-

ТИГР.

Вот совершенно новый гость, до-сих-пор еще не бывалый на наших страницах. Слухи о нем пришли, впрочем, со стороны дальней, из области Каспийской. Там, по полученным оффициальным известиям, в уезде Талышинском, жители селения Шихакеран, Багир-Ибрагим-Хан-Оглы и Керам-Баба-Хан-Оглы, находясь, 19 января, на охоте за дикими козами, были встречены тигром, который, бросясь на Багира, искусал ему левое плечо и левую часть груди. Раненый однако остался жив.

Этот случай, для нас столь необыкновенный, вовсе не редкость в Закавказье, особенно в Талышах. Тут тигр есть домашний зверь, в роде нашего волка: бродит нередко по деревням, и распоряжается совершенно по-волчьи, только в увеличенных размерах. Наши Русские переселенцы, неизвестно почему, обабили его, и называют не «тигр», а — «тигра»! При настоящем случае, считаем неизлишним сообщить читателям нашим весьма любопытные известия об этом звере, как он обращается и как с ним обращаются у нас в Закавказье; известия, заимствованные из начавшей выходить с нынешнего года в Тифлисе газеты «Кавказ» (N 13):

«Тигры часто ходят целой семьей, иногда только тигрица с детенышами, или парою самец и самка, или-же один тигр, которого в этом случае мужики называют «сам-одик». Сам-одик бывает обыкновенно стар и всегда опаснее прочих; он, как-бы потеряв друзей и родных, [313] заглушил в себе всякое чувство жалости и чуждается даже своей братьи. Тигр вообще редко нападает на человека, как-бы пренебрегая им по его бессилию, или быть-может по тому, что мясо его не правится ему, и еще реже первый задевает его; но, зато, горе охотнику, если с одного выстрела не положит его на повал, разве если успеет спастись на дереве: Другое дело барс, от которого нет спасения и на дереве, потому-что он лазит по деревьям, как кошка. На домашнюю-же скотину тигр идет охотно и смело, и редко завиденная им жертва спасается от его лап. Очевидцы рассказывают, с какою невероятною легкостию и проворством уносит он свою добычу, лошадь-ли это или другая скотина, чрез рвы, овраги и кусты; и потом кости их попадаются в таких трущобах и ущелиях, что едва-ли и живые могли-бы они забрести туда.

«В доказательство безопасности человека при встрече с тигром, рассказывают много примеров. Один чиновник, охотившийся на бекасов, заметил, что собака его внезапно бросилась от куста; он раздвинул ветви, и ему представилась тигрица с тремя детенышами. Она немедленно подняла голову, вскочила на ноги с готовностию вцепиться в дерзкого охотника, при малейшем его неприязненном движении; но, заметив, что враг не опасен, спокойно повела детей своих подалее в трущобу. Случалось, что солдаты, или сельские жители, встречали тигров, которые спокойно проходили не в дальнем от них расстоянии, поглядывая иногда на оробевших. Был однакож случай, что, встретившись с одним Талышинцем, тигр схватил его лапами за плеча, тряхнул и когтями пронизал их, а зубами схватив шайку, сбросил ее с головы; [314] впрочем, этою шуткою все и окончилось, и тигр, выпустив из лап своих жертву, спокойно пошел далее. Другой Талышинец возвращался однажды из леса с дровами. Тигр сам-одик напал на него, и, зарезав одного буйвола, принялся-было за другого; но хозяин, не потеряв духа, по дышлу приблизился к нему, и так ловко хватил его топором, что тот, не пикнув, тут-же и растянулся. Подобный пример случился и в переселенной из России деревне Пришибинской; но здесь героинею является наша Русская баба. Мужик, услыхав ночью необыкновенный лай собак, и думая, что пришли воры, вышел на двор, и наткнулся на тигра, который принялся-было распоряжаться у телятника; мужик не успел опомниться от страха, как уже очутился под зверем; но, к счастию, прибежала на крик его жена, с топором. Не успев с мужа стащить тигра, она ударила его острием, и прямо в голову: тогда тот бросился на бабу и, с минуту потрепав ее, ушел; однако-ж, обессиленный от удара легко был добит за деревней, сбежавшимися на шум мужиками. Когда спросили бабу, как она решилась на такой подвиг, она отвечала: «я думала, что это бык или другой какой зверь, а чтоб это была тигра, того не догадалась; да что-ж, ведь и тигра таже скотина». Другая баба внезапно застигла тигра в бане, и тот-час-же притворила дверь, откуда тот живой уже не был выпущен.

«Охотники рассказывают забавный случай борьбы тигра с медведем. Приближаясь к глубокому обрывистому оврагу, в нагорной части Талыша, они заметили, на другой его стороне, у самого края, медведя, который пристально глядел в пропасть, и вдруг, с большою поспешностию, побежал в кусты. Охотники, ближе подойдя к оврагу, [315] заметили, что любопытство и внимание медведя привлекал спокойно спавший внизу огромной величины тигр. Вскоре ведь воротился с большим чурбаном, приблизился к обрыву и с размаха бросил его в овраг; но, видно, ловкость не была знакома нашему мишке, и он, бедный, сам кубарем покатился вслед за чурбаном. Тигр, которого сон нарушен был так невежливо, не дал опомниться приятелю своему и так стал теребить его, что клочки, как перья, полетели от него во все стороны. Но не так дешево обошлось тигру единоборство с другим зверем, по-видимому менее опасным. Не далее как в прошлую осень, нашли в лесу тигра и дикого кабана, мертвых, одного подле другого. Рассказывавший это мужик, добавил: «что тигра ни царапнет кабана, то кусок сала и долой, а жиру, вишь, много наросло: а что кабан ни хватит тигру, то дыра и дыра». На буйвола он редко нападает, или, по-крайней-мере, не всегда удачно оканчивает с ним свои затеи. Завидя опасность, буйвол кричит что ни есть мочи; собратии бегут на выручку и отбивают его у зверя. Не правдами, трудно было ожидать такой отваги и самоотвержения от этого тихого, послушного и, по-видимому, глупого и хладнокровного животного?

