-

РОМАНОВСКИЙ Д. И.

КАВКАЗ И КАВКАЗСКАЯ ВОЙНА

ЧТЕНИЕ II.

Военно-статистический очерк Закавказского края.— Положение этого края в последние годы прошедшего столетия.— Вступление русских войск в Тифлис.— Сражение на р. Иоре.— Причины, побудившие наше правительство присоединить Грузию к России.— Первые войны с Персиею и Турциею в Закавказском крае.— Князь Цицианов. — Действия Полковника Карягина в Карабахе в 1805 году.— Генерал Котляревский.— Сражение при Асландузе.

В первом чтении, при общем обзоре Кавказа было сказано, что Закавказский край кроме северо-западной части, представляет две долины Куры и Риона, разделенные хребтом Ваханским или Грузино-Имеретинским, и последние террасы Армянского плоскогорья, что северо-западная часть Закавказья образует местность возвышенную в гористую, а восточное прибрежье Черного моря представляет амфитеатр громадных гор, скалистых и лесистых возвышенностей, круто подымающихся над уровнем моря. [56]

В долинах Куры и Риона и на террасах Армянского плоскогорья ныне находятся губернии Бакинская, Эриванская, Тифлисская, части края, лежащие по южную сторону Главного хребта, состоящие в управлении начальника Лезгинской Кордонной линии и Кутаисское генерал-губернаторство, за исключением Сванетии, Цебельды, Самурзакани и Абхазии, которые не принадлежат долине Риона и составляют северо-западную часть Закавказского края. Два последне названные владения. Самурзакань и Абхазия, не представляют впрочем на всем своем пространстве возвышенной, гористой местности. Значительная часть Самурзакани лежит на низменных, равнинных берегах низовий р. Ингура, а часть Абхазии занимает низменный берег Черного моря, который имеет этот вид на всем пространстве от границ Гурии до границ Абхазии с Черкескими племенами.

Первая горная ветвь Главного Кавказского хребта упирается в море у укр. Гагры, запирающем вход в Абхазию. Все остальное Черноморское прибрежье от Гагр до устья Кубани, равно и северный склон Главного хребта к западу от Эльбруса, как уже было сказано в общем этнографическом обзоре Кавказа, занято Черкескими племенами. Из Черкес, обитающих вдоль Черноморского берега, по [57] настоящее время изъявили покорность только общества Псху и Туапсе; все же прочие остаются независимыми.

На всем протяжении от Гагр до Кубани ныне занято нами только два пункта — укрепление Константиновское у Цемесской бухты, на месте бывшей кр. Новороссийска и укр. Анапа, лежащее уже до северную сторону хребта. Но оба эти пункта лежат ближе к Кавказской линии и относятся к северной части Кавказского края.

В первом же чтении мы видели, что возвышеннейшие вершины Армянского плоскогорья, часть которого входит в пределы нашего Закавказского края, находятся в пределах Турции, вблизи Арзерума. Здесь высота плоскогорья так велика, что в Арзеруме, находящемся несколько южнее Неаполя, зимой морозы доходят до 25° по Реомюру, что редко бывает и в наших северных губерниях. Отсюда к стороне Закавказья плоскогорье спускается террасами, но и в наших пределах высота его еще такова что Александропольская равнина например, составляющая одну из последних террас, имеет превышения над Тифлисом около 3500 ф., т. е.около версты.

Кроме Ваханских гор и Малого Кавказа, перерезывающих внутреннее пространство Закавказского края, на границах с Турциею и Персией идут [58] горные хребты, также принадлежащие горам Армении и которые известны под следующими частными именами:

1) Горы Аджарские, идущие по границам Гурии и Ахалцихского уезда. На значительнейшем протяжении Аджарского хребта снег лежит большую часть года. Высшие вершины этих гор достигают 9 1/2 т. ф.

2) Челдырские границах Ахалкалакского участка. Эти горы по высоте незначительны, но круты и каменисты.

3) Хребет Синакский или Агры-даг, идущий вдоль правого берега Аракса, на границах Эриванской губернии и Баязетского пашалыка. В этом хребте заключаются Большой и Малый Арарат ⁹.

4) Кефланкукский хребет идет на границах Ленкоранского уезда с Персиею, и отделяет от себя внутрь наших владений боковые ветви, которые, под названием Талышинских гор, наполняют Ленкоранский уезд. По высоте хребет этот не значителен, но большею частию прорезан глубокими оврагами и балками, имеет крутые скаты, и местами отделяет от себя каменные, отвесные гряды.

Части Закавказья, окруженные названными горами, составляют бассейны главных рек Закавказского [59] края. Таким образом, прилежащая к Черному морю часть Закавказья, окруженная с севера Главным Кавказским хребтом, с востока Ваханскими горами, с юга частию Ваханскими и частию Аджарскими горами, составляет бассейн реки Риона; пространство между Главным Кавказским хребтом и Малым Кавказом — бассейн реки Куры; пространство к западу и югу от Малого Кавказа принадлежит бассейну р. Аракса, остальные части которого находятся в пределах Турции и Персии.

Кроме того, разветвления названных хребтов подразделяют самые бассейны на отдельные части, сообщения между которыми более или менее затруднительны.

Чтобы точнее выразить трудность сообщений между бассейнами и их частями, приведем цифры высот, на которых идут перевалы из одной части края в другую.

Прежде всего заметим, что Военно-Грузинская дорога переваливается чрез главный хребет на высоте 8 т. ф.

Из бассейна Куры в бассейн Аракса, от Тифлиса к Александрополю и Эривани, перевал идет на высоте свыше 6 т. Подобную же высоту имеют перевалы на сообщениях некоторых пограничных [60] частей между собою.— Так напр. перевал из Александрополя в Ахалкалаки идет на высоте 6,700 ф.

Перевал из бассейна Куры в бассейн Риона идет на высоте только 3 т. ф., но глинистое свойство грунта делает его во время дождей, особенно осенью и весной, в высшей степени затруднительным.

Раздельность Закавказского края горными хребтами имеет в военном отношении особую важность. Она заставляла нас в войнах с Турциею и Персиею постоянно делить наши действующие войска, несмотря на их малочисленность, на несколько отдельных отрядов, и чрез то ослаблять наши главные силы.

Возвышенные равнины гор Армении большею частию лишены лесов. Это обстоятельство также обращает на себя внимание в военном отношении.

Движения зимой не только чрез перевалы Армянского плоскогорья, но и по их возвышенным равнинам, при неблагоприятных обстоятельствах, и без заблаговременного заготовления топлива на пути следования, иногда были сопряжены с огромными потерями, собственно от одной стужи.

Движения войск в этой части Закавказского края производились особенно часто в первое время Кавказской войны, когда действия против Персии и Турции составляли главную заботу со стороны нашего [61] правительства. Некоторые из этих движений имеют весьма печальную известность. Так напр. при отступлении графа Гудовича от Эривани в 1808, потеря собственно от холода в наших войсках, заключавших в себе не более 8 т. чел., составляла около 1 т. чел. замерзших, большею частию больных и раненых.

Принадлежа к различным системам, горы Закавказья весьма много различаются по своим свойствам. Некоторые из них даже на возвышеннейших точках покрыты растительным слоем земли, и представляют богатые пастбища, которые для занимающихся скотоводством жителей долин, где трава летом обыкновенно выгорает, имеют первостепенную важность. Таков напр. хребет Акзи-Биюк, близь которого лежат известные по своему плодородию Лорийские степи. Другие и при незначительной высоте каменисты, а потому малонаселены и неудобопроходимы, как горы Чалдырские.— Алагез и Арарат представляют горы вулканического свойства,— таковы же горы, находящиеся в окрестностях единственного в Закавказье по своим размерам озера Гокчи, имеющего более 60 в. длины, и которое, как многие полагают, произошло в следствие огромного вулканического провала. Скаты и нижние уступы гор в Закавказье большею частию покрыты [62] цветущими полями, садами и лесами, а долины, как главных рек, так и их притоков, славятся обилием и разнообразием своих произведений. Некоторые из них, как напр. нижняя часть долины р. Риона, образующая естественный сад громадных размеров, и долина р. Алазани (притока Куры), составляющая внутреннюю Кахетию, по своему плодородию имеют давнишнюю и всеобщую известность. Сила растительности, особенно в первой из этих долин, изумительна. В ней фруктовые и виноградные деревья дают свои прекрасные плоды иногда без всякого ухода.

Исключение относительно плодородия составляет восточная часть Закавказья, представляющая плоскую равнину, безлесную и безводную, а местами солонцеватую и песчаную, и некоторые места на берегу Каспийского моря, где вблизи устья рек образуются обширные болота. Таков напр. полуостров Сальян, находящийся у устья р. Куры.

