-

Об Араратской кошенили. ¹

В 1828 году, после Персидской войны, с толикою славою для России окончанной Его Светлостию, [193] Генерал-Фельдмаршалом Князем Варшавским, Графом Паскевичем-Эриванским, присоединена к Российской Империи Северо-Восточная часть древней Армении и называется ныне Армянскою областию. Южная граница оной пресекает вершину горы Арарата.

В сей области, а именно в Эриванской провинции, между подножием Арарата и Эчмиадзинским монастырем, на солончаках близь камышистых мест, по сю и ту сторону реки Аракса, находится особый вид кошенили, который естествоиспытателям не был известен — и может соделаться важным предметом для нашей промышлености.

Гравноуправляющий в Грузии, в Кавказской и Закавказских областях, Генерал-Адъютант Барон Григорий Владимирович Розен прислал в 1833-м году некоторое количество сей кошенили в ИМПЕРАТОРСКУЮ Академию Наук, от которой мне (пишет Г-н Гамель) поручено было исследовать оную.

Я нашел, что Араратская кошениль, по своему виду и роду жизни, весьма разнствует от Мексиканской, живущей на Нопале, кошенили (Coccus cacti), но сходствует некоторым образом с червецем, т. е. с Польскою кошенилью (Coccus polonicus), разводящеюся у корней многолетнего диволя (Scleranthus perennis) и других разных растений, почешу сия и названа была корневою [194] кошенилью (Coccus radicum). Однако Араратская кошениль во много крат больше червеца. Она созревает более на подземных стеблях травы Poa pungens Маршала Биберштейна, названной Г. Академиком Триниусом: Aeluropus laevis. Впрочем есть много разностей сего самого растения. Стебли оного от корня распространяются, в более или менее горизонтальном направлении, частью под поверхностью земли, и частью падь оною.

Первые покрыты ланцето-образными, чешуйчатыми, безлистными влагалищами, под которыми сидят жемчужноцветные коконы, содержащие незрелых червячков (chrysalides), а от находящихся над землею отростков подымаются стебли, носящие листы и цветы.

Почва, где около Аракса находят сию траву с приставшими коконами кошенили, песчано-глинистая и весьма бесплодная. Предпочтительно обретается она в низменных, близь болот находящихся, солончаках, где грунт в сухое знойное время получает множество трещин, а в дождливое образует непроходимую грязь. Напротив сего, те травы, на корнях коих созревает червец, любят рыхлый песчаный грунт.

Весьма достопримечательна разность в виде [195] самца и самки Араратской кошенили. Самец — маленькая мушка темнобурого цвета, с прозрачными крыльями, имеющими розового цвета бордюрки, с большими многосложными глазами, с весьма длинными ногами и с предлинным хвостом, составленным из снежнобелых шелковидных щетин. Самка же — красный червь простого овального вида, гораздо больше крылатого самца, с едва приметными одинаковыми глазами и с шестью весьма короткими ножками, едва доставляющими ей возможность ползать, и то только по горизонтальной плоскости. У куколок (незрелых червячков), содержащихся в коконах, пристающих к растению, открыл я на груди длинный, из трех параллельных частей составленный, хоботик, служащий, без сомнения, к всасыванию питательного вещества. Впрочем, все сие едва ли не может относишься и к червецу, только по уменьшенному масштабу.

Араратская кошениль вылупляется из коконов в Июле месяце. Она проводит большую часть времени под землею; но когда утром солнце начинает согревать почву земли, то она выходит на поверхность. В иных местах появляется такое множество сих красных самок кошенили, что земля представляет как бы ковер, испещренный красными узорами, коих вид от движения червей [196] беспрестанно изменяется ². Маленькие самцы, более приметные по розовым крылышкам и по длинным шелковичным белым хвостам своим, подобно резвым мотылькам, порхают во все стороны, забавляются и оживляют картину. Однако, как скоро лучи солнца становятся знойными, то нежные сии черви и мушки прячутся опять в землю.

Поныне открыта сия кошениль предпочтительно ниже Эчмиадзинского монастыря, по текущей от Еривани к Араксу реке Занге, близь деревень Шорли, Сарванлар и Неджели, также близь Гассан-Аббад и не далеко от Аракса возле Хорвирабского монастыря ³, равным образом по ту сторону Аракса при деревне Сифи -Аббад и вдоль проистекающей с подножия Арарата реки Карасу (черной воды) между деревнями Ташбурни и Каралюхом, где много имеется тростниковых болот.

