военных действий отряда, под начальством генерал-лейтенанта Галафеева, на левом фланге Кавказской линии с 6-го по 17-го июля.

6-го июля. Отряд в составе двух баталионов пехотного его светлости, одного баталиона Мингрельского и трех баталионов Куринского егерских полков, двух рот сапер при 8-ми легких и 6-ти горных орудиях, двух полков Донских казаков № 37-го и 39-го и сотни Моздокского линейного казачьего полка, с 10-ти дневным провиантом и с полкомплектом запасных артиллерийских снарядов, выступив из лагеря при крепости Грозной, переправился с рассветом по мосту через Сунжу и взял направление через ущелье Хан-калу на деревню Большой Чечень.

Остальные линейные казаки и два горных единорога, взятые из крепости Внезапной, отправлены были: первые на Линию, а последние, долженствующие поступить в состав Лабинского отряда, в г. Ставрополь. [430]

С приближением отряда к деревне Большой Чечень неприятель стал показываться в малом числе и завел перестрелку с казаками, посланными для истребления засеянных полей. В этой перестрелке с нашей стороны легко ранен 1 рядовой и контужен другой. Дошед до деревни Большой Чечень, оставленной жителями, и после сделанного там привала отряд, предав селение это с значительными садами пламени, двинулся далее к деревне Дуду-юрт. В тоже время истреблены казаками близлежащие засеянные поля. Войска прибыли к вечеру благополучно в Дуду-юрт и расположились там лагерем для ночлега.

7-го июля. Отряд, сжигая деревню Дуду-юрт, следовал далее через деревню Большую Атагу к деревне Чах-Гери. В авангарде шли два баталиона пехотного его светлости полка, при 6-ти орудиях и часть Линейных казаков; в арьергарде 1-й баталион Куринского егерского полка, при двух легких орудиях и остальные Линейные казаки; в главной колонне следовали обоз и все остальные войска, за исключением Донских казаков, которые при выступлении отряда посланы вправо для истребления засеянных полей.

Близ деревни Большие Атаги малые неприятельские партии начали обеспокоивать передовую и левую цепь, но авангардными Линейными казаками при содействии огня артиллерии и цепи принуждены скрыться на правом берегу Аргуна. В то же время другие партии старались вредить арьергарду, но также Линейными казаками и огнем артиллерии были рассеяны.

Подходя к деревне Чах-Гери и заметив, что селение это занято значительным числом неприятелей, я остановил следование главной колонны и ариергарда и приказал командующему авангардом плк. барону Врангелю вытеснить неприятеля. Полк. Врангель исполнил это приказание самым удачным образом. Выстроив два легких орудия на картечный выстрел от передовых сакель и обстреляв их, он вскоре двинул туда 1-й баталион вверенного ему полка. Передовые сакли мгновенно были заняты и Графцы двинулись далее в самую деревню, которая в свою очередь также с быстротою была очищена от неприятеля. По занятии деревни 1 баталионом, полк. Врангель заметил, что часть чеченцев засела в кладбище, находящемся на расстоянии ружейного выстрела за деревнею, и потому взял в селение и 2-й баталион с остальными 4-мя горными орудиями, которыми занял левый возвышенный и обрывистый берег реки Аргуна, а двум ротам 1-го баталиона, под командою подполк. Тиличеева приказал занять кладбище. Неприятель вторично обращен был в бегство и во время оного преследуем помянутыми двумя ротами до леса находящегося у выхода из Аргунского ущелья. [431]

Между тем значительные партии чеченцев с правого берега реки Аргуна старались препятствовать нам брать воду, но поражаемые огнем 4-х горных орудий поставленных на левом возвышенном берегу, которые под командою 19-й артиллерийской бригады ш.-к. Воропаева действовали самым отличным образом, принуждены были удалиться, потерпев значительную потерю.

В деревне оставлены были два баталиона его светлости полка с 6-ю орудиями, а остальные войска расположены лагерем впереди оной.

