№ 117

1885 г. августа 2. — Предписание Тифлисского губернского по крестьянским делам присутствия горийскому уездному начальнику относительно прошения поверенного крестьянина Михаила Пухаева

Прошение поверенного от общества хизанов, живущих в имении князей Палавандовых, в сел. Самцкаро, Мухлети, Мугриси и Приневи, Михаила Пухашвили следующего содержания: “В числе прочих хизанских обществ кн. Плавандовых мы тоже обращались к вашему превосходительству с жалобою на насильственное отобрание от нас подписки о платеже новых повинностей кн. Палавандовых и за пользование их землею. В числе прочих жалоб и наша жалоба была передана отъявленному врагу нашему, мировому посреднику, и по ней, как и повоем прочим жалобам было постановлено решение и в октябре месяце прошлого года обжаловано мною в апелляционном порядке, но между тем, как жалобы, поданные прочими обществами, давно уже разрешены, жалоба наша сохраняется и скрывается единомышленником кн. Цицианова, членом губернского присутствия кн. Абашидзевым, а мировой посредник, пользуясь тем, что начальство оставляет нас без всякой защиты на произвол его бесчеловеческого правосудия, сыпит на нас решения за решениями; главное же то, что он вызывает крестьян в одиночку и не для того, чтобы разобрать какую-либо жалобу и потребовать от нас ответа, а просто объявляет, что он постановил [231] решение и вручает копии, взыскивая за это от одного до 5 и 8 рублей. Когда же мы говорим, что нельзя решать дело, которое раз уже решено, и в особенности без вызова и спроса ответчика, то он отвечает, что это все равно, что он без ответчиков знает суть дела и приказывает много не рассуждать, а иначе в тюрьму или экзекуция; но все это куда бы ни шло. Удивительнее всего то, что когда мы показываем кому-нибудь его решения, то в них оказываются записанными наши ответы и главное в смысле признания правильности требования кн. Палавандовых. Такая бесцеремонная, возмущающая всякое нравственное чувство и доверие к представителям примирительной власти комбинация наводит на вас невольный страх за нашу будущность. Да и в самом деле, на что надеяться бедному крестьянину, попавшемуся в когти мирового посредника и хотя меньшинства, но все-таки членов губернского присутствия, тесно солидарных по общности интересов с землевладельцами и посредником между ними и крестьянами, а ведь не ожидал таких гадких и унижающих человеческое достоинство последствий великий, незабвенный и многострадальный реформатор крестьянского быта. Для того, чтобы ваше превосходительство могли поверить в существование злого произвола мирового посредника и решительного намерения его довести нас до разорения с перспективою голодной смерти или же, как он рассчитывает, до сопротивления с перспективой поголовного переселения нас в Сибирь, достаточно взглянуть нам на массу решений, так дорого для нас оплачиваемых по необходимости, таких решений я представляю семь, постановленных в октябре месяце прошлого 1884 года, и пять, постановленных в мае месяце настоящего года. Из них вы изволите усмотреть: что первые семь решений постановлены по жалобе нашей, поданной вашему превосходительству на насильственные действия кн. Палавандовых, по установлению новых повинностей. Далее, что жалоба, поданная мною в качестве поверенного хизан сел. Припева, Самцкаро, Схлити и Мугреси, т. е. за всех одна, и что эта единственная жалоба была передана мировому посреднику при предписании от 3-го апреля 1884 года за № 350. Что же сделал мировой посредник? Он составил 7 отдельных решений, по коим установил гораздо больше повинностей, чем это было в насильственно [232] отобранной подписке, и выдал нам копии с семи решений на 25 листах, взыскав с нас 25 рублей, кроме обязательных приношений на время пребывания его сиятельства среди нас. Но как бы ни было, я обжаловал все эти решения подачею одной апелляционной жалобы, как и сделано было это поверенными всех прочих жаловавшихся обществ хизанов кн. Палавандовых. Казалось бы что для правительственного учреждения, облеченного властию правосудия, не должно существовать различия в отношении своевременного и единообразного разрешения спорных дел между землевладельцами и крестьянами, но на деле выходит совершенно иначе. В то время как жалоба крестьян Корнисского и Торманеульского сельского общества давно уже разрешены и дело давно уже поступило на рассмотрение правительственного сената, жалоба наша более уже года лежит в портфеле кн. Абашидзе, который вместе с мировым посредником придумали разъединить все общества, чтобы затеянный ими колоссальный грабеж в пользу Палавандовых не бросался в глаза начальству и не повлек бы их самих, туда, где по всей справедливости они должны бы находиться. Паше дело так просто и ясно, что его можно решить в полчаса. Мы просим оставить нас при платеже тех самых повинностей, какие мы и прочие хизаны платили кн. Палавандовым. Бели просьба наша уважительна, нужно отменить решение посредника, если нет, отказать нам в просьбе и делу конец. Обременять же нас писчею бумагою, решениями, марками и пошлинами за копию и грешно, и стыдно для правительственного учреждения. Покорнейше прошу, ваше превосходительство, приказать губернскому присутствию решить наше дело, а до того признать все остальные решения мирового посредника недействительными и приказать ему, чтобы он не мучил пас изобилием своих решений”. Подписано на грузинском языке Михаил Пухашвили. Законы 3 п. 224 ст. и ст. 225 т., ч. 2 Св. Зак. изд. 1876 года. Определили: так как в доложенной жалобе поверенного Пухашвили употреблены оскорбительные выражения для присутственного места, то потому жалобу эту оставить без последствий и возвратить с надписью чрез горийского уездного начальника, которому [233] передать это прошение для передачи по принадлежности при выписке сего определения.

Верно: Член делопроизводитель К. Абашидзе.

Сверял: секретарь (подпись).

Архив ЮОНИИ АН ГССР, д. 34. лл. 159-162. Копия