Описание торжественного помазания тифлисского архиепископа Иоаннеса Карпинского в патриархи всех армян.

8-е Число Ноября 1831 года ознаменовано было торжеством, столько же радостным для всего Армянского народа, сколько трогательным для Русских, присутствовавших при оном: в сей день последовало помазание Тифлисского Архиепископа Иоаннеса Карпинского в Патриархи всея Армянские Церкви, на место Ефрема, 81 летнего старика, которого глубокая старость и неразлучные с нею недуги принудили испросить Высочайшее соизволение на сложение с себя сего высокого сана.

Чтобы в полной мере постигнуть всю занимательность сего события и живость чувствований всех тех, которые были свидетелями оного, должно предварительно иметь [68] некоторое понятие, как о местах где оно происходило, так и о обстоятельствах с давнего времени сопровождавших подобные выборы под влиянием Магометанских держав, владевших здешним краем.

Монастырь Эчмиадзинский, где с давнего времени основано пребывание Патриархов всех Армян, выстроен между Араратом и Алагезом в 2 о верстах к западу от города Эривани и в 35 к северу от реки Аракса. О славном сем монастыре Армянские летописи сохранили следующие исторические воспоминания.

Вокруг Эчмиадзина и поныне еще приметны развалины города, основание которого приписывается Армянскому Царю Эрованту I-му за 600 лет до Р. X. и известного под именем Аримед-Кагак (Дианин-город). — В последствии город сей получил название Варткиз-Аван от Варткеза, Князя Армянского, который, женясь на дочери Эрованта, сделался владетелем оного. — Около 100 лет до Р. X. Царь Тигран II поселил тут значительную колонию Иудеев, от которых происходит большая часть нынешних коренных жителей монастырского [69] предместий. В исходе второго столетия после Р. X., Царь Вагарис окружил сей город каменною оградою и дал ему название Вагарис-Абад, которое и доныне сохранило селение, расположенное на ружейный выстрел от монастыря; однако же кроме того, долго употреблялось между жителями и другое название: Нор-Кагак (новый город) которое они ему придали.

До появления Св. Григория, жители Армении исповедывали веру, которая представляла часть правил Зороастровых, позаимствованных ими от Парфян и смешанных с поклонением Мифологическим Греции и Скифов. — Во всех храмах Армянских встречалось множество изображений божеств, которым, вопреки Зороастрову учению, приносились в жертву различные животные; но около 290 года — когда Царь Тиридат восприял от рук Св. Григория Святое Крещение, — свет Христианства разлился в Армении и к этому времени должно относить основание Эчмиадзинской церкви: — ибо Григорий, просветитель Армян, был над ними Патриархом от 276 до 306 года, в продолжение коих отыскивать должно год, [70] когда, по уверению Армянских летописей, Единородный Воплощенный Сын явился ему на том самом месте, где ныне стоит монастырь, и повелел ему, истребив прежний храм Дианы, там стоявший, — соорудить на место оного Церковь Христианскую, которая в ознаменование сего нудного события, названа Эчмиадзин, что значит по Армянски сошествие Единородного Сына.

Город Вагарси-Абад был местопребыванием Армянских Царей только до 344 года по Р. X.; но Патриархи тут жили до 452 года, после которого Патриарх Мелиде Манизгирдский, переселился в тогдашнюю столицу Армении Дувин, процветавшую богатством и многолюдством. — Тут преемники его жили до 924 года — эпохи усиления в Армении власти Калифов; тогда Патриархи перешли в Ани, но также не на долго. Наконец после бесчисленных переходов с места на место, Патриарх Григорий IX возвратился в Эчмиадзин в 1441 году, и с того времени первосвященники Армении сохранили в оном постоянное свое пребывание.