Хотя раннее занятие Чах-Гери дозволило мне следовать в этот день далее к гойтинском лесу, но, желая дать отдых кавалерии, которая под командою флиг.-адъют. полк. князя Белосельского-Белозерского в этот день занята была истреблением засеянных полей до самого Аргунского ущелья и поэтому утомленная позже прочих войск прибыла в лагерь, я решился переночевать в Чах-Гери. Вечером был составлен сборный баталион при двух легких орудиях и поручен корпуса жандармов маиору Лабановскому для истребления окрестных полей, что им было исполнено с успехом, хотя неприятель старался в оной ему воспрепятствовать.

На пути следования в упомянутую деревню полк. князь Белосельский-Белозерский прогнал на правый берег Аргуна переправившуюся на пашу сторону неприятельскую партию.

Потеря наша в этот день состояла из одного раненого обер-офицера, 10-ти раненых нижних чинов, одной убитой и 3-х раненых лошадей. Неприятель же оставил в наших руках несколько тел и по-видимому имел весьма значительную потерю как убитыми, так и ранеными.

Здесь я выбрал и осмотрел место для будущего укрепления и дабы при возведении оного иметь вблизи необходимые материалы я решился не истреблять как деревню Чах-Гери, так и соседнюю деревню Большую Атагу.

8-го июля. Отряд выступил с рассветом из деревни Чах-Гери, имея в авангарде линейных казаков, часть сапер, 4-й баталион Мингрельского и 2-й баталионов Куринского егерских полков при 4-х полевых орудиях. 3-й баталион Куринского полка, шедший в голове главной колонны, должен был в случае надобности поддерживать авангард; кроме того для прикрытия обоза в главной колонне следовали 1-й баталион Куринского полка и сотня Донских казаков. В арьергарде шли два баталиона его светлости полка и две сотни Донских казаков при 6-ти орудиях. Все остальные казаки следовали от главной колонны вправо, где им предстояла совершенно открытая местность для действия. Кавалериею [432] командовал полк. князь Белосельский-Белозерский, авангардом и главною колонною полк. Фрейтаг, а арьергардом полк. барон Врангель.

В начале движения толпы неприятелей высыпали из лесу и стали обеспокоивать левую цепь главной колонны, но полк. князь Белосельский-Белозерский с тремя сотнями казаков, перешед влево, бросился на них в атаку и оттеснил обратно в лес.

Подойдя к гойтинскому лесу, авангард был усилен еще двумя полевыми орудиями. При приближении войск заметив, что деревня Ашпатой-Гойта, находящаяся у самого входа в гойтинский лес, занята неприятельскими партиями, я приказал полк. Фрейтагу, ком. Куринского полка, обстреливать как эту деревню, так и самый лес и после нескольких выстрелов поручил Мингрельского егерского полка капитану Грекулову с двумя ротами командуемого им баталиона выгнать неприятеля из деревни. Деревня мгновенно была занята и неприятель выбит из оной штыками. Между тем, авангард, обстреливая лес, дошел без сопротивления до канавы перерезывающей оный, и как мост был разрушен, то саперы занялись устройством другого. Незначительная перестрелка с боков главной колонны, совершенное молчание впереди авангарда не заставляли подозревать присутствия неприятеля в значительных силах.