В северо-западной части Закавказского края, и на восточном Черноморском прибрежье, горы по преимуществу или представляют громадные каменистые массы или покрыты лесом. Сила растительности в долинах рек, особенно вблизи их устья, весьма сильна, но мест удобных для хлебопашества на всем этом пространстве вообще весьма мало, пастбищ также немного. Как средство [63] существования для здешнего бедного народонаселения служат фруктовые деревья, пчеловодство и звероловство, главным же предметом его промышленности всегда был торг невольниками. Удобных дорог в этих частях края вовсе не существует, жители для сообщения пользуются тропинками, идущими вдоль рек и пересекающих край горных отрогов.

Через главный хребет, даже и там, где горы значительно понижаются, перевалы весьма редки, исключая лишь самой северной части, где Кавказский хребет совершенно теряет характер гор первостепенных.

Удобные для якорной стоянки бухты на протяжении Кавказского берега Черного моря представляются в 3 местах: у бывшего укр. Новороссийска, ныне Константиновска (Цемесская бухта),у Геленджика и Сухум-кале. Что касается до западного берега Каспийского моря, прилежащего Закавказью, то здесь имеются две удобные бухты: одна в Баку, а другая на острове Сара вблизи Ленкорани, но последняя давно оставлена по причин дурного климата.

Из трех главных рек Закавказского края, Кура и соединяющийся с нею недалеко от ее устья [64] Аракс, берут начало в Турции, а Рион в Главном Кавказском хребте ¹⁰.

Аракс на большей части своего течения служит нашей границей с Персией.

Кура и Аракс, в особенности первая, входят в наши пределы уже значительными реками, такую же реку составляет и Рион на большей части своего течения. Из всех рек Закавказского края возможность для судоходства представляют только Кура и Рион. Ныне на Куре пароходство производится до Мингичаура, а по Риону до сел. Марани ¹¹. По исследованиям, сделанным в последние годы пароходство на Куре признавалось возможным до сел. Самуха, лежащего при впадении в Куру р. Алазани. Но так как в настоящее время имеется в виду предположение более важное, об устройстве в долине Куры железной дороги, то этот водный путь не представляет прежней важности, и потому вопрос о Курском пароходстве остается пока без разрешения. Пароходство по Риону предполагается продолжать до Кутаиса. [65]

Из притоков Риона наиболее замечательны — Цива, Техур, Цхенис-Цхале, и Квирила, из притоков Куры — Лиахва, Ксан, Арагва, Иора и Алазань, соединяющиеся вблизи своего устья, Храм, Борчала и Шамхар; из притоков Аракса — Арпачай; из рек орошающих северо-западную часть Закавказья и Черноморское прибрежье — Ингур, Кодор и Бзыбь.

На большей части названных нами притоков, равно как и на р. Араксе, в обыкновенное время года для переправы имеются более или менее удобные броды, но при незначительной прибыли воды, эти переправы делаются затруднительными, а иногда и совершенно прекращаются. На некоторых же, каковы Цхенис-Цхале, Квирила, Храм и Алазань, в нижних частях течения бродов вовсе нет, а потому переправа чрез них возможна только на мостах или паромах.

Из представленного обзора Закавказского Края видно, что хотя край этот, исключая его северо-западной части и Черноморского прибрежья, не представляет для сообщения таких преград, какие встречаются во внутреннем Дагестане и в Главном Кавказском хребте, но и здесь дороги, приспособленные к движению обоза и вообще для экипажной езды, и на которых обыкновенно устроены мосты или паромные переправы, имеют особенную важность.

Во всех войнах наших с Турциею и Персиею [66] дороги эти играли большую роль, и на них или вблизи их совершались те славные для нашего оружия встречи с неприятелем, которыми ознаменовалась борьба наша с Турками и Персианами за обладание Кавказом. Тифлис служит центром всех путей Закавказья, и в настоящее время от Тифлиса главные дороги, удобные для движения обоза, идут по следующим направлениям:

1) В долину Риона через м. Сурам, близь которого дорога переваливается чрез Ваханский хребет и идет далее к Кутаису и к Редут-кале. Дорога эта и в видах торговых и в видах военных имеет первостепенное значение, а потому в последнее время на ее устройство обращено особое внимание. Можно надеяться, что в скором времени мы будем иметь здесь прекрасное шоссе ¹².

От Кутаисской дороги отделяются ветви в Ахалцих и Озургеты.

2) Дорога от Тифлиса в Ахалкалаки на сел. Цалка.

3) В бассейн Аракса ведут две дороги: одна на сел. Шулаверы и Гергеры, другая — от Тифлиса [67] через Красный Мост на Храме, потом долиною Акстафы к сел. Делижан, где переваливается чрез Малый Кавказ. Отсюда эта последняя дорога делится на две ветви: одна ведет мимо озера Гокча к Эривани, а другая на ст. Амамлы к Александрополю.

4) От Тифлиса чрез Елизаветполь на Шемаху и Баку, с боковыми ветвями на Шушу и Ленкорань, и от Тифлиса же в Шемаху чрез Царские колодцы с боковыми ветвями в Сигнах, Телав, Закаталы и Нуху.

Впрочем собственно в долине Куры дорог удобных для движения обоза много, и вообще здесь кроме Куры, низовий Аракса, и вредных по климату безводных пространств Муганской степи, затруднений для движения не представляется.

Народонаселение Закавказского края в настоящее время, кроме непокорных племен, занимающих восточное Черноморское прибрежье, составляет около 2 мил. душ. Общее число христиан относится к числу мусульман, как 10 к 7 ¹³. Главные народы Закавказья,— Грузины, Армяне, Татары и Персиане ¹⁴ [68] распределены в крае следующим образом: Грузины и одноплеменные с ними Имеретины, Мингрельцы, и Гурийцы составляют главную массу народонаселения в губернии Тифлисской и Кутаисском генерал-губернаторстве. В горах, ближайших к названным частям Закавказья живут горские племена Сванеты, Тушины, Пшавы, и Хевсуры ¹⁵.

Армяне занимают преимущественно Эриванскую губернию, но кроме того Армяне встречаются и во всем крае, а в особенности в городах. Торговля Закавказья находится большею частию в руках Армян.

Эриванская губерния всегда принадлежала древней Армении. На границах этой губернии, на Турецком берегу р. Арпачай, и по настоящее время хорошо сохранились развалины последней столицы Армении, города Ани, которые ясно свидетельствуют о богатстве и образовании, которыми когда-то пользовалось Армянское царство. В Эриванской же губернии находится и главная святыня всех Армян, [69] Эчмиадзин ¹⁵, где живут Армянские Католикосы. Значительная часть Армян, ныне населяющих Эриванскую губернию, не составляют однако ее давних обитателей,— они переселены были сюда из Турции после Турецкой войны 1828 и 1829 годов.

Татары и Персиане составляют главную массу народонаселения Шемахинской губернии и соседних с ней уездов губерний Эриванской и Тифлисской ¹⁷.

В Закавказском крае находятся также колонии Немецкие, в которых народонаселение составляет около 4 т. душ, за тем, кроме поселений женатых нижних чинов при штаб-квартирах подков, в Закавказье водворено значительное число переселенцев из внутренних губерний. Правительство, находя нужным удалить из России некоторые секты, переселило их в Закавказский край. Таких переселенцев ныне считается около 25 т. душ. Своею предприимчивостью они много оживили внутреннюю торговлю края.

Торговля и промышленность Закавказья ныне еще весьма далеки от того состояния, на которое дает им право богатая природа этого края. Главные предметы промышленности составляют хлебопашество, виноделие, садоводство, шелководство, [70] разведение табаку и некоторых красильных растений. Кроме того жители занимаются скотоводством и овцеводством. Некоторые роды фабричной и мануфактурной деятельности стоят уже на известной степени развития, как напр. выделка шелковых материй, оружия и т. п. Но цифры, по которым можно судить об общей производительности страны, а также о ее торговле, по ныне еще далеко недостаточны. В 1852 году например, вся ценность вывозимых из Закавказского края товаров простиралась на сумму 1,600,000 р. В 1856 году — на 1,307,262 р. 65 к., в 1857 г. на 1,756.207 ¹⁸. В крае заметен недостаток предприимчивости и капиталов. Нет никакого сомнения, что успехи нынешнего года, освободив окончательно всю восточную половину Закавказья от хищнических вторжений, окажут самое благодетельное влияние на развитие промышленности и торговли, а предположения нынешнего Наместника Кавказского об устройстве железных дорог и о развитии пароходства, частью уже осуществляемые, обещают этому краю самую счастливую будущность.

