БРОНЕВСКИЙ С. М.

НОВЕЙШИЕ ИЗВЕСТИЯ О КАВКАЗЕ

ЧАСТЬ ВТОРАЯ.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Ногайские поколения, живущие на северной стороне Кавказа

Из Монголо-Татар Ногайского поколения, рассеянных по всему Кавказу, только в сей части находятся значущие отделения; в прочих местах, в Дагестане и Ширване, они живут в меньших обществах. Кочующие по левому берегу Терека и далее по равнинам до Каспийского моря, состоят в Российском подданстве; переселившиеся по ту сторону Терека, Малки и Кубани зависимы от тех народов, на чьих землях они имеют жительство. Поелику все сии Ногайцы одинакого происхождения и, будучи по разным обстоятельствам переселены в Кавказ, находили там убежище вкупе с порабощением, мы поместим здесь сокращенно исторические сведения, и собственно то, что в Архивах наших об них известно, с присовокуплением географических известий о местах, ими обитаемых. [206]

Ногайцы получили название свое от Нагая, или Ногая, славного Татарского Полководца, который в 1262 году по смерти Менгу-Хана, отделившись от Большой орды, некоторое время властвовал в Даште-Капчаке (Кибчаке) или в Золотой орде Но по смерти Ногая Ногайцы составили особенное отделение, которое в рассуждении частных междоусобий своих с другими Татарскими коленами, стало приходить в ослабление, и тем самым способствовало возникшей от порабощения России к преодолению Золотой орды. Перед покорением Казани и Астрахани, в 1552 году, Ногайцы, жившие на Волге, просили Царя Ивана Васильевича Грозного о защищении их от Астраханского Царя Ямгурчея и вслед за тем вступили в Российское подданство. Кажется, что большую часть Ногайцов, поселенных в Кавказе и у подошвы оного, должно почитать за остатки Волжской орды.

Волжские Ногайцы разделены были на три части: Большой Нагай, Малой Нагай и Джетысан, то есть семьдесятотысячный. Кроме сих имели они особые названия по именам предков своих: Большой Нагай вообще, Джетышкеулу, а по частям Келенши, Хатай, Кибчак, Барлак, Мангот или [207] Мангит, и некоторые другие; а малой Нагай разделились на три рода: Каспулат-Улу, Навруз-Улу, Солтан-Улу, то есть Каспулатовы дети, Наврузовы дети и Солтановы дети. Поелику же Мурзы сего Малого Ногая происходят от некоего Касая Мурзы, потому оные вообще называются Касаевы дети. Из Малого Ногая выходило вооруженных людей до 60 тысяч.

Из числа Ногайцев, вступивших в Российское подданство, несколько тысяч семей, за междоусобною ссорою, с Волги перешли на Урал (Яик) и кочевали немалое время у реки Ембы, которая на Татарском и Калмыцком языках называется Дзем, или Джем, почему они и прозвали себя по имени той реки Джембуйлуки. В 1630 году Калмыцкий владелец Хорлюк Тайши, идучи с народом своим от Алак Ула к реке Волге, покорил сих Джембуйлуков и привел их опять на Волгу. Потом во время бунта Стеньки Разина (1670) и происходившей тогда между Волжскими Хоштоувскими и Зенгорскими Калмыками войны, возникли также внутренние неустройства, сопровождаемые военными действиями, в Ногайском народе, между коленом Джетысан и между Большим и [208] Малым Ногаем. В развязке последовало, что Джетысанской Мурза Сиюнч Седулов с детьми своими и улусными людьми, всего в 15-ти тысячах кибиток, ушел в Астрахань и соединился с бунтовщиками; а Малого Ногая Мурза Ямгурчей с улусом своим откочевал в степь к Тереку. Вслед за тем (1671) Ямгурчей, пришед обратно на Волгу с сильным войском, умноженным Горскими Черкесами и Крымцами, и притом совокупно с Большим Ногаем, сделал нападение на стан Джесытанской, расположенный за Царевою протокою, и, после упорного с обеих сторон бою, всех Джесытан забрал и увел в горы за Кубань, покорив их под Крымскую власть.

