№ 372
В. О. Бебутову, сентябрь 1846
В. О. БЕБУТОВУ
[Осоргино], сентябрь 1846
Почтенный князь, Василий Осипович. Между прочими и до меня дошли слухи о счастливом сражении с горцами кн[язя] Аргутинского 1 и, вероятно, хорошем, ибо не было разноречивых суждений.
Один из приезжих с Кавказа говорил мне, что знатные господа, прапорщики Ермоловы удостоены милостивого отзыва их начальника, а к большему еще удовольствию моему, знакомый мне, приехавший из Петербурга, имел от кн[язя] Долгорукова 2, начальника штаба его высочества генерал-фельдцейхмейстера, поручение сообщить мне, что они кн[язем] Аргутинским представлены как отличившиеся и он особенно отзывается о них благосклонно.
Боялся я прежде Казикумыка, который имел славу страны самой нездоровой; но если обдержались мои юноши, то, конечно, нет лучшего назначения для служащих без покровительства. Когда на других пунктах может продолжаться бездействие, тут сметливый начальник всегда имеет возможность возобновлять успехи, покоряя распоряжение собственному произволу и времени собственно избранному, не вводя действие в общую связь плана. Этими преимуществами пользуется один кн[язь] Аргутинский, и пользуется, конечно, весьма искусно.
Жизнь моя летом в деревушке, которую ты, любезная собственность, один раз посетил, причиною, что проезжавших с Кавказа многих видеть мне не удалось, а потому и не богат я сведениями; впрочем, всегда попадал на радостных вестников о водворяющемся спокойствии, о том, что между горцами приметно охлаждение к Шамилю, что тягостна им зверская его власть и при всяком случае обнаруживается уменьшение к нему доверенности. Это, конечно, утешительно, если решаешься тому поверить. Я из числа тех, которых доверенность не поколеблется даже от слухов, будто Шамиль явился пред Внезапною и будто чрез форштадт. Не понимаю, где мог он пройти с артиллериею, когда вблизи ужасающее укрепление при Чир-Юрте, когда неподалеку прибывший Нижегородский драгунский полк, который назвать можно окрыленным войском, не долженствующим терпеть горцев на Кумыкской плоскости. Неужели возможно противустать десяти эскадронам, которых ведет удалый полковник? Я помню, как смешны были горцы конные; ты сам вспомнишь, с каким презрением смотрели на них при селении Лаваши наши карабахцы. Разве была у нас впоследствии особенная заботливость учить их верховой езде и они равную
обнаруживали способность, как и к действию артиллериею? Не знаю, как не усматривают этой добродетели в генерале Головине? С его времени горцы считают блистательные их успехи, и происшествия при Нейдгардте были только необходимым следствием удачного начала, сделанного первым.
Приложенное письмо, сделай дружбу, отошли Аргутинскому, но прежде его прочитай и положи свою печать.
Юношей моих имей в своем благоволении и поручи их благорасположению их начальника. Ты, по родству, в сем случае более, нежели кто-либо, подействовать можешь, а он им все сделать в состоянии. [508]
Прощай, желаю от души возможного тебе счастья, и почему же бы оно должно другим более благоприятствовать? Целую. Душевно преданный Ермолов.
Русская старина. 1872. Т. 5. С. 435-436.
Комментарии
1. В 1846 г. генерал-майор Аргутинский-Долгоруков предпринял экспедицию против Даниэль-Бека, от Турчидага двинувшись к аулу Салты, который захватил, а затем разбил лезгин у высот Чократль. После этого он зашел в тыл Шамиля, вторгшегося в Акушу, и этим заставил его ее покинуть (Берз Н. Краткий очерк служебной деятельности генерал-адъютанта, генерал-лейтенанта, князя Моисея Захаровича Аргутинского-Долгорукова. // КК на 1856 год. Тифлис, 1855. С. 574).
2. Долгоруков Илья Андреевич (1797-1848) — князь, член Союза Спасения, с 1832 г. — начальник штаба великого князя Михаила Павловича по управлению генерал-фельдцейхмейстера, с 1833 г. — генерал-майор, с 1844 г. — генерал-лейтенант.