№ 107

1824 г. сентября 7 — Рапорт А. П. Ермолова Александру I о разделе имения Мелик-Бегляровых в Карабахе

№ 231

Со времен давних находится во владении фамилии Бегляровых несколько деревень в Карабагском ханстве.

Наследники сих владельцев, имея между собою спор по разделу, прибегли ко мне с просьбою о разделе между ними движимого и недвижимого имения, чего сделать в Карабаге, без пристрастия к той или другой стороне, при самовластии хана не надеялись.

Желая прекратить вражду родственную, предположил я им сделать раздел посредниками, пригласив со своей стороны принять в том участие архиеп. Нерсеса, как верховного пастыря тяжущихся, общее уважение заслуживающего.

Вследствие чего, когда просителями медиаторы были избраны, установленным порядком уполномочены и к сбору уже приступили, то хан Карабагский, во время бытности моей в С.-Петербурге вошел в переписку с ген.-л. Вельяминовым, домогаясь себе непосредственного в разделе права, на основании прежних обычаев, как происходящего между жителями ханства его и присовокупя к тому, что тяжущиеся [179] имеют право на раздел между собою имущества, денег и вещей, но не недвижимых имений и не армян, которые не есть их крепостные, по обычаю грузинскому, не только находились в их управлении, и предки его кого меликом поставляли, тот и был начальник, отрешение которого зависело совершенно от произвола хана.

Домогательство таковое отклонено, но по случаю побега уже хана в Персию, представлено было Карабагскому провинциальному суду, истребовав от Бегляровых все документы, какие имеют на право (владения в Карабаге, и, рассмотрев их, сделать сообразное коренным обычаям земли заключение: в праве ли они считать как свою собственность землю и крестьян или должны только быть управителями оных и на раздел и продажу права не имеют?

Теперь и раздел медиаторами и дознание провинциальным судом окончены: первый приводится уже и в исполнение в отношении к движимому имению. Из них видно:

Начало владения предками просителей недвижимым имением в Карабаге неизвестно. На приобретение покупкою или иным образом крестьян в виде крепостном никаких документов не представлено, а предъявлено несколько таковых на покупку от разных лиц земель, садов, мельниц и других хозяйственных заведений.

В позднейшее время владел всем тем имением прадед просителей мелик Юсуф, по смерти которого перешло оное к сыну его, тяжущихся деду, мелику Бегляру, имевшему у себя сыновей Фридона, Саама, Багира и Ата-бека. Когда же и Бегляр умер, то утвержден Ибрагим-ханом в звании мелика старший сын его Фридон, который, быв вынужден утеснениями хана, Персии еще принадлежавшего, бежал впоследствии со всеми вышеупомянутыми братьями своими в Грузию, уведя за собою и несколько дымов армян. С побегом сим прекратилось в Карабаге владение Бегляровых и меликом назначен от хана другой.

Выходцам этим дозволено было от царя грузинского основать себе жилище в Болниси, — на границе Грузии с Турциею. И когда мелик их Фридон отправился в С.-Петербург, где, вступя в подданство России, испросил у покойного г. и. Павла Петровича грамоту к бывшему Карталинскому и Кахетинскому царю Георгию от 3 июня 1799 года об отводе места для поселения в Казахе; то переселенцы сии, пользуясь его отсутствием, по побуждению ли неудобства в жизни или другим причинам, рассеялись одни по Грузии, другие возвратились в Карабаг, а оставшимся в небольшем количестве дано мною уже позволение перейти на прежнее жительство.

Чрез несколько потом лет, по вступлении хана Карабагского в подданство в. и. в., Фридон Бегляров, возвратился в Карабаг и, приобретя нового последнего хана расположение, достиг до возвращения себе прежнего достоинства мелика. С ним возвратился один только брат Саам (Багир же остался в Грузии, где и умер, а Ага-бек отправился в Индию); но и тот, нанеся ему в скором (времени смерть, в предположении наследовать по нем меликство, скрылся в Персию, где и умер, не достигши цели своей.

По смерти Фридона Беглярова осталось 6 малолетних сыновей; старшего из них Иосифа утвердил хан на место отца меликом. Неизвестность, чем именно управлять он должен, побудила его ходатайствовать у хана определительной бумаги, который прежде нежели выдал оную, командировал визиря своего Мирза-Джемаля, для учинения [180] описи всему тому, что владению Бегляровых принадлежало, а потом удовлетворил и желанию искателя.

По талаге сей, новому мелику в 1808 году выданной, показаны принадлежащими его ведению следующие пустопорозжие земли, по здешнему наречию селениями именуемые: 1) Аиркабуда, 2) Барандата, 3) Малый Сигпак, 4) Дишлик, 5) Кязыкенди,... (Так в тексте), 9) Тодан, 10) Макамад, 11) Енги-кенд, 12) Чардуса, половина, 13) канава Казиан, половина, 14) Кара-Булак, 15) Кара-чинар, 16) Тут-булак, 17) Бугулук, 18) Барис, 19) Снефт-Алан и 20) Зейвэ половина.

Впоследствии некоторые из тех земель заселены: № 14, 15, 16, 17 и 18 выведенными уже теперешним меликом из разных мест армянами, № 19 татарами, в управлении бека состоящими, а № 20 собственно хану принадлежавшими, а ныне казне.