Исторические изыскания мои показали, что [197] находимая близь Арарата кошениль едва ли не есть из материалов для крашения в красной цвет, — тот, который ранее всех прочих употребляем был потомками Ноя.

В древних Ветхого Завета книгах, а именно: Исхода, Левит и Числ, Моисей употреблял для обозначения красного цвета слово толаат, равно как и тола, что значит: червь. Часто к слову толаат прибавлялось еще слово: шани. — В Армянской Библии вместо толаат и шани часто ставится: кармир, что значит красное, или же; вортан кармнр, т. е. красное от червя; в Славянской Библии тут стоит: червен, червлен и червленица.

Грек Диоскорид, писавший Материю Медику, как полагают, около половины первого века нашего летосчисления, приводит в числе тех мест, где произращался коккос (Греческое название кошенили), также и Армению, и признает даже Армянский коккос, вместе с Галатским, за лучший. Впрочем Диоскорид ошибочно полагал что и Армянский коккос, подобно кермесу (так обыкновенно называется Coccus quercus, s. ilicis, cocciferae) находится на деревьях, т. е. на роде дуба (Quercus (ilex) coccifеra), и своим не основательным описанием отвлек внимание естествоиспытателей, даже до настоящего времени, от исследования Армянской, [198] в земле на травяных растениях разводящейся, кошенили.

В Послании Св. Апостола Павла к Евреям, гл. 9, ст. 19, относительно к предписанным Моисею чистительным жертвоприношениям (кн. Левит, гл. 14, ст. 4, 6, 49, 51 и 52, в Греческом коренном тексте именно сказано, что для оных требовалась окрашенная посредством коккоса шерсть (????? ????????). — Сие служит прямым доказательством, что у Моисея употребленные в упомянутых местах книги Левит слова: шани толаат обозначают кошениль. В Армянской Библии там же стоит кармир, в Славянской: червленица (и червленое), а в Вулгате, то: vermiculus, то: coccus. В Польской Библии, переведенный Симоном Будни и напечатанной в 1572-м и 1574 годах в Заславе, сказано: welna czcrwcem ukraszona. — Римский Император Аврелиан, царствовавший от 270 по 275 год после Р. X. получил от Царя Персидского шерстяную ткань, столь отлично окрашенную в багряной цвет, что она была достопримечательностию Капитолия и составляло в Риме предмет всеобщего удивления. Царь Персидский, при пересылке оного дара, писал: это пурпур, свойственный Персии. Как именно во время пересылки сей порфиры в Рим, Персы были обладателями Армении (от 259 по 286 год), то мне кажется [199] возможным, что сия ткань была крашена Араратскою кошенилью. Не только сам Император Аврелиан, но и преемник его Проб, а потом и Диоклитиан, посылали нарочно людей в Индию для отыскания сей краски, однако же без всякого успеха.

Когда в пятом веке нашего летосчисления вместе с распространением Христианской веры, в Армении водворилось просвещение, в то самое время некоторые из первых Армянских писателей упоминали о сей кошенили, как о важном произведении окрестностей Арарата.

Армянин Лазарь Парбский, в своей, еще не переведенной Истории, заключающей в себе период от раздела Царства Арзацидов до управления Вагана Мамигонского (428-485), в пятой главе, содержащей описание страны около Арарата, сравниваемой им по большому ее плодородию и богатству произведений из царства ископаемого, растительного и животного, с Египтом и с небесным раем, говорит, что у корней растений, около камыша, образуются черви, дающие самую превосходную красную краску.

В приписываемой другому Армянскому историку, Моисею Хоренскому, Географии Армении, при описании Великой Армении, состоявшей тогда из пятнадцати областей, из коих средняя называлась Араратскою, по исчислении девяти округов оной, [200] говорится следующее: «Область Араратская заключает в себе горы, поля и всякого рода произведения в изобилии, а равно небольшое озеро Гайлот. Сверх того на корне травы Сез раждается червь, употребляемый для крашения в красной, цвет. Еще здесь в Царском городе Вагаршабаде находится матерь церквей (Эчмиадзин)». ⁴ — Таковое упоминание о раждающемся возле камышистых болот черве, между достопамятным по Св. писанию Араратом и первою церковью Армении в древней столице Царей ее, дает всякое право полагать, что Араратская кошениль в то время была материалом для крашения.