Войска стягивались, саперы занимались спокойно работою, как неожиданный залп с левой стороны авангарда показал, что тут многочисленный засел неприятель. Артиллерия тотчас была направлена в ту сторону и открыла сильный картечный огонь; но чеченцы упорно держались; подозревая, что они чем-либо закрыты от смертоносного огня артиллерии, я желал в том удостовериться и адъют. г. военного министра лейб-гвардии поруч. граф Штакельберг вызвался осмотреть это место, почему после залпа из 6-ти орудий картечью он понесся верхом по самому лесу и усмотрел, что чеченцы засели в завалах за срубленными деревьями, оставленными на местах при расчистке леса; при сем отважном предприятии под графом Штакельбергом ранена лошадь. Деревья в аршин и более в диаметре скрывали совершенно неприятеля от огня артиллерии и не оставалось ничего другого, как выбить их из завалов штыками. Это было возложено на две роты 2-го баталиона Куринского полка, которые в то же время были поддержаны 3-м баталионом того же полка. С неимоверною быстротою егеря завладели завалами. Цепь в лесу была усилена и под прикрытием 2-го и 3-го баталионов Куринского полка весь отряд по устроенному мосту выдвинулся из леса. В Ахшпатой-Гойта две роты Мингрельского полка сменены были батальоном Графского полка и деревня при уходе войск была сожжена. После сего куринские баталионы и мингрельские роты заняли [433] опять свои первоначальные места. У выхода из гойтинского леса находится деревня Чунгурой-юрт, которая найдена оставленною жителями и которую я также предал огню. По проходе чрез гойтинский лес близ деревни Чунгурой-юрт сделан был привал, а во время оного я приказал флиг.-адъют. полк. князю Белосельскому-Белозерскому с Донскими казаками и двумя конно-казачьими орудиями отправиться вперед для истребления как полей засеянных хлебом и кукурузою, так и деревни Урус-Мартан. Прибыв с отрядом к деревне Урус-Мартан, я нашел часть оной уже объятою пламенем и возле деревни расположил войска лагерем для ночлега. Потеря наша в этот день состояла из 20-ти раненых и одного контуженного нижних чинов; двух убитых и 9-ти раненых лошадей.

9-го июля. Войска дневали в лагере при Урус-Мартане. Чтобы воспользоваться этой дневкой, я утром послал восемь сотен Донских казаков при двух конно-казачьих орудиях для истребления полей и сожжения деревни Таиб; 2-й баталион Куринского егерского полка под командою маиора Бабина при двух легких орудиях и одной сотне Донских канаков послал по правому берегу реки Мартана, как для окончательного истребления деревни Урус-Мартана, так и для поддержания в случае надобности отряда князя Белосельского-Белозерского; 6 рот от Графского полка и 3-го баталиона Куринского егерского при двух горных орудиях и сотне Линейных казаков, под командою подполк. Тиличеева, были посланы на левую сторону той же реки для совершенного уничтожения деревни Урус-Мартана. Войска, исполнив без всякой потери это поручение, благополучно возвратились в лагерь,

К вечеру на равнину между деревнями Урус-Мартан и Гажи-Рошни высланы были фуражиры и в прикрытие им 1-й баталион Куринского егерского полка с двумя орудиями и с двумя сотнями Донских казаков. Когда фуражиры заняли отысканные ими места, неприятель стал показываться из опушки близлежащего леса в большом числе. Это заставило меня усилить посланное вперед прикрытие еще 1-м баталионом его светлости полка и одного сотнею Линейных и одною же Донских казаков. Между тем чеченцы, засевшие в балку, которую артиллерия не могла обстреливать, открыли огонь по нашей цепи прикрывавшей фуражиров. Заметив это, полк. князь Белосельский-Белозерский с полторы сотнею Донских казаков решился вытеснить из балки неприятеля. Показывая вид будто занимается топтанием полей, он незаметно подвел казаков к балке и быстро бросился в атаку. Изумленные чеченцы пришли в замешательство и обратились в бегство. Казаки быстро преследовали их и положили 16 тел [434] неприятельских на месте. Подскакав таким образом на весьма близкое расстояние к лесу, полк. князь Белосельский-Белозерский приказал казакам отступать назад к фуражирам. Заметя это, чеченцы стали было снова собираться с намерением напасть на отступающих казаков, по подоспевшая в то время свежая Донская сотня смело бросилась на неприятеля и тем заставила его скрыться в лесу. Сотнею этою командовал Нижегородского драгунского полка прапорщик Золотарев. который при атаке убит пулею на месте. Фуражиры, собрав нужное количество сена, благополучно возвратились в лагерь, открыв сим движением, что неприятель собрался уже весьма в значительных силах.