«В Талышах охотятся на тигров: или облавою, или в-одиночку. В-одиночку, ходят одни Татары. Заметив след тигра, охотник располагается на дереве с возможными удобствами, часто на несколько дней, и поджидает его. Подпустив зверя на самое близкое расстояние, он метит ему в голову или в грудь, и не сходит с дерева, пока зверь не падет, или не придут к нему на подмогу из деревни. На облаву собираются большими компаниями, к которым охотно пристает каждый Талышинец. Обошед [316] кругом логовище зверя, подымают крик и шум, и лишь только завидят тигра, кричат застрельщикам: «тигра выгнали! идет, идет! один! с детьми! приготовьтесь! близко, близко!». Между-тем, на линии застрельщиков, расположенных на деревьях в несколько рядов, сохраняется глубокая тишина. Когда идет тигр, уже не до мелкого зверя, которым при этой охоте считают кабанов, диких коз и даже оленей: они безопасно пронизывают всю линию застрельщиков; ибо тигр догадлив и, заслышав впереди выстрел, ложится в кусты и до-тех-пор не трогается с места, пока желающие состязаться с ним сами к нему не пожалуют, на что, конечно, никто не решится. Часто случается, что он падает от пяти или шести пуль, метко в него пущенных; но нередко и от первой раны он ложится, притаившись в кусте, как-бы поджидая к себе охотников поближе. Поранивший его дает о том знать прочим; однако-ж никто из стрелков не решается сойти с дерева, зная, как опасно приближаться к раненому неприятелю, и они стараются превзойти его в терпении, сыпля в него град пуль. Наконец один из них, посмелее, решается сойти на землю: пример его подвигает на это и других; но каждый все-таки поглядывает на свое дерево, как на якорь спасения. Между-тем, тигр, по-прежнему, лежит-себе молча. Но теперь предстоит новый подвиг — подойти к зверю; никто не решается на это первый; порываются смельчаки, да страх берет свое — и все остаются на прежних местах. Наконец, смелейший осматривает свое ружье, пистолет, кинжал — и, была-небыла, идет на тигра... но тот давно уже протянул ноги. Хохот и шампанское (которого, и в Талыше, этом захолустьи России, достаточно) заключают охоту. [317]

«В Геок-Тапе, рассказывают подробности охоты, на которую, года за два пред-сим, ходил Командир стоявшего там Казачьего Полка, Полковник Г. К. Тигр повадился проказить вблизи самой Штаб-Квартиры, и даже среди белого дня заходил в лежащие по-близости Русские селения; а однажды, в виду всех, вырвал из рук мужика трех-годовалого буйволенка и, взбросив добычу на спину, с быстротою молнии исчез с нею чрез рвы, плетни и заборы. Полковник К. решился сделать на него охоту. Довольно предварить о таком желании, и охотников тотчас-же набралось сотни полторы-две. Это тем более не удивительно, что на загонщиков тигр не нападает, а застрельщики, на которых его гонят, сидят на деревьях; однакож, плохо тому, кто, с первого выстрела не положив его наповал, сядет на дерево не выше его прыжка: тигр, ожесточенный болью от раны, бросается на выстрел и — беда, если захватит стрелка. Это и случилось на охоте, которую предпринял Казачий Полковник. С ним было до двух сот человек, большею-частию окрестных жителей. Открыв логовище тигра, загонщики обошли его на значительное расстояние и начали гнать; он хоть и поднялся, но, заметив впереди народ на деревьях, прилег в кустах, на расстоянии полувыстрела, и даже менее, от застрельщиков. Видя, что он не подымается, стали пускать в него пули; зверь все еще не трогался с места. Некоторые пули стали наносить ему легкие раны; а он, продолжая лежать, только кровь облизывал. Наконец, ближайший стрелок нанес ему тяжелую, смертельную рану: тигр, одним прыжком, очутился на поляне, страшно заревел, так-что находившиеся оттуда в полуверсте верховые лошади, от испуга, повырывались из рук державших их, и бросился к дереву, откуда сделан был выстрел. К несчастию, нога стрелка [318] поскользнулась, и тигр, схватив ее, ободрал до самой кости; другой стрелок бросился-было к нему на выручку, но тигр царапнул и его лапою: однако-ж, обессилев от истечения крови, пал мертвый.

«В таком виде, с редкими изменениями, происходит в Талышах тигровая охота облавою. Главные охотники теперь: в Астаре, сын Абас-Бека, потомка бывших Талышинских Ханов и владельца этой пограничной деревни; а, в окрестностях Ленкорана, Мирза-Садык, служащий в Уездном Управлении.

Текст воспроизведен по изданию: Тигр // Журнал министерства внутренних дел, № 5. 1846