Если жившие в сказанное время (в пятом столетии) в Армянской столице Вагаршабаде (т. [201] е. там, где ныне Эчмиадзинский монастырь) переводчики Библии на Армянский язык, вместо Греческого ???????? (Апокалипсиса гл. 18, ст. 12 и 16 и вместо Еврейского: шани (Песнь Песней, гл. 14, ст. 3) писали: ворт, т. е червь, а вместо: тола (Исаии, гл. 1, ст. 18): вортан кармир, т. е. красное от червя, то они, без всякого сомнения, разумели водящуюся там по близости Араратскую кошениль, о которой вскоре после того некоторые из их сотоварищей писали.

В Персидской книге: о климатах, т. е. Географии, писанной в начала десятого века Эль-Истахрием, говорится, что в городе Двин или Довин работаются отличные ковры и обои и приготовляется превосходная краска, называемая кирмис. К сему прибавляет автор: «Я слышал, что кирмис есть некоторый червь».

В Географическом творении Турецкого писателя Гаджи Халфа ⁵, известном под названием: Джиган Нума, т. е. Панорама Света, подобным образом, как у Истахри, говорится: «Жители сего города: т. е. Двина ⁶, приготовляют [202] превосходные копры, и краска находимого там кирмиса (т. е. кошенильного червя) в высочайшей степени хороша.

В последнее время кошениль Аракской долины почти вовсе не употреблялась, кроме того, что у Курдов женщины красили оную шерсть, из коей делаются ковры и другие ткани, служащие для постилки. Архимандрит Эчмиадзинского монастыря, Исаак Тер Григориян, приготовлял из сей кошенили малозначущее количество краски, для тиснения Патриаршей печати на бумаге, и для расписывания начальных букв, также для живописи.

В 1815 году сей Архимандрит делал, вместе с одним престарелым жителем Тигранокерта (Амида) в Турецкой Армении ⁷, опыты для отыскания выгоднейшего способа умерщвления червей и удаления из оных вредного для крашения жира ⁸.

Несчастные политические обороты, коим [203] подвергалась Армения в течение многих столетий, были одною из главных причин, что Араратская кошениль вышла из употребления. Находимый в разных местах Азии и Южной Европы древесный кермес (Coccus quercus cocciferae) сперва заменил оную, а потом обретающаяся в Польше, в Германии, в Малороссии, в Белоруссии (и даже в Сибири) корневая кошениль (Coccus radicum, s. роlonicus) в продолжение многих столетий была в употреблении. Сию последнюю Римляне называли: vermiculus, а Славяне: червец (по Польски czerwiec). Польский язык, для обозначения красного цвета, не имеет другого слова, кроме заимствованного от красного червя (czerwiec), т. е. червонный (czerwony), и посему имеется весьма много производных от оного или составленных с ним слов, как то: czerwonowlosy (рыжий), czerwononosy (красноносый) и проч.

Подобным образом и в прочих Славянских наречиях слово, означающее красный цвет, непосредственно заимствовано от червя. На Славянском диалекте червь называется: cerv, а красное: cerljen; на Кроатском, первый: cherv, а второе: cherlyen (cherleno); на Далматском от czarv или zarv, происходит czarlyen или zarljen; на Рагузском от zarv: zarven и zargljen; на Боснийском от carv, crriv u cerv: cargljen (carven), crrigljen [204] (crriven), cergljen; на одном из Сорабских наречий от tzerw: tzerwene, а на другом от zerw: zerwoni; на Богемском от cerv: cerweny и проч. — Излишне было бы приводить из всех Славянских наречий доказательства, до какой неимоверной степени распространено в них применение слова червя или червеца. В Богемском наречии даже Северное сияние и заря вечерняя имеют свое название от кошенильного червя; первое называется сегwanky, а вторая: cerwanky wecerni.

Русское слово: червонный, т. е. красный, подобно Польскому czervony, непосредственно взято от червя, равно как и многие относящиеся к красному цвету предметы поименованы от сего последнего, как, на пр. красные сердца в картах черви (или червонная масть), червонец, черевики, Чермное море (Исход. гл. 10, ст. 19 и в других местах Библии), червлен, червленность, червиши (встречается в древних летописях, т. е. красить в красный цвет), очервленеть (Премудр. Солом. гл. 13, чт. 14), чермнеть или чермновати (Матф. гл. 16 ст. 2 и 3). Слово: червленый (Апокалипс. гл. 17 ст. 3) означает красный цвет, на какой либо вещи кошенилью (Матф. гл. 27, ст. 28), или другим чем либо, как напр. кровию (Апокалипс. глав. 19, ст. 13) произведенный; собственно же выражает оно: червями окрашенное, и посему, как уже [205] выше сказано, совершенно сходствует с Латинским словом: vermieulatus.

