БУТКОВ П. Г.

МАТЕРИАЛЫ ДЛЯ НОВОЙ ИСТОРИИ КАВКАЗА

С 1722 ПО 1803 ГОД

П. Г. БУТКОВА

ЧАСТЬ II.

ГЛАВА 152

В марте 1791 г. Порта еще усиливалась, хотя и напрасно, возбуждать против России оружие Кавказцов и Дагистанцов. Султан прислал к ним прочетный о том фирман, угрожая им, в случае непоследования оному, по слову Магомета, желанием разлучения с ними жен их. Анапский Мустафа-Паша трехбунчужный, извещал их о множестве собранного [231] на помощь им войска, обещал им деньги и требовал в присылку к себе, для принятия оных, и в залог верности их к Порте, четырех владельцов и 24 узденей. Именующийся калгою султан Магомет-Гирей утверждал Кабардинцов в надежде на успехи против Россиян. Лжепророк Ушурма, находясь в Анапе, удостоверял в том же. Он писал к Кабардинцам и к Дагистанцам, побуждая их к совокупному поднятию оружия против России. Одним письмом склонял Кабардинцов исполнить требование анапского паши, о присылке в Анапу владельцов и узденей; а другое письмо, по переводу с арабского языка, содержало следующее: «Изъявляю вам искреннее почтение мое и советую очистить сердца ваши от пороков и ходить путем истины по закону Божию. Старайтесь ополчаться против беззаконных и мужественно наносите им вред. Я знаю достоверно, что война Русских уже страшит; собираю теперь силы; ожидаю прибытия сюда войск правоверных и с ними соединясь, предприму наступление на Русских. Не бойтесь угроз их. Настало уже время ослабления беззаконных и торжества муслемунов.»

Такие подущения не произвели однако желанных Портою действий. Хотя оные склонения не были сокрыты от генерал-аншефа Гудовича, который назначен главнокомандующим у Кавказа и Кубани 24 числа декабря 1790 года, и прибыл в Георгиевск 28 генваря 1791 года, но он не принимал против Кабардинцов строгих мер единственно в чаянии, что по предположенном уже истреблении Анапы, подающей им обманчивые надежды, можно будет удобнее прибрать их к рукам.

ГЛАВА 153.

Поиск на турецкую крепость Анапу предпринят весною 1791 года.

Части кавказского корпуса к тому назначенные собрались к Темишбеку 4 мая, и именно: 11 баталионов пехоты, в каждом по 500 рядовых, 8 эскадронов карабинер и 16 [232] эскадронов драгун, в каждом по 100 рядовых; 1900 человек легких войск; 20 орудий полевой артиллерии с двойным комплектом зарядов.

Части кубанского корпуса собрались к ейскому укреплению 10 мая; и именно, 4 баталиона пехоты, 20 эскадронов драгун, 2 донских казачьих полка и 16 орудий полевой артиллерии, с двойным комплектом зарядов.

Для содержания линии кавказской оставлено под командою генерал-маиора Савельева, кроме моздокского и кизлярского гарнизонов, 9 баталионов пехоты, 17 эскадронов конницы, 3 казачьих полка, оставшиеся команды от вышедших в поход войск, и 10 орудий полевой артиллерии. Из сих войск особый деташамент наблюдал движение Кабардинцов и удерживал их в покое ³⁰⁷.

Кавказский корпус двинулся от Темишбека 9 мая и следовал по правому берегу Кубани, в то же время, как кубанский корпус, под командою генерал-маиора Загряжского, шел туда своим путем. 24 мая оба корпуса прибыли единовременно к так называемой Талызинской чрез Кубань переправе, как самой удобнейшей, откуда Анапа отстоит на 8 маршей.

Для сообщения с линиею кавказскою и с Ейским укреплением, для возки курьеров, для кошения в свое время сена, дабы в надобности, при обратном пути, по сим степям иметь везде заготовленный фураж, устроено вновь, в удобных местах и расстояниях редуты, от кавказского корпуса, по правому берегу Кубани 6, и от кубанского корпуса столько же. Главный пост от кавказского корпуса учрежден в Темишбеке, под командою бригадира фон Кропфа, с 4 пушками; а на содержание оного и всех прочих, вниз по Кубани устроенных отделено войска пешего и конного 1782 человека. Главный пост от кубанского корпуса учрежден в Ейском укреплении, и в оном купно с подчиненными коммуникационными редутами оставлено 268 человек. [233]

На переправе чрез Кубань сделаны по обоим берегам укрепления и под командою подполковника Брауна поставлен в оных пост, в связи со всеми прочими, из 422 человек и 4 орудий полевой артиллерии, для прикрытия понтонного моста, тут находящегося, который однако по переправе войск на левый берег снят, чтоб не снесло водою, и для того, что уже один раз сей мост разорвало пущенными от Черкес по воде большими подрубленными деревами; а для сообщения обоих берегов устроены паромы. Здесь оставлены от войск все излишние обозы, тягости и трудно больные. Сюда же назначено доставить из крепости св. Димитрия месячную пропорцию провианта для всех действующих войск, кроме 4 т. четвертей сухарей, кои в Тавриде для них приготовлены, на случай затруднения в перевозке чрез Кубань к Анапе ростовского хлеба, и кроме, что войска с 24 мая имели при себе продовольствия на 40 дней.

Поелику же не было возможности учредить посты от талызинской переправы до Анапы, чтоб не подвергнуть их опасности от горцов, то подполковнику Брауну предписано отправлять рапорты и прочие бумаги вниз по правому берегу Кубани, чрез Курки, старое укрепление лежащее в Тамане.

По учинении всех сих распоряжений, войска по 29 мая переправились на противный берег Кубани, и в следующие дни следуя далее, 8 июня, при деревне Адалы, на речке Нартпсухо, за один переход до Анапы, соединились с отрядом войска таврического корпуса, отправленным от генерал-аншефа Каховского, под командою генерал-маиора Шица. Сей деташамент пришел из Крыма чрез Таман и содержал 800 егерей, 5 эскадронов конных егерей, 5 эскадронов драгун, 300 Донских Казаков, 10 орудий полевой и 4 полковой артиллерии и 90 штурмовых лестниц.

Доселе войска не только не встречали нигде неприятеля, а еще являлись некоторые с прошением о подданстве; но 9 июня, верстах в 4 от Анапы, несколько тысяч Черкес, подкрепляемых Турками, явились для препятствия переправе нашей чрез некоторую речку. Противный берег оной был высок и содержал старое незанятое укрепление. По оной [234] высоте неприятель выстроился, но передовой отряд войск, командуемый бригадиром Поликарповым, перешед чрез глубокий брод, сбил неприятеля с высоты, командующей сею переправою и прогнал; а как неприятель опять начал было усиливаться с гор, то помянутый отряд усиленный новыми войсками, опрокинул их и обратил стремительно в бегство за горы. Неприятель потерял убитыми двух панцырников и много простых. У нас только один ранен.

В след за тем войска в тот же день стали в виду Анапы.

От Талызинской переправы войска имели 8 лагерей, и в 8 дней перешли сие расстояние, содержащее 142 1/2 версты.

ГЛАВА 154.

Анапа (которую почитают древнею Энанфиею), было место исстари запустелое, принадлежащее черкесским владельцам рода Занова, господствующим над Черкесами поколения Шегаки. Оно лежит на ровном мысу, вдавшемся в Черное море, оканчивающем собою пространную и гладкую равнину, идущую между двух кряжей гор кавказских и орошаемую речкою Бугуром, которая при Анапе вливается в Черное море. Один из тех кряжей, к стороне Натолии утесисто оканчивается у Черного моря, другой, довольно пологий, входит в Таман.

Когда Порта потеряла господство свое над Крымом, считала нужным усилиться на Кубани, дабы над тамошними народами не потерять своего господства и влияния. В 1783 г. владелец анапского участка земли Магомет-Гирей-Занов, соглашен был от суджукского паши на позволение к построению здесь гостинного двора для купцов, приезжающих покупать и продавать Черкесам товары из Константинополя, Натолии и других мест, а скоро потом и к укреплению Анапы от хищнических черкесских набегов. Со времени приближения к Анапе российских войск в 1788 году с генералом Текелли, и в 1790 году с генерал [235] порутчиком Бибиковым, Турки прилежно начали укреплять сие место, особливо как Баталь-Паша так неудачно кончил предприятие свое на линию кавказскую.

И так, в приступление к Анапе генерала Гудовича, найдена она в следующем положении: крепость сию ограждал с сухопутной стороны глубокий и широкий ров, от моря до моря, на 700 сажей в длину, по большей части одетый диким камнем, а в иных местах высеченный в каменистом грунте; позади сего валу поставлен везде палисад; со стороны моря ограждали Анапу утесистые берега, на тысячу сажен; морская отмель препятствовала подходить к ней большим судам.

Не было в близи Анапы ни высот ни лощин, которые бы к ней подводили.