В 1672 Калмыцкий Наместник Аюка-Хан пришел с своими войсками на Кубань и принудил всех Ногайцев возвратиться в Российское подданство, оставя Малый Ногай на кочевье близь Кабарды при Тереке, а Большой Ногай и Джесытан, покорив по двумесячном сопротивлении, увел по-прежнему на Волгу; но в 1696 году Большой Ногай под предводительством Мурз Джагмата и Агаша опять ушел с Волги за Кубань, захватив с собою Малой Ногай и часть Джетысан и Джембуйлуков; [209] а в 1715 Кубанский Султан Бакта-Гирей, учинив сильное нападение на Аюку-Хана и Джембуйлуков, перешел также за Кубань.

При сем случае Лейб-Гвардии Капитан Князь Александр Бекович-Черкасской, приготовляясь к Хивинскому походу, находился с командою своею в Астрахане; по просьбе Аюки-Хана, он вывел Российское войско из города собственно для защиты особы и семейства Калмыцкого Наместника, но по приглашению сего последнего не почел за возможное или за приличное вступить в дело с Черкесами. Уверяют, что, в отмщение за сие равнодушие Князя Бековича, Аюка послал тайно к Хивинскому Хану с известием о приготовляющейся экспедиции и таким образом, буде сие справедливо, был причиною погибели Князя Бековича и большей части его отряда. Вслед за тем (1717) Аюки-Хана сын Чакдоржап ходил в погоню за Ногайцами на Кубань, откуда хотя и удалось ему вывесть Джембуйлук и Джесытан, но в 1723 они опять ушли на Кубань, пользуясь междоусобиями Калмыков.

По неоднократным покушениям со стороны Калмыков и Крымцев к присвоению [210] Ногайских орд, изнуренных междоусобиями, Крымцы перевели их, наконец, за Перекоп, а потом в Белогородскую орду на Днепр, что случилось в 1728 году.

В 1736 году, во время бывшей тогда войны с Турками, войска Донского Атаман Ефремов и Калмыцкий Наместник Дондук Омбо покорили Малой Ногай вооруженною рукою. Две части оного, Солтан-Улу и Каспулат-Улу, из коих собиралось войск более 10 тысяч человек, приняты по-прежнему в Российское подданство и переведены на земли, лежащие между Тереком и Кубанью; а третья часть, называемая Навруз-Улу, разорена. Сии Ногайские колена, по прежним условиям, платили с каждой семьи в год по скотине дани, которая оставлялась в пользу Калмыцкого Наместника. В 1740 году по восставшим в Калмыцком народе смятениям и по жалобам, принесенным от Ногайцев на Калмыцких владельцов, Ногайцы уволены от платежа подати сим последним, равно как и от платежа пошлин с лошадей, скота и других товаров, привозимых чрез Российские города. Со всем тем они не переставали по частям уходить за Кубань, и поелику о выдаче бежавших Ногайцев, [211] сколько ни требовано было от Порты, не получено удовлетворения, то признано за нужное перевесть их на Волгу к Астрахани.

При самом начатии войны с Турками (в 1769) Генерал Граф Панин, обратив оружие против Ногайских орд, кочевавших в Бессарабии при Днестре, и покорив Едисанское и Буджакское отделения, принял оные в Российское подданство, о чем заключен с ними акт в 1770 году под Бендерами. В том же году Джембуйлуцкая и Едишкульская орды отложились от Порты и предались под защиту России. Сначала назначены им были кочевые места между Днестром и Бугом, потом, по желанию их, пропущены на Кубань, где и оставлены во власти Крымской, в силу заключенного в 1772 с Крымским Ханом Сагиб-Гиреем трактата в городе Карасу; трактатом же, в 1774 году при Кучук-Кайнарджи заключенным с Портою Оттоманскою, Татарские народы, Крымские, Буджуцкие, Кубанские, Едисанцы, Джембуйлуки и Едишкулы, все без изъятия, признаны независимыми от всякой посторонней державы, но пребывающими под властию собственного их Хана, избираемого от Чингиского поколения. [212]

