2. Истребить сил Аги-Мегмед-Хана в Эриване он не может, поелику российские войска отдалены.
3. Что во время нападения на Тифлис Аги-Мегмед-Хана наиболее грабили и полонили грузин Ганжинские, Нухинские и Эриванские жители.
[152]4. Повторяет просьбу о избавлении грузинских пленных.
5. Извещаясь, будто слухи проходят, что в царстве е. в. ни хлеба, ни мешков достать не можно, удостоверяет, что 30 тысяч войск продовольствуются, и что деньги в настоящем курсе принимаются.
6. Покорнейше просит, чтоб защитить царство е. в. от ближних и весьма вредных неприятелей, разумея сим лезгинов и чарцов.
7. Восстановить единовластие и уничтожить уделы [в Груэии] он, по старости лет, не может, предоставляя все в полную волю е. и. в., и полагая более всех надежды на внука своего царевича Давыда, коего отправляет к армии.
Известия от него, премьер-майора Вердеревского, отобранные:
К Ганже первые войска из Грузии прибыли с царевичем Александром в 3-х тысячах в феврале месяце. Довольствовались из Тифлиса привозимым хлебом, но, по недостатку в пище, в мае месяце оставалось 100 человек, а прочие все разбежались. Войска сии состояли из кахетинцов и татар.
Ибрагим-Хан Шушинский с 3 тысячами и лезгины в таковом же числе осадили Ганжу в марте месяце, имея большей частью хлеб, подвозимый из Грузии; и когда известился Хан о приближении самого царя с 7-ью тысячами, сделал тотчас перемирие с Джеват-Ханом Ганжинским, получив в аманаты сына, сестру и десять лучших фамилий, да деньгами 100 тысяч рублей, а лезгины по некоторым известиям по 40 рублей на каждого.
Царь, по приходе к Ганже, в мае месяце преклонен был к перемирию с Ибрагим-Ханом, возвратив только 400 человек своих пленных.
В Ганже во время осады народ претерпевал величайший недостаток в хлебе, отчего сделались болезни, и полагают, что померло в сие время 5 тысяч человек.
В бытность его, Вердеревского, в сей крепости заметил он, что народ и по ныне в величайшем изнурении, и слышал, что ожидают единой помощи от российского войска.
В Грузии, по многим известиям, народ и дворянство не довольны правлением царя, приписывая его неосторожности разорение Тифлиса, и будто царица (Дария) всемерно старается возвести на престол старшего ее сына, царевича Юлона, и во время
[153] приближения неприятельских войск (Аги-Могомед-Хана) к Тифлису царица призвала имеретинцов 8 тысяч, кои по времени уходили и, наконец, остальные 300 человек при нападении разбежались; а царь, приготовляясь встретить неприятеля, собирал и свои войска (из горожан?),—они пришли без оружия, просили у царя позволения взять свои товары из лавок, и, еще до прихода Аги-Мегмед-Хана за три дни, опорожнили свои лавки.Слышно, что в Эриване находится ныне неприятельских войск 400 человек, кои, заняв крепость, имеют достаточное число провианта, и весьма редкие известия получают от Аги-Мегмед-Хана.
Слышно, что жительствующие в Карабаге Армяне весьма ожидают прихода российских войск, а как и в Шуше ключи и стража поверена им, то предлагают исполнить всю волю его с-ва (гр. Зубова).