23. Рапорт полковника Мищенко генерал-маиору князю Мадатову от 8-го октября 1826 года № 290. — Город Старая Шемаха.

С отрядом мне вверенным, быв командирован генерал-маиором фон-Краббе для вытеснения Мустафы-хана из Ширвани, я вступил в город Старую Шемаху 7-го числа сего месяца.

Высланная от меня 5-го числа с Арбатского поста кубинская конница потревожила Мустафу-хана; передовые посты его в Марозах, увидав оную, сообщили ему о том и он с 5-го на 6-е число бежал из города Старой Шемахи на Джеват, где и переправился через реку Куру 6-го числа ночью. От поспешной его переправы мост им устроенный потонул; сии сведения из общих слухов.

Прибыв на Марозинский пост, я командировал вперед поручика Мелик-Махмута, Умбай-бека и Мамед-бека-Амир-Али-оглы с частью ширванской конницы, которая явилась ко мне; им приказано, собрав оной по пути сколько возможно более, преследовать беглеца; не дать ему времени переправлять через Куру народ, которого он силою за несколько дней до своего побега собрал на берегах Куры. Кубинская же конница, будучи малочисленная и не имея хороших лошадей, не способна преследовать быстро бежавшего Мустафу-хана; из нее я командировал лишь с поста Марозинского до 30 человек лучших с двумя нукерами Гашим-хана к Кущихолу на Куру для извещения народу о моем вступлении в Ширвань и о всеобщем прощении виновных с тем, дабы народ возвратился в свои места.

Кабристанский магал почти совершенно опустел; Рудбарский также. По слухам беки вообще все почти бежали с ханом; народ, будучи взволнован им и ограблен, рассыпался в разные места [44] провинции; но большая часть, как имел честь сказать выше, пригнаты силою к Куре. А по сим обстоятельствам, для восстановления спокойствия в народе, устройства порядка, доставления продовольствия войскам в запас и получения вернейших сведений, остановился я в городе Старой Шемахе; я послал во все магалы известие о вступлении вверенного мне отряда в город и о всеобщем прощении, и требовал прибытия к себе всех беков, сельских старшин и лучших поселян.

О числе отряда мне вверенного имею честь вашему сиятельству представить у сего рапорт.

Высокостепенный Гашим-хан прибыл ко мне из Баку на Арбатский пост и способствует во всем, в чем только может.

Толпы персиян, под названием сарбазов и карачухинцев, вступившие в Кубинскую провинцию под начальством Ших-Али-Мирзы и Ахмед-султана, и Гуссейн-Кули-хан, бывший в Бакинской провинции, бежали в исходе сентября; они направили путь свой на Сальяны, и по последним слухам переправились там через Куру на Муганскую степь. Что делается в Шекинской провинции и находятся ли там дети Селим-хана, сведений не имею; но послал туда из ширванских армян; какое сведение получу, буду иметь честь донести вашему сиятельству.

Еще 28-го числа сентября я имел честь посылать рапорт мой за № 268 из Кубинской провинции, но посланный пройти не мог через Ширванскую область за сильными разъездами поставленными Мустафою.

Если обстоятельства потребуют, то я немедленно выступлю в Ахсу и буду следовать к реке Куре до селения Тилян-Коюн; в городе ж оставлю две роты Каспийского морского баталиона, начальнику коих предпишу заготовлять продовольствие для войск мне вверенных.

Впрочем все мои дальнейшие движения отселе зависят от вашего сиятельства, и я всепокорнейше ожидаю вашего о том повеления. Сверх того имею честь вашему сиятельству донести, что высокостепенный Гашим-хан лишился совершенно своего имущества в Талышах, и семейство его, претерпевшее крайний недостаток во всем, пребывая в Шемахе, находится в крайней бедности; чтобы [45] поддержать сего верного и преданного человека, я занял в городе Старой Шемахе двести червонцев и выдал ему.

Я прошу всепокорнейше ваше сиятельство, дабы означенные деньги были приняты на счет казны, ибо вынудило меня сие сделать бедственное состояние его и семейства его.

Там же.

РАПОРТ

о числе воинских чинов состоящих в отряде мне порученном.

Октября 8-го дня 1826 года.

Там же.