Генерал Гудович обозрев Анапу, 10 июня 1791 года расположил войски так, что прилегающие к ней прибережные абазехские горы, наполненные Черкесами, отрезаны были от Анапы левым флангом российского войска, и особенно отрядом бригадира Поликарпова, которого наблюдению вверено не допускать Черкес прорваться в Анапу, и они подлинно не имели с оною другого сообщения, как только на лодках.

В крепости командовали трехбунчужный Мустафа-Паша и сын Баталь-Паши. Известный лжепророк Ушурма господствовал над умами народа, и имел от него уважение приличное имаму. Гарнизон состоял из 10 т. Турков и 15 т. Татар, Нагайцов, Черкес и других племен. Около ста орудий действовали на анапских батареях. Немалое число мореходных судов, вооруженных пушками, окружили Анапу с моря.

Черкесы, скопившиеся на вышепоказанных горах в помощь Анапе, в 8 т. человек, с 11 по 22 число июня четыре раза сильные делали опыты прорваться к Анапе, прежде прямо, с своих гор, потом обходом с тылу российского лагеря с таманской стороны. Турки вылазками из крепости, и подкреплением Черкес своими пушками, на лодках доставленными, старались предприятию Черкес содействовать, но никогда оное не имело успеха, и Черкесы нападениями своими [236] только затрудняли фуражировку, при значительных своих уронах.

Между тем, с 12 числа июня начато построение батарей, которых было три и которые содержали 32 орудия. Ближайшая стояла в 250 саженях от валов анапских. Неприятель сооружению оных всемерно препятствовал вылазками и сильною пушечною пальбою, и только однажды помешал заложению новой, когда неприятельская бомба взорвала два пушечные ящика в отряде, к деланию той батареи назначенном. Действие сих батарей было успешное: с начала отогнаны мореходные суда, окружавшие Анапу; потом канонада наша начала бомбами и брандскугелями производить многие и продолжительные пожары, взрывала снаряды, жгла дома, пашинский дом, магазин с провиантом и другие здания.

20 июня генерал Гудович полагая, что неприятель устрашен опустошающим крепость большим пожаром, который быв произведен бомбами и брандскугелями с батарей наших, во всю ночь продолжался, не мог быть утушен, и заставил неприятельские батареи умолкнуть, послал чрез офицера к анапскому паше письменное предложение о сдаче крепости, обещая свободный выход жителям и гарнизону, по примеру килийской капитуляции 1790 года, а при упорстве угрожал судьбою Измаила. Предложение сие высланными из крепости двумя пешими Турками от офицера принято. Паша готов был принять предложение, но лжепророк Ушурма отклонил его от того и уговаривал гарнизон к сильному сопротивлению. Почему, вместо ответа, тот же час из крепости выстрелено по посланному из двух пушек.

Упорство паши решило Гудовича на штурм Анапы. Но главнейшим побуждением к сему сомнительному и отважному предприятию было, полученное генералом Гудовичем из Крыма, от генерал-аншефа Каховского, известие, что неприятельский флот показался против устья Днестра, и Гудович полагал его следующим к Анапе, тем с большим основанием, что последствие сие оправдало. Притом войски ежедневно были беспокоимы Черкесами, особливо нападая на фуражиров, и Черкесы те ежедневно умножались. [237]

Сверх того, не было ни инженеров, ни осадной артиллерии к сугубому стеснению крепости: то, призвав Бога в помощь, решился сделать штурм, предваряя вящшее усиление крепости и умножение чрез то трудностей к ее одолению.

Произведение сего дела назначено в ночь на 22 число июня. Вагенбург устроен в удобном месте. И поелику предполагаемо было, что скопившиеся в горах Черкесы не оставят наступать на наш тыл, как войски к крепости приступят, то противу их отделен отряд войск до 4 т. человек, под командою генерал-маиора Загражского и бригадира князя Щербатова. Прочие до 8 т. войск, назначенные на штурм крепости, разделены на 5 колонн: две вверены в команду генерал-маиора Булгакова, одна генерал-маиора Шица, и две генерал-маиора де Прерадовича. За сими колоннами устроено три резерва, и кроме того, в средине, большой резерв, под начальством бригадира Поликарпова.

21 июня, как скоро темно стало, лагерь снят и все устроено в боевой порядок. В 12 часу начато бомбардировать крепость со всех батарей, и под сим шумом войски подошли ближе к крепости. Потом, артиллерия умолкла, войски отдохнули; за полчаса до рассвета артиллерия опять загремела. Это был сигнал к атаке, и войски ударили на анапские стены. Неприятель открыв покушение наше под светом, в ту же минуту начал производить ужасную пальбу картечами и ружьями.

Штурм был жестокий и кровопролитный; неприятель оборонялся отчаянно 5 часов; четыре раза русские войски были отражаемы отчаянною обороною неприятелей, и победа была сомнительна; но в пятый приступ дело решено и Анапа 22 июня, в 8 часу утра, была уже в руках российских.

Во время самого сильного штурма, 8 т. Черкес конных и несколько пеших Турков, с пушками, атаковали войски наши, для наблюдения их поставленные, старались прорваться и к вагенбургу нашему и к Анапе, но прогнаны были с большим уроном. Они не возобновляли уже потом своего покушения, желая прежде знать, чем дело анапское кончится, [238] дабы в полной мере воспользоваться, ежели бы несчастие Русских постигло.

В крепости взято 12 мортир и 83 пушки, больше 130 знамен, пороховой большой погреб, разные магазины с военными и жизненными запасами, коих найдено количество весьма изобильное. Войски получили богатую добычу.

Приобретение сие стоило Россиянам: убито штаб- и обер-офицеров 18, нижних чинов 912; ранено штаб- и обер-офицеров 61 и нижних чинов 1934, да до штурма, в разных делах, убито 14, ранено 71 человек.

Из гарнизону побито более 8 т. человек; потонуло в море желавших спастись на суда и оные чрез меру обременивших число великое, но неизвестное.

В плен взято мужеского пола 5900 и женского 7588 душ, кои препровождены в Тавриду ³⁰⁸.

Знаменитейшие из пленных были: командовавший трехбунчужный Мустафа-Паша, командовавший под ним сын Баталь-Паши, подвергшегося такой же участи в 1790 году; Сеит-Магмут-Теиярь или Таиярь-Паша, кади, владелец земли анапской и шегакийских Черкес Магомет-Гирей-Занов, и множество других чиновников.

Наконец, не избег участи своей и лжепророк Ушурма, толь долго наносивший Россиянам беспокойства. Он и тогда, как Русские держали в руках своих главные батареи, ворвались повсеместно в крепость, когда уже не осталось ни малейшей надежды к спасению, долго еще защищался в погребе. Наконец, угрожение картечным ударом, решительно сказанное ему генерал-маиором Булгаковым, поколебало его твердость. Он сдался, представлен к Гудовичу и [239] умножил блеск сей знаменитой победы. Ушурма тотчас препровожден в Петербург. Он и по заключении мира с Турками не мог приобресть свободы; но, как член чеченского народа, не зависящего от Порты, многократно присягавшего на подданство России; а больше, что имел дух готовый к новым мятежам, отправлен на пребывание в Соловецкий монастырь, где, как говорят, чрез несколько лет окончил поприще свое естественною смертию. Память о нем долго хранилась в горах кавказских, и еще в 1806 году думали там, что он жив и находится в деревнях, пожалованных ему от покойного императора Павла I.

ГЛАВА 155.

Едва Анапа пала, получено известие, что Турки находившиеся в Суджуке, почитаемой древнею Ахаиею, лежащей от Анапы к юго-востоку на 8 часов или на 40 верст пути, при гавани Черного моря, вострепетав от поражения Анапы, бежали оттуда, все дома сожгли, пороховые погреба взорвали, оставя там несколько пушек. 30 июня (1791 г.) послан деташамент на конечное истребление Суджука. Русские войски неприятеля там не нашли, но обрели там 2 мортиры и 28 пушек. Как не могли найти охотников из Черкес перевезти сию артиллерию в российский лагерь, то оную заклепавши и испортивши побросали часть в море, а часть в крепостные колодцы, которые засыпали; бастионы разбили сколько можно было, и возвратились. Суджук был квадратен, каждая сторона имела 100 сажень; по углам бастионы, коих 4.

3 июля примечено в Черном море, верстах 50 от Анапы, до 32 неприятельских судов, бывших как после узнано, под командою Сары-Паши. Не зная участи Анапы, они стреляли из пушек, давая о себе знать. Один кирлагач о двух мачтах, отделясь от того флота, лавировал пред Анапою. Приказано не стрелять по нем. Он ночью стал подходить к Анапе, и по смелому его приближению заключено, что он не знает о взятии Анапы. Русские закричали ему на [240] турецком языке, чтоб шел к ним. Кирлагач остановился, и Чауш-Баша с 14 человеками на лодке прибыл к берегу. Его схватили, и кирлагач, по мелкости здесь моря, быв окружен нашими, сдался в плен с 4 человеками и 2 пушками.

