19. Рапорт полковника Мищенко генералу Ермолову от 25-го октября 1826 года № 345. — Лагерь при сел. Джевате.

Быв командирован генерал-маиором фон-Краббе 26-го прошедшего сентября с вверенным мне отрядом для преследования от крепости Кубы неприятеля, а также для восстановления порядка в Кубинской провинции по пути мне предлежащему и для изгнания, буде возможность позволит, из Ширвани Мустафы с его скопищем, [29] имею честь вашему высокопревосходительству всепокорнейше донести о последствиях по оному.

С отрядом моим; состоящим из 8 рот, 8 орудий и из 100 изнуренных казаков донского Семенченкого полка, я выступил в означенный выше день; кубинской конницы было всего у меня до 40 человек и самая малейшая часть оставшихся преданными ширванцев. Отряд мой состоял, исключая земских войск, из 1678 человек.

В пути моем я находил повсюду опустошение, народ в рассеянии по лесам и камышам; Бормикский магал в волнении, коего самая большая часть бежала за Гаджи-Ахмет султаном. Для восстановления повсюду порядка и спокойствия и в ожидании сбора ко мне конницы, я должен был двигаться медленно. Восстановив порядок и спокойствие по пути мне предлежащему и в особенности в магале Бормикском, запасшись продовольствием для людей и лошадей и собрав конницы до 200 человек, я встретил большое затруднение пройти по алтыагачской дороге в Ширвань: проливные дожди, беспрестанно лившие несколько дней сряду, сделали ее совершенно неудобовозможною к проходу, а потому и выступил я 3-го октября из селения Даризирата на большую почтовую бакинскую дорогу и следовал через Хидерзинде к Арбатскому посту, где поджидал прибытия Каспийского морского баталиона и запасов продовольствия для войск, кои мною были требованы от бакинского коменданта. 5-го числа октября, по утру, в Арбат прибыли лишь две роты оного баталиона и с ними до 200 четвертей сухарей и муки; оставя здесь все тяжести и при них бывшие Каспийского баталиона роты с одним орудием в команде маиора Карцова, и предписав ему следовать поспешно вслед за мною, сам я выступил с отрядом ускоренным маршем того же дня по утру по большой дороге к Ширванской провинции. Выслав вперед бывшую у меня конницу под началом Куринского пехотного полка поручика Корганова и Гашим-хана, прибывшего ко мне с воли генерал-маиора фон-Краббе из Баку, велел ей проникнуть до поста Марозинского; она прибыла [30] туда в ночь с 5-го на 6-е число и лишь заметила в дали двух верховых, кои шибко понеслись по дороге к городу Старой Шемахе. На пути моем к сему посту получил я донесение от Гашим-хана, что Мустафа ширванский бежал из города с 5-го на 6-е число в ночи и что он послал поручика Мелик Махмута с нукерами в город, дав ему писанные от меня прокламации народу; вместе с сим донесением явились ко мне и несколько граждан города Старой Шемахи с просьбою о скорейшем вступлении войск в город. С 6-го на 7-е число имел я ночлег при Марозинском посту, где несколько сельчан ейлатских явились ко мне, прося принять их на услуги и прогнать общего их грабителя Мустафу. Приказал лично Умбай-беку и Мамед-беку ейлатскому немедленно следовать вперед и, разослав повсюду мои прокламации, собрать сколько возможно более конницы, открыть следы бегства Мустафы и сколько возможно стараться восстановить спокойствие в народе и вооружить его против их грабителей. 7-го числа в 4 часа пополудни вступил я в город Старую Шемаху и принял меры к всеобщему спокойствию. Здесь я получил сведение, что Мустафа с полчищами своими переправился через Куру по Джеватской переправе.

На пути моем от бакинской границы до города Старой Шемахи встретил лишь одно кочевье, ушедшее от рук злодеев, ибо все кочевья Кабристанского магала Мустафа гнал к Куре и там переправлял их. Почтенный Гашим-хан, получив от меня 9-го числа прокламации к народу, разослал оные в Сальяны и Кабристан и по моему личному в Марозах приказанию послал с кабристанцами несколько своих нукеров возвратить народ с берегов Куры; это имело желаемый успех.