Потеря наша в этот день состояла из одного убитого обер-офицера и 6-ти человек нижних чинов; из 13-ти раненых, и контуженных 1-го обер-офицера и 3-х нижних чинов; лошадей убито 1 и ранено 10.

В ночь на 10-е число неприятель дважды старался подкрадываться к нашему лагерю, но, быв открываем секретами и встречаем сильным ружейным огнем, принужденным нашелся скрыться, не нанесши нам никакого вреда, хотя стрелял залпами.

10-го июля. Отряд выступил с рассветом из лагеря при Урус-Мартане и следовал к деревне Гехи. Во время следования малые неприятельские партии вытеснены были из деревень Чурик-Рошни, Пешхой-Рошни, Гажи-Рошни, и деревни эти сожжены, а принадлежащие им посевы истреблены совершенно. В верстах трех от деревни Гехи с левой стороны по опушке леса неприятель показывался в числе около 200 или 300 человек с несколькими значками. Немедленно я направил туда 2-й баталион Куринского полка с двумя орудиями, но неприятель, не выждав приближения пехоты, от первых выстрелов из орудий скрылся в лес.

Отряд, прибив к деревне Гехи и предав ее пламени, истребил близлежащие засеянные поля, расположился возле деревни лагерем для ночлега.

Потеря наша в этот день состояла из одного раненого обер-офицера и двух нижних чинов.

В ночь на 11-е число партия неприятельская старалась подкрадываться к лагерю, но была открыта секретами и принуждена скрыться в траве, не причинив отряду никакого вреда.

Сражение на р. Валерике и участие в нем М. Ю. Лермонтова.

11-го июля. Отряд выступил из лагеря при деревне Гехи, имея в авангарде все три баталиона Куринского егерского полка, [435] две роты сапер, одну сотню Донских и всех Линейных казаков, при 5-х орудиях. Впереди авангарда под командою плк. князя Белосельского-Белозерского следовали 8 сотен Донских казаков с двумя конными казачьими орудиями.

В главной колонне следовал обоз под прикрытием баталиона Мингрельского егерского полка, имея при себе две горные мортирки, и кроме того в каждой боковой цепи по одному горному 3-х фунтовому единорогу. В арьергарде шли два баталиона его светлости полка с двумя горными и двумя легкими орудиями и с сотнею Донских казаков.

Авангардом командовал плк. Фрейтаг, главною колонною — капитан Грекулов, арьергардом — плк. Врангель. В таком порядке войска следовали к гехинскому лесу; приблизившись к оному, два конные орудия присоединены были к авангарду, а часть передовых казаков к главной колонне, а остальные к арьергарду.

Неприятель нигде не сопротивлялся и даже не показывался; авангард беспрепятственно вступил в гехинский лес; несколько выстрелов с левой стороны цепи заставили меня подозревать присутствие там неприятеля, но брошенные гранаты заставили неприятеля прекратить огонь.

Для большего обеспечения обоза усилив боковые цепи двумя ротами Куринского полка, плк. Фрейтаг приказал кроме того 2-м баталионам вверенного ему полка под командою Эстлянского егерского полка маиора Бабина при первом выстреле с неприятельской стороны выбить его из лесу и оставаться в оном до прохода всего обоза; маиор Бабин хотя и встретил сильное сопротивление в завалах, но после двухкратного натиска оные были заняты нашими войсками.

Между тем авангард вышел на полянку. Обоз, подаваясь за авангардом, был все время прикрываем 2-м баталионом и 8-ю егерскою ротою Куринского полка, которые, следуя движению обоза, вышли также из леса, ведя сильную перестрелку.