На другой потом день видно уже было в море, верстах в 40, 52 судна, и чрез посланный другой кирлагач узнав, что Анапа в руках российских, скрылся из виду ³⁰⁹.

10 июля, в следствие повеления князя Потемкина, срыты все обороны крепости Анапы и батареи, подорвав оные сверх того фугасами, а ров засыпан весь землею. Взорваны пороховые погреба, сожжены все палисады, засыпаны все колодцы и потом весь город истреблен огнем до подошвы.

В тот же день войски предприняли обратный поход и 16 сентября возвратились в свои границы; в пути к Кубани имели только малое сражение с Черкесами 14 августа, при речке Убине, в дефилеях; но Черкесы поколений натухажского, зановского и шегакийского, окружающие Анапу, еще с 5 по 10 число июля вошли в российское подданство.

ГЛАВА156

Кажется князь Потемкин имел в виду продолжать с Турками войну. Он 7 июля 1791 года из С. Петербурга предписал генералу Гудовичу проведать о береге Черного моря, до Синопа и прочих мест, могут ли туда пройти войски, но генерал-аншеф князь Репнин командовавший в отсутствии его войсками, разбив верховного визиря Юсуф-Пашу за Дунаем, при Мачине, 28 июня 1791 года, 31 июля заключил и подписал с верховным визирем прелиминарные статьи мира, в следствие данного ему от императрицы Екатерины полномочия кайнаржский трактат и последовавшие потом подтверждены, река Днестр назначена границею [241] обоих государств, и в новое приобретение России достались земли между Буга и Днестра лежащие.

До заключения мирного трактата российский двор имел намерение и считал возможным доставить закубанским народам независимость от Порты. И как в продолжение воины все закубанские народы, в разные времена и при разных обстоятельствах, покорились под российскую державу, отдались в российское подданство, присягали на оное и дали аманатов; то князь Потемкин 4 сентября 1791 г. предписал генералу Гудовичу всем им объявить, что ее императорское величество, освобождая их от подданства, изволит признавать их вольными и независимыми, для чего и аманатов их обратить во свояси, дать им чувствовать сие великодушное снисхождение, в соответствие которого и не остается им, как только стараться при всяком случае оказывать преданность к России и удержаться от хищений. К довершению же благотворений своих, и дабы приласкать их вящше к нашей стороне, и тем обеспечить пределы наши от их хищничеств, ее императорское величество повелевает дозволить им брать безденежно соль из Фанагорийских или таманских озер, наравне с Россиянами; но с тем, чтоб всегда, когда они для набрания соли ехать намерены будут, давали наперед знать. Однако российский двор не мог в сей статье цели своей достигнуть, и Закубанцы по прежнему остались в турецкой стороне, и все как было до сей войны.

Султан Селим особым фирманом вновь удостоверял тогда же Кабардинцов, что будет ли у Порты с Россиею мир или нет, они бы были благонадежны, что со стороны его оставлены не будут и чтоб при случае оплошны не были, и не вдавались в обман. Анапа тогда же начала быть восстановляема.

В трактате вечного мира и дружбы, заключенном и подписанном в Яссах между империею всероссийскою и оттоманскою Портою 29 декабря 1791 г., постановлено относительно Кубани и Грузии:

В статье пятой, между прочим, что «блистательная Порта обещает подтвердить вновь издаваемым фирманом данный [242] прежде, чтоб ахалцихский губернатор, пограничные начальники и прочие отныне впредь ни тайно, ни явно, ни под каким видом не оскорбляли и не беспокоили земель и жителей, владеемых царем карталинским, о чем и отправить к помянутому ахалцихскому губернатору, к пограничным начальникам и к прочим, с строжайшим прещением и подтверждением указы.»

Статья шестая: «По утверждении статьею второю сего мирного договора, в числе прочих трактатов, акта 28 декабря 1783 года постановленного, касающегося до присоединения к империи всероссийской Крыма, Тамана, и определяющего границею в той стороне между обеими договаривающимися сторонами реку Кубань, блистательная Порта оттоманская во изъявление, что она на времена будущие желает отдалить все, что мир, тишину и доброе согласие между обеими державами возмутить может, обещает и обязуется торжественно употребить всю власть и способы к обузданию и воздержанию народов, на левом берегу реки Кубани обитающих, при границах ее, дабы они на пределы всероссийской империи набегов не чинили, никаких обид, хищничеств и разорений российско-императорским подданным и их селениям, жилищам и землям не приключали ни тайно, ни явно, и ни под каким видом людей в неволю не захватывали, о чем со стороны блистательной Порты строжайшие прещение, под страхом жестокого и неизбежного наказания, куда следует даны и в тех местах, после размены ратификации на настоящий мирный договор, обнародованы быть долженствуют непременно. Если же и за таковым постановлением в сем трактате и чинимым подобным помянутым народам прещением отважится кто-либо из них учинить набег в границы империи всероссийской и там приключить вред, убыток или разорение, или скот или что другое украдут, или увезут, или людей российских в неволю захватят, в таком случае, по принесении жалобы, скорое и неотложное удовлетворение имеет быть доставлено, возвращением пограбленного или украденного; наипаче же непременным и никакой оговорке не подверженным отысканием и освобождением людей российских, [243] ими захваченных, награждением убытков тем понесенных и примерным на границе наказанием виновных, в присутствии коммисара от пограничного российского начальства назначаемого ³¹⁰. Буде же, паче всякого чаяния, таковое удовлетворение в полгода от принесения жалобы не было бы доставлено, блистательная Порта обязуется сама все убытки заплатить из казны ее в месяц по подаче декларации от министра российско-императорского, разумея при том, что положенные выше наказания за нарушение спокойствия границ соседних, непременно и точно исполнены быть имеют, без отлагательства ³¹¹.

При трактовании о мире, российские полномочные сильно настаивали, чтоб Порта приняла на себя ответственность и за набеги чинимые Лезгинами на пределы наши (Грузии); однако полномочные Порты не согласились, и статья сия в мирный договор не включена.

Таким образом Турки с 1792 г. начали восстановлять Анапу из ее развалин.

ГЛАВА 157.

Разномыслие Кабардинцов, к которой стороне надежнее преклониться, к российской или турецкой, произвело между ими домашние смятения. Подобно тому, как в 1786 году роды владельческие Атажукин, Мисостов и Хайтукин восставали на Бекмурзин, лишили было его владения и назвавши обреками, т. е. отверженными, изгнанными ³¹², прекратили [244] сие примирением чрез месяц потом; так и теперь, роды Жанбулатов и Атажукин опрокинулись на усердный к России род Мисостов, собирались толпами, делали у последних отгоны скота и разные грабежи, и до того довели последних, что они принуждены были уйти под защиту российского кордона по реке Малке.

Между тем, Кабардинцы не унимались и от произведения в пределах России грабежей и убийств. И когда потребована была от них выдача разбойников, ответствовали, что сего по обычаям своим сделать не могут, а заплатят на основании оных за убиенного имуществом преступника. Один только владелец Адиль-Гирей Атажукин доставил головою в российские руки своего узденя, уличенного в убийстве российского курьера; и это был единственный случай, коему примеров ни прежде, ни после (до 1803 года) не встречалось; всегда же преступников Кабардинцов сами Россияне изловлять старались.

Среди сих происшествий заключен с Портою мирный трактат в Яссах 29 декабря 1791 года, по которому, как подтверждающему кайнаржский во всем том, чего новый не отменил, Кабардинцы остались по прежнему в принадлежности российской державе ³¹³.

ГЛАВА 158.

С восстановлением мира с Портою оттоманскою, генерал-аншеф Гудович получив высочайшее повеление [245] сообразить, каким лучшим образом учредить кавказскую линию, признал нужным умножить число укреплений, особенно поставя их на местах, чрез кои удобно прокрадываются хищники, и в следствие того, по воле императрицы Екатерины, изображенной в рескрипте от 28 февраля 1792 года, вновь сооружены в течение 1792 и 1793 года, под ведением инженер генерал-маиора Фере:

1. Близ впадения в Терек реки Сунжи, против жилищ чеченского народа, крепость, наименованная Шелководскою, на один баталион пехоты и 12 пушек.

2. На правом берегу Кубани, в 35 верстах ниже Григориополисского укрепления и урочища Темишбека, коим дотоле линия кавказская оканчивалась, крепость Кавказская, на один баталион пехоты, и на 26 пушек и 1 мортиру.

3. Ниже Кавказской, на 78 верст, на том же берегу Кубани, в двух верстах ниже впадения в Кубань реки Лабы, крепость обширнее кизлярской, названная Усть-Лабинскою, на два баталиона пехоты, 70 пушек, 4 мортиры и 2 гаубицы, и она соделалась доселе крайнею, замыкая линию, которая начавшись от Кизляра, проходит доселе на 700 верст, и от Усть-Лабы берег Кубани до моря, более нежели на 200 верст, уже низок, а до Усть-Лабы высок.

