. Чтобы угодить ему, между вишней [и домом] кладут связанных петухов и втыкают там горящие восковые свечи. Похожим образом вёл себя и жадный Эвклион 40: как описывал Плавт в «Горшке», он старался угодить Лару 41, сжигая благовония и возлагая венки:

Венки купил вот эти и курения,

Возложим на алтарь их Лару нашему,

Пускай дарует счастье браку дочери! 42

Кремата (Kremara) 43 — бог поросят и свиней. Ему также воскуривают благовония и жертвуют пиво, выливая его свиньям.

Пизиус (Piziui) 44 — [покровитель] молодых. Ему приносят жертвы, когда сопровождают невесту к жениху. Кроме того, девушки всё ещё поклоняются какому-то [существу], которое кличут Гонду (Gondu) 45.

Модейна (Modeina) 46 и Рагайна (Ragaina) 47 — это лесные богини, так же, как Керпичюс (Kierpiczus) 48 и его помощник Шилиничюс (Siliniczus) 49 — бог лесного мха. Для сооружения домов [жемайты] используют очень много мха; собираемый мох также жертвуют этому богу.

Тавалс (Tavvals) 50 — создатель возможностей 51.

Ортус (Orthus) 52 — [бог] озёрных рыбаков; они почитают его как Эзернима (Ezerini) 53 — бога озёр.

Есть и знатные старинные семьи, чтящие своих особых богов. Микуцкие, например, поклоняются Симонайте (Simonaiti) 54, Микеловичи — Сидзиу (Sidziu) 55, Шеметы и Кезгайлы — Ревущему Ветру (Ventis Rekicziuum) 56; у других семейств есть другие боги.

Карвайтис (Kurvvaiczin) 57 и Эрайтис (Eraiczin) 58 являются богами ягнят, а Гардунитис (Gardunithis) 59 — просто хранитель ягнят.

Пригирститис (Prigirstitis) 60, по их мнению, подслушивает разговоры шёпотом. Поэтому они советуют говорить как можно тише, чтобы не услышал Пригирститис.

Деринтос (Derfintos) 61 дарует мир, а Бентис (Bentis) 62 считается богом, помогающим двум или нескольким друзьям отправиться в какое-нибудь путешествие.

Готовясь к пахоте или к посеву, они молятся Лаукпатису (Lаukpatima) 63.

Припаршис (Priparscis) 64 заботится о содержании свиней.

Ратаиница (Ratainicza) 65 считается богом лошадей, а Валгина (Valgina) 66 — другого скота.

Крикштос (Kriksthos) 67 защищает могилы с крестом.

Они любят предсказания будущего по птицам и другими способами. Есть у них [и такой бог, как] Апидоме (Apidome) 68, божество смены места жительства. Если какое-либо животное приносит [в дом] слепое или изуродованное животное, люди сразу же переезжают в другое место.

Даже король Владислав [Ягайло], родом литовец, перенял от своей матери 69 такие суеверия: если, вставая с постели, он случайно брал обувь на левую ногу, то считал, что день будет неудачным. Поэтому, прежде чем выйти из спальни, он иногда стоял, крутясь на одной ноге. Многие подобные суеверия соблюдают и жемайты. Также и германцы, упоминаемые Плутархом [в его рассказе] о Гае Цезаре, не начинали войну с врагом, пока не появлялась молодая луна. Наши люди тоже убеждены, что охота не удастся, если по дороге домой вы встретите женщину или если кто-то разговаривает. Это отпугивает кроликов, лис и волков.

Крукис (Krukis) 70 — свиной бог.

Они с большой преданностью поклоняются Будрайтису (Budraicis), то есть кузнецу 71.

Лаздона (Lasdona) 72 и Бубилас (Babi1os) 73 — такие же боги; первый — [бог лесных] орехов, второй — [бог] пчёл, которого русские зовут Зосима 74.

Есть также богиня земли Жемина (Zemina) 75 и [богиня] пчёл Аустея (Austheia) 76. Веруют, что та и другая помогают [успешному] росту. Когда пчёлы начинают роиться, а ульи переносят и устанавливают, жемайты вопрошают этих богов, куда поместить большинство ульев и где [ставить] ульи в других местах. Нигде более нет [такого] чистого мёда или воска. Поэтому многие корабли везут [этот] воск в Бельгию, Галлию и Испанию.

Кроме того, некоторые районы, а также некоторые благородные семьи имеют своих собственных богов. Например, на поморье поклоняются Девойтису (Dievaitis) 77, в Ретаве 78Ветустису (Vetustis) 79, в Сараке 80Губою (Guboi) 81 и Твертикосу (Tvverticos) 82, в Платели 83Кирнису (Kirnis) 84.