Сие положение недолго осталось в силе; ибо в следующем по заключении мира году действием Турецких подущений, Крымский Хан Сагиб-Гирей был свергнут, а на его место поставлен Девлет-Гирей; Ногайцы же с своей стороны избрали в Ханы Шагин-Гирея, который, наконец, Портою признан был Ханом; но вскоре, по причине восставших междоусобий, и сей последний принужден был искать убежища в России, сложив с себя Ханское звание для спасения своего отечества. Не останавливаясь на Крымских делах, как постороннем для нас предмете, в заключение приведенных здесь исторических эпох о Волжских Ногайцах остается упомянуть, что после присовокупления Тавриды к Российской державе Ногайские Татары, продолжительными неустройствами разоренные и в числе своем умаленные, частию возвратились в Российское подданство и переведены в Кавказскую губернию на теперешние места; иные поселены в Тавриде, другие между Бердою и Молочными водами в Екатеринославской губернии; а часть оных осталась за Тереком и Кубанью малыми отделениями между Горскими народами. Мы будем здесь говорить только о первых и последних, то есть: 1) о Ногайских отделениях, [213] кочующих в Кавказской Губернии по сю сторону Терека и Кубани, и 2) о Ногайских коленах, живущих по ту сторону Терека и Кубани между Горскими народами.

НАГАЙЦЫ,

по сю сторону Терека и Кубани кочующие в Кавказской Губернии

1. Караногайцы разделяются на пять колен: Нойман, Кипчак, Аскаштамгалы, Терки и Едишкуль, а все вообще составляют 2 747 кибиток; кочуют в Кизлярском уезде против Казачьих станиц по Тереку и далее по степи до Каспийского моря. Они состоят в главном ведомстве Государственной Коллегии Иностранных дел под управлением особенного Пристава, который подчинен местному начальству; податей никаких не платят; живут смирно и достаточно; держат большие стада крупного и мелкого скота; сверх того промышляют перевозкою товаров во внутренние Российские города и казенного провианта из пристаней по крепостям Кавказской линии. [214]

2. Джембуйлуки и Едисанцы в числе 724 кибиток, кочевье имеют в Моздокском уезде около слободы Володимировки, в летнее время при урочище Ачикулак, а в зимнее по правому берегу реки Кумы. Занимаются отчасти хлебопашеством, но более скотоводством; промышляют продажею скота и заработками в ближних городах; подведомственны Кара-Ногайскому Приставу.

3. Бештовские Ногайцы разделяются на пять колен: Каспулат, Кипчак, Едисан, Джембулук и Наврус, а все составляют 5342 кибитки; частию кочуют и частию живут домами около Бештовых гор по рекам: Танлык, Джегате, Барсуклы, по малому и большому Янкулю, Калаузе и Карамыке. Занимаются с успехом земледелием, сеют пшеницу, ячмень и овес и в знатном количестве продают сей хлеб зерном по городам. Главный же их промысел состоит в разведении овец и рогатого скота, от коего получаемое масло, до 200 тысяч пудов, променивают Армянам на разные нужные для них изделия. Они живут смирно и в довольстве, не платя никаких податей. По родственным связям их с Закубанскими Ногайцами иногда не без основания подозревают их [215] в соучаствовании с ними по воровству в Российских границах, но со всем тем Бештовые Ногайцы трудолюбивы и признаваемы за полезных для Кавказской Губернии поселян.

Есть ли бы все Ногайцы, живущие в Российских границах, чрез новые поощрения со стороны правительства или по собственному убеждению в очевидных пользах своих получили охоту к земледелию и к оседлой жизни, как иные начинают уже производить в действие, тогда бы они могли отчасти пополнить недостаточное население Кавказской Губернии и по времени сделаться совершенными доможилами и хлебопашцами наподобие Казанских Татар. Но они столько же почти, как Калмыки, привязаны к кочевой жизни предков своих, будучи побуждены к тому закосневшим в них предубеждением, превратившимся в непреоборимую и, так сказать, врожденную склонность, которая, однако, имеет корень свой в привычке к своевольству и безначалию, по примеру всех народов Гамаксобитов (живущих на возах), издревле кочевую жизнь почитавших за основание их независимости. Всех Ногайцев, кочующих в Кавказской Губернии, 8813 кибиток и дворов. [216]

НАГАЙСКИЕ КОЛЕНА,

живущие между Горскими народами по ту сторону Терека, Малки и Кубани

Сих Ногайцев должно разделить на старожилых и на поселившихся в позднейшие времена, то есть в течение XVIII или в исходе XVII столетия в Кавказских горах.