Ныне монастырь сей представляет [71] зрелище, которое напоминает о толиких превратностях. На открытом ровном месте, орошаемом рекою Карпи, возвышается каменная четырехъугольная его ограда, имеющая до 2000 шагов окружности и заключающая пять дворов, сад и базар с 60 лавками. В главном дворе на самой средине оного возвышается церковь Эчмиадзинская, любопытное здание, — свидетель почти 15 веков, и выстроенное во вкусе древней Греческой архитектуры, но с различными и разного времени поправками и пристройками, покрытыми множеством барельефов и других скульптурных украшений, свидетельствующих более терпение, нежели вкус художников, трудившихся над оными. — Вокруг двора расположены: — с северной и восточной стороны кельи, к южной трапезная, а к западной покои Патриарха и прочих главных духовных особ. — Все здания хотя выстроены из крепкого дикого камня на извести, но во многих местах носят следы борения времени с прочностию строений и требуют скорого возобновления.

Прежний Патриарх Ефрем, принявший на [72] 60 году управление своей паствы, во все продолжение 21 летнего заведывания оною, и не смотря на трудность обстоятельств того времени, постоянно являл пример необыкновенного благоразумия и кротости, которые стяжали ему право на живейшее уважение и признательность всех его соотечественников. Удрученный летами и чувствуя, что силы его, истощенные молитвами и постом, не соответствуют уже обширным его обязанностям, он несколько раз доводил до Высочайшего сведения желание сложить с себя сан Патриарха, и избрать себе еще при жизни своей наместника.

Его Императорское Величество, соизволяя наконец на частые просьбы Ефрема, Высочайше повелел приступить к выбору ему наместником того, кого духовенство и народ Армянские признают достойнейшим, придерживаясь в сем случае древних обычаев и обрядов, для подобного случая искони принятых.

Во исполнение таковой Высочайшей воли, еще в Марте месяце сего года созван был в Эчмиадзин собор всего Армянского [73] Епархиального и прочего высшего Духовенства, на котором торжественно избраны в Кандидаты: Тифлисский Архиепископ Иоаннес Карпинский и пребывающий в монастыре Архиепископ Мартирос, из коих Всемилостивейше утвержден в Патриархи всея Армянские Церкви первый, Иоаннес Карпинский.

Назначив для торжественного помазания новоизбранного 8-е число Ноября, Начальник Армянской Области Генерал-Маиор Князь Бебутов, по предварительному к нему предписанию Главноуправляющего в Закавказском крае Барона Розена, от которого назначены были для присутствия при церемонии: Архиепископ Астраханский Серафим и Действительные Статские Советники: Влангали и Князь Половандов, дабы согласно с Высочайшею волею, придать сему празденству более пышности и блеска, — пригласил всех военных и гражданских чиновников, в то время постоянно или временно находившихся в Эривани, так же присутствовать при оном. В следствие сего 7 числа, в субботу, все прибыли в монастырь, [74] куда равномерно, по распоряжению его же. Князя Бебутова, вызван был, для парада, один баталион Тифлисского пехотного полка и 4 орудия легкой артиллерии.

Обряд, предшествующий миропомазанию, на основании древних обычаев, начался еще накануне. В пятницу до вечернего служения, избранный был призван в Синод монастырский, где торжественно спрошен: принимает ли предлагаемый ему сан и согласен ли дать установленную присягу? Он ответствовал что согласен; тогда его отпустили и заключили о том, обыкновенным порядком, протокол.

На другой день, в субботу, при наступлении времени вечернего Богослужения, Епархиальные Архиепископы, Епископы, Архимандриты, Священники, Дияконы и прочие служители Церкви, в полном облачении, с хоругвями, иконами, при колокольном звоне, отправились к обители новоизбранного, и приближась к его дверям, один из старших Архиепископов пригласил его в храм. Потом облачив в великолепную ризу, с поднесением трехглавого жезла, подвели его к подножию алтаря, воздвигнутого на том [75] самом месте, где полагается сошествие Единородного и тут новоизбранный произнес громогласно установленную присягу, которую после того утвердив подписью вручил старшему Архиепископу. По окончании вечерней службы. Духовенство отвело новоизбранного на паперть, где посадили его в кресло, пред которым постлан был богатой ковер, с изображением белого одноглавого орла, и под ним извивающегося змея, тут же стояли туфли, на которых вышиты по одному скорпиону: другая аллегория греха, беспрестанно подавляемого Главою Духовенства. После приличного пения Эриванский Епархиальный Архиепископ Григорий, в заключение на сей день церемонии, произнес речь, которая произвела сильное впечатление на всех слушателей, и по возможности передавалась Русским, не знающим Армянского языка, стоявшими подле них Армянами.