Для связи и коммуникации крепостей Кавказской, Усть-Лабинской сооружены тогда же редуты Казанский, Тифлисский и Ладожский.

Кроме того, Константиногорская крепость исправлена на один баталион пехоты и на 20 пушек.

В урочище Песчанобродском вместо бывшего редута сооружен при реке Куме штерншанц, названный Кумским; а ниже того места, на том месте Кубани, где чрез сию реку два мелких брода и где в 1790 году Баталь-Паша переправился, построен большой редут Воровсколесский, по лесу того же имени, там находящемуся.

Произведение всех сих работ стоило казне 32,431 руб. 75 копеек, при употреблении в работу солдат, и для возки леса и прочих тягостей казенных волов подвижного провиантского магазина. [246]

Генерал Гудович предполагал устроить еще крепость на Малке, против Большой Кабарды, между урочищ Соляного Брода и Белой Мечети; чрез сие образовалась бы линия на пространстве сухой границы, идущей от реки Малки к Кубани; и многие укрепления сооруженные с 1778 по 1780 г. соделались бы уже не нужны, как-то Павловская, Марьинская, Александровская, Московская, Донская и все редуты лежащие оттуда по дороге к Черкаску, как остающиеся внутри, впереди закрытые и ничего не защищающие; но сие предположение не исполнено.

Дабы сделать сию сухопутную границу и протяженную по Кубани до Усть-Лабинской крепости впредь надежнее, и дабы оная от самих военных поселян была защищаема, генерал Гудович полагал свести с настоящих мест поселенные на кавказской линии казачьи полки Волгский и Хоперский, и отдав земли их для поселения крестьян, устроить станицы:

От Волгского полка:

1. При предполагаемой крепости между Соляного Брода и Белой Мечети.

2. При Константиногорской крепости.

3. При Кумском штерншанце.

4. При Воровсколесском редуте.

От Хоперского полка:

5. При Невинномысском редуте.

6. При Темнолесском ретраншаменте.

7. При Недреманном редуте.

На основании же военных поселений:

8. при Прочноокопской крепости;

9. при Григориополисском укреплении,

10. при Кавказской крепости,

11. при Тифлисском редуте, обратя его тогда в крепость,

и 12. при Усть-Лабинской крепости, поселить Донских Казаков, потому, что Войско Донское, защищавшее прежде сию часть кубанской границы, остается внутри России; и на сей конец перевести три полка оттуда или отколе заблагорассуждено будет. [247]

На представление о сем генерала Гудовича последовал 28 февраля 1792 года высочайший рескрипт, что переселять Волгских и Хоперских Казаков не признает императрица полезным, а все 12 станиц заселить Казаками Войска Донского, считая не менее 200 семей в каждой, а в Усть-Лабинской 400, на что потребно до 3 т. семей; и для того употребить 6 донских полков на кавказской линии, на трехлетней службе находящиеся, разделить их по станицам; приказать им с весны того же 1792 года строить избы, и для скорейшего окончания оных употребить в помощь и прочие войски и оказывать всякое пособие; снабдить их всем надобным для житья в селениях, продолжая производить им жалованье, провиант и фураж, так, как ныне получают, пока заведутся домами, а тогда долженствуют они пользоваться содержанием наравне с прочими поселенными на линии Казаками. Впрочем, если некоторые из числа сих переселяемых Казаков пожелают возвратиться на Дон, а вместо себя сыщут охотников перейти на Кубань, то сей обмен чинить им не воспрещается. Для построения в станицах храмов Божьих, отпустить в каждую по 500 руб., а переселяемым выдать на каждый двор, на основание оного, по 20 рублей; даны будут высочайшие кому следует повеления, чтоб к осени вывесть семьи их и отправить к новым местам на подводах, от станиц донских до новых их жилищ, снабдя их всем нужным на путь и к таковому переселению; особенно же, чтоб женщины и дети прибыв в новые станицы нашли готовое пристанище, и избы уже построенные, в кои бы тогда же и войти могли.

Все относящееся до Казаков сих высочайше поручено генерал-маиору Савельеву ³¹⁴ под главным начальством генерала Гудовича.

Не было ни малейшего сомнения, чтоб дело сие встретило какие-либо затруднения. Но лишь Донским 6 полкам на линии кавказской временно на службе находящимся объявлено [248] монаршее соизволение об оставлении их здесь на поселение, они в мае того же 1792 года вышли из повиновения, не хотели тому покориться ³¹⁵, явно взбунтовали, и не смотря на все увещания генерал-маиора Булгакова и прочих, оставя своих старшин, с знаменами своими бежали на Дон, и там возродили такое смятение, что двор принужден был поспешно ввести туда деташамент регулярных войск, коим начальствовал бригадир князь Щербатов, схватить виновнейших и предать их наказанию.

Такие неприятные происшествия продолжались 1792, 1793, 1794 и 1795 г. Даже некоторое действие оружия употреблено было. Наконец, в августе 1794 года прибыло с Дону на поселение, вместо прежде назначенных 3 т., только 1 т. семей, которые и составили станицы:

Таким образом, занятие военными поселянами сухой границы от реки Малки к Кубани осталось не исполнено и крепость на Малке, между Соляного Брода и Белой Мечети, не сооружена.

Переселенцы донские составили казачий полк, под именем Кубанского ³¹⁶. Скоро почувствовали они здесь выгоды жизни, и многие уклоняясь с Дону, присоединялись к ним под предлогами родства и по другим причинам, так, что надобно было дать запрещение на прием сих охотников к переселению. [249]

ГЛАВА 159.

Пространство земли вниз по Кубани от Усть-Лабинской крепости до берегов Азовского и Черного моря занято также новыми военными поселянами, которые названы Черноморским казачьим войском, составляя остатки бывшей сечи запорожской.

Запорожские Казаки, со времени измены гетмана Мазепы, дабы избежать справедливого наказания за соучастие в той измене, обращенного на них по поражении Шведов под Полтавою 1709 года, удалились на остров Олешь или Алешки, близ устья Днепра, отдались под покровительство крымского хана и служили в его походах.

В заключенном с Турками 1711 года при Пруте мирном трактате Россия признала право покровительства ханского над теми Казаками и дозволила им пользоваться доходами с перевозов чрез Днепр, даже до устья реки Самары.

Но в 1733 году Запорожские Казаки, по утеснениям от Крымцов, паки возвратились в российское подданство во время польской войны, прощены в их преступлениях и оказали важные услуги России против Турков в войну 1736-1739 года. Им позволено жить снова несколько ближе к землям российской империи, дабы обеспечить их от турецкого мщения. Тогда они вновь построили себе один из древних их запорожских городов.

С 1755 года начали было являться дерзки, причиняли немалые грабежи в новороссийской губернии, и, словом, поведением своим расторгали они самое основание зависимости своей от престола российского; а в 1765 г. препятствовали обмежеванию земель новороссийской губернии, назначенных для заселения Сербов, при реках Ингуле и Ингульце, которые земли Запорожцы себе присвояли

При начале войны между Россиею и Портою 1768 года многие из Запорожских Казаков умышляли передаться на неприятельскую сторону и некоторые то уже и исполнили. Генерал граф Петр Александрович Румянцов-Задунайский, [250] имевший немалую часть прочих под своим начальством во время войны с Турками 1768-1774 г., отзывался, что нашел их без подчиненности, неукротимого нрава и храбрых токмо из корысти к добыче, или когда им нельзя отступать. По сему отзыву императрица Екатерина повелела в 1775 г. генерал-порутчику Текелли напасть на них незапно в их сече или укрепленном месте, рассеять их, иноземных отослать в их земли, а природных жителей принудить избрать род порядочной жизни. Посему Текелли занял российскими войсками запорожскую сечь, таким образом, что Казаки не имели времени приготовиться к обороне, и манифестом 3 августа 1775 г. уничтожена сечь запорожская в политическом ее уродстве, а с тем и имя Казаков сего войска; земля же их причислена к новороссийской губернии, но с предоставлением всем частным членам бывших Запорожских Казаков, что которые из них не желают остаться на постоянном жительстве на своих местах, идти на свою родину, а желающим тут селиться дать земли для вечного их жилища.

В сих обстоятельствах многие из Запорожцов ушли в области турецкие, и хотя им даруема была амнистия от императрицы Екатерины, не похотели однако оною воспользоваться. Почему, в конвенции айналикованской, заключенной между Портою и Россиею в 1779 году, постановлено условие, чтоб тех Запорожцов удалить за Дунай, внутрь области турецкой, чего Порта не токмо не исполнила, но толпу их умножая вблизи пределов наших вновь уходящими, не возвращала сих последних по требованиям, в силу договоров, нашим начальникам.