В первом чтении, при общем взгляде на историю Кавказа, мы заметили, что самой счастливой [71] эпохой для Грузии были XI и XII века по Р. X. Начиная же с XIII века судьба Грузии совершенно изменилась.

Нашествия Монголов и постоянные преследования Персиан и Турок были весьма гибельны, не только для Грузии, но и вообще для всего Закавказского края. Враждуя против Грузии, составлявшей самую образованную и богатую часть Кавказа, народы эти истощали край, колебали внутреннее его устройство и губили нравы и образование. Такие бедствия продолжались почти беспрерывно в продолжении 5 веков, с XIII и до конца XVIII столетия, и конечно не могли не нанести Грузии, а вместе с ней и всему Закавказью, глубоких язв. В XV веке Грузинское царство распалось на несколько отдельных владений: собственно Грузию, Имеретию, Мингрелию и Гурию. Не желая подчиниться Грузинским царям, правители этих областей искали союза с Турками, и вскоре совершенно подпали их влиянию. Другие области Закавказья и ближайшие общества горцев, хотя и не состоявшие в прямой зависимости от Грузии, но нравственно ей подчинявшиеся, также от нее отделились и перешли на сторону Турок или Персиан, которых владычество не могло быть благотворно ни для нравственного, ни для материального положения Закавказского народонаселения. [72]

Чтобы верно представить себе положение Закавказского края в это тягостное для него время, приведем собственные слова одного из путешественников того времени, Шарденя, который посетил Закавказье в 1672 году.

Вот как, между прочим, он описывает отношения различных классов народонаселения между собою и быт жителей в Мингрелии.

«Дворяне в этой стране, говорит Шардень, имеют власть над жизнию и имуществом своих подвластных, они делают с ними, что хотят, берут у них жен, детей и продают их. Каждый крестьянин должен доставлять господину своему ежегодно: гоми, вино, скот и проч., сколько может по своему состоянию. Кроме того, он должен угостить своего господина два или три раза в год, из чего происходит обыкновение дворян разъезжать круглый год по подвластным крестьянам и объедать их. Владетель ведет подобный же род жизни, так что всегда трудно узнать о месте его пребывания. С ним постоянно странствуют: все его семейство, придворные, гости, иностранцы, прислуга, составляющая огромную толпу, потому что все пожитки при этом несутся пешими людьми. Объезжая свои владения, [73] Дадиан собирает подати, судит спорные и тяжебные дела и разрешает недоумения.

Во время пути ему подают прошения, и он разбирает дело или на месте поднесения просьбы, или по прибытии на ночлег. Просьбы же обыкновенно подаются таким образом: истец, завидя приближение владетеля, становится на колена и подает свою бумагу. Князь берет ее, и отдает своему визирю, который читает вслух содержание просьбы. В это время истец с своими спутниками начинает кричать и вопить, чтобы разжалобить владетеля, ответчик делает тоже самое, с обоих сторон выставляют свидетелей, и владетель, выслушав их, делает свое решение. Ссоры и спорные дела между крестьянами, принадлежащими различным владельцам, разбираются последними. Когда же возникает какой-либо спор между дворянами, то решает сила: кто сильнее, тот и выигрывает дело. Обыкновенно, в подобных случаях, они нападают на имения, принадлежащие противнику, и вооруженною рукою отбивают скот, разоряют его земли и подвластных, жгут и грабят все, что попадается под руку. Слабый противник, не будучи в состоянии оградить себя от насилия, прибегает к защите владетельного князя, который призывает обвиняемого и старается уладить дело [74] примирением, но подобные примирения обыкновенно бывают весьма не надежны и продолжаются до первого удобного случая отмстить обиду. А потому, почти нет дворянина в Мингрелии, который не имел бы с кем-нибудь вражды, вследствие чего, все они постоянно носят при себе оружие и окружают себя таким числом свиты, какое только в состоянии содержать. На коне всегда вооружены с головы до ног, ложатся спать, не покидая оружия.

Оружие, употребительное в стране, есть: копье, лук и стрелы, прямая сабля, булава и щит, немногие имеют огнестрельное оружие. Мингрельцы все хорошие воины и хорошо ездят верхом, копьем владеют с большим искусством. Детей приучают к стрельбе из лука с четырехлетнего возраста.

Простолюдины кланяются дворянам, становясь на одно колено, это делают не только мущины, но и женщины. Жилища в Мингрелии везде деревянные и разбросаны по лесам. Дома очень неудобны и грязны, в них нет ни окон, ни печей, свет входит чрез двери, огонь раскладывается по средине. Дома построены без фундамента, а потому воры нередко проникают в жилища из подпола. В крестьянских домах вся семья живет в одной комнате. Перед домами владетелей и [75] князей находятся большие дворы, где они обыкновенно выслушивают просителей, судят споры и произносят решения.

Наиболее употребительное хлебное растение есть гоми, кроме того в крае сеют просо, и в небольшим количество рис, пшеницу и ячмень. Одни только люди высшего сословия едят пшеничный хлеб, да и то весьма редко. Из мясной пищи более употребительны говядина и свинина.

Дворяне обедают, по восточному обыкновению сидя на коврах. Простолюдины за обедом садятся на скамью, перед ними ставят другую скамью, такой же вышины, которая служит столом. Посуда вся из дерева и даже сосуды для питья деревянные, у знатных людей есть немного серебряной посуды. В этой стране существует обычай что все, без различия званий, едят вместе, царь, его двор и все придворные служители до последнего конюха, обедают вместе, также точно и царица обедает вместе с своими придворными женщинами, девушками и прислугою, если нет дождя, то обедают на дворе. В больших домах, у знатных людей обед открывается тем, что когда все усядутся, то четыре человека приносят большой котел с гоми. Обыкновенно какой-нибудь оборванец вынимает гоми из котла деревянною [76] ложкою и кладет каждому по куску, весом фунта в три. Два других служителя приносят небольшой котел, где гоми лучше и белее, чем в большом котле, это гоми назначается для гостей и особенно уважаемых лиц. В обыкновенные дни, обед прислуги ограничивается одним лишь гоми, а господа едят кроме того овощи или немного мяса и сушеную или жареную рыбу. В праздничные же дни для угощений убивают свинью или быка, и достают дичь. Зарезав какое-либо животное и сняв с него шкуру, мясо варят в большом котле, без соли и приправы, мясо обыкновенно не доваривают и подают отчасти сырое. Все мясо и овощи ставят перед хозяином, который посылает куски его своим гостям и подвластным. Едят пальцами и так грязно, что один только сильный голод может заставить есть вместе с этими варварами. Во время обеда два служителя ходят кругом, и наливают присутствующим вино, у простолюдинов же вино наливают женщины и девушки. Спросить самому вина или отказаться от предлагаемого, считается одинаково неприличным. За один раз, каждому присутствующему наливают около полубутылки вина, и таким образом в обыкновенные дни [77] обходят с вином по три раза. На праздниках же и пирах, гости пьют до совершенного опьянения.

Вообще, Мингрельцы и соседи их великие пьяницы, в этом превосходят они Немцев и всех северных жителей. Они никогда не прибавляют в вино воды, а как мужчины так и женщины постоянно пьют цельное вино.

За обедом гостей принуждают всеми способами пить как можно более, при чем происходят большие церемонии и говорятся взаимные любезности. Что же касается собственно разговоров, то главные предметы оных между мужчинами рассказы о воровствах, убийствах, продаже невольников, военных подвигах, в разговорах же с женщинами позволяют себе большую вольность.»

Приговоры Шарденя о нравственных свойствах жителей Мингрелии еще строже.

Сведения, встречаемые в описании Шарденя о прочих частях древней Грузии менее мрачны. В этих частях края, а в особенности в Грузии народная нравственность и внутреннее устройство лучше сохранились. Правительство удержало за собой более власти и достоинства. Но отношения классов народа между собою и быт народонаселения были во многом сходны с Мингрельскими.

Если мы припомним, что приведенные нами [78] слова Шарденя относятся к той же самой стране, в которую, как мы видели в 1 чтении, образование проникло в самые отдаленные времена, которая приняла христианство в первые века нашей эры, а в XII столетии составляла часть могущественного государства, то нельзя не заметить, что тяжела и грустна была историческая судьба, которая так резко и так невыгодно изменила положение края. Бедствия, испытанные Закавказским краем в период времени с XIII и до конца XVIII столетия, были так велики, что нельзя не удивляться, как хотя одна часть Закавказья, Грузия, успела сохранить свою самобытность.