Первоначально он изобразил в сильных выражениях обстоятельства, которые сопровождали выборы прежних Патриархов под влиянием Персидского правительства. Описав живыми красками все унижения, с [76] которыми надлежало искупать позволение на сей важный обряд, он напоминал и чувствительные пожертвования, которые для подобного дня были тогда необходимы: моления, и все подкупы, и все происки, которые надлежало приводить в действие, чтобы исторгнуть самопроизвольное согласие и наружное покровительство. Наконец представил и то положение, которое заставляло укрывать монастырские украшения и даже священную утварь церковную.

Сей горестной, но свежего еще предания картине, он поставил разительную противоположность: нынешнее состояние монастыря. Сильная, обширная, кроткая Российская Держава приняла народ Армянский под мощное свое покровительство. Армянская Церковь отныне не только свободно может исправлять обряды своего Богослужения, но осыпана еще щедротами. Августейшего своего Монарха. По мановению Его все высшие чины стеклись, чтобы присутствием своим придать сему торжеству более блеска, и отныне Духовенство Армянское, чуждое всякого стеснения, может исключительно посвятить себя всем, подобающим ему [77] добродетелям, для назидания Армянского народа. В заключение проповедник, следуя тексту: «Возрадуйся дщерь Сиона — Се Царь твой гряде» поздравил новоизбранного, которому Провидением предназначено было видеть над собою толико счастливую перемену обстоятельств.

По окончании служения, Иоаннес, благословив народ, возвратился тем же порядком в свои покои; но спустя несколько времени Его опять пригласили ко всенощному бдению. Между тем все чиновники были призваны к Областному Начальнику, где каждому объявлен был церемониал, по которому надлежало в следующий день сопровождать избранного из покоев его в церковь.

Наконец 8 число наступило. Народ до света еще наполнял все внутренние дворы и покрывал все плоские крыши зданий, окружающих церковь. Баталион Тифлисского пехотного полка стоял в параде, к правой стороне, в самой ограде; но орудия, по тесноте местоположения, не могли тут поместиться, а должны были остаться вне монастыря. Погода была ясная. Хотя с утра температура доходила несколько [78] ниже точки замерзания, но вскоре поднявшееся солнце ярко осветило окружающие снеговые горы, и разлило в утреннем воздухе благотворную теплоту.

В половине десятого часа Начальник Армянской Области, Генерал-Маиор Князь Бебутов, в сопровождении Генералитета и всех Штаб и Обер-Офицеров, как военного так и гражданского ведомства, отправились во внутренние покои Патриарха, где Иоаннес принял их с пастырским благословением, а потом, подошед к окну, благословил и стоявший под оным народ, которому брошено было несколько денег. Через полчаса собор 12 Архиепископов, взошедши в алтарь, отправил к новопосвящаемому из церкви депутацию, состоявшую из прочего духовенства. По прибытии оной к его дверям, Епископы отделились и взойдя в его комнату, пригласили следовать за ними в храм. Тогда шествие началось следующим порядком:

Сначала шло младшее духовенство по два в ряд; за ним, среди Епископов, следовал посвящаемый, а пред ним на серебряном подносе Архиепископ нес [79] Высочайшую грамоту, на имя Армянского народа, о назначении Иоаннеса Верховным Патриархом всех Армян. Грамота покрыта была богатым, золотом вышитым покрывалом с золотыми кистями, которые поддерживали с правой стороны Апшеронского пехотного полка Маиор Степанов, а с левой Управляющий Нахичеванскою Таможнею Гаиос.

