№ 219

1827 г. [конец сентября] — Описание осады крепости Ереван

(Заголовок документа)

В дополнение сведений о движении войск, имеющихся в журнале осады Сардар-Абада, за нужное полагаю объяснить следующее. После дела 17 августа под Ушаганом, когда г. ген.-лейт. Красовский с главной частью своего отряда находился еще в монастыре Эчмиадзине, Аббас-Мирза с находящимся при нем сардаром Эриванским оставил Ушаганскую позицию и, сделав большой круг, потянулся в 5 или 6 верстах в западе и юге около монастыря до Эривани. Потом стал на позиции весьма крепкой вверх по Занге, в одинаковой высоте с лагерем ген.-лейт. Красовского на Абарани, откуда намерен был беспокоить сношения наши с Бамбака, но узнав о приближении главного корпусного отряда под предводительством г. корпусного командира, с поспешностью отправился со всеми своими силами вниз по Занге и чрез Араке. В то время ген.-лейт. Красовский находился в своем лагере на Абаране, которой 4 сентября опять оставил, дабы соединиться под Эчмиадзином с главным отрядом корпуса.

Хотя во время осады Сардар-Абада Аббас-Мирза, как полагать надо, намерен был показаться в окрестностях оной крепости, но движениями отряда ген.-лейт. кн. Эристова, из Нахичевана следующего движениям Аббас-Мирзы к Шаруру, к Маке и, наконец, в Чорс, к оному не был допущен. Между тем взят был Сардар-Абад, осаждающий возвратился к Эчмиадзину.

Пополудни 24 сентября главный отряд г. корпусного командира развернулся в юге Эривани на равнине в виду сей крепости, где и стал лагерем. Е. высокопр.-во, осмотрев крепость с высоты Муханат-тапа, где встречен был несколькими весьма прицельными выстрелами, определил атаку оной с сей стороны. При сем случае замечен был довольно странный обычай персиян, доказывающий неповоротливость их артиллеристов. Они выстрелили прежде заряженную в орудиях картечь, хотя мы были до полутора верст от оных, чтобы потом действовать ядрами.

По осмотре крепости оказались следующие перемены по снятии блокады 22 июня. Против восточной стороны крепости контр-эскарп был возвышен насыпью вроде некоторого глассиса, для коего земля, по всем признакам, взята была из болотистых мест находящегося там водяного рва. Прилежащая ближе к крепости до Кирх-булака часть форштадта совершенно была разорена. Стены каменных оград и даже домов, параллельных с крепостью, были сломаны, в садах по сему пространству деревья срублены. В севере от крепости прекрасной караван- сарай до погребов был сломан. Многие дома около сих мест подверглись той же участи. Одна только мечеть с минаретом на форштадте осталась в том же своем виде. Итак прежнее удобство в приближении к крепости и установлении закрытых постов почти под ружейными выстрелами ныне исчезло. Равным образом в Сардарском саду за Зангой деревья, большей частью молодые тополи, были срублены. Гарнизон со времени блокады также был значительно усилен. Вместо 2 тыс. человек считалось ныне около 4 тыс., к коим еще присоединялся Асан-хан с остатками Сардарабадского гарнизона. Сей хан, как старше коменданта, принял командование и более всех испытанный своей непоколебимой твердостью был причиной упорства обеих сих крепостей, вопреки жителям и большей части гарнизона. [397]

Г. корпусному командиру (как выше упомянуто) угодно было приказать производить осаду по второму из исчисляемых мною прожектов осады сей крепости, которые имел честь при рапорте моем из Эчмиадзина от 29 июня за № 99 представить е. высокопр. в Карабабу, откуда оный был доставлен начальнику Главного штаба е. и. в. в Санкт-Петербург и потом в начале сентября возвращен .назад в Эчмиадзин г. ген.-лейт. Красовскому. Хотя на предмет сей осады для заготовления потребных материалов в начале сентября предписано пионерным ротам заняться в окрестностях Эчмиадзина деланием туров и фашин, и хотя потом вторично после взятия Сардар-Абада оные роты занимались таковыми же работами на правом берегу реки Занги, то при всем том, с одной стороны, привоз сих материалов в осадное депо, с другой — умножение количества оных соразмерно потребностей, необходимо завлекало в новые работы и требовало соответственно оных также времени. Но чтобы с момента прибытия сейчас дать ощутительное доказательство присутствия нашего, приказано было на ту же ночь пол защитой высоты Муханат-тапа устроить кессель-батарею и бомбардировать крепость. Дабы тотчас воспользоваться лесом в обширных садах форштадта для заготовления потребного еще материала, велено ген.-лейт. Красовскому с двумя бригадами 20-й пехотной дивизии расположиться в оных к востоку от крепости, к коим 25-го присоединились четыре роты пионер, а 26-го остальная пятая рота, прибывшая с работы из-за реки Занги. Одна несомненная выгода при открытии сей осады состояла в тщательно снятом плане окрестностям и, сколько можно было, самой крепости, начатой во время блокады инженер-пор. Чесноком и конченной еще тогда же подпор. Компанейским, который во время настоящей осады нанес также на плане все траншейные работы, по мере как оные производились.

ЦГИА Груз. ССР, ф. 548, оп. 3, д. 83, лл. 2-3. Копия.