№ 384
С. Н. Ермолову, 6 января 1847
С. Н. ЕРМОЛОВУ
Москва, 6 января 1847
Письмо твое, любезный брат Сергей Николаевич, от 3 декабря я получил. Имел я о тебе известие прежде, от проезжавшего молодого князя Воронцова и, наконец, говорил ехавшим от вас с князем Кочубеем 1. Слышал до того, что весьма занят делами и мало имеешь свободного времени. Хорошо, что вникаешь в новые твои обязанности и, конечно, скоро познакомишься с ними, упражняясь с таким терпением и чистой совестью.
Я уверен, что князь наместник будет благосклонен к усердному подчиненному и сделает приятным служение твое, которое относительно выгод, в сравнении с товарищами, далеко отставляло тебя назади. Надобно стараться, любезный брат, вознаградить потерянное. Может быть, еще не получил ты последнего письма моего, но твое в строгой точности согласовано с моим желанием. Нет новостей и не надобно, ибо сообщаются оне и с большою подробностию в газетах. Там же помещаются утверждаемые распоряжения по внутреннему управлению. Итак, мы все знаем, что у вас происходит. О прежних знакомых моих ты мне ничего сказать не можешь, ибо таковых почти уже нет существующих.
Как все мною упомянутое должно облегчать твою и мою переписку, и мы взаимно должны согласиться, что ей трудно быть частою. Так и будем поступать! Мне случится писать и давать поручения и детям. Ты, конечно, простишь мои о них заботы, особенно при том чувстве благорасположения, которое ко мне имеешь и доказываешь. Виктор отзывается в душе благодарным за милостивое обращение с ним милой и достойной Марии Григорьевны. Я прошу того же внимания к двум дикарям, которые, думаю, уже явились из Казылкумыки[и]. Воображаю, что за фигуры, и какой тон после отличного общества, в котором находились. Сделай дружбу, передай им, прилагаемое у сего письмецо. Виктору пишу прямо.
Об отличии, Клавдием оказанном, было рассуждаемо в Георгиевской думе 2 в Петербурге. Большинство голосов было в пользу представленных к ордену, но, как действия всех не подходят под строгой Статут, представления возвращены обратно к вам. Теперь не знаю, что сделается. Спасибо Клавдию, и буду впредь верить глупому замечанию, что счастливы рождающиеся в сорочке. С него снята таковая при рождении. Поклонись от меня Павлу Астафьевичу Коцебу 3 и предупреди его, что, может быть, случится мне отнестись к нему о моих юношах. Отставной полковник Арцруни 4 отзывается с большой похвалою насчет поступков его с ним отлично благородных. Молчит о многих других.
Скажи любезной сестре Марии Григорьевне, что Григорий Федорович меня часто посещает. Недавно принимал Марью Владимировну. С нею большая ссора за красавицу, ибо стращают меня, что отправят ее в Грузию. Я сражаюсь отчаянно.
Прощай. Не ожидаю от тебя писем, разве что будет относиться собственно до тебя и успехов твоих по службе.
Желаю тебе благополучия.
Душевно любящий брат Ермолов.
РГВИА Ф. 217. Оп. 1. Д.З. Л. 20-23 об. Копия. [521]
Комментарии
1. Кочубей Василий Викторович (1812-1850) — князь, второй сын канцлера В. П. Кочубея. В 1845 г. поступил на службу в канцелярию наместника кавказского М. С. Воронцова, с 1846 г. — статский советник, с 1848 г. — помощник попечителя Санкт-Петербургского учебного округа.
2. Георгиевская дума была учреждена в 1782 г. Ее заседания проходили в Чесменском дворце при орденской церкви, а с 1801 г. — в Георгиевском зале Зимнего дворца. Дума определяла права на получение ордена за военные подвиги открытым обсуждением и принимала решение о награждении большинством не менее двух третей голосов. В 1849 г. имена всех кавалеров ордена были занесены на мраморные доски Георгиевского зала Большого Кремлевского дворца, и позже туда регулярно заносили имена новых кавалеров. При Екатерине II в Статуте ордена Св. Георгия впервые для российского законодательства были прописаны правила выдачи пенсий кавалерам ордена.
3. П. Е. Коцебу.
4. Арцруни Еремия Георгиевич (1804-1877) — генерал-майор с 1860 г. В 1830 г. — главный интендант Кавказской армии. В 1836 г. временно оставил военную службу, поступив в Министерство финансов.