За тем следовал Начальник Армянской Области, Генерал-Маиор Князь Бебутов, имея с правой стороны Действительного Статского Советника Влангали, а с левой Князя Полавандова; за ними рядом шли Советники Армянского Областного Правления: Надворный Советник Ситников и Коллежские Ассесоры Фарастовский и Шопен, а за ними по два в ряд все прочие военные и гражданские чиновники и почетные жители, прибывшие на сие торжество, некоторые даже из Египта. Когда Высочайшая грамота поровнялась с фронтом стоявшего под ружьем баталиона, ей отдали честь с полным походом.

После входа во храм, шествие остановилось около стоящего на средине алтаря во имя Единородного, и чиновник особых [80] поручений Надворный Советник Карганов, приняв с серебрянного подноса Высочайшую грамоту, прочитал оную громогласно, во всеобще услышание, а за ним Архимандрит Захарий, так же прочитал громогласно перевод оной на Армянском языке. Совершив благодарственное молебствие, духовенство облачило посвящаемого в великолепную одежду и повело с крестным ходом вокруг церкви. Благословив народ, он приблизился к приделу С. Стефана, где ожидали его 12 Архиепископов, в полном облачении, в сопровождении которых возвратился к главному алтарю, для начатия обедни; при словах: «яко милостив и человеколюбец Бог еси и Тебе славу воссылаем» прекратив оную, он упал на колени, обращаясь лицем к народу, и тогда, по прочтении Символа Веры, началось миропомазание. Старший Архиепископ взяв стоявший на алтаре сосуд со святым миром, подошел к посвящаемому, и, благословив, налил миро на главу его, которую и все прочие Архиепископы в тоже время осенили знамением креста, провозгласив троекратно: «Да будет сим знаком [81] благословенна, помазанна и освященна глава Патриарха Иоаннеса». В то самое мгновение, когда началось миропомазание, по данному сигналу раздалось торжественное хорное пение всего духовенства, громкий трезвон всех колоколов, радостные крики народа: «Да здравствует Патриарх!» ружейный залп пехоты и продолжительный за тем батальный огонь и наконец 101 выстрел из пушек. — Все это, многократно повторенное эхом церковных сводов, придало сей минуте нечто столь торжественное, столь величественное, что трудно словами выразить.

По совершении миропомазания, сединами украшенную главу Патриарха, яко новобрачного, венчавшегося с Армянскою Церковию, покрыли белым прозрачным пакрывалом, украшенным золотым шитьем.

За сим один из Архимандритов произнес речь, которою представив первоначально всю важность исполненного обряда, поздравил потом нового Патриарха с миропомазанием и вознес к Царю Царствующих теплые моления и сохранении долгоденствия и благого во всем споспешествования Его [32] Императорскому Величеству, Всемилостивейшему Государю Николаю Павловичу, Августейшему Виновнику настоящего возрождения Армянской Церкви. В заключение благословлял и Светлейшего Князя Варшавского, Графа Паскевича Эриванского, знаменитого предводителя Российского победоносного Воинства. По окончании проповеди, Архиепископы, облобызав главу новопомазанника, взошли в алтарь и обедня опять началась; но по случаю стечения в сей день еще двух радостных празднеств, кроме обыкновенной воскресной службы, а именно: Тезоименитства Его Императорского Высочества Великого Князя Михаила Павловича, и празднования 21 летнего посвящения Ефрема в Патриархи (8 Ноября 1810 года), служение с молебствиями продлилось до половины 3 часа по полудни, а по окончании оного шествие отправилось обратно таким же порядком, как следовало в церковь, с тою разницею, что новый Патриарх обошел фронт стоявшего в параде баталиона и благословил победоносное оружие Его Императорского Величества.