Ширванскую провинцию нашел я в волнении и рассеянии; стараясь сколько возможно учредить в ней порядок, я с этою целью, равно и вследствие неполучения верных сведений о месте пребывания персидских войск и полчищ Мустафы, а также в каком состоянии находилась Шекинская провинция, должен был пробыть до 11-го числа [31] сего месяца. 9-го числа к вечеру о находящихся в Карабахе войсках получил я первые официальные сведения из предписаний к генерал-маиору фон-Краббе от генерал-адъютанта Паскевича и генерал-маиора князя Мадатова.

Беки, посланные мною, неизвестно по какому случаю, в противность приказания моего, мало заботились о содержании караулов и о разъездах по Куре, а находились в Ахсу; а потому и нашелся вынужденным послать к ним начальником Каспийского морского баталиона капитана Поркина, который, приняв начальство над ширванскою конницею, со всем усердием своим не мог заставить оную идти далее 15-ти верст от Ахсу: один произведенный среди них нечаянный выстрел заставил ее разбежаться и возвратиться в Ахсу.

Собираемые мною сведения удостоверили меня, что Мустафа-хан с полчищем своим и сарбазами расположен на правом берегу Куры при самой переправе, и что дети Селим-хана все еще гнездятся в Шекинской провинции и вооружают против нас народ. Желая вытеснить из границ России Мустафу с его войсками и полчищами и тем сблизить себя с войсками генерал-адъютанта Паскевича, я выступил из города Старой Шемахи 11-го числа, оставив там Каспийского морского баталиона две роты с двумя орудиями под командою маиора Карцова, а с тем вместе всех больных и все тяжести, предписав ему иметь всю воинскую осторожность и заботиться о приготовлении для моего отряда хлеба; управляющим городом назначил я поручика Мелик-Махмута и помощником его диван-бека Ноган-юзбаша.

12-го числа прибыл я в Ахсу и, подтвердив прежние мои приказания Гаджи-Ахмет-султану сардаринскому и Фет-Али-беку с Рустем-юзбашею хозуордским о содержании караулов по границе ширванской против шекинцев, 13-го числа выступил к Джеватской переправе и 14-го числа в 3 1/2 часа пополудни был от нее в 5-ти верстах. Здесь, разделив колонны к атаке, двинулся быстро вперед; неприятель не только не ожидал нападения, но даже и приближения моего к нему; в страхе и замешательстве открыл он с правого [32] берега Куры из 4-х орудий сильную канонаду и ружейный огонь сарбазов против конницы, высланной мною для обозрения берега и самой переправы; две роты, шедшие в голове колонн вслед за сею конницею, бросясь вперед, заняли в выгодных местах весь берег Куры и самое предмостье; при сем конница отбила довольно большое число скота, перегоняемого неприятелем на свою сторону; в виду ненадежности моста и сильного со стороны неприятеля прикрытия оного, а также в виду того, что неприятель, несмотря на сильный огонь наш, собрав силы, старался под прикрытием своего беглого огня с батареи и из ружей обрубить канаты, на коих мост был укреплен, я не решался позволить стрелкам броситься по оному на ту сторону. В ту минуту, когда занимали мои стрелки левый берег Куры, я под прикрытием 2-й колонны устроил батарею о 4-х орудиях и открыл огонь из оной. Несмотря на губительный огонь нами производимый по неприятелю, он успел однако ж с немалою потерею людей обрубить канаты, и мост течением воды склонило к левому берегу Куры; тогда неприятель усилил сарбазов по берегу и открыл сильнейший огонь; но цельные выстрелы нашей батареи и ружейного огня производили губительное поражение не только в рядах его, но и в самом лагере. Скоро были подбиты у него два орудия, а вслед затем и остальные две пушки сбиты с места; наступившая ночь и павший пред тем туман прекратили пальбу и скрыли бегство персидских войск и полчищ Мустафы. Он оставил на месте: не малое число убитых, коих однако ж успел здесь же похоронить, одного тяжело раненого сарбаза, 6 вьючных ящиков с патронами, 30 таковых же с артиллерийскими зарядами для разных калибров орудий, 18 мешков гранат разных калибров; шанцевого инструмента — лопаток 107, кирок 21, топоров 4 и два артиллерийских колеса. Одна невозможность переправиться мне на правый берег Куры спасла неприятеля от совершенного его истребления. Переправленными 15-го числа утром моими разъездами открыты следы его беспорядочного и быстрого бегства. Возвратившиеся поселяне объяснили мне, что раненых у него было слишком [33] много и что в числе их находится Сарараб-хан. Неприятель бежал двумя путями: иррегулярное войско — по дороге к Ардебилю, Мустафа же с толпою ему преданных — вверх по Араксу к Карабаху. И так, благодарение Богу, с того и по сие число нет уже на ширванской земле ни одного из скопищ вторгнувшихся со стороны вероломной Персии.

