233. РАПОРТ КОМАНДИРА ОТДЕЛЬНОГО КАВКАЗСКОГО КОРПУСА ГЕНЕРАЛА ОТ ИНФАНТЕРИИ А. И. НЕЙДГАРДТА ВОЕННОМУ МИНИСТРУ ГЕНЕРАЛУ ОТ КАВАЛЕРИИ А. И. ЧЕРНЫШЕВУ О ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ДАНИЕЛЬ-БЕКА В ДАГЕСТАНЕ

22 ноября 1844 г.

1844 г. ноября 7 дня прибыли из Дагестана бежавшие с Даниель-беком жители сел. Сурубаш и бывший управляющий Рутульским магалом коллежский регистратор мулла Ахмед-Мухтар-оглы, который объявил следующее.

Будучи управляющим Рутульским магалом, сколько помнить могу, около 11 месяцев, я постоянно жил в сказанном магале. Между тем близ весны получил я предписание от Даниель-бека сформировать до 70 чел. милиционеров и приготовить всех нукеров в составе Лезгинского отряда. Почему, основываясь на этом, стал заниматься исполнением сего поручения. Спустя после того довольно долгое время, получил я предписание от султана через поручика Фетали-Агу и письмоводителя его Мирза-Абакара, чтоб выслать к нему собранных милиционеров, так как в скором времени предполагают выступить в поход в горы. По исполнении сего получил предписание явиться к нему по службе; по получении тот же час я выехал из Рутула и прибыл к нему в Элису. По явке тут же приказал мне обратно отправиться в Рутул и представить немедленно к нему всех кевхов Рутульского магала. Вследствие чего, отправившись обратно, собрал всех кевхов, прибыл в Элису к султану. К этому присовокупить честь имею, что о измене султана я узнал по прибытии моем в Рутул, когда была она обнаружена. При представлении всех кевхов к султану видел, что, действительно, он изменил и беки все находятся у него под надзором. Тут же публично объявил Даниель-бек кевхам и старшинам, прибывшим со мною, о своей измене русскому правительству и просил их, чтобы они тоже пошли приготовиться и поставить караул на границах как Самурского округа, так и Казикумухского; велел также выгнать наибов 4 деревень Казикумухского ханства, кои впоследствии времени отняты у султана и переданы были в распоряжение Абдурахмана-хана Казикумухского. Между тем, хотя прибыл я обратно в Рутул с кевхами и старшинами и старался выполнить повеление султана насчет охранения границ вообще и приготовить рутульцев к измене, коих старшины, будучи в Элису у султана, обещались было исполнить его желание в отношении измены, но как только прибыли обратно в Рутул, старшины общества стали отклоняться от обещаний — объявили публично, что покамест будут они стеснены со стороны мюридов, изменить русскому правительству по просьбе султана не хотят и по прежним обещаниям не поставили караул на границах, в особенности ничего дурного против жителей Самурского округа и Казикумухского ханства не предпринимали. Тут же получили от начальника Самурского округа полковника князя Орбелиани письмо, в коем он внушал силой и всемогуществом правительства, убеждая, чтобы они не изменили и не сделали глупостей, так как чрез это могут ожидать весьма неприятных и невыгодных последствий; а потом через три дня получили от господина князя Орбелиани другое предписание, в коем требовал всех почетных старшин к себе, по получении коего старшины велели мне из среды себя выехать в Элису, а сами отправились к господину полковнику князю Орбелиани. При выезде моем из [329] Рутула, на дороге получил я предписание от султана явиться к нему, так как до того я донес было ему, что рутульцы не исполняют и явно отклоняются, притом еще один раз, хотя по предписанию султана, я вместе со старшиною Рутульского магала Исмаил-Эфендием и с 15 чел. ездил в сел. Мукрах. Вызвал всех старшин 4 деревень, что переданы были в управление Казикумухского хана, объявил волю султана и передал им письмо от него, чтобы они непременно выгнали наиба Абдурахман-хана, но старшины в этом мне отказали. Прибытие мое в Элису было 21 июня, как раз в день сражения против русских войск.

Между прочим, когда я со старшинами Рутульского магала явился к султану, он много обнадеживал рутульцев и объявил, что Шамиль обещался прислать пропасть войск, и что он есть человек всемогущий.

Год тому назад до измены, зимою, слышал, не упомню от кого именно, что будто султан писал к Джамал-эдину Казикумухскому (он же главный советник Шамиля) письмо и от него получил ответ; но что было написано — мне неизвестно про это и не говорили даже; кроме того, еще два года тому назад, будучи в веселом духе, говорил иногда султан, что он весьма недоволен начальством за то, что заслуги его не умели оценить, но имел ли султан сношение с беками и жителями мусульманских провинций, я ничего не знаю, ибо я безотлучно до измены находился в Рутуле.

О Даниель-беке доложу, что он у Шамиля в большом уважении, так что из главных поборников Шамиля 15 чел. наибов состоят в команде его, султана; хотя это есть воля Шамиля, но, сколько я мог заметить, наибы Шамиля не совсем усердно исполняют предложения султана, в особенности более всех его не терпит Кибит-Магомед Тилитлинский и родственник его кадий Магомед — наиб Гидатлинского общества.

Во время бегства моего от Даниель-бека, то есть 27 дней тому назад, наиб Каратлинского магала Галбац Дибир получил от Шамиля предписание отпустить на продовольствие султана и находящихся при нем 1000 саб провианта (примерно можно полагать 100 тагар).

У султана, как я знал, не более в настоящее время 5000 руб. серебром денег, 1000 шт. баранов и около 10 лошадей. Более ничего особенного не знаю, кроме того, что он, Даниель-бек, намерен весною сделать набеги на округа Белоканский и Елисуйский, а Шамиль от болезни совершенно выздоровел и в настоящее время находится в Даргах. Что показал по справедливости, в том и подписуюсь.

Коллежский регистратор Молла Ахмед Сарубашский

РГВИА. Ф. 846. Оп. 16. Д. 6565. Л. 2-5. Подлинник.