91. Тоже, к управляющему Министерством внутренних дел, от 30-го декабря 1824 года, № 335.

По поводу рассматриваемого высшим начальством дела о дорожной пошлине, в пользу Шуамтинского монастыря взыскиваемой, в. выс-о изволили требовать мнения моего о сем предмете.

Вследствие чего, собрав нужные сведения об означенной пошлине и о средствах, могущих вознаградить Грузинскую церковь в случае уничтожения оной, я сообщил 20-го минувшего февраля [874] соображения мои преосвященному экзарху Грузии и просил его уведомления признает ли он предлагаемые мною меры удобными на тот конец, дабы в. выс-о, имея в виду отзывы местного духовного и гражданского начальств, без затруднения могли решить дело сие, о чем я имел честь доводить до сведения вашего 2-го декабря, № 302.

Преосвященный экзарх Грузии, вследствие вторичного моего требования о скорейшем сообщении мнения по означенному предмету, 22-го того же декабря, не излагая суждения своего об оном, уведомил меня только о том, что представлено из Грузино-Имеретинской Синодальной Конторы в святейший Правительствующий Синод на разрешение. Посему я имею честь представить благоусмотрению в. выс-а следующие сведения и соображения.

Гомборская дорога при Грузинских царях едва в известное время года была проходима, ибо там не существовало ни мостов, ни плотин и в ненастную погоду прекращалось всякое сообщение по оной. Сверх того беспрерывные грабежи и разбои Лезгин, в Гомборских горах и лесах скрывавшихся, делали оную опасною для проезжих и потому крестьяне селений Гулгули и Артазани, принадлежащие Шуамтинскому монастырю, выстроенному на одной Гомборской горе, содержали там караулы как для безопасности иноков от хищничества Лезгин, так и для охранения проезжих. По преданию, не подверженному сомнению, царица Грузинская Анна, желая предоставить монастырю Шуамтинскому выгоды за охранение крестьянами оного проезжих по Гомборской дороге, грамотою, в 1702 году пожалованною, дозволила собирать помянутому монастырю пошлину с едущих из Карталинии в Кахетию и обратно. Количество сей платы не определено в грамоте и потому сбор оный производился по произволу настоятелей монастырских.

По присоединении Грузии к Российской Державе правительство приняло на себя попечение о безопасности и исправлении проезжих дорог. Гомборская дорога приведена воинскими командами и поселянами в лучшее положение без всякого участия со стороны церкви и в то же время церковные крестьяне избавлены от обязанности конвоировать проезжих; при всем том пошлина монастырем Шуамтинским собиралась как с съестных припасов, так и с товаров, хотя уже была совершенно уничтожена причина, для которой таковая пошлина учреждена.

В июне 1808 года главнокомандовавший в Грузии гр. Гудович, согласно Высочайшей Е. И. В воле, предписал уничтожить все внутренние пошлинные сборы за привоз в город из деревень и за вывоз из оных всех съестных припасов. Такое распоряжение должно было бы уничтожить и Шуамтинскую пошлину, вредную для сельской промышленности.

Преосвященный экзарх Грузии уведомил меня, что сбор означенной пошлины простирался ежегодно от 50-ти до 70-ти р. с. и только в 1824 году отдан на откуп за 90 р. с. в год.

Я не считаю нужным распространяться о том, что внутренняя пошлина, падающая на жизненные потребности, в благоустроенном крае существовать не должна тем более, что оная по неопределительности своей подвержена многим злоупотреблениям, обременительна для поселян и бывает причиною дороговизны съестных припасов в городах. Сии причины побудили правительство в 1808 году, как я упомянул выше, сделать распоряжение об уничтожении многих подобных статей, приносивших казне и частным людям доходы; не сделано и не следовало делать исключения в сем случае для Грузинской церкви, пользующейся обширными имениями, коих доходы с избытком удовлетворяют ее потребности.

Но поелику в сообщенном мне от в. выс-а отзыве бывшего министра духовных дел и народного просвещения, признавшего и с своей стороны помянутую пошлину неуместною, требовалось вознаграждение Шуамтинскому монастырю за уничтожение оной, то я полагал для сего следующие средства, не обременяющие казну новым расходом.

Из сообщенных мне экзархом Грузии сведений видно, что в прежние годы жители церковных селений Шуамтинского монастыря Гулгули и Артазани наряжали ежемесячно по 15-ти чел. вооруженных. Теперь, когда попечением правительства охраняется безопасность жителей и проезжих от хищнических набегов, то содержится только 5 человек для стражи и работ при монастыре; прочие же 10 чел. свободны от сей повинности; однако же за таковую свободу по собственному распоряжению монастырь взыскивал с каждого из них в месяц, как мне известно, до 2-х р. Не могу утвердительно сказать, поступал ли сбор сей в пользу церкви, но во всяком случае освобождение крестьян от караула объясняет для какой цели повинность сия на них была возложена в прежнее время, в которое не могли они откупаться от стражи. По мнению моему, [875] гораздо умереннейшая плата достаточно вознаградит Шуамтинский монастырь за неуничтожаемую пошлину и плата сия вместо 2-х р. ограничится 75-ю к. в год с освобождаемого от караула крестьянина, что и составит со всех 120 чел., несущих ныне сию повинность, сумму, которая получается от откупа за Шуамтинскую пошлину. Средство сие не только не будет отяготительно для крестьян селений Гулгули и Артазани, но еще послужит им значительным облегчением, ибо каждый из них будет знать, какая плата от него следует в год за свободу от караула и сия плата умеренна весьма в сравнении с взыскиваемою с них доселе по произволу настоятелей монастырских и будет уже вся сполна поступать в доходы Грузинской церкви.