К старожилам принадлежат следующие три колена:

1. Малкары, или Балкары, получившие название свое от реки Малки, живут повыше Большой Кабарды на Полдень в Черных горах и на раскатах оных, по вершинам тех же рек, на коих расположены Кабардинцы, и наипаче по Череку, в следующих деревнях: Улу-Малкар (большой Малкар), Шаварда, или Канта, Шурдакра, Госпарта, Адшалга, Мухол, Бисанге, Холам. - Всех же числится 1236 дворов. Старшинский род у них называется Базиян, по коему Грузинцы и жителей Малкарской волости называют Базияны. [217] Некоторые почитают их за остаток коренных жителей Кабардинской земли, ушедших от страха в высокие горы, которые, однако же, не защитили их от порабощения; ибо они состоят в зависимости Князей Большой Кабарды и платят им подать. Кабардинцы неохотно позволяют им ездить за надобностями своими в Российские города, почему Балкары малозначущие торговые обороты свои производят в Имеретинской провинции Раче, куда возят для продажи войлоки, бурки, чекмени, лисьи и куньи шкуры; а оттуда добывают каменную соль, толстые бумажные ткани и другие безделицы. Скотоводство их состоит в козах и овцах; сеют ячмень, овес и несколько пшеницы. Старшины их приняли Магометанский закон, а прочие Малкарцы почитаемы за Христиан, потому что едят свинину. Но, по свидетельству преданий и оставшихся разоренных церквей, сии Малкары, либо прежние здешних мест жители, действительно были Христиане.

2. Чегемы, Гигви или Джики живут на вершине реки Чегема до стечения ее с речкою Шаудан, в числе 368 семей в следующих деревнях: Улу-Елт, [218] Табенинчиль, Бердебе, Мимала, Адче, Чегет Кам, Арзундак, Булунгу, Щерлиге, Устоширт. Уверяют, что они сброд из Булгар, Греков, Ногайцев и Калмыков, и в доказательство, что прежде сего они исповедывали Христианский закон, рассказывают о существующих у них запустевших церквах, между коими одна достойна примечания. Она стоит при Чегеме на скале, в коей проделан темный излучистый ход, запираемый с обеих сторон железными запорами. В церкви хранятся остатки древних книг. Несколько листов, из оных выдранных, которые, как говорит г. Паллас, получены с большим трудом и опасностию, принадлежали к Евангелию, писанному на Еллино-Греческом языке, и к другим церковным книгам. Есть также в сей земле священные источники, в окрестности коих никто не смеет рубить дерево. Чегемы держут овец и коз, вместо лошадей употребляют породу лошаков, называемую Кадра, упражняются в хлебопашестве и по причине малого числа удобных земель, обрабатывают оные с рачительностию; сеют ячмень и овес, которые употребляют в корм лошакам и для варения известного напитка бузы. Обыкновенный мед их весьма вкусен; в том [219] числе попадается и пьяный мед, о коем упоминает Ксенофонт. Таковый же мед находится у Малкаров. Чегемы равномерно ездят за солью и другими жизненными потребностями в Имеретинское торговое местечко Онис, отстоящее от Чегемов в двух днях конной езды. Из горы Каргашин-Тау (Свинцовая гора), лежащей на полдень в вершинах реки Чегема, жители добывают свинцовую руду, из коей делают пули; умеют приготовлять селитру и продают порох; есть также у них железная руда, которую они плавят.

За бесполезное почитается упоминать здесь о нескладном словопроизвождении Чегема, Джиков или Чихов от Чехов, кои будто бы могли удалиться в Кавказские горы во время гонения, претерпенного братьями Моравскими в конце XV столетия. Сам Гильденштет, приводя сию догадку, не признавал ее основательною, а вместо того полагал, что Грузинское название Джики или Чихи более сходствует с Цихиею императора Константина. Со всем тем братья Гернгутеры Сарепские, основываясь на сей догадке, посылали нарочных для исследования истины, как мы увидим ниже сего под статьею Дагестана и о городе Кубечи. [220]

3. Карачай, Карачаевцы, по Грузински Каршагети, живут на тучной и возвышенной равнине у Северной подошвы Ельбруса около вершин Кубани, в 140 верстах от Георгиевска, в числе 200 семей. Граничат к Западу с Урупом и Башилбайцами, к Полудню с Сванетами, к Востоку с Кабардинцами, к Северу с Абазинцами Алтыкезек, или шестиродными. Имеют изрядное скотоводство и небольшое хлебопашество по скатам гор. Живут рассеянно, малыми усадьбами и управляются одним старшиною, под властью Кабарды. У них есть мелкая, но крепкая порода Горских лошадей, известная под именем Карачаевских. Дорога к ним весьма трудная и опасная; она идет глубокими ущельями и стремнинами вверх по Кубани и по Баксану.