Что касается до оставшихся в России, они доказали собою истину, что нет ничего труднее, как переменить нравы бродяг. Запорожцы скитались долгое время около древнего своего жилища, хотя не оставалось ни малейшего следа оного. Они жили сотнями (куренями?) по берегам рек, перевозя чрез оные; служили работниками поселянам, из пропитания, другие пасли стада, и нередко число пастухов почти равнялось числу скота. [251]

Князь Потемкин, имевши свои виды, ласкал их много в частые свои проезды из Санктпетербурга в Таврию. Он собрал воедино Казаков бывшей сечи запорожской, и как они под именем войска верных Казаков Черноморских, имея своего кошевого атамана, войскового судью, полковых старшин, куреных атаманов, каковым чиновникам князь Потемкин давал армейские чины, в течение войны с Турками, начавшейся 1787 года, отличились храбростию и усердием, и в 1788 году взяли на лодках неприступный остров и крепость Березань когда прочие сочлены их Запорожцы служили Туркам против нас за Дунаем, купно с Некрасовцами. В воздаяние того, именным указом, данным Сенату 30 июня 1792 года пожаловано оному войску в вечное владение остров Фанагория, древний Тмутаракань, с землею между рек Кубани и Азовского моря лежащею, простирающеюся от Фанагории по Азовскому морю до Ейского городка; по реке же Кубани приближающеюся к устью Лабы, где начинается линия кавказская. Быв помещены таким образом на землях области таврической, поставлены и в отношение к тамошнему начальству.

Черноморские Казаки тогда же здесь и поселились. Они основали селения или курени свои (коих 42) по берегу Кубани и по рекам, внутрь степи кубанской. Главное их селение город Екатеринодар, отстоящий от Усть-Лабинской крепости в 50  ³¹⁷ верстах, где пребывает их войсковой атаман и под председательством его войсковое правительство или канцелярия, которая потом перенесена в Тмутараканский остров, по нездоровому местоположению Екатеринодара. В сем войске 1802 года состояло людей мужеского пола, способных к службе, более 15 т., и неспособных к оной до 8 т.

Кроме службы военной, для коей разочтено сие войско на 10 конных и 10 пеших пятисотных полков, Казаки сего войска, живя женаты, точно как Малороссияне, занимаются ныне рыбною ловлею, земледелием и торговлею. [252]

Как в собственность сих Казаков поступили и Фанагорийские соляные озера, го в Екатеринодаре и в прочих двух местах учреждены по высочайшему соизволению меновые соляные дворы, в коих Закубанцы нуждающиеся в соли выменивают оную на деньги, хлеб, овчинки, других зверей кожи, мед, воск, масло, бурки, кафтаны черкеские, лошадей и другой скот, и прочие вещи, каковая статья значительный приносит войску сему доход, тем более, что Черноморцы поставляют на соль цену произвольную.

Известно, что все Закубанцы вообще нуждаются в соли, нужной им не только собственно для себя, но и для скота своего, особливо для многочисленных овечьих стад, которые ежели не употребляют соли, подвергаются падежу; а солончаков Закубанцы нигде не имеют, кроме одной речки Козма ³¹⁸, впадающей в Кубань, 8 верст ниже Прочноокопской крепости. Если бы Закубанцы не получали соли от Черноморских Казаков и от кочующих в пределах линии кавказской Нагайцов, и от Кабардинцов, коим, равно как подданным Кумыкам позволено брать для себя соль из озер Можарских, с платою в казну за 20 пудовую арбу соли по 1 руб. 50 коп., только на единственное их употребление, то вероятно, они восчувствовали бы крайнюю в нашей благосклонности надобность.

Еще нуждаются Закубанцы холстом, коего, кроме России, нигде достать не могут, и прочими мелочными товарами, какие у них в употреблении. Хотя же все сие, кроме однако соли, достают они из Анапы, но в трое дороже нежели у нас продается.

С начала поселения здесь Черноморцов Закубанцы так сильно их беспокоили, что принуждено было ввести к Черноморцам, для защиты их, 2 егерские полка. [253]

ГЛАВА 160.

Когда кубанские земли отданы были во владение Казакам верного Черноморского Войска, кочевавшие от реки Еи к Азову там 1500 кибиток Джетышкулов и Джетысан и прочих, оставшихся здесь за побегом в 1783 году их единоплеменцов, и 2 т. кибиток Джетысан, которые, кочевав за Кубанью по устьям рек Урупа и Лабы, еще в январе 1787 года добровольно испросили позволение перейти в вечное подданство российское и сесть на земли, от реки Еи к Азову лежащие, и присоединены к тем 1500 кибиткам, получили землю под кочевье таврической губернии в Мелитопольском уезде, на Молочных Водах, где издавна было нагайское кочевье.

К ним же отправлено в 1792 году, по высочайшему повелению, в присовокупление, нарочитое число Джетысан, Джембойлуков и других народов нагайских, перешедших на линию кавказскую из-за Кубани, с 1783 и 1784 года и в пределах линии кавказской кочевавших; а оставшиеся из них за тем на линии кавказской Джетысаны и Джембойлуки, которых в 1793 году считали обоего пола душ 1571, а в 1802 году 1600 кибиток, присоединены к Трухменцам, кочующим по Куме, около Можара, и к кизлярским Нагаям, для несения одинаковой с ними повинности, т. е. в перевозке казенного провианта, в содержании почт и в несении других служб, не платя уже в казну ничего, и управляясь российским приставом. Именным указом 1799 г. повелено было отвести им земли под кочевые, состоящие по Каспийскому морю, буде которые быв розданы партикулярным людям, не имеют ни заведений, ни поселений.

А еще из нагайской джетышкульской орды, поколения Кипчак, выведенного из-за Кубани в войну 1787-1791 г. (в 1791 г. было их 1 т. кибиток, в 1793 г. 2016 душ обоего пола, а в 1802 г. 1100 кибиток), осталось на линии кавказской 1100 кибиток, и обитали по рекам Куме и Анкуле. [254]

Из кизлярских Нагай I т. кибиток в 1795 г. просили позволения переселиться на Молочные Воды, но по высочайшему повелению то им не дозволено, по надобности в них на линии кавказской.

Из взятых в плен при покорении Анапы Нагай, нарочитое число к тем же мелитопольским Нагаям присоединено; а некоторая из них часть, которая взята в добычу офицерами, бывшими на штурме анапском, по высочайшему соизволению укреплены за ними по праву, что они учинились в 1783 году России вероломны и по даче нам присяги, противу России Туркам служили.

Ко всем сим поселившимся на Молочных Водах таково было монаршее снисхождение, чтоб им на новых местах доставлены были все те выгоды, какие дарованы манифестом 14 июля 1785 г. всем переселяющимся под державу российскую чужестранцам, то есть, при свободном отправлении веры, уволены на 6 лет от всякой государственной подати.

В 1799 году отпущено им в ссуду 12 т. рублей на построение домов и прочего, чтоб заплатили по истечении 10 лет без процентов.

С начала 1801 года обложена была каждая душа окладом: поземельным по 75 копеек, подушных по 56 копеек и оброчных по 1 рублю, с накладными по 2 коп. на рубль.

В июле 1801 года предписано обратить их в казачье звание и составить из них два пятисотные полка, на положении Войска Донского.

Но в 1805 году паки обращены в земледельческое состояние, с теми выгодами, коими пользуются другие таврические магометане, в рассуждении казенных повинностей.

В 1805 году считалось Нагай на Молочных Водах 9422 души мужеского пола, разделяющихся на 43 аула, и земли в их владении около 40 т. десятин, в коих содержатся три рыбные ловли но Азовскому морю, дающие годового дохода до 4500 рублей, и соляное озеро Бердянское, предоставленное в их пользу. [255]

К ним определен пристав из российских чиновников, под ведением таврического гражданского губернатора, и сделано особое к управлению их положение, высочайше конфирмованное 13 мая 1805 года, и установлено, стараться, чтоб они строили себе дома и из кочевных основали постоянные жилища.

ГЛАВА 161.

В 1791 году сельских хлебопашцов на всей кавказской линии находилось 23,960 душ мужеского пола, казенных и помещичьих, постоянно в домах живущих. Генерал Гудович 16 генваря 1792 г. представлял императрице Екатерине, что дабы стража границ не оберегала пустых земель и лесов, то не благоугодно ли перевести в сей край по меньшей мере 10 т. душ государственных крестьян из внутренней России, для умножения хлебопашества. Доселе для войск кавказских доставляется провиант и овес из внутри России и обходилась четверть муки 7 руб. 25 коп., крупы 8 рублей и овса 3 руб. 50 коп., а иногда и выше, быв сей хлеб доставляем на правый фланг линии из крепости св. Димитрия сухопутно; а на левый из Астрахани морем на Кизляр. Но ежели бы число хлебопашцев увеличилось до того, что можно бы было покупать у них жизненные припасы, хотя и не в полной годовой пропорции, то казна сохранила бы ежегодно до полумиллиона рублей ³¹⁹.