С приближением арьергарда бой в левой цепи разгорался все сильнее и сильнее и для поддержания войск был послан туда из авангарда еще 1 баталион Куринского полка. Сильный натиск неприятеля на арьергард с боков и с тыла вынудил 1 баталион ускорить движение. Арьергард был в жарком огне и ему предстоял трудный подвиг — он должен был отражать многочисленного неприятеля, окружавшего его с трех сторон и несколько раз завязывавшего рукопашный бой с застрельщичьими цепями и их резервами, а между тем выносить своих раненых. Здесь в особенности отличались своею хладнокровною храбростью командующий 3-ю мушкетерскою ротою его светлости полка подпоруч. Калантаров и [436] полковой аудитор 13-го класса Смирнов. Последний, командовавший за недостатком офицеров частью левой цепи, при этом случае сильно ранен в ногу.

Хотя начальник арьергарда плк. барон Врангель с похвалою выполнял свою обязанность, но я не менее того счел за необходимое послать 1-й баталион Куринского егерского полка в подкрепление ему, после чего арьергард начал выходить из лесу на поляну; чеченцы с исступлением выскочили было на него, но, встреченные картечью из двух орудий, заранее для сего приготовленных, они скрылись снова в лес.

Выйдя на поляну все войска заняли прежний свой боевой порядок и начали подаваться вперед.

Впереди виднелся лес, двумя клиньями подходящий с обеих сторон к дороге. Речка Валерик, протекая по самой опушке в глубоких совершенно отвесных берегах, пересекала дорогу в перпендикулярном направлении, делая входящий угол к стороне Ачхой. Правый берег был более открыт, по левому тянулся лес, который быль около дороги прорублен на небольшой ружейный выстрел так, что вся эта местность представляла нечто в виде бастионного фронта с глубоким водяным рвом.

Подойдя этому месту на картечный выстрел, артиллерия открыла огонь. Ни одного выстрела не сделано с неприятельской стороны; ни малейшего движения не было видно. Местность казалась совершенно ровною, не было видно и малейшего следа оврага и казалось, что дорога не пересекалась. Уже сделано было распоряжение двинуть в каждую сторону по одному баталиону с тем, чтобы по занятии леса люди оставались там до тех пор пока не протянется весь обоз. Дабы обеспечить пехоте занятие леса, весь отряд двинулся еще вперед; артиллерия подошла уже на ближайший ружейный выстрел; цепь выдвинутая вперед находилась от леса на пистолетный выстрел; но с неприятельской стороны сохранено тоже молчание.

Едва артиллерия начала сниматься с передков, как чеченцы со всех сторон открыли убийственный огонь против пехоты н артиллерии.

В одно мгновение войска были двинуты вперед с обеих сторон: в лес на правой стороне дороги направлены были первые полубаталионы 3-х баталионов Куринского полка под командою маиора Пулло; в лес же на левой стороне все вторые полубаталионы тех же баталионов под командою маиоров Витторта и Бабина. Сюда же был двинут вскоре после и первый полубаталион Мингрельского егерского полка под командою капитана Грекулова. Храбрый и распорядительный командир Куринского полка, плк. Фрейтаг, [437] сам впереди вел на кровавый бой своих куринцев; с быстротою обскакал он ряды их — везде слышен был ободряющий голос его и в виду целого отряда он с неимоверным хладнокровием распоряжался атакою. Добежав до лесу, войска неожиданно остановлены были отвесными берегами речки Валерика и срубами из бревен, за трое суток вперед приготовленными неприятелем, откуда он производил смертоносный ружейный огонь Тут достойно примечания, что саперы, стоявшие в авангарде за 3-м баталионом Куринского полка, увидевшие, что войска остановлены местным препятствием, без всякого приказания бросились к ним на помощь, но они не были нужны храбрым егерям: помогая друг другу, егеря перебирались через овраг по обрывам по грудь в воде и вскочили в лес в одно время с обеих сторон дороги. В лесу они сошлись с чеченцами лицом к лицу; огонь умолк на время; губительное холодное оружие заступило его. Бой продолжался не долго: кинжал и шашка уступили штыку. Фанатическое исступление отчаянных мюридов не устояло против хладнокровной храбрости русского солдата; числительная сила разбросанной толпы должна была уступить нравственной силе стройных войск, и чеченцы выбежали на поляну на левом берегу реки Валерика, откуда картечь из двух конных орудий под командою Гвардейской конной артиллерии поруч. Евреинова снова вогнала их в лес.