В Польше и в Малороссии, даже месяц Июнь, в котором собиралась в прежние времяна тамошняя кошениль, назван czerwiec, червец ⁹.

Карамзин, не имев в виду Истории Польской кошенили, ошибочно полагал (Ист. Рос. Госуд. Т. I., глав. III.) что сие название месяца происходит от красных плодов или ягод. Даже от Добровского скрылось настоящее происхождение названия Июня месяца от собирания червеца, он производит имя просто от слова червь. Растение диволь (Sclerantus), на корне которого более гнездится червец, по Польски также называется; czerwiec.

Нестор, упоминая о походе Владимира Великого из Киева против Польши в 981 году, первый ознакомил нас с Червенскими городами, от которых после и окрестная страна получила название Червонной России. Мне кажется вероятным, что имя Червенских городов, и также название Червонной России, подобно наименованиям Июня и Июля месяцев, первоначально заимствовано было от [206] кошенильного червя, т. е. червеца, который около Иванова дня ¹⁰ был собираем сельскими жителями в большом количестве. Карамзин, правда допускает, что название: Червонная Россия происходит от города Червень, но он не приводит что повод к сему наименованию мог дать находимый в том краю червец.

Обширное и многоразличное употребление слова: червь в Славянских наречиях для всего относящегося до красного, которое существовало уже во время введения письма в девятом веке, доказывает, что Славяне кошенильной червь или червец знали издревле, а может быть, с самого времени существования своего. Из сего также видно, что собирание червеца составляло значительную промышленость народа и вероятно в те времяна, когда обширнейшие поля оставались еще не тронутыми плугом и не употреблялись для пастбищь, червец находим был в несравненно большем количестве, нежели ныне.

Однако мы не имеем о кошенильном промысле Славян никаких письменных сведений ранее начала шестьнадцатого столетия. Причиною сему были отношения тогдашнего времени. В России не [207] прежде двенадцатого, а в Польше только в тринадцатом веке, начали писать летописи, в некоторых помещались тогда предпочтительно важнейшие политические события; промыслы и мирные занятия гражданственности еще не удостоивались описания. Не прежде, как по распространении из Италии в остальные части Европы любви к точным изысканиям всякого рода, и уже по изобретении могучего технического средства к сообщению познаний, Европейские врачи и Ботаники обратили некоторое внимание на водящуюся в Германии, Польше и России корневую кошениль. Первым поводом к упоминанию оной служило, при обработывании сочинений по части Медицины и Естественной Истории, встреченное в Лекарственнике Грека Диоскорида вышеупомянутое описание коккоса и в сочинении Арабского Врача Мезуе: confectio alchermes, равно как и некоторые сиропы, в состав которых входил кермес.

О Малороссийской и Польской кошенили именно Краковский Доктор Медицины и каноник Матиас (из Мехова) первой сообщил некоторое известие в 1521-м году, в своем сочинении о Европейской (и Азиатской) Сарматин, где говорит: «Вся Русь ¹¹ обильна красильными зернами [208] (кошенилью), коих там родится великое множество и в прежние времена много отпускалось в Геную, Флоренцию и другие города Италии; ныне же они во все не сбираются и пропадают без всякой пользы». В своем, вышедшем в то же время, сочинении о Польше говорит он: «Великая Польша имеет много красильных зерен, и даже больше Руси; она снабжает ими Южные страны и Государства».

В России собственно, первый на оную обратил внимание Г. Юнкер, прежде бывший Адъюнктом Академии Наук, а потом смотрителем соловарень в Таре. Сопровождав в 1736 и 1737 годах Генерал Фельдмаршала Графа Миниха в двух Турецких походах, он имел случай ознакомиться с червецом, а в 1741 он в Москве, вместе с суконным фабрикантом Полотиным, производил опыты крашения оным. Трудолюбивый Рычков в Оренбурге, с 1764 по 1767 год, учинил наблюдения над червецом, о которых читать можно в Трудах Экономического Общества. В 1768 году Сенатским указом предложено собирание вылупившихся зрелых червей Польской кошенили (камашечного червеца) вместо коконов.