По прибытии обратно в комнаты, ожидало [83] всех самое трогательное зрелище: Дряхлый 81 летний Ефрем, который по расслабленному здоровью не мог находиться в церкви, украшенный всеми знаками сложенного им сана, ожидал своего преемника.

По прибытии его, оба Патриарха обнялись и Ефрем, поздравив его с окончательным совершением всех обрядов помазания, снял с себя Патриаршеские Регалии, и трепещущими руками возложив на Иоаннеса, и вручив ему вместе с тем и Архипастырский жезл и перстень, усиливался посадить его выше себя; но по решительному его сопротивлению должен был остаться на своем месте. Престарелый сей муж казался в необыкновенно радостном расположении. Глаза его оживлены были исполнением самого пламенного его желания; уста произнесли теплую молитву к Царю Небес о сохранении Царя земли, нашего Всемилостивейшего Государя, и слеза блистала на глазах многих из присутствовавших: ибо многие повторяли священную сию молитву.

В три часа все отправились в трапезные. Там в двух залах на каменных столах накрыто было до 300 приборов. — [84] В продолжение вовсе не монашеского обеда, провозглашаемы были Начальником Области тосты с троекратным громогласным ура, и с ружейным и пушечным громом, за здравие и благоденствие Его Императорского Величества, Его Императорского Высочества Цесаревича и Августейшего Императорского Дома; за тем за здравие Высокостепенного нового Патриарха Иоаннеса и предместика его, Высокостепенного Патриарха Ефрема, Светлейшего Князя Варшавского, Графа Паскевича Эриванского; Его Высокопревосходительства Барона Розена и наконец всего Армянского народа. Нижние чины и народ были угощаемы особо.

После стола, пред вечерним служением, Архиепископы и прочее Духовенство, собравшись к новопомазанному, повели его в церковь, где торжественно посадили на Патриаршеское место.

Вечером гости были приглашены пить чай к нему же. Когда день уступил место темной ночи, все отправились смотреть два фейерверка, из коих один был устроен нашими артиллеристами, а другой Татарскими фейерверкерами. — Возле стройной [85] Руской ракеты криво поднималась Татарская, и показывала, что в самых забавах преимущество остается на стороне просвещения. — В заключение фейерверка зажжен был великолепный Павильон, а за ним внезапно открыли пылающий щит, среди которого ярко рисовался вензель Государя Императора.

Ужин в покоях Патриарха довершил празднество сего дня. — В зале перед средним окном стоял блистающий транспарант, на котором изображался Русской Орел с распростертыми крыльями, осеняющими Митру и Архипастырский жезл. В средине был вензель Его Императорского Величества, а в дали представлена была церковь Эчмиадзинская, с правой стороны коея исполинский Арарат скрывал в дымящихся облаках неприступную вершину свою — а с левой возвышался высокий Алагез. Между сими двумя горами, в полукруге, написано было по Армянски: «Милость и истина сретостеся, правда и мир облобызастеся». А в низу: «8 Ноября 1831 года».

Таковое было торжественное помазание Армянского Патриарха Иоаннеса. — Более [86] 600 лет миновало с того времени, как подобное торжество происходило под влиянием Христианского Государя. Провидение, как будто желая вознаградить одним разом за все минувшие страдания Армянской Церкви, ознаменовало вступление Иоаннеса на Архипастырский престол стечением всевозможных благоприятных для нее обстоятельств, так что ныне сказать можно, что возрождение Армянские Церкви, более блистательно, нежели прежнее ее существование, в какой бы то ни было эпохе, бедствиями наполненной, или, лучше сказать, облитой кровью.

Текст воспроизведен по изданию: Описание торжественного помазания тифлисского архиепископа Иоаннеса Карпинского в патриархи всех армян // Журнал министерства внутренних дел, № 1. 1832

© текст - ??. 1832
© сетевая версия - Thietmar. 2019
© OCR - Андреев-Попович И. 2019
© дизайн - Войтехович А. 2001
© ЖМВД. 1832