При атаке леса особенно отличились Куринского егерского полка унтер-офицеры из вольноопределяющихся Сахаров, Минкельде, Позен, Романовский, Игнатов и из исключенных из службы Салтыков, рядовой из разжалованных Житков, прикомандированный к Куринскому полку унтер-офицер Тенгинского пехотного полка Малиновский, Кавказского саперного баталиона из разжалованных унтер-офицер Петр Свиньин и рядовой Андрей Ворящинский.

В лесу снова начали раздаваться весьма частые ружейные выстрелы; но это не был уже бой, а походило более на травлю диких зверей. Избегая смерти с одной стороны и пробираясь между кустами, чеченец встречал ее неожиданно с другой стороны.

Между тем, когда войска начала вдаваться далее в лес с правой стороны лежащий, часть чеченцев, коих отступление совершенно было отрезано, бросилась к опушке леса и начала бить в обоз; против них я двинул 2-й полубаталион Мингрельского полка под командою корпуса жандармов маиора Лобановского и чеченцы в миг были подняты на штыки. Другая партия, также оттесненная немного подалее к опушке, вышла на равнину, вперед позиции и начала бить в обоз с правого фланга; заметив это, я поставил против них два конных орудия под командою поруч. Евреинова и поскакал к 2-м сотням Донских казаков, чтобы [438] приказать им идти в атаку; но князь Белосельский-Белозерский, прибыв с другого края, предупредил меня и двинул тех казаков вперед. Чеченцы, поражаемые картечным огнем и видя приближающуюся кавалерию, стремглав бросились опять в лес, где весьма немногим из них удалось спастись от поражения нашей пехоты.

Когда я возвращался назад к месту главного действия, другая менее значительная, по более дерзновенная партия отрезанных от своих скопищ чеченцев, выскочивши из лесу и отдалившись от него на значительное расстояние, открыла по конвою моему прицельный ружейный огонь; но командующий тем конвоем есаул Баталкин вместе с состоящим по кавалерии поруч. бароном Фридериксом, с детьми г.-м. Мусы Хасаева, корнетами Хасаевым и Султаном Мурадом Уцмиевыми, корнетом Абу-Мусселим Каплановым и бакинским беком прапорщиком Казим-беком Салимхановым быстро пронеслись между лесом и партиею чеченцев, стремительно напали на оную и почти всех изрубили: при чем особенно отличились урядники Моздокского линейного казачьего полка Усачев и Гребенского полка полка Семенкин и Федул Федушкин.

В то же время на левом фланге первый полубаталион Мингрельского полка, вдаваясь далее в лес, попал на сильный завал чеченцев; убийственный огонь поражал их и слабые две роты с трудом могли держаться против многочисленного неприятеля; в помощь им я послал из арьергарда под командою плк. Тиличеева две роты его светлости полка, и Графцы, дойдя до завала совокупно с мингрельцами, без выстрела бросились на оный, и последний оплот неприятеля остался в наших руках, Храбрый подпол. Тиличеев при взятии сего завала ранен пулею в грудь.

Здесь особенно отличились прикомандированные к его светлости полку полков. лейб-гвардии кирасирского Его Величества поруч. Орловский и конногвардейского корнет Глебов (последний при этом тяжело ранен пулею в правое плечо) и рядовые из разжалованных Михайло Эйсмонт, Станислав Немира.