В 1770-м году красильщик Тихонов [209] представил Экономическому Обществу способ для очищения червеца от жира, состоявший в том, что червец должно бросать на четверть часа в горячую воду и потом класть оный в подогретый песок, накрывая глиняною тарелкою. Академики Паллас, Фальк и Гильденштедт в своих путешествиях по России неоднократно видели червец.

В 1814 году напечатано, писанное учителем Киевской Гимназии Берлинским, наставление к собиранию червеца, и в том же году Адъюнкт Академии Наук Кирхгоф предлагал отделять из червеца посредством чистого скипидара жир, похожий, по его мнению, на жировоск (adipocire),

Филоматическое общество в Варшаве в 1803 году назначило премию за лучшее сочинение о червеце. Писали об оном Г. Виеселовский и Физик Кортум, но более всего исследованием червеца в Польше занимался Профессор Химии при Варшавском Университете Китаевский.

Полученная ныне из Эриванской Провинции кошениль и приведенные мною из старинных писателей места, доказывают несправедливость существовавшего в последнее время между учеными мнения о том, какие роды кошенили древним были известны.

Что Араратская кошениль, даже в самой глубокой древности, была в значительном употреблении, я выше старался доказать. Хотя в строгом [210] смысле, она не есть собственно корневая, ибо разводится не у корня растения, но на стелющихся под землею стеблевых отростках, однако она явно принадлежит к тому же роду как и червец, и разные превращения у обоих видов едва ли не одинаковые.

Г. Академик Брант, принимая во уважение сходство Араратской кошенили с Польскою и разность сих обеих от Мексиканской и других видов кошенили, отделил первые два вида от рода Coccus — по видимому требующего еще разных подразделений — и составил из оных особый род, под именем: Porphyrophora, называя Польскую: Porphyrophora Frischii, а Араратскую Porphyrophora Hamelii (см. показанную часть записок ИМПЕРАТОРСКОЙ Академии Наук).

Араратская кошениль не только в шестеро больше Польской, т. е. червеца, но она даже значительно превышает величиною Мексиканскую. Уже по сему одному обстоятельству, сия вновь открытая кошениль, заслуживает несравненно более внимания, нежели находимый в Малороссии и в других местах чернец. Фунт Араратской кошенили содержит около двадцати тысяч, Мексиканской около пятидесяти тысяч, а Польской даже до ста тридцати тысяч червей. Заметить однако должно, что Араратская кошениль, равно как [211] и червец, содержит весьма не малозначащее количество жирного вещества, которого в Мексиканской несравненно менее. ¹²

Г. Генерал Адъютант Барон Розен, быв недавно в С. Петербурге, брал туда с собою небольшое количество Араратской кошенили, а там, в Технологическом Институте, для опыта окрашены оною Закавказский шелк и также шерсть.

Его Высокопревосходительство, проезжая чрез Москву обратно в Тифлис, дал мне образчики такового шелка и шерсти для помещения на Московскую выставку, где они и помещены в самой первой комнате. К сим образцам прибавил я полученное мною от Начальника Армянской области, Князя Васнлья Осиповича Бебутова, растение Aeluropus laevis с приставшими коконами, и еще образцы самой кошенили (самок).

ИХ ИМПЕРАТОРСКИЕ ВЕЛИЧЕСТВА, в незабвенный, в Истории Отечественной мануфактурной промышлености, день посещения второй [212] Московской выставки Российских изделий (19 Мая сего 1835-го года) изволили удостоить сии предметы ВСЕМИЛОСТИВЕЙШЕГО воззрения. ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР благоволил весьма одобрительно отозваться на счет обращаемых на сей предмет стараний.

Нет сомнения в годности Араратской кошенили к крашению на равне с Мексиканскою. Главное затруднение при употреблении Араратской причиняет упомянутое жирное вещество, коего она подобно Польской, заключает в себе весьма значительное количество. Уже выше сказано было, что покойный Академик Кирхгоф еще в 1814 году предлагал извлекать жир сей из червеца свободным от смолистых частиц скипидаром. Из Араратской кошенили ныне предложено Г. Воскобойниковым извлекать оный нефтью, которой имеются изобильные источники в окрестностях Баку.