Последним бедствием в длинном ряду зол, испытанных Грузиею, и составляющим перелом в ее судьбе, было нашествие Персиан в конце прошедшего столетия.

Принятие под покровительство России Грузии, объявленное Императрицею Екатериною II в 1783 г., не могло быть принято равнодушно Турциею и Персиею, которые привыкли смотреть на Закавказский край, как на часть своих владений.

Но Турция, испытав несколько неудачных войн с Россиею в царствование Екатерины, вынужденная Кучук-Кайнарджиским миром признать независимость от себя Гурии и Имеретии, не пыталась на [79] подчинение своей власти Грузии после принятия ее под покровительство России. Персия же при первых благоприятных обстоятельствах решилась или силой подчинить себе Грузию с зависевшими от нее в то время ханствами Ганжинским и Эриванским, или, отторгнув два первые, Грузию разорить.

В 1795 г. царствовавший в Персии, известный своими жестокостями Шах Ага-Магомет Хан явился в Закавказье с огромными силами, овладел Ганжею, Эриванью и двинулся к Тифлису. Грузинский Царь Ираклий II мужественно встретил Персиан, но был разбит. Ага-Магомет Хан овладел Тифлисом, и предал этот город совершенному разорению.

Персиане грабили Тифлис 6 дней сряду: резали жителей, не щадя ни жен, ни детей, разоряли церкви, и бесчинствовали над святыней и священниками. Вот один из рассказов о тех неистовствах, которым в это время Персиане предавались в Тифлисе.

Выставив на мосту через Куру образ Богоматери, Персиане заставляли Грузин издеваться над этим образом, ослушников бросали в Куру,— река была загромождена трупами.

Грузия просила о помощи.— Достоинство России требовало поддержать и защитить покровительствуемое государство, и Императрица в следующем [80] же году послала сильную экспедицию чрез Дагестан в Закавказье, под начальством Графа Зубова. Экспедиция была вполне успешна. Войска наши прошли чрез весь прибрежный Дагестан, покорили Дербент, Кубу, Баку, отдельные ханства, находившиеся между Каспийским морем и Грузиею.— Но в конце года Императрица скончалась, и наши войска возвратились на Кавказскую линию. Прежняя опасность снова стала угрожать Грузии, и Ираклий II усилил свои просьбы о помощи и присылке Русских войск.

Чтобы показать, до какой степени в это время было уже обязательно со стороны России покровительство Грузии, и в какой мере последняя нуждалась в нашей помощи, приведем подлинный документ того времени — письмо к Императору Павлу 1-му Грузинского посланника при нашем Дворе, Князя Чавчевадзе, присланного просить защиты от притеснений Персии.

«Всепресветлейший Государь Император!

По силе существующего между Империей Вашего Императорского Величества и Грузинским царством союзного торжественного договора, Его Высочество царь Грузинский, мой милостивейший Государь, снабдив меня полною мочью, послал к [81] Высочайшему Двору, как для поздравления Вашего Императорского Величества с благополучным принятием наследственного прародительского престола, что и имел уже я честь исполнить, так и для донесения Вашему Величеству, по силе того трактата, о всенижайших прошениях его, Царя и народа Его, о коих и не оставил я письменно объявить господину Канцлеру, Светлейшему Князю Безбородко, для представления Вашему Императорскому Величеству, аки единому по Бозе Покровителю и Обладателю Царей Грузинских, но и по ныне на все прошения Царя моего должным ответом я еще не удостоен, а сказано мне на словах, чрез господина Действительного Статского Советника Лашкарева, что прошения Царя моего ныне удовлетворены быть не могут: о чем, буде так Высочайшему Вашему Императорскому Двору угодно, надлежало бы объявить за год прежде, тогда Царь мой, Государь, мог бы предпринять другие, к охранению царства своего, меры.

Я же не могу позволить себе помыслить, чтоб Ваше Императорское Величество, Благочестивейший преемник Престола Всероссийского и священных Высоких Своих Предков обязательств, могли, пришедшему Царю с потомством его и народом в вечное Всероссийской Империи [82] подданство, повелеть такой дать ответ, и основываясь на святости тех обоюдных торжественных обязательств, Царем моим и царством его нерушимо соблюденных, когда ни он, ни народ его не пощадили собственной крови своей в пожертвовании оным, приемлю всеуниженнейшее дерзновение по всем тем прошениям его, Царя моего, сим беспосредственно Вашему Императорскому Величеству напомнить...» Далее следует просьба о присылке войск.

Русские войска уже два раза переходили Кавказский хребет для помощи своим единоверцам. Первый раз они прошли в 1770 году в Имеретию под начальством графа Тотлебена, и второй раз, как мы сейчас сказали, чрез Дагестан, в восточную часть Закавказья, под начальством графа Зубова. Оба эти похода были вполне успешны. Каждый раз мы достигали своей цели и избавляли покровительствуемые нами владения от грозившей им опасности, но едва наши войска оставляли эти владения, как та же опасность являлась вновь, и даже в сильнейшей степени, потому что временная неудача вызывала притеснителей на сильнейшее мщение. Необходимость содержать наши войска в Закавказье постоянно была неизбежна.

В это время Грузинское царство состояло только из Кахетии и Карталинии. Имеретия, Мингрелия, [83] Гурия и Абхазия имели своих независимых владетелей, ханства Эриванское, Нахичеванское, Шекинское, Ширванское, Карабахское, Талышинское и Бакинское повиновались Персии, имея однако своих владетелей Хан Ганжинский, отложившийся от Грузии в 1795 году, также подчинялся Персии.

Царствовавший в то время в Грузии престарелый царь Ираклий не имел ни сил, ни средств, не только оградить свое царство от врагов внешних, но и водворить порядок во внутреннем управлении. Государственная казна была истощена и народ обременен тяжкими налогами. Внутреннее расстройство Грузии в последние годы прошедшего столетия доходило до того ¹⁹, что даже ближайшие к царю родственники, которым были розданы значительные уделы и которые были обязаны содействовать царю войсками в минуту опасности, нередко являлись ослушниками воли царской. Помещики, обязанные в чрезвычайных случаях помогать царю своими доходами, вознаграждали себя разорением крестьян. Последние были доведены до положения столь бедственного, что искали убежища в чужих владениях, предпочитая рабство у соседей притеснениям на родине. [84]

Политическая немощь Грузии в конце прошедшего столетия была такова, что Аварский хан обложил Грузинское царство ежегодною данью.

Недостаток войск вынудил царя Ираклия постоянно содержать от 5,000 до 10,000 наемного войска из Лезгин, которые производили своеволия даже в Тифлисе. Вместе с тем, эти наемники, узнав скрытные проходы в Грузию, проводили в ее пределы своих единоземцев, производивших беспрерывные грабежи и выводивших ежегодно из Грузии большое число пленных, которых Лезгины или обращали в рабство, или отправляли на продажу в Персию и Турцию.

В 1798 году скончался царь Ираклий II, и на престол вступил сын его, Георгий XIII, который повторял просьбы отца своего о присылке войск и о принятии Грузии в подданство России.

В конце 1799 Высочайше повелено было: от войск, на Кавказской линии расположенных, отделить 17-й егерский полк (ныне Лейб-Эриванский Его Величества), с 5 орудиями ²⁰, и под начальством шефа полка, генерал-маиора Лазарева, отправить для постоянного пребывания в Грузии. [85]

В Ноябре Месяце войска наши перешли Кавказ по Дарьяльскому ущелью, по нынешней Военно-Грузинской дороге, которая в то время далеко не имела тех удобств ²¹, которые представляет ныне, и с тех пор не оставляли уже Закавказья.

Прием войскам нашим в Тифлисе был самый радушный. Приведем извлечение из письма прибывшего вместе с войсками в Грузию, в качестве полномочного министра при дворе царя Грузинского, статского советника Коваленского, к генерал-лейтенанту Кноррингу, командовавшему Кавказскою линиею.

«При входе в Тифлис, — писал Коваленский, — полк сделал фигуру преизрядную, был встречен за три версты наивеликолепнейше, по предварительному моему с Его Высочеством Царем о том соглашению.