Мало по малу бой начал утихать; в лесу остались одни только мертвые, и войска начали вытягиваться с другой стороны поляны, чтобы обеспечить переправу, которую разрабатывали саперы, с трудом отозванные из лесу, где они нашли пищу для своей необыкновенной храбрости.

Успеху сего дела я вполне обязав распорядительности и мужеству полковых командиров его светлости барона Врангеля и Куринского плк. Фрейтага. Баталионные командиры его светлости полка пдполк. Тиличеев и маиор Карказович, Мингрельского капитан Грекулов и Куринского маиоры Витторт, Пулло и прикомандированный к оному Эстляндского егерского полка маиор [439] Бабин, а также и корпуса жандармов маиор Лобановский точным исполнением приказаний дали мне возможность в таком трудном и пресеченном местоположении управлять ходом дела. Обер-квартирмейстер отряда генерального штаба пдполк. барон Россилион, вначале раненый в правое плечо, несмотря на это в продолжение всего дела с быстротою и с особенным самоотвержением чрез отважных г.г. офицеров генерального штаба поруч. Баумгартена и прикомандированного к генеральному штабу Кавказской гренадерской артиллерийской бригады штабс-капитана барона Палена направлял войска к назначенным пунктам; начальник артиллерии отряда состоящий по конной артиллерии пдполк. Штемпель под сильнейшим огнем неприятеля выбирал места для батарей, которые меткими выстрелами своими много способствовали к поражению оного. Опытность и мужество командующего двумя ротами Кавказского саперного баталиона капитана Герпета способствовали скорейшему окончанию спуска через реку Валерик; равномерно необыкновенное рвение исправляющего должность дежурного штаб-офицера при отряде старшего адъютанта 20 пехотной дивизии капитана Попандопуло, адъютантов моих поруч. Викторова и Чернявского и состоящих при мне лейб-гвардии: адъютанта г. военного министра конной артиллерии поруч. графа Штакельберга; полков Гусарского князя Долгорукова, кавалергардского Ея Величества графа Ламберта и Измайловского прапорщика графа Канкрина, состоящего по кавалерии поруч. князя Трубецкого раненного пулею в шею; Нижегородского драгунского полка поручика Муравьева, раненого пулею в левый бок, адъютанта г.-м. Клюки-фон-Клугенау капитана Евдокимова, Кабардинского егерского полка капитана Шуляковского, Тенгинского пехотного полка поручика Лермонтова и 19 артиллерийской бригады прапорщика фон Лоер-Лярского, с коим они переносили все мои приказания войскам к самом пылу сражения в лесистом месте, заслуживают особенного внимания, ибо каждый куст, каждое дерево грозили внезапною смертью. Наконец я должен упомянуть о самоотвержении, с которым все чиновники медицинского ведомства, следуя примеру отрядного доктора коллежского асессора Гульковского, подавали первую помощь раненным.

Должно отдать также справедливость чеченцам: они исполнили все, чтобы сделать успех наш сомнительным. Выбор места, которое они укрепили завалами в продолжение трех суток, неслыханный дотоле сбор в Чечне, в котором были мичиковцы, жители Большой и Малой Чечни, бежавших надтеречных и всех сунженских деревень, с каждого двора по одному человеку, удивительное хладнокровие, с которым они подпустили нас к лесу на самый верный выстрел, неожиданность для нижних чинов этой встречи, [440] все это вместе могло бы поколебать твердость солдата и ручаться им за успех, в котором они не сомневались. Но эти солдаты были те самые герои, которые не раз уже проходили по скалам Кавказа; эти солдаты были водимы теми же офицерами, всегда подавали им благородный пример редкого самоотвержения, и чеченцы, не взирая на свое отчаянное сопротивление, были разбиты.

Они в сем деле оставили на месте боя до 150 тел и множество оружия всякого рода; потеря с нашей стороны в этот день состояла из убитых 6 обер-офицеров, 65 нижних чинов; раненых двух штаб-офицеров, 15 обер-офицеров, 198 нижних чинов; контуженных 4 обер-офицеров и 40 нижних чинов; без весты пропавших 1 обер-офицера и 7 человек нижних чинов; 29 убитых и 42 раненых лошадей.