Виелона (Vielona) 85 — живая богиня 86, которой приносят жертвы, когда угощают умерших. Обычно им приносят испечённые лепёшки и крошат в четырёх противоположных местах. Лепёшки эти называют первыми печеньями Виелоны (Sikies Vielonia pemixlos) 87.

Варпулис (Varpulis) 88 считается богом, который, гуляя по небу, грохочет молниями и гремит громом.

А вот чем занимаются Шалаус (Salaus) 89, Шлотражис (Szlotrazis) 90, Тиклис (Tiklis) 91, Биржулис (Birzulis) 92, Сиричюс (Siriczus) 93, Дваргонт (Dvvargonth) 94, Кламалс (Klamals) 95, Атлаибос (Atlaibos) 96 и другие подобные боги — [этого жемайты] раскрывать христианам очень не хотят. Эти боги помогают людям, но для этого вам нужно связаться с ними.

Домашних богов они называют Нумейас (Numeias) 97: Убланица (Ublanicza) 98, например, заботится о каждом богомольце; Дугна (Dugnai) 99 присматривает за ссыпаемой мукой.

Пессеяс (Pesseias) 100 – заботится о новорождённых любого рода 101 и прячется за очагом.

Тратитас Кирбиксту (Tratitas Kirbixtu) 102 — божки, которые, [предотвращая] пожар, тушат в лачуге искры.

Алабатис (Alabathis) 103 — о его помощи молятся, готовя лён для чесания.

Поленгабия (Polengabia) 104 — богиня, которой доверяют зажигание очага.

Ужпелене (Aspelenie) 105 — богиня [укромного] уголка.

Будинтайс (Budintais) 106 будит спящего человека.

Матергабии (Matergabia) 107 приносят в жертву буханку хлеба, которую сначала берут из квашни и, отметив её пальцем, пекут в печи. После этого её никто не ест, кроме отца семьи и его жены. Точно так же чествуют и Раугужемапати (Rauguzemapati) 108; ему предназначается первый глоток пива или мёда, зачёрпнутого из бочонка, и этот глоток называется Нулаидимос (Nulaidimos) 109. А вышеупомянутый первый хлеб, взятый из квашни, называют Тасвиржис (Tasvvirzis) 110.

Пиво богу там жертвуют следующим образом: отец семьи зачерпывает кувшин пенящегося пива и пьёт его первым. Только потом выпивают и другие. Если отца семейства нет, это [проделывает] мать семьи.

Чествуя бога Лиубегельдаса (Liubegeldas) 111, тамошние женщины обращаются к нему со словами: «Лиубегельде, через моря и века даруй нам зёрна пшеницы в кожуре желудей» 112.

Праздник после сбора урожая. Так же, как говорит Александр Гваньини 113, в конце октября земледельцы в Сарматии всей толпой приносят торжественную жертву на убранных полях. Все призываются к этому священнодействию; стол покрывают сеном, после этого кладут хлеб и с обеих сторон ставят два сосуда, полные пива. Затем приводят лучших свиней, петухов, гусей и другую скотину, если она есть, и убивают их так: главный жрец, бормоча определённые заклинания, бьёт животное палкой по голове и где суставы. И все остальные делают то же самое, приговаривая: «Тебе, о бог Земенник (Zemiennik) 114, мы приносим эту жертву для того, чтобы в этом году всё наше [поголовье] сохранилось здоровым и было обильным, и мы молим тебя, чтобы и в будущем было так же».

Прежде, чем приступить к трапезе, каждый бросает в угол маленький кусочек еды со словами: «Прими, пожалуйста, эту жертву, Земенник, и благослови нашу пищу». После этого они едят уже все вместе. Похожие обычаи существуют и в некоторых районах Литвы и Руси. Это называется Илги (Ilgi) 115. Говорят, что этот радостный праздник отмечают после дня Всех Святых, то есть 2 ноября. В этот день жемайты изгнали из своей страны прусских [братьев Тевтонского ордена], которым они были отданы в заложники, и снова добровольно подчинились Витовту. Этот литовский герцог был двоюродным братом Владислава Ягайлы. Он умер 27 октября 1430 года.

Я могу рассказать вам, как язычники почитают мёртвых. Об этих обычаях упоминает и Блаженный Августин в 15-й главе о святых 150: «Мне интересно, — говорит он — почему среди некоторых и ныне бытует неверное убеждение, что в могилы умерших необходимо загружать еду и вино. Как будто души покидают тела, чтобы жаждать телесных продуктов. Ведь ясно, что еды и питья желает только тело, а душу это никоим образом не сдерживает. Готовя кого-то к встрече с дорогими ему людьми, не стоит заботиться о его желудке, притворяясь, что делаешь это из любви к ближнему».