Царь со всеми знатными светскими и духовными выехал на встречу, в сопровождении более десяти тысяч народа, в городе же, вид амфитеатра имеющем, все крыши домов были усыпаны женщинами, и по единообразному их из белого холста одеянию, казали собою прекрасный вид рассеянного [86] по городу лагеря. Пушечная пальба и колокольный по всем церквам звон возвышали сие празднество, а радостные восклицания народа, движения и самые слезы, особливо женщин, усовершали сию трогательную картину братского приема и неложные преданности к нам народной. Попечением моим, при усерднейшем подвиге на все, что до выгоды войск относится, Его Высочества Царя, полк успокоен и снабжен по мере надобности и возможности всем нужным. Квартиры отведены лучшие в городе, и дабы подать пример вельможам здешним, Царь предлагал каждому из штаб-офицеров свое собственное жилище. По разорению здешнему, более же по умеренности в великолепии Его Высочества, он живет в двух комнатах, очистив пред моим приездом дом для меня.»

В Сентябре следующего года па усиление Лазарева прибыл Кабардинский полк, под начальством генерал-маиора Гулякова.

С первых же дней расположения Русских войск в Грузии, необходимость защитить эту страну от хищничества горцев и прикрыть военно-грузинскую дорогу, поставила наши войска в враждебное отношение к Кавказским горским племенам, а чрез несколько месяцев та же [87] необходимость вынудила вступить с ними в решительный бой.

В 1800 году один из сильнейших в то время горских владетелей, Омер-Хан Аварский, подстрекаемый Персиею и бунтовавшим противу нас царевичем Александром, братом царя Георгия, собрал огромное скопище горцев, и заняв Кахетию, двинулся на Тифлис. Надеясь, что малочисленные силы Русских не будут в состоянии удержаться и рассчитывая на содействие приверженцев царевича Александра, он надеялся без труда достигнуть успеха.

Начальствовавший в Грузии войсками, генерал-маиор Лазарев, собрав тотчас же 2 баталиона, остававшиеся свободными от службы на пограничных постах, выступил с ними, с принадлежащей к ним артиллерией, с небольшой командой казаков и с Грузинскими ополчениями, против Омер-Хана. 7 Ноября на реке Иоре произошла первая решительная встреча наших войск с Кавказскими горцами в пределах Грузии, и неприятель был разбит на голову.

Сражение на Иоре замечательно не по упорству боя: в нем потеря наша была ничтожна. Но оно обращает внимание по решимости начальников, отважившихся с небольшим отрядом вступить [88] в дело с огромными скопищами Лезгин, храбрость которых всегда ценилась высоко. Число всех наших войск, участвовавших в деле, составляло с небольшим 1,200 человек, число Грузинских ополчений не превышало 4,000,— скопище же Лезгин считалось в 20,000.

Весьма естественно, что выигрыш сражения при подобных условиях не мог не произвести весьма выгодного для нас нравственного влияния. Такое влияние в то время имело первостепенную важность, без него, с ничтожными средствами, какие были у нас в Закавказье, мы, конечно, там не могли бы удержаться.

Для военных людей, без сомнения, также любопытна будет одна из подробностей сражения при Иоре, сохранившаяся в документах, которая доказывает, как наши войска способны скоро приобретать боевую опытность, и как быстро может развиваться в них геройский дух под руководством достойных начальников.

Перед встречей с неприятелем, когда войска приблизились к реке Иоре, на которой были расположены горцы, из старой башни, стоявшей на берегу, выстрелом неприятельского пикета был убит рядовой в баталионе генерал-маиора Гулякова. [89]

«Неожиданный этот случай,— так рассказывает очевидец,— потревожил солдат, не бывавших еще в деле, из которых состоял почти весь баталион, но ротный командир, капитан Мишенков, в роте которого был убитый, заметя дурное впечатление, произведенное этим случаем на солдат, и пользуясь тем, что место, куда ударила пуля, не было заметно, уверил роту, что солдату сделалось дурно, велел его отнести в лазарет, и этим успокоил солдат.»

В сегодняшнем же чтении мы увидим, что весьма скоро те же самые войска не смущались таких опасностей, которые были действительно огромны и приучились преодолевать такие препятствия и трудности, которые, без особого геройского духа в войсках, кажутся выше сил и природы человека.

В Декабре 1800 года Георгий XIII скончался, и Грузия присоединена к России.

Но по вступлении на престол Императора Александра I, последовал на имя генерал-лейтенанта Кнорринга, командовавшего Кавказской линией, рескрипт, которым Император выразил желание, чтобы генерал Кнорринг ехал немедленно в Грузию и лично удостоверился, действительно ли ее положение таково, что без прямого участия нашего Правительства в делах Грузинского царства оно [90] не может ни отражать врагов внешних, ни прекратить внутренних междоусобий, и только по получении донесения Кнорринга о бедственном, можно сказать, безвыходном положении края, был обнародован манифест 12 Сентября 1801 года о принятии Грузии в подданство России.

В этом манифесте причина присоединения выражена следующими словами:

«Не для приращения сил, не для корысти, не для распространения пределов и так уже обширнейшей в свете Империи Нашей, приемлем Мы на себя бремя управления Грузиею, единое достоинство, единая честь и человечество налагают на Нас долг, вняв молению страждущих, в отвращение их скорбей, учредить в Грузии правление, которое могло бы утвердить правосудие, безопасность и дать каждому защиту закона.»

По присоединении Грузии, Правительству нашему необходимо было прежде всего озаботиться упрочением своей власти в Закавказском крае, обеспечением и охранением вновь присоединенных частей. Встретившееся при этом соперничество со стороны Турции и Персии было так сильно, а средства, которые Россия могла в то время отделить, так незначительны, что все усилия первых 15 лет были преимущественно направлены к утверждению и [91] распространению Русского владычества собственно в Закавказском крае, к ослаблению и уничтожению здесь Персидского и Турецкого влияний. Что же касается до Кавказских горцев, то действия против них вообще на всем Кавказе до 1816 года составляли дело второстепенное, и Правительство наше по необходимости должно было ограничиваться только обеспечением от их набегов присоединенных к России частей края и военно-грузинской дороги, как главного сообщения с Россиею.

Но и при этих, по возможности ограниченных видах Правительства, положение наше на Кавказе, в продолжении всего означенного периода времени, во всех отношениях было весьма затруднительно.

Приступая к чтениям о Кавказе, я имел случай заметить, что в 1799 году, когда войска наши в первый раз вступили в Закавказский край для постоянного там пребывания, все население Кавказа, за исключением Грузии и некоторых племен по северную сторону Кавказского хребта, т. е. более 4/5 жителей находились к нам в отношении враждебном.

Даже сами Грузины, хотя конечно все желали избегнуть мусульманского ига, но не сознавая ясно как вернее того достигнуть, не все с искренним приветом встретили наши войска и признали [92] Русское подданство. Одним из первых врагов нашего владычества в Закавказье был Грузинский царевич Александр, который, как мы видели, принимал столь деятельное участие в походе на Грузию хана Аварского.

Закавказский край, отделенный от России Кавказским хребтом, представляет и в настоящее время не малые затруднения при отправлении туда войск и при снабжении их военными запасами, а в то время, при совершенном отсутствии устроенных дорог, затруднения эти были еще более значительны. Между тем, при тогдашнем совершенно истощенном положении края, все необходимое для войск нужно было подвозить из России.

При таких то условиях Правительство наше должно было вести войну в Закавказье с Персиею, которая не прекращалась до 1813 года, с Турциею с 1809 по 1812 год, с большей частью владетелей Закавказья, и кроме того время от времени, для удержания горцев от набегов, предпринимать и против них действия наступательные.

Весьма естественно, что в подобных обстоятельствах мы были вынуждены в Закавказье почти постоянно раздроблять наши и без того небольшие силы на отдельные отряды, и более всего [93] рассчитывать на нравственное превосходство наших войск и на личные достоинства отрядных начальников.

Самые действия, как против Персии и Турции, так и против Кавказских горцев, и по новизне театра войны и по незнакомству со свойствами неприятеля, в первые годы войны не могли не представить особых затруднений.

Чтобы показать, как не легко доставалась нашим войскам опытность в Кавказской войне, и как высоко было развито в них чувство долга, приведем два примера: действия генерала Гулякова противу Джарских Лезгин в 1804 году, и геройскую оборону отряда маиора Монтрезора в том же году.

Необходимость наказать Джаро-Белоканцев, за вторжения в пределы Грузии и за уклонение от платежа дани, заставила предпринять против них экспедицию, которая и была поручена генералу Гулякову ²², с отрядом из 16 рот пехоты, при 5 орудиях. Джарцы, соединившись с Лезгинами, надеялись предупредить опасность, и в числе 6,000 перешли Алазань. Генерал Гуляков, выступив к ним навстречу, разбил их и преследовал до [94] Закатальского ущелья. Горцы скрылись в ущелье, Гуляков последовал за ними. Отряд вступил в ущелье, имея в голове пеших и конных Грузин, за ними казачий полк, потом 140 стрелков с орудием, при которых находился и сам начальник отряда, а затем остальные войска.