По переходе через реку Валерик войска следовали далее по направлению к деревне Ачхой, не будучи обеспокоиваемы более неприятелем. Прибыв к речке Натахы, я расположил отряд лагерем по обоим берегам речки. Тут я узнал от взятой в плен женщины, что чеченцы имели полную надежду воспрепятствовать переходу отряда через реку Валерик, и что по этому еще многие семейства находились до самого появления наших войск на полевых работах. Здесь сблизился также с войсками отряд г.-м. Лабынцева состоящий из баталиона Эриванского карабинерного и баталиона Тифлисского егерского полков, Донского казачьего № 35 полка, 100 Линейных и 6 орудий, истребивший предварительно некоторые аулы и поля. Г.-м. Лабынцев сообщил мне, что около 300 семейств карабулакских снова покорились нашему правительству. По личном моем с ним совещании он направлялся по открытым местам на реку Ассу, придерживаясь гор, чтобы действовать на умы галашевцев и переселившихся надтеречных жителей, готовых по словам его снова покориться.

12-го июля. Отряд имел дневку для успокоения раненых. С рассветом того же дня плк. Фрейтаг с тремя сводными баталионами, при 6 орудиях и сотни Донских казаков отправлен был для сожжения близлежащей деревни Ачхой. Деревня эта занята была плк. Фрейтагом и предана огню, при чем с нашей стороны убит 1 рядовой. В то же время казаки истребили близлежащие засеянные кукурузою поля.

13-го июля. Отряд выступил из лагеря при реле Натахы и следовал через деревню Чильчихи в Казах-кичу. Неприятель показывался в весьма малом числе и завел пустую перестрелку с правою боковою цепью; с нашей стороны контужен 1 казак и 1 лошадь ранена. [441]

Прибыв в Казах-кичу отряд расположен был лагерем на левом берегу реки Сулака.

Здесь я получил известие, что Шамиль с партией появился в Салатавском обществе и что, между прочим, и жители Чиркея и Зубута приняли его без сопротивления.

14-го июля. Отряд из лагеря при Казах-кичу выступил и следовал в крепость Грозную. Несколько человек чеченцев показывались по опушке леса на левом берегу Сунжи и завели перестрелку с правою боковою цепью. С нашей стороны ранен один рядовой и одна лошадь. При этом следовании истреблены были последние поля надсунженских деревень. Отряд прибыл в крепость Грозную и расположился лагерем на левом берегу Сунжи.

15-го июля. Командующий двумя баталионами Апшеронского полка в укреплении Герзель-ауле плк. Огиевский доносит, что 10-го числа слышны были до 40 пушечных выстрелов со стороны Внезапной: полагали, что выстрелы эти сделаны были против одной из партий Шамилевых отправленных им для грабительства в Кумыкское владение, и дабы в таких обстоятельствах подать кумыкам сколь можно поспешнее первую помощь, я предписал флигель-адъютанту плк. князю Белосельскому-Белозерскому с Донским казачьим № 37-го полком выступить отсюда в крепость Внезапную, присоединив к себе дорогою 2-й баталион Апшеронского полка расположенный в Герзель-ауле и в Энгель-юрте и, прибыв во Внезапную, стараться прикрыть кумыков против помянутых хищнических партий. Вместе с тем я и сам решился с отрядом идти во Внезапную и смотря по обстоятельствам и далее.

16-го июля Донской казачий № 37 полк выступил из лагеря при крепости Грозной в крепость Внезапную. Я же намерен, оставив в Грозной плк. Фрейтага с 2-мя баталионами пехоты при 2-х сотнях казаков и 3-х орудиях, с остальными войсками завтрашнего дня выступить и следовать в крепость Внезапную, откуда уже действовать смотря по обстоятельствам.

Там же.