Рапорт генерал-маиора Клюки-фон-Клугенау барону Розену от 12 июля 1836 г. № 64.
Посланный мною в селение Ашильты лазутчик для узнания намерений Шамиля виделся лично с сим последним, и по возвращении своем сообщил мне следующие известия. Шамиль намерен был 13 числа сего месяца отправиться в андийское селение Потлях, дав знать всем приверженцам, чтобы они собирались туда же с тою целью, дабы из Потлях следовать к обществу Джемалял и Богозцам, которые обещали уже Шамилю принять его шариат, выдать аманатов, а в случае надобности и снабдить продовольствием его партию, с условием, чтобы Шамиль не заходил в их селения; далее предполагал он отправиться к гидатлинцам и карахцам, а оттуда уже к аварцам с намерением действовать на них более увещаниями, нежели вооруженною рукою.
В Ашильтах посланный мой также слышал о предложении аварцев помириться с Шамилем и избрать правителем своим двоюродного Гамзатова брата Али-Бека, о чем я имел честь доносить в. впр. в рапорте моем от 3 июля за № 58. Сей же лазутчик доставил мне письмо от Шамиля, которым он уведомляет меня, что в последних действиях своих он взял аманатов от Койсубулинского общества из следующих деревень: Буцра 10 аманатов, Ураджи 4, Муаха 4, Шедида 3, Цатаных 4, Кулуп 3, Ишдибры 2; Андийского общества из селений: Андии 21, окрестных ее деревень 4, Кахатл и Рыкуна 3, Зилусы 6, Сенкал 4; Киалальского общества из селений: Худавери 4, Шутрута 2 и Асалата 4. [284] В том же письме Шамиль уверяет, что действия его нисколько не клонятся ко вреду русского правительства, с которым он находится в постоянном мире. Письмо это я имею честь представить при сем в оригинале на благоусмотрение в. впр. Прибывший ко мне почти и то же время Джемал чиркейский подтвердил сведения как о предположении Шамиля отправиться к джемаляльцам и богозцам, так равно и о намерении аварцев избрать правителем своим Али-Бека. Последнее обстоятельство тем более заслуживает вероятия, что аварцы, как и и прежде имел честь доводить до сведения в. впр., еще при жизни г.-м. Аслан-хана Казикумыкского, видев, сколь мало обращал он внимания на управление ими, были разделены в этом отношении на различные партии и теперь может быть, не надеясь ничего лучшего для себя от Нуцал-хана, они в самом деле решатся избрать себе правителем Али-Бека, коего дед Чапан находился в родственной связи с Ума-ханом Аварским. Для взаимного обеспечения в сохранении согласия Шамиль обещал аварцам, по получении от них аманатов, выдать им в заложники своего племянника. Между прочим, Джемал чиркейский сообщил мне, что, возвратившись из Аварии, Шамиль хотел отправиться в Чечню будто бы с тою целью, дабы усмирить там некоторые деревни, которые, будучи непокорны Российскому правительству, и не повинуясь своим кадиям, занимаются только разбоями и хищничеством. Зная, что Шамиль находится в некоторых сношениях с Джемалом, я дал заметить сему последнему, чтобы он от себя посоветовал ему не ходить к чеченцам, ибо народ этот находится уже в непосредственной зависимости от русского начальства; на вопрос мой Джемалу какое мнение его о цели действий Шамиля, он отвечал, что, сколько ему известно, Шамиль, убедившись из примеров предшественников своих, Кази-Муллы и Гамзата, что враждебные действия их против русских клонились к собственной их погибели, не предпринимает ничего для нас вредного, но, напротив, имеет в виду получить со временем от русского правительства не только утверждение в приобретаемой им ныне власти, но и некоторое обеспечение в его содержании. Основательно ли такое мнение Джемала или нет, вопрос этот может разрешиться одним только временем; по крайней мере, оно до сих пор не находит в себе никакого противоречия в действиях Шамиля, который доселе не предпринимал никаких попыток, клонящихся ко вреду владений, состоящих в непосредственной зависимости от русского правительства. Если бы последствия доказали, что действия Шамиля клонятся собственно к восстановлению спокойствия между горцами и если бы сам Шамиль письменно сделал мне какие-либо предположения, сообразные с мнением [285] Джемала, то я имею честь всепокорнейше просить в. впр. почтить меня вашим повелением: должен ли я буду принять предложения эти и представить на благоусмотрение вашей особе, или же письмо Шамиля отправить к нему обратно. В то самое время, когда я готовился обо всех изложенных мною обстоятельствах донести в впр., получено мною следующее новое известие: прапорщик Гаджи-Яхья казикумыкский с значительным числом хунзахцев и казикумыкцев пришел к селению Мушулу и, требуя от жителей аманатов, приступил к истреблению хлебов и покосов им принадлежащих; мушулинцы, обещавшие уже прежде Шамилю принять его шариат и выдать аманатов, как и было донесено мною в. впр. от 3 июля за № 58, послали просить помощи у Шамиля, вследствие чего Шамиль 8 июля, вопреки прежним своим предположениям, и отправился с небольшим числом приближенных своих в селение Мушулу, дав при том знать жителям всех преданных ему деревень, чтобы и они вслед за ним поспешили туда же, без сомнения для защиты мушулинцев от наступательных действий прапорщика Гаджи-Яхьи. О сем последнем обстоятельстве, между прочим, получил я уведомление и от гимринского кадия, который препроводил мне и письмо, писанное к нему Шамилем, где он, приказывая ему принять мери к задержанию двух человек из его партии, отправившихся в нижние владения для хищничества, вместе с тем уведомляет его о своем отъезде. Письмо это при сем я также имею честь приложить в оригинале. Для наблюдения за дальнейшими действиями Шамиля отправлен мною надежный лазутчик, и какие от него доставлены будут сведения, я не замедлю донести об оных до сведения вашего высокопревосходительства.
Там же.