Когда голова отряда втянулась в ущелье, горцы открыли сильный огонь и бросились на орудие, при чем первыми выстрелами был убит генерал Гуляков. Смерть начальника произвела замешательство в отряде. Находившиеся в голове колонны Грузины и казаки бросились назад на пехоту. Все смешалось и много людей упало в кручу ²³. Командование отрядом принял на себя генерал-маиор князь Орбелиан, который успел восстановить порядок в войсках, но тем не менее после 8 часов боя должен был отступить с большой потерей.

Еще большее несчастие испытал наш небольшой отряд под начальством маиора Монтрезора. Во время производившейся в том же году блокады Эривани, в войсках, блокировавших крепость, [95] обнаружился недостаток в провианте, вследствие чего в Августе месяце был выслан из Тифлиса к отряду транспорт. Но так как в это время на сообщениях Эривани с Тифлисом бродили партии Персиян и носился слух о появлении с отрядом царевича Александра, то на встречу транспорту был выслан, под командою маиора Монтрезора, небольшой отряд пехоты ²⁴, при одном трехфунтовом единороге.

Вскоре по выступлении из под Эривани, отряд этот был встречен партией конных Персиян, но отразив ее нападение, продолжал путь.

В 70 верстах от Эривани, не доходя 10 верст до селения Караклиса ²⁵, отряд Монтрезора встречен был царевичем Александром, с 6 тысячами войск. Окруженный многочисленным неприятелем, маиор Монтрезор предпочел смерть плену, и погиб вместе со всеми, находившимися под его начальством. Из всей колонны, неприятелю удалось захватить в плен только 15 человек, но и те были тяжело ранены.

Сведение об этом деле доставлено в отряд [96] одним раненым Армянином, который был очевидцем самого происшествия.

Главными и наиболее славными деятелями первого периода Кавказской войны были князь Цицианов и генерал Котляревский.

Не имея возможности, по обширности избранного для чтения предмета, входить в подробный обзор деятельности этих, во всех отношениях столь замечательных сподвижников Кавказской войны, я ограничусь указанием лишь главных их заслуг, и в то же время приведу рассказ о таких делах, в которых рельефнее выражается характер действий того времени.

Управление князя Цицианова ²⁶ было [97] непродолжительно. Назначенный главнокомандующим в 1802 году, он в начале 1806 года был изменнически убит под городом Баку. Но и кратковременное управление Князя Цицианова останется без сомнения навсегда памятным в истории Кавказа.

Князь Цицианов первый положил основания для успокоения Закавказского края, успел ввести порядок в совершенно расстроенном внутреннем управлении, и с самыми ничтожными средствами не только упрочил, но и значительно расширил наше владычество в Закавказье.

Во время его командования покорено ханство Ганжинское, а владения Мингрельское, Имеретинское, ханства Карабахское, Шекинское, Ширванское и султанство Шурагельское добровольно признали подданство России.

По незначительности сил, которыми располагал в то время Князь Цицианов, он постоянно находился в положении самом затруднительном. Необходимость одновременно прикрывать границу со стороны Персии, предохранять край от вторжения Кавказских воинственных племен, и прекращать часто повторявшиеся бунты внутри страны, заставляли его чрезвычайно раздроблять войска, и посылать их на предприятия самые отважные. Приведем рассказ об экспедиции полковника Карягина в Карабах в 1805 [98] году, которая, характеризируя образ действий того времени, вместе с тем разъясняет, чему преимущественно мы обязаны были теми огромными успехами, которые были достигнуты нами в Закавказье в первой период войны с самыми ничтожными средствами.

В июне 1805 года, когда на границе нашей внезапно явилась огромная Персидская армия, расположение наших войск было следующее: маиор Лисаневич с 300 чел. пехоты и 200 конных Татар наблюдал Худоферинскую переправу через Аракс. В помощь ему был назначен Полковник Карягин с одним баталионом, расположенным в Елизаветполе. Сам князь Цицианов предполагал с 3 баталионами идти туда же, но внутренние беспорядки удержали его в Тифлисе. Генерал-маиор Несветаев находился с двумя баталионами в Бамбаках на случай движения Персиан от Эривани.

В половине Июля Персидские войска перешли Аракс и ворвались в Карабах. Маиор Лисаневич был не в состоянии удержать неприятеля, и отошел к Шуше. Князь Цицианов послал приказание Маиору Лисаневичу оставить Шушу, соединиться с баталионом Полковника Карягина, высланным из [99] Елизаветполя, и препятствовать дальнейшему наступлению неприятеля.

Баталион Полковника Карягина состоял не более как из 400 человек, и кроме того у него находилось 2 орудия. С этими-то ничтожными средствами Карягин выступил 21 Июня из Елизаветполя против Персиян. На третий день, 23 Июня, он дошел до речки Шах-Булаг ²⁷, где был атакован несколькими тысячами Персидской конницы. Надеясь соединиться с Лисаневичем, Карягин, отбивая нападения, продолжал свой путь, и пройдя 14 верст, достиг речки Аскерани. Здесь в 6 часов вечера войска Карягина были внезапно атакованы всеми Персидскими силами.

Построившись в каре, Карягин мужественно отражал все атаки, пока наступившая ночь не прекратила боя ²⁸. В отряде Карягина было убито 33 человека и ранено 164, и таким образом осталось в строю не более половины наличного числа людей. [100] В ночь Карягин велел поставить вокруг лагеря повозки вагенбурга, обрыл их рвом, и насыпал небольшой вал, маиору же Лисаневичу послал приказание идти на соединение. Но это последнее приказание не могло быть исполнено, потому что только присутствие войск наших в Шуше удерживало жителей в повиновении.

Четыре дня держались наши войска в сделанном ими наскоро укреплении, отражая атаки превосходного в силах неприятеля. На 5-й день оказался недостаток в зарядах и патронах, под ружьем оставалось около 100 челов., сам Карягин был ранен. Но ни ничтожность средств, ни раны не могли поколебать энергии полковника Карягина. Находя невозможным оставаться на занятой позиции, он отдал приказание собрать последних лошадей, запрячь их под орудия, зарядный ящик и тяжело раненых, бросил обоз, и в ночь на 28 Июня двинулся к крепости Шах-Булаг, надеясь занятием этой крепости вернее обеспечить свой отряд и быть более в состоянии дождаться подкреплений. Крепость Шах-Булаг была в это время занята 150 Персиан, и кроме того сильные неприятельские партии бродили в ближайших лесах. Это отважное предприятие увенчалось успехом, Карягину удалось овладеть Шах-Булагом. Но и тут положение отряда [101] не улучшилось. Аббас-Мирза окружил крепость с тем, чтобы голодом вынудить сдачу ²⁹. Четыре дня питались осажденные травою и лошадиным мясом. Наконец, получив известие от пленных Персиан, что Аббас-Мирза готовится атаковать отряд всеми силами, Полковник Карягин решился еще раз испытать счастие, и перейти в крепость Мухрат, которая по гористому местоположению была удобнее для защиты. Беспечный неприятель заметил отступление слишком поздно, когда войска наши были уже в виду Мухрата. Этой беспечности только обязан отряд своим успехом, потому что самое движение по местным обстоятельствам представляло чрезвычайные трудности. Если бы войска полковника Карягина не были истинными героями в самом строгом значении этого слова, и если бы в главе их не стоял человек, подобный Карягину, то конечно и одних местных трудностей было бы достаточно, чтобы расстроить предприятие. Вот один из случаев этого движения, который подтверждает высказанное мнение, и вместе с тем делает понятной тайну успехов, которые с первого раза кажутся невероятными. [102]

На пути в Мухрат в одном месте встретилась канава, чрез которую нельзя было перевести орудий,— строить мост не было ни средств, ни времени. Тогда четыре солдата добровольно вызвались лечь в канаву с тем, чтобы чрез них были перевезены орудия. Других средств для переправы не представлялось, и предложение было принято. Переправа совершилась, но при этом двое из солдат были раздавлены.

Действия отряда Карягина задержали Персиан, и дали возможность Князю Цицианову придти на помощь. Персиане были вынуждены отступить к границе.

Другой из наиболее славных сподвижников первого периода войны в Закавказском крае, как я сказал, был генерал Котляревский.

Боевая деятельность Генерала Котляревского была также не продолжительна. Но и в короткое время он успел совершить так много, что имя Котляревского ³⁰ всегда будет составлять славу и гордость Кавказских войск. [103]

Записанный в службу 11 лет от роду в батальон полковника Лазарева, Котляревский с самых [104] юных лет принимал участие в боевых трудах и походах. Прибыв в Закавказье с полковником Лазаревым в 1799 году, в чине подпоручика, Котляревский не оставлял этого края до окончания своей служебной карьеры, и с первых же лет службы способностями и энергиею успел обратить на себя общее внимание.

