Я отправил к тебе письмо сего 1793 года, марта 1 дня, и о всех обстоятельствах моего владения тебя уведомил, в котором и ныне, благодаря Бога, все благополучно. Ага-Мехмет-Хан, о котором я прежде писал, имеет намерение, как слух носится, идти от Тейрана на Шираз, дабы явившемуся там Луфт-Али хану Зенди сопротивляться; но как он лукав, то может быть, что приуготовляется чрез Адрибежан против нас и сей слух нарочно разносит. Ибо лукавства Персиан довольно известны, как я и прежде писал, то постарайся, чтоб от высочайшего двора был указан Ага-Мехмет-Хану, и чтоб оставил против нас свое злодейское предприятие, а сие сделает владению нашему великую прибыль. Для сего нужно, чтоб всем-ше пожалованные от артиллерии оставшиеся две части получило наше отечество. Постарайся сколько можешь о исходатайствовании сей последней части, ежели милость будет, а я постараюсь оную часть от той линии себе доставить. И ежели сии два пункта просьбы моей прилежностью и старанием твоим совершишь, то более всего окажешь одолжение отечеству и дому твоему. Уведоми меня обстоятельно и по возможности о Франции и о других Европейских Державах, также и о (русском) примирительном трактате с Портой. Мне известно, что и мы в оном помещены. Однако ж Ахалцихский паша и ныне не перестает возмущать лезгинов и в себе их преклонять, заставляя их в плен брать наших подданных. В пособие сему я нахожу нужным, чтоб от высочайшего двора кто-нибудь был приставлен в Ахалцихе для осторожности от таких действий, и если благоувидишь, и о сем проси, дабы дали нам способ защититься. Если мы сие не стерпим и будем драться, то от сего может произойти раздражение двух великих держав. Если мир с Туркою основательно утвержден и пленные размениваются, то нельзя сбыться, чтобы наши пленные не были нам возвращены, потому что в Трактате объяснено, чтоб грузинцы пленные, сколько б их ни было, были нам возвращены. Сколько можешь не оставь приложить о сем старание; если ж не будет успеха, то по крайней мере своим расскажи приятелям.