Перевод с письма Аббас-Мирзы министру иностранных дел графу Нессельроде.

Бог и те, кои здесь были, знают какие труды перенесли мы в сии два года для заключения мира между двумя державами. Мы не имеем нужды описывать оных, ибо, конечно, подробно они известны вашему сиятельству, и доложены Его Императорскому Величеству. Мы надеялись в начале сего года удостоиться узреть Государя Императора и загладить приличными извинениями прежнюю вину, но Его Императорское Величество изволил отправиться в поход. Потом, когда, по возвращении его в столицу, мы с величайшим удовольствием начали готовиться в дорогу, получаем мы за два дня до нашего отправления известие из С.-Петербурга, дабы отложили мы на время нашу поездку и вслед за сим, по определению небес, случилась бедственная кончина российского полномочного министра против воли и желания Персии, коей причинило ныне сие происшествие крайнюю скорбь, печаль и недоумение, ибо подобного сему никогда в сем государстве не случалось; но по беспредельной благости Всевышнего, по высокому духу двух государей, по благонамерению чиновников обеих держав и по требованию дружбы существующих между оными, мы имеем полную надежду, даже твердо уверены, что сие бедственное происшествие будет забыто, поелику российское правительство справедливо и питает дружбу к Персии, и поелику весьма ясно, что Персия, после всех понесенных ею убытков для [143] приобретения дружбы с Россиею, не пожелала бы, чтобы труды ее были потеряны, а издержки по пустому и что она никогда не была согласна на сей гнусный поступок и на сие вечное бесславие. Равным образом весьма ясно, что сие всеобщее возмущение народа в Тегеране, несмотря на страх наказания, существующих в душе каждого от малого до большого, не были без причины. Впрочем, как о сем, так и о поступках народа, собравшегося около г. министра, впоследствии будет сообщено вашему сиятельству, но при всем этом, кроме извинения, мы не можем. представить ничего лучшего.

Там же.