Но самостоятельная деятельность Котляревского начинается не ранее 1810 года, когда в чине полковника он был назначен начальником отдельного отряда, расположенного на Персидской границе. Здесь он прославил себя овладением укрепленным селением Мигри, которое до того времени считалась неприступным. В Декабре 1811 года Котляревский вновь ознаменовал себя блистательным штурмом и занятием креп. Ахалкалаки, принадлежавшей в то время Туркам, за что и произведен в генерал-маиоры.

Наиболее же замечательные действия этого генерала относятся к 1812 году.

В победе под Асландузом, которая была одержана нашими войсками над Персианами под начальством Котляревского, 19 Октября 1812 года, вполне выражается его отважность, энергия, и особая тактика, принятая им для действий с Персианами, а потому об этом сражении я приведу [105] несколько подробностей ³¹. В то время между Россиею и Персиею продолжались переговоры о заключении мира, начатые еще в 1809 году. При борьбе, которую тогда вела Россия с Франциею, Персиане надеялись заключить мир на выгодных условиях, и прибегнув к посредничеству Англии, медлили в заключении трактата. Главнокомандовавший тогда в Грузии, генерал Ртищев, желая ускорить переговоры, в Сентябре месяце выехал сам на границу, где назначен был съезд уполномоченных. В тоже время, на случай внезапного открытия военных действий со стороны Персиан, на границе выставлен был отряд, под начальством генерал-маиора Котляревского. Такая мера была необходима, потому что Персиане, несмотря на уверения в дружелюбных намерениях, придвинули к нашей границе весьма значительные силы. Переговоры не состоялись по чрезмерным требованиям Персиан, и генерал Ртищев уехал в Тифлис, куда призывало его затруднительное в то время положение края.

Появление царевича Александра с Лезгинами в Кахетии, грабежи горцев на военно-грузинской дороге, прервавшие сообщение с Россией, ставили край в положение весьма опасное. В тоже время свирепствовала чума, и начинался голод. [106]

Так как переговоры о мире не прекращались, то Котляревский оставался на прежней позиции, напр. Аб-Углан, ему запрещено было переходить Аракс и приказано ограничиваться наблюдением за неприятелем, стоявшем на правом берегу Аракса близь Асландуза. Получив сведение, что Аббас-Мирза отправил отряды, один по направлению к Нухе, а другой к Сальянам, и приказал Эриванскому хану сделать нападения на Бомбак и Шурагель, Котляревский не находил другого средства отвратить опасность, как произвести нападение на главные силы Аббас-Мирзы.

Выступая на отважный бой, с своим 2-х тысячным отрядом против 30 т. Персиан, Котляревский отдал следующее приказание.

«Старшему по мне Штаб-офицеру:

Предприняв атаковать Персиан за Араксом, я сделал распоряжения, о которых Вам известно, в случае смерти моей, Вы должны принять команду и исполнять по оным. Если бы случилось, что первая атака была неудачна, то вы непременно должны атаковать другой раз и разбить, а без того не возвращаться и отнюдь не отступать. Когда неприятель будет разбит, то стараться перевесть на сию сторону кочующие близь Аракса народы, потом [107] возвратиться, по исполнении сей экспедиции, вы должны донести о сем прямо главнокомандующему и представить диспозицию мою и приказ».

Генерал-Маиор Котляревский.

Октября 18 дня 1812 года».

Чтобы произвести нападение нечаянно, Котляревскому нужно было обойти Персидские караулы, и для того сделать переход до 70 верст.

Предполагая произвесть нападение на рассвете 19 Октября, Генерал Котляревский выступил утром 18 числа, но успел дойти к рассвету 19-го только до переправы чрез Аракс, находившейся в 15 верстах выше Персидского лагеря.

Дав краткий отдых войскам, Котляревский начал переправу, но при этом 1 орудие завязло и было брошено.

Приближаясь к неприятельской позиции, Котляревский построил свои войска в три каре, имея егерей по флангам, а между каре кавалерию. Пользуясь минутой изумления, которого не могло не произвести на Персиан дерзкое наступление нашего отряда, Котляревский, не теряя ни минуты вступил в бой. Близь неприятельской позиции находилась гора, командовавшая всем Персидским лагерям, и которая занята была только частию Персидских войск. Котляревский [108] прежде всего двинулся на эту гору, опрокинул неприятеля, и утвердившись здесь, отрезал тем неприятелю пути отступления. Аббас-Мирза, лично находившийся при войсках в лагере, поспешил построить свою армию в боевой порядок, и направился с ней противу нашего отряда, тогда Котляревский, оставя на горе часть пехоты и артиллерию, бросился на Персиан в штыки. Персиане не ожидавшие столь смелого удара смешались, были опрокинуты, и бежали за речку Дараурт, оставив на месте 35 фальконетов, и весь свой лагерь. Они спешили укрыться в укреплении Асландуз, лежавшем при впадении р. Дараурт в Аракс.

Для довершения поражения неприятеля, и дабы не дать ему времени оправиться, Котляревский решился атаковать на рассвете следующего дня самое укрепление.

Это новое, не менее смелое предприятие увенчалось таким же блистательным успехом.— Персиане испытали новое поражение, при чем, кроме большого урона, потеряли 3 знамя и 11 орудий.

Но главные плоды победы Котляревского, как справедливо сказано в его биографии, составленной графом Салогубом, заключались не в отбитых у Персиан трофеях, и не в потерях, которые были испытаны при этом неприятелем, а в том, [109] что совершенное поражение главных Персидских сил, под начальством их наследного принца, ничтожным по числительности отрядом Котляревского, навело спасительный для нас ужас на мусульманское народонаселение Закавказья, уже готовое на мятеж, и возбудило общее убеждение в непоборимость Русского оружия, и в не признающую препятствий Русскую неустрашимость,

Котляревский достойно довершил свои действия на Персидской границе занятием с боя кр. Ленкорани.

Овладение этой крепостью было необходимо для того, чтобы окончательно очистить Закавказье от Персидских войск. Успев коварно овладеть Талышинским ханством во время переговоров о мире, Персидское правительство, под руководством Английских офицеров, сильно укрепило Ленкорань, и поместив там 4 т. отборных войск, поручило оборону этой крепости известному по своей храбрости сераскиру Садыр-Хану.

Возвратившись после Асландузского сражения на прежнюю позицию, Котляревский обратил свое внимание прежде всего на успокоение края, взволнованного вторжением неприятеля, по окончании же всех необходимых распоряжений для обеспечения границы на предстоявшую зиму, генерал Котляревский в Декабре выступил к Ленкорани, с [110] отрядом из 1500 чел. пехоты и 470 казаков, при 8 орудиях.

Освободив на пути к Ленкорани жителей Карабаха, уведенных в плен Персианами, и овладев Персидским укреплением Аркеван, Котляревский должен был для прикрытия жителей и для занятия Персидского укрепления отделить часть пехоты и всю конницу, а потому подошел к Ленкорани, имея в отряде не более 1200 чел. Здесь соединился Котляревский с небольшим отрядом капитана 1 ранга Веселаго, действовавшим со стороны Каспийского моря. Но и по соединении отрядов, число осаждающих было почти втрое слабее противу осажденного.

Предпринятое противу крепости бомбардирование и переговоры о сдаче с гарнизоном не привели к желаемой цели,— штурм крепости был неизбежен.

Решаясь на столь отважное предприятие, Котляревский отдал знаменитый приказ, слова которого «отступления не будет» имеют всеобщую известность ³². [111]

Штурм произведен был на рассвете 31 Декабря. Приступ продолжался только 3 часа, но и в этот короткий срок у нас выбыло из строя более половины, сам Котляревский получил 3 раны, но продолжал распоряжаться боем, пока последняя рана в голову не лишила его чувств. Энергия Котляревского вырвала у неприятеля победу: — крепость была взята, и почти весь гарнизон истреблен.

Ленкоранским штурмом оканчивается служебное поприще генерала Котляревского, столь славно и [112] блистательно им пройденное. Тяжелые раны, полученные на Ленкоранском штурме, заставили генерала Котляревского, не смотря на свои 31 год от роду, и громкое имя приобретенное в армии, оставить горячо любимую им боевую службу ³³. Сперва для лечения он отправился в Тифлис, а потом переехал в Крым, где и скончался в 1852 году ³⁴.