Барон Розен, с усердием истинного патриота пекущийся о введении в употребление произведений вверенного управлению его края, по просьбе моей, обещал доставить мне в нынешнем году, не только живые растения с коконами, содержащими незрелую кошениль, но и собранных вылупившихся червей и мушек (самок и самцов) для делания дальнейших наблюдений в отношении к Анатомии, Физиологии и вообще Естественной Истории сих животных и для учинения опытов касательно [213] технического употребления червей (т. е. самок) к крашению. ¹³

Внимательное наблюдение над изменениями и жизнию вообще сих насекомых укажет вероятно и способы к успешному разведению и размножению оных. Открытие в Америке кошенили было причиною, что червец в Европе вышел из употребления, и по сему также естествоиспытатели последнего времени не довольно занимались точным определением всех изменений червеца, с коими вероятно во многом сходны и превращения Араратской кошенили.

Червец, в отношении к Естественной Истории, в первый раз описан был Берлинским Энтомологом Фришем ¹⁴ в 1724 году, но весьма неосновательным образом. Доктор Брейн в Данциге в 1751 году издал особую книжку о корневой кошенили. Доктор Бурхард, в Ростоке, писал в 1747 году (в письме к Линнею) замечания свои о червеце. Весьма хорошие наблюдения над оным [214] учинены также Г. Лиценциатом Шульцом в Дрездене в 1767 и 1768 годах. Не смотря однако на труды сих лиц и Профессора Китаевского в Варшаве, мы о червеце — а паче об Араратской кошенили — многих обстоятельств, относящихся к жизни и изменениям сих червей, не знаем. Так на пр. нам неизвестно, как образуются на растениях коконы, содержащие незрелых червячков и какая существует связь между последними и самим растением, как образуется крылатый самец, как оплодотворяется самка, как производит она лички, находимые в белом хлопчатом пуху, вырастающем из тела оной по засыпании, как пристают выходящие из яичек червячки к самим растениям, и т. д.

Закавказия чрезвычайно важна для мануфактурной промышлености Москвы и вообще всей Империи. Она может доставлять почти все нужное нам количество шелка и краппа, не говоря уже о шафране, о хлопчатой бумаге, о виноградном вине и о других произведениях. Мы знаем, что с недавнего времени близь Ленкорона произращается даже сахарный тростник. Естественные богатства окрестностей Арарата, Ноевой колыбели рода нашего, еще не довольно исследованы. Европа от нас ожидает сих изысканий; с оными сопряжены и собственные наши выгоды. — Обратим на первый случай [215] внимание на кошениль, произведение болотистых мест около Аракса.

Весьма желательно чтоб кто нибудь принял на себя труд делать продолжительные наблюдения над Араратскою кошенилью на самом месте нахождения оной в Аракской долине, дабы совершенно узнать весь ход жизни оной и все превращения, которым подвергаются, как самцы, так и самки. Такие наблюдения на месте нужны потому особенно, что сии черви большую часть жизни своей проводят под землею и что в продолжение Некоторого времени связаны с стелющимися в земле отростками живых растений, коих перевозить с землею, крайне затруднительно. — Когда мы совершенно узнаем Естественную Историю Араратской кошенили, и также все обстоятельства, имеющие на оную полезное или вредное влияние, тогда вероятно представятся и способы к разведению больших плантаций сей отечественной кошенили.

Как ежегодно отпускаются за употребляемую на наших красильнях Мексиканскую кошениль значительные суммы денег в чужие край, то весьма полезно было бы употребить старание заменить хотя часть сего красильного вещества собственно нашею Араратскою кошенилью, которая, как мы знаем, преуспевает на худой соленой почве. Уже России удалось, посредством отборных овец, [216] обратить значительную часть трав пространных своих степей в драгоценную шерсть. — В той же самой первой от входа комнате Выставки, в которой помещены образцы Араратской кошенили и крашенной оною шерсти и шелка, Публика увидит, до какой высокой степени сия отрасль хозяйства в короткое время у нас усовершенствована. Руны с овец Ясеневского стада, Князя Сергия Ивановича Гагарина, столь превосходны, что ни Саксония, ни Прусссия, ни Австрия не могут представить лучших.

