42. Письмо ген. Вельяминова к Аббас-Мирзе, 21-го октября 1825 г.

Я имел честь получить ,письмо вашего высочества, на которое спешу и за честь поставляю представить на беспристрастное благорассуждение ваше мысли мои относительно приписуемого дружественной Российской державе невыполнения гюлистанского трактата, занятием мест, Персии принадлежащих.

Следуя высочайшему расположению Великого Государя моего, мне приятно повторить перед вашим высочеством со всею искренностью непременное желание сохранить дружественное согласие между обеими [65] высокими державами: полагаю, что и ваше высочество по благомыслию своему желаете соответствовать сему, если бы доверенные особы ваши не представляли вам настоящего положения пограничных дел в противном тому виде. И потому я смею доложить вашему высочеству, что со времени приезда сюда его высокопревосходительства Алексея Петровича Ермолова и моего, не было сделано настоящего разграничения земель по трактату между обеими дружественными державами, ибо хотя в 1823 году и были назначены для сего обеих сторон комиссары, но не могли они исполнить назначения своего, по представленным со стороны Персии затруднениям и, должны были разъехаться без всякого успеха.

Не безызвестно вашему высочеству, что на урочище Гили караулы с нашей стороны располагались с дружественного согласия вашего же; не безызвестно и то, что границу между обеими державами со стороны Карабага должна определять река Капанакчай до хребта Мигринских гор; но не взирая на то, из единственного дружества и желания прочнейшего согласия, пространство земли между рекою сею, хорошо населенной и приносящей доход, находится в пользовании персиян. Что же относится до пространства между высоты Гадук-барат и устья речки большой Сатанагач, то оное занималось всегда россиянами по силе Status quo ad presentem, и только в 1821 году эриванские жители допущены были устроить зимовники свои на сей земле и пасти баранов, по таковому же точно снисхождению со стороны нашей, как сделано сие между Капанакчаем и Мигринскими горами. Все сие ясно доказывает, что с российской стороны делаются все возможные пожертвования, единственно для прочнейшего согласия между дружественными державами.

Позвольте уверить ваше высочество, что желание сие и теперь не уменьшилось, несмотря на все противные тому действия со стороны сардаря эриванского; позвольте уверить и в том, что караулы наши по границе нигде не расположены там, где не следует по силе трактата Status quo ad presentem, а все они находятся на подлежащих пунктах, как до сего было. [66]

Следуя чистосердечному желанию прочнейшего согласия между державами, я имею честь просить ваше высочество, пока не сделано будет настоящее разграничение, запретить всякие насильственные действия со стороны персиян подобные тому, как оказал сардарь эриванский в противность дружественного согласия держав. Сим способом можем достигнуть благонамеренной цели их, и персидская держава, имея в пользовании своем земель гораздо более, нежели принадлежит ей по трактату, не будет иметь причины быть недовольною.

Стараясь до пределов возможности избегать всяких неприязненных действий, противных дружбе держав, я обязываюсь доложить вашему высочеству, что если бы сардарь эриванский или другие начальники покусились теснить караулы наши или перейти черту, ими занимаемую, то по долгу верноподданническому я должен буду, охраняя принадлежность Великого моего Государя, не допускать к тому, как нарушителей дружественного согласия. Письмо же вашего высочества к его высокопревосходительству генералу Ермолову, по отсутствию его из Тифлиса, я долгом почел отослать с нарочным.

Желаю искренно да увенчает Бог славою ваше высочество.

Арх. кавк. окр. шт. Дело генер. шт. 1825 г. По описи № 27, стр. 117.