Конец


Комментарии

1. Хайлигенау — река Швянтойи (Sventoji), впадающая в Балтийское море севернее Паланги.

2. Примечательно, что буквально в первых строках своего сочинения Ласицкий указывает точную дату основания «Кёнигсбергской академии», причём совершенно правильно: 17 августа 1544 года. См.: Лавринович К.К. Альбертина. Очерки истории Кёнигсбергского университета. Калининград, 1995. Стр. 42.

3. Греческий остров Гиарос (Ярос) в Эгейском море с античных времён и вплоть до 1974 года был местом ссылки государственных преступников.

4. В оригинале: ad Pontum Euxinum.

5. В оригинале: mare Balticum.

6. В оригинале: mare Varetzgoie. Здесь и далее выделенные жирным шрифтом фразы — заметки на полях базельского издания 1615 года.

7. В оригинале: Michalo. Фрагменты трактата Михалона Литвина были включены в базельское издание книги Ласицкого (1615). См.: Михалон Литвин. О нравах татар, литовцев и москвитян. М., 1994. Стр. 86-87.

8. В оригинале: Ploteli. Платели находится примерно посередине между Кретингой и Мажейкяем, но это очень далеко от моря. Возможно, Михалон, плохо знакомый с географией Жемайтии, перепутал названия Ploteli и Polangen (Паланга). Примечательно, что Ласицкий не стал его поправлять.

9. Нижняя земля — дословный перевод с литовского слова Жемайтия, так же как Аукштайтия — Верхняя земля.

10. Юхан III (Johannes) — шведский король в 1568-1592 гг.

11. Европейская традиция пивоварения к тому времени насчитывала уже несколько столетий, и объяснять читателю, как варится пиво, не было никакой нужды. Из этого следует, что литовское пиво готовилось несколько иначе и намного проще.

12. В оригинале: Schatria. Литовское слово Satrija означает ведьма.

13. В оригинале: in coetus et societates. Имеется в виду реформа, в ходе которой жемайтские крестьяне уравнивались в правах с сельскими старшинами.

14. В оригинале: mapalia, что по-латыни означает лачуга, хижина. Сомнительна аналогия с башнями, так как у жемайтов никогда не было никаких башен. Комментаторы считают, что тут намудрил сам Ласицкий, пытаясь перевести жемайтские слова на латынь и толкуя эту латынь на польский манер.

30. Так и в латинском оригинале, и в литовском переводе. Латинские толкования Ласицким литовских выражений — тема отдельного большого исследования. Именно эти толкования и создают самые большие затруднения при переводе его сочинения на европейские языки, в том числе и на русский. Здесь мы доверимся литовскому переводу и «жемайтские» слова и фразы будем приводить так, как их дают литовские переводчики (Л.Валкунас и Ю.Юргинис). Конечно, в спорных случаях придётся обращаться непосредственно к латинскому оригиналу.

31. Слово tete по-литовски означает не мать, а тётя.

32. Audra — по-литовски буря.

33. Слово algininkas по-литовски означает наёмник, то есть работающий по найму.

34. Слово auka по-литовски означает жертва, жертвоприношение. Однако более вероятно, что имя богини произведено от другого слова, например, aukstasвысокий, верхний или auksinasзолотой, золотоносный.

35. Слово zleja по-литовски означает сумерки, полумрак.

36. Слово breksti по-литовски означает смеркаться.

37. Слово ligniti по-литовски означает равнять, выравнивать.

38. При желании это слово можно истолковать как дающий, даватель.

39. Слово kirna по-литовски означает коряга.

40. Эвклион — персонаж комедии «Горшок» («Клад») древнеримского драматурга Тита Макция Плавта (II в. до н.э.).

41. Лар — древнеримский «домашний бог», покровитель жилища и домашнего очага. Один из персонажей комедии Плавта «Клад».

42. Перевод А.Артюшкова. См.: Плавт. Комедии. Том 1. М., 1987. Стр. 163.

43. В рижском издании 1848 года напечатано Kremata, но в базельском издании 1615 года читается скорее Kremara. Kremta (krimsti) по-литовски означает грызть, но стоит обратить внимание и на слово kremzle (хрящ), а также на слова kriaute — коптильня и kriausyti — разрывать, раскапывать.

44. Сватовство по-литовски pirsimas.

45. Литовское слово gongalvis означает повеса, шалопай, негодник.

46. Слово motina по-литовски означает мать.