Один просвещенный путешественник, рассмотрев сии руны чрез день после посещения Выставки ИХ ИМПЕРАТОРСКИМИ ВЕЛИЧЕСТВАМИ, уверял, что рун такого высокого достоинства он нигде не видал. Вот успех, коим Россия имеет право гордиться. — Постараемся теперь размножить и, буде можно, улучшить другой род животных, а именно маленьких кошенильных червей, коими вероятно красили уже во времена Ноя и Моисея. — Прекрасно было бы, еслиб мы успели почитавшиеся до селе совершенно бесполезными солончаки Аракской — а может быть и обширные бесплодные степи Курской долины обратить в кошенильные плантации и извлечь из оных в значительном количестве материал для крашения произведения [217] других степей, шерсти, равно и самого Закавказского шелка в алый и иные красные цветы.

Искусные наши мастера в делании красок, Гг. Волосковы во Ржеве, коих превосходный кармин и бакан выставлены в Химическом отделении, верно в непродолжительном времени будут делать сии драгоценные краски уже не из заморской, но из Российской кошенили с подножия Арарата.

Комментарии

1. Сие извлечение из описания Араратской кошенили, читанного Г. Гамелем в ИМПЕРАТОРСКОЙ Академии Наук, сделано по случаю помещения на Московскую выставку Российских изделий, образцов как самой кошенили, так крашенной оною шерсти и шелка.

2. Копыты лошадей в сие время года бывают часто красные от растоптанных в большем числе червей кошенили.

3. Хор-Вираб значит: глубокая (а не как Сен-Мартен говорит, сухая) яма. Имя свое сей, ныне опустевший, монастырь получил от того, что стоит на том месте, где просветитель Армении Григорий, по приказанию Царя Тиридата, около 286 года, брошен был в глубокую яму с змеями. Думать надобно, что кошениль находится в Аракской долине и ниже Хорвирабского монастыря.

4. Вагаршабад — некоторым образом Армянский Рим — прежде именуемый Артимедом, построен был, как полагают, за шесть сот лет до Р. X. По 344 год нашего летосчисления был местопребыванием Царей, а с 276 до 432 года и Патриархов Армянских. В последствии был опустошен и ныне существует одна только деревенька того имени и церковь Эчмиадзин (Сошествие Единородного Сына), построенная просветителем Армении, Григорием, в первых годах четвертого века, равно как основанный в шестом веке монастырь сего имени, где с 1441 года снова находится местопребывание главного Патриарха Армянской церкви. Последний Католикос, Ефрем, обращал некоторое внимание на кошениль.

5. Гаджи Халфа умер в 1657 году. Его География напечатана в Константинополе в 1732 году.

6. Здесь город назван Дебиль, и ошибочно помещен в главе о Ванском пашалике.

7. Сей старик уверял в Эчмиадзине, что там умеют отделять от кошенили жир, а по сему вероятно оная в тамошнем краю собирается. Действительно Мыхитарь в своем Армянском словаре пишет, что в провинции Агдзник, в которой лежит Тигранокерт, находится превосходная красная краска.

8. Они почитали лучшим способом бросать червей в раствор соды, но сие неудобно, ибо щелочь затрудняет отделение вредного жира.

9. Еще прежде, Июль назывался: червень, сие видно из списка месяцев, приложенного к хранящемуся в Москве древнему Евангелию, писанному в 1142-м году. По Добровскому (Slovanka, 1814, стр. 70) у Богемцев Июль именуется: cerwen, а Июль: cerwenec.

10. Красные коконы червеца поспевают около Иванова дня, а посему в Германии и называются Johannis Blut.

11. Матфей Меховский отличал Русь от Московии, разумея под первою Малороссию и часть России, названную в последствии (Кромером) Чермною (червонною).

12. Г. Кишаевский в Варшаве занимался химическим исследованием червеца, и полученные результаты предложил Филоматическому Обществу в заседании 4 Мая 1818 года. Химическое разложение жира кошенили, как Мексиканской, так и Польской, предпринял незадолго пред сим Берцелиус. (см. его: Lehrbuch der Chemie v. Wohler, 4 B., 1 Ubih., S. 517).

13. К крашению употребляются только самки кошенили. Берцелиус, при описании своего исследования полученного из России червеца (Lehrbuch der Chemie v. Wohler, 4 B., 1 Ubih., S. 637), ошибочно говорит, что для крашения служат самцы оного.

14. По сей причине Г. Брандт назвал ныне Польскую кошениль Porphyrophora Frischii.

Текст воспроизведен по изданию: Об Араратской кошенили // Журнал министерства внутренних дел, № 7. 1835