Когда сии три колена поселились в теперешних местах, неизвестно; предполагать можно с некоторою вероятностию, что сие случилось прежде 1552 года, то есть прежде покорения Ногайской орды под Российскую державу, потому что в наших летописях и архивах наименование Балкар или Малкар нигде не встречается. Еще другой повод побуждает к сему заключению: что все новопоселенные в Кавказе [221] Ногайцы сохранили древние свои названия по коленам; вместо того Малкары, Чегемы и Карачаевцы переменили прежние свои названия, приняв настоящие по урочищам, и до такой степени сблизились с образом жизни своих соседей, что язык только отличает их от Горских коренных народов, ибо все три колена говорят Татарским языком, подходящим к Ногайскому наречию, что долженствует служить достаточным доказательством однородного их происхождения с Ногайцами. Отправленные в 1650 году от Царя Алексея Михайловича к Имеретинскому Царю Александру Послы Никифор Толочанов и Дьяк Алексей Иевлев ехали туда и обратно чрез Балкарские земли. Они называют тамошних жителей и жилища их общим именем Балхары, из чего явствует, что Балкары или Малкары в то время существовали на теперешних местах.

Князья Большой Кабарды почитают все три колена за древних своих подданных, чаятельно по праву завоевания, и в подтверждение сей зависимости берут с них по одной овце с каждой семьи ежегодно дани. Малкары подведомственны роду Джембулата; Чегемы родам Мисоста и Атажуки. [222] Карачаевцы подлежат тому из Кабардинских владельцев, который всех старее летами. Все три колена, заключающие 1800 дворов, несут Кабардинское иго с отвращением, но в рассуждении недостатка пастбищных мест, коими пользуются в Кабардинских землях, принуждены покорствовать.

Ногайцы, поселившиеся в Кавказских горах по ту сторону Терека и Кубани в течение XVIII или в исходе XVII столетия

4. Мансуры, отделение Касай Аула, числом 450 семей, живут на реках большом Зеленчуке и по Урупу между Абазинцами шестиродными, от Российской границы не далее 25 верст, так называемые по имени знатнейшего рода Мурз своих Мансуровых, ими управляющих; находятся в связях с Абазинскими коленами Лов и Дударука, также с Башилбайцами; скотоводство имеют по малому Зеленчуку, ведут кочевую жизнь, то есть с подвижными своими домами переходят с места на место. Сии домы, называемые Аулами и кибитками, составляются из легких деревянных решеток, прикрытых белыми или серыми войлоками, и представляют вид [223] усеченного цилиндра с округлым верхом. Когда нужно переезжать в другое место, кибитку разбирают по частям или, не разобравши, буде она небольшого размера, ставят на двухколесную повозку, называемую Арба (правильнее Араба), в которую впрягают одну или две пары быков, после чего вмещается в кибитку все семейство, жены и дети, со всем домашним скарбом; а мущины провожают караван, иные пешком для управления быками, другие же в полном вооружении едут по сторонам верхом для обозрения мест и приискания хороших паств или по обыкновенной осторожности, охраняя караван от нечаянного нападения. Мансуровцы славятся великими разбойниками и таковым же из других народов охотно дают у себя убежище. Они состоят в некоторой зависимости от Князей Большой Кабарды Атажукина рода, но по обстоятельствам переходят от одного покровительства к другому.

5. Наврузы, отделение Белогородской орды (Акермен), кочуют по равнине, лежащей насупротив крепостей Кавказской и Усть-Лабинской по реке Лабе, а весною и осенью пасут скот, коего имеют достаточно, по речке Чалмык и около Кубани. [224] Большая часть оных в 1790 году перешла на правую сторону Кубани и находятся в Российском подданстве. Оставшиеся на теперешних местах составляют 650 семей и управляются старшим своим Мурзою Кара-Мурза Ибашевым. Наврузы подвластны частию Бесленейским и частию Темиргойским Князьям. Скотоводство и разбои в Российских границах составляют их ремесло и пропитание.

Сверх сих отделений, сохранивших некоторый вид обществ под собственными именами своих родоначальников, находятся между Закубанскими Черкесами многие рассеянные отрасли Касай-Аула, Мангит, Кипчаков и других колен, смешавшихся с Черкесами или им подвластных; иные же в виде дворовых людей составляют собственность Крымских Султанов, рода Гиреев, происходящих от Чингис-хана, кои по родственным связям своим с Черкесами остались там на всегдашнее жительство. О некоторых Султанах уже было упомянуто под статьею о Закубанских Черкесах; о прочих имеем следующие краткие известия.

