№ 284
А. А. Закревскому, 13 июля 1827
А. А. ЗАКРЕВСКОМУ
Лукъянч[ико]во, 13 июля 1827*
* Пометы А. А. Закревского: «Получ[ено] 21 июля 1827», «Отвеч[ено] 16 сентября».
Почтеннейший и редкий друг Арсений Андреевич.
Давно чрезвычайно не писал я тебе, но теперь начну благодарностию за сына моего 1. Ты делаешь благодеяние юноше, который вступит в свет без всякого покровительства и с единственным наследством толпы неприятелей моих, никаких других прав не имея. Будь милостив к нему, любезнейший друг! Я предуведомлю тебя, когда его отправлю, но, конечно, не прежде будущей весны. Сделай к тому времени твое распоряжение. Учение его прикажи учредить таким образом, чтобы он знал иностранные языки нужные и приуготовлен был к военной службе, если не обнаружится других решительных наклонностей. Всего прежде нужно, чтобы он был добрый человек и непоколебимых правил чести. Может быть, сие последнее небольшие принесет выгоды в жизни, но он будет уметь находить утешение, если природа наделит его дарованиями.
Я 15-го числа прошедшего июня приехал в деревню к старику отцу моему, которому придало силы мое присутствие. Старик с неописанным великодушием принял детей моих и называет их сиротами. Я живу весьма покойно, и сия жизнь кажется мне не без приятностей. Давно нужно мне было отдохновение, к которому, впрочем, мог я перейти не таким образом. Но, почтеннейший друг, чиста у меня совесть, и не оставит судьба без наказания врагов моих, оклеветавших меня пред Государем. Что делали со мною в Грузии! Какой гнусный ябедник Паскевич, непостижимо! Когда-нибудь увидевшись, переговорим. Желтухин заезжал ко мне на несколько часов, и мне любопытно было его посещение.
Теперь прошу тебя объяснить мне, каким образом пожаловано мне 5000 рублей серебром столовых денег? Государь и без сей новой милости пожаловал мне жалованье по чину и столовые деньги по званию корпусного командира, чем я совершенно был доволен и чего более не мог желать. Теперь, если 5000 рублей серебром отменяют прежнее назначение, то я внакладе, ибо сего последнего дара если и не смел я отказать, то, по крайней мере, не обращу в свою пользу, что увидишь из прилагаемой у сего копии письма моего графу Дибичу 2. Я не должен был поступить иначе, и, конечно, ты ожидал от меня сего. Угадываю, что неприятели и самую милость Государя будут уметь истолковать во вред мне. Скажут, что мне заплачено за удаление меня из службы и обнаружение негодным. И поистине, такова наружность сей награды. Уведомь меня, сохранят ли мне прежнее жалованье и столовые деньги, указом 4-го апреля министру финансов данный? [405]
Я теперь занимаюсь приведением в порядок моей библиотеки, которая, не будучи весьма большою, довольно, однако же, хороша. Езжу верхом, дабы сохранить прежнюю подвижность и по возможности продолжить какого-либо рода деятельность. Не верь, почтеннейший друг, распускаемой на счет мой лжи, что будто я обленился, сделался праздным и лишился прежней способности. Все это изобретено злобою, и ты уверишься в том при свидании. Верь, что я не потерял прав на прежнюю твою дружбу!
Находясь в 12-ти верстах от Орла, я там еще не был, и у меня нет там знакомых, как будто в иностранном городе. Зимою, однако же, надобно жить там, ибо в деревне дом из щепок и нет ни одной печи. Желалось бы побывать зимою в Москве, но не знаю, удастся ли; впрочем, жалованье дает средства. Не подумай, что я говорю о 5000 руб. серебром, я не коснусь их! Что если бы домашние дела твои привели тебя в Москву и могли бы мы пожить несколько времени вместе! Сомневаюсь я в сем и, кажется, забавляю себя пустою надеждой! Напиши, однако же, будет ли сие возможным.
Прощай, любезный друг, узнай, как будет новым графом 3 принято письмо мое, которое я с тем писал, чтобы по оному было доложено Государю. Мне может быть одно и осталось преимущество, не казаться корыстолюбивым, и сего не намерен я лишиться.
Здесь слышу, что брат Михаил скоро возвратится. Напомни ему о даче на полуденном берегу Крыма. Быть может, он забыл о сем, но теперь было бы сие весьма прилично и я не отказал бы.
Продолжи мне лестную свою дружбу.
Верный по смерть Ермолов.
РГИА Ф. 660. Оп. 1. Д. 113. Л. 68-70.
Комментарии
1. Речь идет о Викторе.
2. Письмо Дибичу от 13 июля 1827 г. публикуется в настоящем сборнике по этой копии.
3. В 1827 г., по возвращении Дибича из командировки на Кавказ (для расследования недоразумений между генералами Ермоловым и Паскевичем), ему был пожалован графский титул.