На сие в высочайшем рескрипте 28 февраля 1792 года дано знать Гудовичу, что когда строением крепостей по линии земли сии закрыты будут и хлебопашцам доставится безопасность и спокойствие, тогда сами собою, без убытков казне и помещикам и казенные крестьяне мало по малу станут [256] переносить жительства свои в сию привольную страну, к пользе своей и государственной.

Но в 1801 г. было собственно сельских хлебопашцов, постоянными домами живущих, не считая купцов, мещан, Цыган и не платящих податей Армян, Грузин, Греков, Татар городских и кочевых и прочих наций и именований людей, всего 27,656 душ мужеского пола; следственно, в течение почти 10 лет прибавилось только 3696 душ ³²⁰.

ГЛАВА 162.

При императрице Екатерине существовало екатеринославское казачье войско, составленное из однодворцов наипаче слободской украинской губернии, и воронежской. В царствование императора Павла оное упразднено и Казаки обращены на прежние места и положены в оклад, с дарованием им трехгодовой льготы. Некоторые из них пожелав по прежнему в казачью службу, чрез поверенных своих обозрели выгоды земли кубанской, в кавказской линии, и прежде истечения льготных лет, утруждали императора Павла в числе 3300 душ, о поселении их на Кубани.

Правительствующий Сенат получив высочайшее повеление рассмотреть их просьбу, вопрошал командовавшего на кавказской линии генерал-лейтенанта Кнорринга, нужны ли они для кавказского края, и как Кнорринг не только признавал весьма полезным умножение военных поселян на кавказской черте кордона, но потом и особо ходатайствовал об уважении прошения искателей, то 16 октября 1801 года и решено высочайше позволить им на линию кавказскую переселиться, что они в 1802 году и учинили, без всякого от казны подобного прежним переселенцам вспоможения. Они основали на Кубани четыре станицы между крепости Усть-[257] Лабинской и Григориополисского укрепления, при редутах: Темишбекском, Казанском, Ладожском и Тифлисском, внутри поселений Кубанского казачьего полка, и 1803 года составили полк под именем Кавказского.

Потом, из числа сих однодворцов бывших Казаками, оставшихся в Слободской Украинской губернии еще 229 душ пожелали переселиться на кавказскую линию, для совместного поселения с тамошними Казаками и отправления одинаковой с ними службы, что им высочайшим указом 19 мая 1805 года и позволено.

ГЛАВА 163.

По кончине князя Потемкина Таврического возвращены в 1792 году в отечество свое все депутаты и посланники народов кавказских, при нем находившиеся, коих всех число простиралось до … ³²¹. Князь Потемкин оказывал всегда особливое уважение к владельцам народа кабардинского и ласковым с ними обращением старался утвердить в них привязанность к России. Он вселил в них любочестие. Многие из лучших владельцов просили чинов и получили ³²² оные по мере усердия своего, услуг военных и значения, которое они в народе имели.

Мы прилагаем здесь список всем тем, которые по кончине князя Потемкина возвращены в отечество, с означением чинов, по коим жалованье они сохранили по штатам армейским.

Большой Кабарды владельцы:

Рода Жанбулатова: Атажука Хамурзин, подполковник, отличившийся в сражении при Мачине 28 июня 1791 г., за что получил медаль с портретом императрицы.

Магомет Татарханов, секунд-маиоръ ³²³. [258]

Рода Мисостова: Ислам Седекаев, премиер-маиор.

Докмука Наврузов, секунд-маиор.

Рода Атажукина: Расламбек Мисостов сын, секунд-маиор.

Измаил Атажукин, подполковник, служил против Шведов, отличился и получил орден св. Георгия 4-гокласса. Он знал российский и французский языки.

Уздень Куденетова рода Каджали Жанхотов, капитан ³²⁴.

Малой Кабарды владельцы:

Килесханова рода: Дол Мадаров, секунд-маиор.

Капшао Ахлов, секунд-маиор.

Жанбулат Ахлов, секунд-маиор.

Таусултанова рода: Тепсарука Таусултанов, подполковник.

Уздени:

Таусултан Инарукин, капитан.

Мадар Инарукин, порутчик.

Сын Дударука Шарухова, порутчик.

Сверх того, кабардинский уздень Коргока Бегидов, брат обоих Горичей, живущий внутри линии, на речке Куре, около Павловской крепости.

Малой Кабарды Осман Эфенди, награжден жалованьем капитанского чина.

Кумыкского народа владельцы, Эндерийские: Чепалов, подполковник; служил по желанию своему против Шведов.

Сын его Гирей-Хан Чепалов, секунд-маиор.

Аксайские:

Муртазалий Ахматханов, секунд-маиор.

Биарслан Эльдарханов, секунд-маиор.

Костековские: [259]

Владельца Хамзы Алишева сын Устархан Хамзин секунд-маиор, да и отец его, остававшийся в отечестве бывший 30 лет капитан, произведен в подполковники.

Два побочные владельца или ченке:

Ибраим Алборю Аджиев и Али Алхасов и два эндерийские узденя (Сала?); все четыре произведены в капитаны.

Брагунские:

Асланбек Таймазов, премиер-маиор.

Айтока Танмазов, секунд-маиор.

Уздень Хасан Бакин, капитан.

Осетинские:

Кубатийский владелец или старшина Кирман Кубатиев при крещении коего в 1786 году, в Херсоне, восприемницею от купели была императрица Екатерина, и он наречен Александром, секунд-маиор.

Туанова владения владелец Айтек Туганов капитан ³²⁵.

Кайтука Бангириев, капитан.

Поколений Олагирского, Захийского и Нарского старшины

Кроме того оставались в отечестве Тагаурского поколения старшины, Кайтука Дударов, и родной брат его. Они приняли христианскую веру еще 1782 года. Восприемником был генерал-порутчик Потемкин и наречены старший Петром, младший Максимом и пожалованы первый капитаном, другой порутчиком.

Лезгинского первого военачальника сын Даций Таймасханов, капитан.

Сверх того имели российские чины и по оным получали жалованье из Закубанцов: [260]

Черкес темиргойских владелец Гуссеин Пшизов, капитан, которому еще и 1803 года жалованье производилось.

Черкес шапсыховских владелец Крым-Гирей Шаратлухин, который в 1787 году добровольно явился к геперал-маиору Горичу и находился при князе Потемкине; капитан.

На производство всем сим чиновникам жалованья назначается ежегодно особливая сумма, которая в 1802 году простиралась до 22 т. рублей.

Императрица Екатерина при возвращении в отечество всех оных владельцов рескриптом 8 мая 1792 года высочайше повелела генералу Гудовичу питать чувства верности, усердия и преданности к России, ими оказанные не только в них, но посредством их и в других соотчичах их возбуждать желание для приобретения равных отличностей, чрез что могут они сделаться более приверженными к нам и не вредными для границ наших.

Далее, в руководство на поведение командующего у Кавказа, особенно противу Кабардинцов, высочайше повелено Гудовичу 28 февраля 1792 года, что как «не единою силою оружия предлежит побеждать народы в неприступных горах живущие, и имеющие в оных надежные от войск наших убежища; но паче правосудием и справедливостию нужно приобресть их к себе доверенность; кротостию смягчать, выигрывать сердца, и приучать их больше обращаться с Русскими (что особенно сказано о Кабардинцах), для того и нужно: 1-ое. Всячески ласкать и привлекать к себе лучших людей народа сего; тех же, кои более оказывают преданности к империи российской, не оставлено будет жаловать чинами ³²⁶, деньгами или иными отличностями; наипаче же излиется монаршая щедрота и милость на приемлющих добровольно веру [261] христианскую. 2-ое. Твердо наблюдать, чтоб ни от войск наших, ни же от Казаков, на линии обретающихся не было чинено ни малейшее притеснение и обиды горцам, приезжающим в крепости наши, наистрожайше подтверждая, чтоб начальники военные не попускали подчиненных своих ни на какие своевольства против горских народов, отогнанием табунов, хищениями и тому подобным образом, подвергая под суд и жесточайшее наказание всякого, кто станет поступать сему противно, яко преступника, который поведением своим даст повод к нарушению спокойствия подданных наших, и тех, коим уверенность и тишина от нас дарованы, ибо нет сомнения, что таковое с нашей стороны попущение навлекало бы от сих диких народов воровство и грабежи из мщения.

Впрочем, предлежит вам вообще долг и старание привлекать к нам все народы кавказские, приводить их в некоторый род зависимости от престола нашего, обращать к пользам империи и их собственным и распространять убеждением благоустройство и законы наши, кои мы им дать готовы, к их собственному спокойствию, тишине и благоденствию.»

Успехи обращения в христианство Осетинцов, Ингуш и других племен кавказских не были ощутительны, наипаче же ослаблены лжепророком Ушурмою, который старался посеять всюду, в сей стране, семена магометанской веры, войною с Турками, и оставлением Владикавказа.