47. Литовское слово ragana означает колдунья, ведьма. Имя Рагайне, как и имя Перкунас, каждый из нас хоть раз в жизни да слыхивал.

48. Литовское слово kerpe означает лишайник; таким образом, Керпичюс — бог лишайника.

49. Литовское слово silinis означает боровой, вересковый. Шилиничюс — лесной бог, бог бора и вереска. Отметим, что мох по-литовски — samana.

50. Литовское слово tavaloti означает таскать, и это ничуть не проясняет дело. А вот к словам tevelis и tevas (папа, отец) очень даже стоит присмотреться. Смотри примечание 51.

51. Латинское выражение auctor facultatum предоставляет такие широкие возможности для перевода и истолкования (например, «основатель богатств» или «поставщик услуг»), что носитель подобных функций может быть как верховным демиургом, так и мелким служебным божком. Гинтарас Береснявичюс склонялся к первому мнению, отождествляя Таваласа с Телиавелисом, знакомым и русским летописям.

52. Orus по-литовски авторитетный, солидный. Следует обратить внимание и на такие слова, как oras (погода) и osti (шуметь, гудеть).

53. Ezeras по-литовски озеро.

54. Хотя речь здесь идёт о языческих богах, библейское имя Симон так или иначе прослеживается.

55. В литовском языке похожих корней почти нет, а в латинском следует обратить внимание на sidi (садиться) и sidus (созвездие).

56. Литовский здесь перемешан с латынью, но в смысле данного выражения сомнений практически нет.

57. Это слово можно перевести как телёнок. Karve по-литовски корова, vaikas — ребёнок.

58. Eras по-литовски ягнёнок, барашек.

59. Gardus по-литовски вкусный, лакомый, что для оберегателя ягнят звучит довольно-таки двусмысленно.

60. Prigirdeti по-литовски плохо слышать.

61. Вероятно, здесь правильнее будет не Derfintos, а Derintos. Derinti по-литовски означает согласовывать, увязывать, налаживать.

62. Литовское слово bent имеет лишь вспомогательное значение, так что нам больше подходит слово bendras — общий, совместный.

63. Литовское слово lauka означает поле, пашня.

64. Свинья по-литовски kiaule, поросёнок — parsas. Смысл слова priparti — пригнать, загнать.

65. По-литовски ratas — колесо, ratai — телега. Отметим, что лошадь по-литовски — arklys.

66. Valgis — по-литовски еда, кушанье.

67. По-литовски krikstas — крещение, krizius — крест. Впрочем, неясно, охранял ли этот бог именно могилы с крестом или вообще все надгробия, что более вероятно.

68. Корни этого слова скорее латинские, чем литовские, и общий его смысл: домашний бог.

69. Мать Ягайло, тверская княжна Ульяна (1330-1391), была русской и православной. Ещё в 1383 году она постриглась в монахини под именем инокини Марфы.

70. Kriuke по-литовски хрюшка. Это уже третий «свиной бог» из списка Ласицкого. Смотри также примечания 43 и 64.

71. В любом пантеоне кузнецу уделяется одно из самых почётных мест. Однако слово budrauti по-литовски означает бдить, бодрствовать, а кузнец — это kalvis.

72. Lazdyno riesutai – по-литовски орех фундук, что, кстати, очень похоже на наше слово лещина (leschina).

73. Пчела по-литовски bite. пчелиный — biciu. Слово bubseti означает бухнуть, бабахнуть. Как из всего этого образовался Бубилас или Бабилос — своего рода филологическая загадка.

74. Основатель Соловецкого монастыря святой Зосима (ум. 1478) на Руси издревле считается покровителем пчёл и заступником православных пчеловодов. В день святого Зосимы (17 апреля) на пчельник выставляются ульи, и крестьяне-пчеловоды служат молебны «пчелиному богу». Примечательно, что Ласицкий знал о Зосиме, хотя тот был канонизирован уже при жизни нашего автора (1547). См.: Максимов С. В. Нечистая, неведомая и крестная сила. Спб, 1994. Стр. 360-361.

75. Zemina по-литовски мать-земля.

76. Austiбыстро лететь, нестись. Пчелиную богиню Аустею часто считают женой Бубиласа.

77. Dievaitisбожок, уменьшительное от слова dievasбог.

78. Ретавас (Rietavas) — город в Жемайтии.

79. Vetusisветхий, старый человек.

80. Сараке (Sarake) — надёжно не идентифицировано. Возможно, это Сартининкяй к северу от Тильзита.

81. Guboti — складывать в копны, gubaкопна.

82. Tverti – по-литовски хватать, терпеть или перевязывать, огораживать.

83. Платели (Plateliai) — город в Жемайтии. Смотри примечание 8.