С нашей стороны ранено: Каспийского морского баталиона командовавший ширванскою конницею, а потом стрелками, капитан Поркин, который на другой день и умер; рядовых: тяжело один который также умер, легко один и получил контузию один. Лошадей артиллерийских: убито картечью три, ранена тяжело пулею одна, картечью две.

Несмотря на изгнание полчищ сих из Ширванской провинции, в Шеке все еще находились дети Селим-хана, и Гаджи-Шефи-бек с сыном своим Джефаром, собрав кобихинцев, двукратно нападал на хозоурдские караулы и был отбит Фет-Али-беком и Рустем-юзбашею. Чтобы стеснить и выгнать сих бунтовщиков, я решил выступить через селение Ляки до Кюрпи-Кента; но вместе с тем получил известие, что ваше высокопревосходительство с войсками изволите идти в Шеку и находитесь близ селения Алмали. 21-го числа я выступил, и в пути близ сел. Молла-Кента 22-го числа получил уведомление от Рагим-бека и Ахмет-султана, что дети Селим-хана бежали и что ваше высокопревосходительство изволили вступить в Нуху, а потому, не находя надобности следовать далее, обратился я к селению Джевату, где и расположился лагерем. Выступая к Кюрпи-Кенту, оставил при Джевате две роты Куринского пехотного полка и два орудия с маиором Циклауровым, приказав ему затопить на берегу все лодки, на коих основывался мост.

О сражении при Джевате, о побеге персидских войск и Мустафы с его полчищами, о выступлении моем к Кюрпи-Кенту — по возвращении обратно к Джевату имел честь кратко доносить вашему высокопревосходительству от 20-го и 22-го числа сего месяца за № 323 и 330. [34]

По Сальянскому округу. 9-го числа сего месяца командировал я почтенного Гашим-хана с его нукерами и 50 кабристанцами в Сальян для сохранения оного и содержания караулов от набегов и грабежей со стороны изменника Мир-Гасан-хана; вслед затем добавил ему 80 человек конных гоузцев; еще до прибытия его туда, как он доносит, Мир-Гасан-хан с двумя тысячами нападал на Сальяны и ограбил многих сельчан; ныне он находится с своими толпами в Аркеване и лишь имущество свое отправил в Ленкорань. Гашим-хан извещает меня, что персидские войска, побитые при Джевате, после бегства своего остановились в урочище Сара-Камбыш и что они тут же соединились с двумя тысячами сарбазов, кои шли к ним на помощь к Джеватской переправе; что они намерены делать, Гашим-хан еще не знает, но узнать о том заботится.

По сие число все благополучно; народ собирается в свои места, но еще не устроен, и я ожидаю на сих днях прибытия коменданта из Кубы в город Старую Шемаху. Конные караулы по Куре, начиная от Альвента до Сальян, расставлены, разъезды делаются; но малое количество почти неспособной к делу конницы затрудняет меня получать достоверные со всех сторон сведения.