Однако в 1786 году Осетинцы Каражаевцы, прося защиты от Кабардинцов, из них 380 дворов объявили желание принять христианство, а 131 душа и окрещены в своих [262] селениях, и посланы к ним священники и дан им залог из престарелых солдат.

Первый владелец кубатийский Кирман Кубатиев обращен в христианство, имел счастие быть воспринят при святом крещении от купели, в Херсоне, 16 мая 1787 года императрицею Екатериною, и наречен Александром, произведен потом в секунд-маиоры; и в 1787 г. Кубатиевы три деревни прислали к генерал-порутчику Потемкину просить о крещении.

Старшины Олагирского, Захийского и Нарского поколения Гуреев, Аришханов и Шаликов, находясь депутатами от своих соотчичей при князе Потемкине, изъявили добрую волю быть христианами, и князь Потемкин был их восприемником. Гуреев назван Соломоном, Аришханов Григорием и Шаликов Петром.

По кончине князя Потемкина сии три депутата, при отпуске их в отечество, письменною просьбою просили между прочим у российского двора о возобновлении прежнего Осетинского подворья, которое стояло при реке Фаяге (Фоль или Поль), в урочище Хуйвудаге, под самыми снеговыми горами; о построении там церкви и о постановлении там священника ³²⁷.

По поводу сего дано высочайшее повеление генералу Гудовичу 18 марта 1792 года:

«Почитая обращение сих народов в христианство и в политическом виде для нас полезным, поелику большая часть их обращалась бы в магометанство, тем более находим их достойными всякого внимания и вящшего о нем призрения и попечения. Чего ради, повелеваем означенных Осетинцов охранять от всяких притеснений прочих горских народов, а паче Кабардинцов, подданных наших, коим строжайше то запретить и всеми способами воздерживать, подтверждая, что всякое на них покушение приемлемо будет от [263] нас в равной степени, как будто бы оные происходили подданным внутри империи нашей живущим.»

Впрочем, для объяснения по предметам просьбы осетинской высочайше призван в Петербург архимандрит Гаиос, который будучи из Грузин и с 1784 года состоя в службе российской, был главным членом при осетинской коммисии ³²⁸.

В 1793 году учреждена в Моздоке епархия в 3-ьем классе, с архиереем моздокским и можарским для удобнейшего радения о народах осетинских, веру христианскую приемлющих ³²⁹; и на сей конец велено архиерею сему исправлять и те дела, кои принадлежат к осетинской коммиссии, и оставить учрежденную в Моздоке 1777 года школу для учения детей горских жителей на прежнем основании.

Первым епископом моздокским был Гай или Гаиос, из грузинских дворян, который еще 1784 года в звании архимандрита определен главным начальником при осетинской коммиссии ³³⁰.

ГЛАВА 164.

Читатель припомнит образ правления Кабардинцов, изъясненный нами в другом месте. Оный с тех пор потерпел некоторое изменение только ослаблением власти старейших владельцов, по раздорам терзавшим Кабарду почти весь XVIII-ый век, и по ослаблению силы начальных владельцов в родах, которые когда не сильны были прекращать распри своих однородцов, то в 1785 году постановлено [264] прибегать в сем случае к посредничеству прочих двух родов, как мы видели выше. А за тем и вкоренение веры магометанской подало повод духовенству входить в разбирательство мирских тяжебных дел, сколько еще сие не противно было древним обычаям черкесским; ибо надобно заметить, что многие из оных доселе далеко не согласуются с правилами предписанными Кораном и Сонною.

Генерал Гудович рассуждая, что пока Кабардинцы будут иметь вольность в рассуждении внутреннего обращения своего, нельзя ожидать ни пользы от них России, ни ослабления свирепых их нравов, предпринял еще в 1791 году восстановить у них новое правление и по решению высочайшего двора, повелевшего в деле сем не употреблять ни малейшего принуждения, а произвести оное в действие единым убеждением, и не инако, как сходственно желанию и доброй воле Кабардинцов, в 1793 году установил и открыл по высочайше конфирмованным штатам, внутри жилищ их, в Большой Кабарде, для владельцов с их бегоулами и подвластным черным народом два суда, названные родовыми, и для узденей с их бегоулами и подвластным черным народом две родовые расправы. В Малой Кабарде, на том же основании, один родовой суд и одну родовую расправу. В Моздоке же учрежден верхний пограничный суд. Каждый родовой суд составлен из лучших владельцов, т е. одного председателя и двух заседателей, по собственным выборам их сословий, с переменою другими чрез каждые 3 года, без всякого соучастия чиновников российских, на праве учреждения российских уездного и нижнего земского суда. Каждая родовая расправа составлена па таком же основании из узденей: одного председателя, и из 7 заседателей, из коих один от кадиев, или первенствующих молл, на праве нижней расправы и нижнего земского суда. Родовые суды и родовые расправы поставлены в независимости один от других; тем и другим предоставлено суждение обыкновенных тяжебных гражданских дел и малых проступков, на основании своих обычаев, и одна полицейская обязанность в отношении открытия преступников, для чего к письмоводству [265] употреблены в каждом месте по одному молле, и по одному помощнику, для переписок.

Верхний пограничный суд составлен из 6 владельцов и 6 узденей обеих Кабард, выбранных на вышепоказанном правиле, из 2 членов из Армян и Грузин поселившихся в Моздоке, и одного из мурз татарских, кочующих около Бештовых гор и по реке Калаусу; но под председательством моздокского коменданта и заседанием российского пристава при Кабардах и полкового одного штаб-офицера, секретаря, переводчиков, и прочих канцелярских служителей. Сему суду дана власть над родовыми судами и расправами; и ему предоставлено суждение по российским законам всех без изъятия кабардинских уголовных дел, касающихся до измены, явного ослушания начальству, разбоя, грабежа и воровства, учиненных насильно, вооруженною рукою, и убийства; а также апелляция на родовые суды и расправы по гражданским искам, позволенная тяжущимся в случае неудовольствия на решение тех судов и расправ.

Хотя Кабардинцы с начала и изъявили добрую волю на принятие сих установлений, тем паче, что жалованье судьям и содержание присутственных мест обращено на счет казны; что пресечено взимание от них аманатов, и что прощены им все накопившиеся дотоле на них российские претензии, почувствовали однако тотчас видимое вольности своей умаление и потрясение коренных обычаев своих, когда в преграждение прежней свободы и в предосуждение образу жизни своей увидели воспрещение отлучаться за границу российскую без соизволения главного начальника воинского; мстить убийце самим собою; укрывать важного преступника по закону куначества и гостеприимства, подвергаясь равному с ними за то наказанию; собираться молодым людям в кошах, по промыслам удальства, и наконец, свобода делать общественные собрания без особого повеления, потому, что попечение о делах всего общества сделалось принадлежностию родовых судов и расправ. [266]

ГЛАВА 165.

Кабардинцы не обнаруживая еще чувств своих в таком крутом переломе, они обстоятельства свои в том же 1793 году довели до сведения Порты оттоманской, посредством посыланного к анапскому паше Большой Кабарды владельца Шумахо Наврузова и чрез путешественников своих в Мекку ³³¹.

В следствие чего турецкий двор не имея уже права принимать явное участие в Кабардинцах, решился возжигать в них пламень недоверчивости; и потому, в том же еще 1793 году тайно провезен горами, из Согума в Большую Кабарду, дервишем Фриз-Оглу фирман султана Селима. Оный надписан к кабардинским и дагистанским владельцам, эффендиям, хаджиям и ко всем обитающим от Черного моря до Дербента магометанским народам, и содержал, что по заключении мира с Россиею, отправлен от него к российскому двору посланник, с требованием отказаться от Крыма и Кабарды; что если Россия на то не согласится, то весною 1794 года откроет он войну, к чему чтоб старались и сии народы изготовиться, с персидским государем Ахтаханом ³³²; что французы и короли других держав желают воевать против России и ожидают, чтоб он, султан, начал, и что войски его обучаются военной экзерциции на подобие русских.

Действительно, Порта готова была разорвать мир с Россиею в исходе 1793 и в 1794 году. Новое поделение Польши, учиненное в 1793 году, крайне было ей неприятно; а Французы и другие неблагожелающие нам старались всеми мерами [267] помутить ее с нами ³³³. Почему Порта и оказывала готовность свою к войне или отпору, распространяла на тот конец внимание свое к Кубани, и в Анапе усилила свой гарнизон еще 1500 человеками.

Турки еще с 1792 года начали восстановлять Анапу, и ввели туда нарочитый гарнизон из испагиров. Работы крепостные производил некоторый французский инженер, и в 1795 году Анапа имела уже 5 батарей (оставалось сделать еще две) и 132 пушки.