По несколько-летнем управлении настоящим меликом имением сим, дяд его, Ага-бек, возвратясь из Индии, стал претендовать на раздел оного, как бы наследственно принадлежащего ему с умершими братьями его, не в разделе бывшими. Вскоре потом возвратилось из Персии, после смерти Саама, семейство его, дочь которого Солты и сын Ной, как равно и дети Багир-бека Апов, Александр, Катевана, Амарнана и София, приступив к процессу дяди, произвели настоящую тяжбу.

Карабагский провинциальный суд, желая поверить собственные сведения о обычаях земли с мнением коренных жителей и на извлечении уже из того и другого основать заключение, вправе ли Бегляровы считать как свою собственность, земли и крестьян, в Карабаге находящихся, или должны только быть управителями оных и на раздел и продажу права не имеют, вопрошал о том родственников бывшего хана, составлявших свиту его чиновников и некоторых из почтеннейших людей, согласно с отзывом которых и полагает:

Что по обыкновенному самовластию ханов, хотя права наследства и не уважались, ибо они, отбирая по своему произволу имение от одного, отдавали другому; но за всем тем вышепоименованные земли и невключенные в число их Талыш и Гюлистан, но в числе том же подразумевающиеся, потому что по ним носит название и вся окружность, земли те вмещающие, должны подлежать разделу между детьми одного Фридона Беглярова, которому, как раскаявшемуся в побеге из Карабага, возвращены оные от хана одному, а детям его утверждены по его смерти в собственность; крестьяне же на оных живущие, кроме находящихся в сел. Карачинаре, кои поселены Фридоном Бегляровым, из выведенных из Грузии и которые потому предоставлены детям его в собственность и раздел, должны считаться только состоящими в управлении, для того, что власть над ними меликов не простиралась далее, что они по обычаю земли могли дарить их в работники, отдавать в услужение, облагать податями и наказывать по мере вины, но не продавать, ни же закладывать, чему нет примера.

Сообразив все изъясненные обстоятельства с коренными обычаями земли, само собою следует заключение, что фамилия Бегляровых, приобретя частью покупкою, а более благорасположением к себе ханов земли в Карабаге, управляла, подобно всем бекам, поселившимся на оных народом, платившим им за житье на их земле подати и [181] отбывавшим другие повинности, но отнюдь не считавшимся принадлежащим им в виде крепостном, какового примера не представляет вся Азия, кроме весьма небольшого состояния, известного под именем невольников. Но поелику настоящие тяжущиеся домогаются права наследования и крепостного, а Карабагский провинциальный суд допущает возможность раздела между детьми Фридона Беглярова вместе с землями живущих в сел. Кара-Чинаре крестьян, по уважению только тому, что они выведены из Грузии и там поселены отцом их; я же, соглашаясь с заключением суда в том, что не должны простирать на сии земли ни малейшего права Ага-бек и дети братьев его Саама и Багир-бека, ибо, ежели бы в тираническом правлении и могло существовать наследственное право, то и тогда лишились бы они его с побегом из Карабага первого — самого, а последних отцов, что не только противно обычаям земли допустить раздел Карачинарских крестьян и тем подвергнуть состоянию крепостному народ свободный, от одного того, что он за правителем своим выходил в Грузию и с ним возвратился назад; но нельзя позволить даже и раздела земель в виде наследственном между детьми одного Фридона Беглярова, как лежащих в области, наследства недопущающей, ибо оные, по обычаям земли, всегда были бы в управлении одного лица, коего хан утверждал меликом. Почему и испрашиваю на все сие высочайшего в. и. в. разрешения.

А дабы не подать повода грубому народу к мнению, что я, удостоверив его при принятии в казенное управление именем в. и. в. в неприкосновенности к правам и обычаям земли, сам же уклоняюсь от торжественного обещания решительным воспрещением раздела земли между детьми Фридона Беглярова, не взирая, что часть оных приобретена предками их покупкою и что на подобные земли допущался и при хане не только раздел, но и всякое как собственностью крепостною распоряжение: то для отвращения того и осмеливаюсь испрашивать соизволения в. и. в. о всемилостивейшем пожаловании детям Фридона Беглярова: подпор. Иосифу и теперешнему мелику подпор. Шамиру, прап. Ивану, Теймуразу и Бегляру, в вечное и потомственное владение всех вышеозначенных нумерациями земель, за исключением Снефт-Алана и Зейвэ, как заселенных народом не в их управлении находящимся, а со включением на место оных Талыша и Полистана, к землям тем действительно принадлежащих, сколько по уважению приобретения части оных покупкою предками их, столько же оказываемых самими ими правительству услуг, недостаточного состояния и знатного рода их происхождения, с тем, что все живущие на тех землях поселяне, оставаясь по прежнему свободными, находиться только будут у мелика, подобно как и у всех беков, я управлении, которых не могут они никогда включать в раздел, ежели бы стали делить между собою и земли; но с которых пользуясь податями, в земле существующими, обязаны будут взносом части оных под разными именованиями известной и в казну, наравне с деревнями, в бекском управлении находящимися.

Впрочем, если бы владельцы сии заселили впоследствии земли те купленными крестьянами, то само собою разумеется, что последние принадлежать им будут не на положении теперь состоящих, а на полном крепостном праве.

АКАК. т. VI, ч. I, док. 1320.