84. Смотри примечание 39.

85. Литовское слово Velines означает день поминовения умерших. Veliau означает позже, потом, а velniasчёрт.

86. В оригинале Deus animarum, в литовском переводе veliu dievas. Cмотри примечания 77 и 85.

87. Здесь опять смесь литовского и латинского языков, причём из латыни следует, что эти лепёшки были сладкими или, по крайней мере, подслащенными.

88. Литовское слово varpas означает колокол.

89. Salimas – похолодание, замерзание; sala – остров.

90. Slotrazisвеник.

91. Tikti — годиться, подходить; tykti — утихать.

92. Birzyti по-литовски — быстро шагать; birzelis — месяц июнь; berzelis — берёзка. Между прочим, одно из жемайтских озёр называется Биржулис.

93. Sirgti — болеть, хворать.

94. Dvar — двор, имение; gontas — дощечка, дранка. Вместе это не очень хорошо складывается, но есть некоторое созвучие слова Дваргонт с именем славянского Сварога.

95. Klampa топь, трясина.

96. Atlaja — плавни, пойма; atlajus — заводь, затон.

97. Из литовских слов нам наиболее подходит nameisisдомочадец. Стоит обратить внимание и на слово numirelis — покойник, мертвец.

98. Нет полной ясности с литовскими корнями этого слова, как, впрочем, и во многих других случаях. Ubti — кричать.

99. Dugnas — дно, днище.

100. Pesti – щипать, дёргать, драться.

101. Это место следует понимать так, что Пессеяс оберегает не только младенцев, а и ягнят, цыплят и т.п.

102. В оригинале между этими словами нет ни союза, ни запятой, но, если их поставить, мало что изменится. Tratinti – трещать, разбивать; kirbinti – шевелить, двигать.

103. Ни в литовском, ни в латинском языках нет созвучных корней, связанных со словом лён (linas, linteis). Поэтому остановимся на известном литовском слове labas (хороший, добрый). Следует обратить внимание также на слова laibas (тонкий) и labade (благосостояние).

104. Похоже, что это искусственный гибрид латинского слова pollens (могущественный) с литовским gabia (святыня).

105. Уголок по-литовски kampas, а вот место за очагом — uzpelene.

106. Budinimas — пробуждение.

107. Очередной гибрид. Mater ( мать) — слово латинское, а не литовское, а вот gabia (святыня) — это уже чисто литовское слово. Смотри примечание 30.

108. Raugalas — закваска, rugimas — брожение.

109. Nuleidimas — опускание, отливание.

110. Tasus — тягучий, вязкий; virzmuo — рубец.

111. По-литовски lubos — потолок, (лубяная) крыша; gile — жёлудь. Вместе это практически дословно соответствует латинскому putamine glandis (оболочка жёлудя) в оригинале. Итак, литовское имя этого бога Лубос гиле. Это как раз одно из тех мест, из-за которых Ласицкого обвиняли в незнании им литовского языка.

112. В оригинале это очень не простое заклинание выглядит так: Luibegeldas per mare porire sekles gillie skaute. Vos deae transmisistis ad nos omnia semina siliginea, in putamine glandis.

113. Весьма примечательно, что наш автор ссылается на Гваньини, который в данном случае откровенно списывал из «Хроники» Стрыйковского (книга IV, глава 4). Мало того, в этом месте Стрыйковский пишет: «Я и сам частенько бывал на этих их праздниках в Жмуди». См.: Гваньїні О. Хроніка європейської Сарматії. Київ, 2007. Стр. 445.

114. Zeme — земля; zemesti — бросить на землю; zeminti — понижать, опускать.

115. Ilgas — длинный, долгий; ilgai — долго; ilgis — длина. Любопытно, что в источниках XVI-XVII веков эти слова служат для обозначения подати, взимаемой с крестьян продуктами или деньгами. Срок внесения этой подати определялся не определённым днём, а временем праздника, который, по тогдашним понятиям, длился достаточно долго.

150. Переводчику не удалось найти это место в весьма обширном наследии Блаженного Августина, поэтому и перевод его выполнен не по Августину, а по Ласицкому.

Текст переведен по изданиям: Johan Lasicii Poloni. De diis Samagitarum libellus. Riga. 1868 и Jonas Lasiсkis. Apie zemaiciu, kitu sarmatu bei netikru krikscioniu dievus. Vilnius. 1969

© сетевая версия - Тhietmar. 2021
© перевод с лат, литов., комментарии - Игнатьев А. 2021
© дизайн - Войтехович А. 2001