Казенных посевов хлеб в Ахсу совершенно истреблен толпами Мустафы; в Сальянах и Навагах почти вовсе его нет, и я ожидаю о том подробного сведения от почтенного Гашим-хана; командированный от меня в Ляки нарочито с кубинскою конницею поручик Корганов доносит от 23-го числа, что, по показанию тамошнего даргы, состоит там выше 2200 тагар пшеницы и 140 тагар ячменя. Для отправления из числа оной к продовольствию войск под командою генерал-адъютанта Паскевича предписано наибам нарядить 1600 вьюков и 230 человек конвоя конницы; на сих вьюках как пшеницу, так и 200 пудов соли предписано от меня Рагим-беку зардобскому отправить с сыном своим прямо к месту расположения войск; сверх того писано мною о доставлении в Зардоб соли для тех же войск: сардаринскому [35] Гаджи-Ахмет-султану 500 пудов, бакинскому коменданту 500 пудов и в Сальяны 250 пудов; писано также о высылке к Зардобу ароб 400 и в Сальяны Гашим-хану — сколько возможно там найти таковых.

Поручику Корганову велено от меня находится в селении Ляки и всеми мерами способствовать Рагим-беку о скорейшем отправлении хлеба в войска стоящие в урочище Черакень.

18-го числа сего месяца прибыли из Баку в город Старую Шемаху и остальные две роты Каспийского морского баталиона; одну из них предписал я маиору Карцову командировать к Алты-Агачу навстречу 6-й мушкетерской роте Куринского пехотного полка, которая препровождает из Кубы запасный порох и сухарей до 1200 пудов для вверенного мне отряда. Я предписал также ему, Карцову, чтобы он, по прибытии тех рот с тяжестями, немедленно выслал в Ахсу 2 роты Каспийского морского баталиона и 6-ю мушкетерскую роту Куринского полка с 2 орудиями, с провиантом и числом артиллерийских зарядов и патронов следующих на пополнение выстреленных в сражение 14-го октября. Две роты Каспийского баталиона с одним орудием должны будут остаться в Ахсу как для содержания центрального пункта провинции, так и для заготовления хлеба из муки, которую будет по данному от меня предписанию доставлять Мирза-Мамед-Гуссейн-бек. 6-я рота с одним орудием должна прибыть ко мне в Джеват.

Донося о всем вышепрописанном, всепокорнейше имею честь доложить о следующем:

Ших-Али-Мирза, вступивший в Кубинскую провинцию, и Ахмет-султан с приведенными им полчищами и изменниками блокировавшие крепость Старую Кубу, поспешно и скрытно бежали с 24-го на 25-е число сентября, будучи проклинаемы разоренным им пародом и, соединясь 26-го числа с толпами Гуссейн-Кули-хана, блокировавшего Баку, направили путь свой: неиррегулярные толпы — на Сальяны, сарбазы же, бывшие в Кубинской провинции, — мимо Новагов к Джеватской переправе. Тщетно Мустафа-беглец [36] предлагал последним остановиться близ города Старой Шемахи и занять дорогу идущую из Алты-Агача. Они его не слушали и Ших-Али-Мирза отозван был из Джевата в Тавриз; а начальником после его остался Гаджи-Мамед-хан, который был и в день сражения при Джеватской переправе.

Продовольствие порученного мне отряда состоит из доставленных ко мне на Арбатский пост бакинским комендантом 200 четвертей муки и сухарей и из собираемого поручиком Мелик-Махмутом и Мирзою-Мамед-Гуссейн-беком хлеба, оставшегося от бежавших с Мустафою-ханом; сверх того найдено в городе в собственном магазине Мустафы-хана до 1500 пудов пшеницы; вся она будет ими сдана под расписку маиору Карцову. Нижним воинским чинам производится в день по два фунта хлеба и по одному фунту говядины; сия последняя выдается из собранного скота от бежавших с Мустафою-ханом людей и из отбитого при Джеватской переправе. По сие число состоит налицо разного рогатого скота: крупного — 93, мелкого — 26, всего 119 штук.