Победы Котляревского и благоприятные для нас политические перемены в Европе привели к окончанию переговоры с Персиею о мире, который и был заключен в Гюлистане 12 Октября 1813 года.

Персия уступила России права свои на ханства: Карабахское, Ганжинское, Шекинское, Ширванское, Дербентское, Кубинское, Бакинское и Талышинское, [113] и навсегда отказалась от притязаний на Дагестан, Грузию, Имеретию, Мингрелию и Абхазию.

Таковы были первые деятели Кавказской войны, они-то способствовали развитию в Кавказских войсках того высокого чувства долга, которое служит лучшим украшением армий, и которое всеми бесспорно признается неотъемлемым свойством армии Кавказской. Дальнейший обзор покажет, что положения, подобные тем, в каких находился князь Цицианов в 1804 году, а генерал Котляревский в 1812 году, повторялись и в последствии, и что та же твердость начальников и геройство войск спасали край от грозившей ему опасности.

Комментарии

9. Эта гора служит точкою разделения границ России, Турции и Персии.

10. Вблизи узла, образуемого Главным хребтом с Ваханскими горами.

11. Кроме быстроты течения и местами встречающихся порогов, одно из величайших затруднений для судоходства по Куре и Риону составляют так называемые карчи, т. е. огромные деревья, уносимые потоком во время разлива и весьма скоро заносимые песком.

12. Дурное состояние этой дороги, а главное, недостаток и неразвитость перевозочных средств были причиной, что перевозка товаров от Редут-Кале до Тифлиса обходилась иногда дороже, нежели перевозка от Парижа до Редута.

13. Военный Сборник за Декабрь 1858 года.

14. Составляющие народонаселение Ленкоранского уезда (Ханство Талышинское).

15. Последние три народа и до сих пор сохраняют явные следы своего Кистинского происхождения, но с давних времен подчинившись влиянию Грузии, они совершенно отделились как от Кистин, так и от других горских племен, сохранивших свою независимость.

16. Здесь же находилась одна из древних столиц Армении Вашхар-абад или Вашгарабад.

17. См. Приложения к II чтению.

18. Кавказский календарь 1859 года.

19. Из донесения Кнорринга Его Величеству, 28 Июля 1801 года.

20. Но предположению Кнорринга.

21. Движение от Георгиевска до Тифлиса продолжалось с 20 Октября по 26 Ноября.

22. Всеподданнейшее донесение князя Цицианова от 1 Февраля 1804 года.

23. В числе последних, между прочим, находились генерал-маиор Леонтьев и лейб-гвардии Преображенского полка поручик граф Михаил Семенович Воронцов, для которого, как мы увидим, испытанные в молодые годы тяжелые уроки Кавказской войны не остались бесплодны.

24. Из 3 обер-офицеров, 7 унтер-офицеров, 2 барабанщиков и 101 рядового.

25. 21 Августа 1804 года.

26. Князь Павел Дмитриевич Цицианов, первый главнокомандующий на Кавказ, принадлежит к потомкам князей, бывших некогда владетельными в Карталинии. Дед его переселился в Россию в царствование Императора Петра 1-го. Князь Павел Дмитриевич родился в 1754 году в Москве, и 7 лет от роду был записан капралом в Л. Гв. Преображенский полк. Участвуя в войнах времен Екатерины, Князь Цицианов своими подвигами успел обратить на себя особое внимание Румянцева и Суворова. В Польскую компанию 1794 г., в одном из приказов Суворова сказано, что солдаты должны сражаться также решительно, как храбрый генерал Цицианов.

В 1802 году, в чине генерал-лейтенанта, князь Цицианов был назначен инспектором Кавказской линии, Астраханским военным губернатором и главнокомандующим в Грузии.

27. Около 70 верст от кр. Шуши.

28. "Пренебрегая многочисленностию Персиан,— доносил Карягин Цицианову — проложил бы я штыками путь к Шуше и соединился бы с маиором Лисаневичем, но великое число раненых людей, коих по множеству убитых лошадей поднять нет средств, делает сие невозможным, как равно и движение куда-либо с сего места".

29. "Если Ваше Сиятельство — писал Цицианову Карягин — не поспешите на помощь, то отряд погибнет, не от сдачи, к коей не приступлю, но от крайности в провианте".

30. Сын бедного священника села Ольховатки, Харьковской губернии, Петр Степанович Котляревский родился в 1782 г. Неожиданный и совершенно особенный случай вызвал его на военное поприще. Зимой 1793 г. сильная метель, какие нередко случаются в наших степных губерниях, заставила подполковника Лазарева, ехавшего по делам службы из Донской земли, где он квартировал с своим баталионом, искать убежища в селе Ольховатке. Отец Котляревского радушно принял Лазарева, и так как метель не прекращалась целую неделю, то все это время Лазарев прожил у священника.

Желая отблагодарить за гостеприимство, и заметив хорошие способности в молодом Котляревском, Лазарев предложил отцу отдать сына к нему в военную службу, отец согласился, через год молодой мальчик отправлен был к Лазареву, и тогда же записан в службу, а 14 лет, в 1796 г. уже в чине сержанта, Котляревский участвовал в поход графа Зубова противу Персиан.

В 1799 году Котляревский был произведен в подпоручики и назначен шефским адъютантом к Генералу Лазареву, с которым в том же году он отправился в Грузию. Здесь, несмотря на свои 17 лет, Котляревский, как можно видеть из подлинных документов, был самым усердным и весьма полезным помощником Лазареву, не только в военных действиях, но и по управлению краем.

В 1803 году смерть Лазарева лишила Котляревского его благодетеля. Котляревский вернулся во фронт, и состоя в чине штабс-капитана принял в командование роту, отказавшись от должности адъютанта при князе Цицианове. В том же году он с своею ротою участвовал на приступе Ганжи, успел отличиться и получил рану в ногу.

Участвуя потом в Эриванской экспедиций 1804, и в 1805 году, в чине маиора в отряде Полковника Карягина, в рассказанной нами сегодня экспедиции в Карабах, он был ближайшим помощником Карягина, и получил в это время еще две раны В конце года в походе под Баку с князем Цициановым, Котляревский командует уже авангардом.

31. План сражения под Асландузом.

32. Вот подлинные слова приказа: "Истощив все средства принудить неприятеля к сдаче крепости, найдя его к тому непреклонным, не остается более никакого способа покорить крепость сию оружию Российскому, как только силою штурма. Решаясь приступить к сему последнему средству, даю знать о том войскам, и считаю нужным предварить всех офицеров и солдат, что отступления не будет. Нам должно или взять крепость, или всем умереть, за тем мы сюда присланы. Я предлагал два раза неприятелю о сдаче крепости, но он упорствует: так докажем же ему, храбрые солдаты, что штыку Русскому ничто противиться не может, не такие крепости брали Русские и не у таких неприятелей, как Персиане, сии против тех ничего не значат. Предписывается всем, первое — послушание, второе помнить, что чем скорее идешь на штурм и чем шибче лезешь на лестницы, тем менее урону взять крепость, опытные солдаты сие знают, а неопытные тому поверят, третье не бросаться на добычу, под опасением смертной казни, пока совершенно не кончится штурм, ибо прежде конца дела на добыче солдат напрасно убивают.

Диспозиция штурма будет дана особо, а теперь остается мне только сказать, что я уверен в храбрости опытных офицеров и солдат Грузинского гренадерского, 17-го егерского и Троицкого полков, а малоопытные Каспийского батальона, надеюсь, постараются показать себя в сем деле и заслужить лучшую репутацию, чем доселе между неприятелями и чужими народами имеют. Впрочем ежели бы, сверх всякого ожидания, кто струсит, тот будет наказан как изменник, и здесь вне границы, труса расстреляют или повесят, не смотря на чин».

33. За Асландузекое сражение и взятие кр. Асландуз Котляревский был произведен в генерал-лейтенанты, и награжден орденом Св. Георгия 3-й степени, а за взятие Ленкорани орденом Св. Георгия 2-й степени.

34. Все остальные 39 лет жизни Котляревского были беспрерывным рядом страданий от полученных ран, эти страдания были так сильны, и так беспрерывны, что сам Котляревский называл себя живым мертвецом. Наиболее мучений Котляревский терпел от последней раны из полученных на Ленкоранском штурме. В ту минуту, когда Котляревский уже находился во рву, пулей, попавшей ему в щеку, разбило челюсть и раздробило кости. Выходившие из головы кости которых, вышло 40 кусков, были главной причиной его страданий.

Текст воспроизведен по изданию: Кавказ и Кавказская война. Публичные лекции, читанные в зале Пассаж в 1860 году. СПб. 1860