Хотя с российской стороны не предполагаемо было, чтоб Турки могли произвесть покушение со стороны Кубани, по малосущности их здесь и бессилию; а ожидалось, что главные силы свои обратят они на Тавриду, берега екатеринославской губернии и к стороне Днестра; то генералу графу Суворову дан высочайший указ 16 генваря 1794 года принять в предводительство свое войски, в екатеринославской губернии расположенные, а генералу Гудовичу повеление, иметь неослабное наблюдение по Кубани. В случае открытия Турками войны, дабы обеспечить остров Фанагорию и защитить устья Кубани и берега охраняемые живущими тут Черноморцами, назначены по удобности к нужному подкреплению тех Казаков войски кубанского корпуса.

Такие происшествия, хотя в событии не исполнившиеся, имели немалое влияние на обе Кабарды. В Большой уже в феврале 1794 г. началось возмущение; производились замешательства, неустройства, и неповиновение к родовым судам и расправам, за четыре месяца пред тем открытым; и все то укрощено введенным внутри Кабарды нарочитым деташаментом войск, который находился там ровно 9 месяцов. [268]

В том же 1794 году умер старейший в Большой Кабарде владелец Касай Мисостов, с чем вместе пресеклось там и обыкновение иметь старшего владельца по летам, и ему повиноваться; а всякий стал жить по своему ³³⁴.

В 1795 г. паки возникли в Большой Кабарде прошлогодние неустройства, и то же неповиновение судам и расправам, и знатная часть народа с владельцами своими и узденями уклонилась в горы. Почему, паки введен в Кабарду воинский деташамент, и в течение пяти месяцов успел восстановить нарушенную тишину. Но при том особенно замеченные в воспламенении умов и в предприимчивости увлекать оные с правого пути владельцы Большой Кабарды Атажукина рода, подполковник и георгиевский кавалер Измаил Атажукин, просвещеннейший всех своих земляков; брат его Адиль-Гирей Атажукин, больше других содействовавший в 1793 году к установлению нового в отечестве своем правления, и Жанбулатова рода Атажука Хамурзин, подполковник, по высочайшей воле отправлены в Екатеринослав для содержания под присмотром; а между владельцами, узденями и народом учинен письменный договор, силою коего знатнейшие уздени Большой Кабарды обязались клятвенно черному народу не допускать его до притеснения владельцов; доставить ему вознаграждение в справедливых и по обычаю предков присягою утвержденных претензиях на владельцов своих, а до того времени иметь его под своею защитою (в конаках). Притом, все сословия учредили, что если кто из владельцов удалится в горы из обыкновенного места жительства своего, таким отказать от права на подвластный им народ, который с той поры остаться имеет в непосредственном управлении российском.

Мы еще будем встречаться с Кабардинцами мятущимися, [269] а теперь обратимся к делам дагистанским, адербижанским и персидским.

Комментарии

307. На полях: в 1791 году 200 человек Трухменцов, кочующих около Кизляра и кизлярских Татар употреблены были.

308. В Анапе были Нагайцы, большею частию из тех, кои в 1783 году, давши нам присягу по покорении Крыма, от нас бежали. Они по высочайшему соизволению, за вероломство свое, усвоены в собственность тем из офицеров, кому из победителей в Анапе достались; а все прочие из их пленных присоединены к прочим остаткам орд нагайских, вышедших из Бессарабии, обитающим в таврической губернии, мелитопольского уезда, на Молочных Водах; и в 1805 году считалось всех 9422 души одного мужеского пола.

309. Приписано: (NB. Кажется Ушаков разбил потом сей флот.)

310. В качестве пограничного коммисара на Кубани был назначен секунд-маиор Штетер, и жил в Ставрополе.

311. Сколько видно из реляции минувшей войны, Закубанцы в течение ее, кроме анапского штурма и экспедиции генерал-порутчика Бибикова, лишились убитыми более 6 т. человек, кроме опустошения, почти ежегодного их жилищ, истребления их имущества, отгонов скота, и кроме выведенных из-за Кубани на кавказскую линию Нагай и Абазинцов до 3 т. селений.

312. Издревле хранится обычай в Кабардах, что если по многим на кого из владельцов неудовольствиям прочие владельцы соединенно условятся того наказать, изгоняют его из владения, и назовут обреком. Тогда изгнанный скитаясь вне пределов своего отечества, ищет примирения, или способов вооруженною рукою, к тому принудить. Впрочем Кабардинцы тех, которые учинили в пределах российских какое важное злодейство, и которые от них требуются, называют обыкновенно обреками, т. е. непокоряющимися властям. Еще обреком называют и того, кто оставя дом, пустится в отечестве своем в разбой и никому не повинуется. Кто его убьет, тот не подвергнется мщению ни от детей, ни от братьев его.

313. С Гудовичем под Анапою находился и был в сражении владелец Атажука Хамурзин с своими узденями.

314. Он будучи сам из старшин Волгского Войска, поселял на линию в 1770 году Моздокский казачий полк, коего был тогда командиром.

315. В прежние времена переселения подобные с Дону чинимы были или из охотников, или по жребию.

316. На полях читаем: тысячный?

Не два ли полка Чернозубова и Потапова?

Впрочем нет никакою знака указывающего, чтоб эта приписка относилась сюда.

317. В рукописи здесь оставлен пробел; 50 в. приблизительное расстояние этих двух мест по карте Генерального Штаба 1847 г. (Изд.)

318. На картах Генерального Штаба 1834 года нет речки такого имени, а 1847 года, выше Прочного Окопа, в расстоянии около 40 верст, находим реки Малая Казьма и Большая Казма. (Изд.).

319. В 1792 голу генерал Гудович купил у кавказских поселян до 10 т. четвертей ржаной муки, с поставкою в магазины, по 2 рубля за четверть. За четверть же овса сами полки согласились принять тогда по 2 руб. 40 копеек.

На 1791 год, для корпуса кавказского требовалось сверх штатного положения на провиант и фураж 1,928,968 руб. 80 копеек.

320. На полях рукописи: По высочайшему указу данному Сенату 30 апреля 1790 года правление губернии кавказской переведено из Екатеринограда в Астрахань.

321. Ср. выше, стр. 207.

322. В рукописи не достает слов: и получили.

323. Жанбулатова рода владельца Джанхота Татарханова сын Уцми принял христианскую веру в 1782 году, назван Николаем, произведен в маиоры, женат на дочери князя Андрея Ивановича Канчокина-Черкесского, и умер в Моздоке.

324. На полях: Еще выпущенный из кадетского корпуса, обучавшийся там …. капитан.

325. На полях приписано: тагаинский и тагаурский одно и то же?

326. Замечено, что желание чинов клонится наипаче к приобретению по оным жалованья, а не по любочестию. Ибо владельцы в Кабарде и у Кумык уважаются единственно по роду, старшинству лет и по национальным добродетелями; о чинах там не думают; да и имеющие медали и другие знаки отличия возлагают их на себя только когда выезжают в кордон российский. Но бывши в Санктпетербурге 1742 года кабардинский владелец Магомет Сидаков получив при отпуске от двора медаль на коронацию императрицы Еслисаветы, носил ее во всю свою жизнь, хотя и не с тем ему данную.

Большой Кабарды Мисостова рода владелец, приняв крещение, назван Алексей Мисостов и поселился в Моздоке, но крайне презрен своими соотчичами, чему может причиною, наиболее, тупость его разума.

327. Приписано: т. е. в том самом месте, то подворье, о постановлении коего еще в 1777 году, при распространении линии, было помышляемо.

328. Приписано: в след за тем и учреждена в Моздоке епархия.

329. В 1792 году в Моздоке обитало новокрещенных Осетинцов 200.

330. Радением его издана и напечатана в московской синодальной типографии 1798 года азбука и сокращенный катихизис на российском и осетинском языке; для выражения последнего употреблены церковные российские буквы, так как и Грузины для выражения осетинского языка употребляют свои буквы с нарочитою верностию.

331. В именном указе -лейтенанту Кноррингу 26 августа 1800 г. повелено: «Всем Кабардинцам и Татарам, которые по линии кочуют, желающим ехать в Мекку для поклонения гробу магометову, давайте позволение и паспорты на оный проезд.»

332. Ахта значит скопец. Так называли Ага-Магомет-Хана астрабатского, который в сие время был сильнее всех в Персии искателей верховной власти.

333. В 1793 году были известия от нашего министра в Константинополе, что от тайного якобинского комитета посылается в Россию, чрез Кубань, для произведения бунтов, известный бывший российской службы полковник Анжели, который 1784 года был в Персии, как мы уже видели, с 28-летним сыном своим. Вскоре потом, в том же году узнано, что Анжели с якобинским эмиссаром Семонвилем и действительно отправился в Россию, но остановлены в венецианской республике.

334. Касай Мисостов пред смертию своею советовал соотчичам своим никогда не оставлять реки Баксана и России. То же самое завещал им умерший около 1752 года старший же владелец в баксанской партии Мамбет Атажукин. Но советы, даваемые умирающими, весьма редко исполняются!

Текст воспроизведен по изданию: Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 год П. Г. Буткова, Часть II. СПб. 1869