В продовольствии лошадей отряд имеет недостаток, а сие и заставляет меня брать саман в ближайших к Джевату селениях от бежавших и требовать от наибов от таковых же беглецов оставшийся ячмень, которого, в виду медленной доставки, едва и половинная часть дачи выдается лошадям в продовольствие.

12-го числа сего месяца явился ко мне выбежавший из плена от неприятеля донского Сысоева полка казак Филипп Улитин, а 15-го числа после сражения при Джевате — того же полка Яков Сохин; они захвачены Мустафою-ханом в июле месяце в Ширвани с поста Кюмолинского. Их я отправил в город Старую Шемаху к маиору Карцову.

О числе воинских чинов, составляющих вверенный мне отряд, вашему высокопревосходительству всепокорнейше имею честь представить краткий рапорт.

Там же. [37]

РАПОРТ

о числе войск в отряде мне порученном состоящих.

Октября 25-го дня 1826 года.

Наименование полков.

Штаб-офицеров

 

Обер-офицеров

 

Унтер-офицеров

Музыкантов

Рядовых

Нестроевых.

 

Артиллерии

Лошадей

Четверть пудовых единорогов

6-ти фунт. пушек

Артиллерийских

Строевых казачьих

Казенных подъемных

В отряде при Джевате

                     
В 6-ти ротах Апшеронского пехотного полка

3

16

95

31

820

9

-

-

-

-

18

В 2-х ротах Куринского

пехотного полка

1

7

31

14

313

4

-

-

-

-

7

Артиллерии:

22-й бригады: 5-й резервной

батарейной роты

-

2

4

-

51

2

2

2

47

-

3

21-й бригады: 3-й легкой роты

-

1

2

-

21

4

1

1

23

-

5

Донских казаков Семенченкова полка

-

2

1

-

63

-

-

-

-

67

-

Итого:

4

28

133

45

1268

19

3

3

70

67

33

В том числе больных и слабых

-

-

3

-

51

-

-

-

-

-

-

В городе Старой Шемахе

                     
Каспийский морской баталион

1

10

50

14

405

1

-

-

-

-

-

21-й артиллерийской бригады:

3-й легкой роты

-

-

2

-

23

3

1

1

21

-

5

Донских казаков Семенченкова полка.

-

-

-

-

14

-

-

-

-

14

-

Итого

1

10

52

14

442

4

1

1

21

14

5

В том числе больных и слабых

-

-

3

1

22

-

-

-

-

-

- [38]

 

Наименование полков.

Штаб-офицеров

 

Обер-офицеров

 

Унтер-офицеров

Музыкантов

Рядовых

Нестроевых.

 

Артиллерии

Лошадей

Четверть пудовых единорогов

6-ти фунт. пушек

Артиллерийских

Строевых казачьих

Казенных подъемных

Сверх того оставлено в городе от

отряда при Джевате ныне состоящего:

                     
При тяжестях

-

-

2

-

8

5

-

-

-

-

-

Больных ныне выздоровевших

-

-

5

-

37

-

-

-

-

-

-

За болезнью ныне состоящих

-

-

1

-

18

-

-

-

-

-

-

В следовании от Алты-Агача в

город Старую Шемаху

                     
Куринского пехотного полка 6-я мушкетерская рота

-

3

16

6

169

2

-

-

-

-

3

22-й артиллерийской бригады

5-й резервной батарейной роты

-

-

1

-

23

-

1

1

18

-

-

Итого

5

3

17

6

192

2

1

16

18

81

3

А всего в отряде в Ширвани расположенном состоит                      
Здоровых

5

47

203

64

1874

30

6

6

109

81

41

Больных и слабых

-

-

7

1

91

-

-

-

-

-

-

Сверх сего состоят при отряде: состоящий по армии подполковник Старков 3-й и 42-го Егерского полка поручик Светлишный.

Отряд, расположенный при Джевате, имеет у себя хлеба по 1-е число ноября месяца, полагая каждому человеку в день по два фунта хлеба.

Там же.