Султан Мурат-Гирей, Хас-Гиреев сын, живет на Лабе повыше [225] Наврузовцев, имея собственных своих подданных не более 40 домов.

Брат его Султан Девлет-Гирей живет между Абазехами, в Черных горах, на речке Кучипс; собственных подданных имеет такое же малое число.

На речке Пшекупсе несколько деревень, называемых Шукан, принадлежат Султану Батыр-Гирею, коего сын, известный Селим-Гирей, бывший в Российской службе Бригадиром, ушел за Кубань.

Дети Султана Арслан-Гирея, родные братья Генерал-майора Султана Менгли-Гирея, живут между Ногайцами на большом Зеленчуке в таком же бедном положении. Со всем тем они пользуются между Закубанскими народами отличным уважением, и нередко, по приглашению их, принимали начальство над войсками в неприятельских действиях против России. Всех Ногайцев, живущих между Черкесами, полагают не более 5 000 дворов и кибиток. Далее на Восток, по ту сторону Терека, кочуют в Аксаевском владении Ногайские Татары, о коих выше сказано. [226]

Всех вообще Ногайцев, кочующих и живущих домами по сю сторону и по ту сторону Терека, Малки и Кубани, числится около 18 000 кибиток и дворов. Есть ли причислить к ним Ногайцев, живущих на Молочных водах, и еще несколько отделений, кочующих в Бессарабии, то вообще остатки сего сильного Монгольского колена едва ли более чем 30 тысяч семей.

Плоское образование лица Ногайцев выразительнее обнаруживает происхождение их от Монгольского корня, нежели у прочих Татар, переселившихся в чужие земли. Кажется, что к поддержанию сего первобытного облика в целости наипаче способствовало жительство и смешение их с Калмыками, как между тем на лицах Крымских Татар черты Монгольской породы мало-помалу сгладились от смешения их с Черкесами, Молдаванами, Россиянами и Поляками; точно так, как Турки Оттоманского колена исправили свой оклад лица посредством Греческой и Черкесской крови.

О правах и обычаях Ногайцев и других Татарских колен, внутри России обитающих, довольно известно из [227] описания господ Академиков, путешествовавших по России. Но относительно к Татарам Кавказским все сие подвержено великим изменениям, как уже было замечено, потому что они приняли или постепенно принимают нравы и обычаи Горских народов, в противность мнению тех, кои, может быть, предполагают, что Татары господствуют еще в Кавказе, из чего вышло, что многие несвойственно именуют: Лезгинские Татары, Черкесские Татары, так, точно как бы Кумыкские Татары, Кубанские Татары, хотя между теми и другими великая разность, ибо первые собственно Лезгины, Черкесы, а последние действительно Татары. Да и в то время, когда владычествовали Татары в сей стране, они довольствовались временною и наружною покорностию от побежденных народов, не домогаясь до подчиненности, Горцам несвойственной. Правда, Татары оставили в Кавказе неизгладимую память своего господствования в языке, который и доныне в общем употреблении у всех почти Кавказских жителей, за исключением коренных диалектов, на коих они говорят между собою. Не менее справедливо и то, что в сии диалекты вкралось множество Татарских [228] слов. Но с покорением Тавриды не только пресеклось последнее владычество Татар на Кубане, но и сами они повсюду подпали порабощению. Даже из старожилых Татар одни Кумыки составляют в Кавказе независимые области, управляемые собственными своими владельцами. Казы-Кумыки, буде они и Татарского происхождения, до такой степени переменили язык, нравы и обычаи, что ныне причитаются к Лезгинам. Прочие все подвластны иноплеменным владельцам, как мы видели и еще увидим под статьями Дагестан, Ширван и Грузия. [229]

Изъяснение знаков, таврами называемых, коими клеймят конные заводы Горских лошадей в Кавказе

Текст воспроизведен по изданию: Новейшие географические и исторические известия о Кавказе, Часть 2. М. 1823

© текст - Броневский С. М. 1823
© сетевая версия - Тhietmar. 2017
© OCR - Чернозуб О. 2017
© дизайн - Войтехович А. 2001