906. Рапорт и. д. Астраханского гражданского губернатора ген. Ермолову, от 28-го ноября 1820 года, № 4117.
В. выс-о от 12-го минувшего октября, № 3458, поручить мне изволили, собрав сведения, нет ли у Калмыкских владельцев, кроме аймачных, других каких-либо Калмык, собственно им принадлежащих, над которыми имели бы они такие же права, какие имеют Русские помещики над крепостными своими людьми, представить на ваше благоусмотрение.
Стараясь с точностью выполнить волю сию, я прочел со вниманием дела ведомства главного Калмыкского пристава, ныне в управлении моем [522] состоящие; но в них и следов не открыл, откуда бы извлечь требуемые объяснения, а потому обратился к делам губернского архива и там по тщательном пересмотре оных не более мог отыскать следующего:
1) В указе Правительствующего Сената от 28-го июня 1785 года на имя правившего должность ген.-губернатора Саратовского и Кавказского ген.-пор. Потемкина, между прочим, сказано: Относительно Калмык, проданных и подаренных от их владельцев разных чинов людям, имеющим к тому право, если сии владельцы подданных своих имеют на праве дворянском и они им неоспоримо принадлежат как крепостные и таковое владение введено у них древним их обычаем, а паче основано на их законе, на каковых именной 1783 года октября 20-го числа указ о вольных разных наций людях и прежние о пленных не простираются в утверждении оных за их покупщиками, и кому они подарены и насильно захвачены, с мнением его, ген.-губернатора, Сенат согласен, коих следует причислить в подушный оклад с прочими Великороссийскими людьми; но при том должно однакоже наблюдать, чтобы не произошло какого-либо злоупотребления и не покусился иногда кто-либо привозить и захватывать таковых Калмык силою во вред и беспокойство их владельцев.
2) Он же, ген.-губернатор Потемкин, от 7-го мая 1786 года от Правительствующего Сената испрашивал разрешение: повелено ли будет платить за дворовых людей, крещенных из Калмык, подушные и рекрутские деньги, объясняя далее, что бывшей губернской канцелярии требование и записка о крестившихся Калмыках, принадлежавших кн. Дондукову, были неосновательны, ибо во 1-х сопряжено для Калмык, всеконечно, что доколе оные пребывают в мрачности своего идолопоклонения, то остаются от всяких податей свободны; но как скоро примут просвещение христианской веры, так скоро пишут их в оклад и заставляют нести тягости, как будто христианский закон есть обязательство потерять им свою свободу. Сие, кажется, есть средство отучить их обращаться в познание христианской веры; да сверх того Калмыки, принадлежащие своим владельцам, есть род людей военных, на которых без рассмотрения Правительствующего Сената и без Высочайшей Е. И. В. воли губернская канцелярия налагать податей не имела права; прочие же Калмыки, кои входят в помещичье владение по данным им крепостям от своих владельцев, кажется, в оклад положены быть могут. На представление сие последовал из Правительствующего Сената от 7-го мая 1786 года указ, в коем сказано: Как уже о всех подданных Калмыкских владельцев, проданных и подаренных разным чинам, имеющим к тому право, по представлению вашему прошлого 1785 года июня 10-го дня в Правительствующем Сенате решительное положение, согласно с мнением вашим, сделано и того же июня от 17-го числа указ к вам послан, в воем именно сказано. Всех таковых из Калмык дворовых людей следует причислить в подушный оклад с прочими Великороссийскими людьми и для того дано знать ему, что Сенат ни в какое о том рассмотрение вновь нужды входить не находит, а поступать с ними во всем по силе означенного прежде посланного указа.
3) В деле 1786 года, производившемся о принятии Дербетевых улусов в казенное ведомство, значится:
a) Находящиеся во владении владельцев зайсанги с имеющихся у них аймаков или кибиток никакого положенного сбора не имеют, но получают на одно токмо продовольствие без всякого для аймачных отягощения.
b) Звание зайсанга происходит издревле от общенародного положения и учреждения бывших Калмыкских ханов и владетелей, что зависело от воли сих последних. Сии зайсанги в отношении к народу состоят в первом по владельце почтении и управляют аймачными наследственно и не иначе, как старший по отце сын, прочие же остаются в одинаковом с ними положении. Впрочем, случалось и то, что по намерению отца разделялся аймак на равные части детям; но сие происходило единственно из отменной милости владельца к зайсангу и не в пример для других. Владелец имел власть и за малое преступление лишать зайсангов их аймаков, как полный господин, прекращающий управление доверителя.
c) Зайсанги не имеют права из аймака людей продавать, но для услуг своих содержат некоторое число оных. Впрочем, сии зайсанги могли приобретать покупкою и разными случаями людей и, имея в точном холопстве, властны продавать и дарить по желанию их, ибо у Калмык кто только в состоянии и мог в холопстве доставать себе людей дозволялось, каковых не одни зайсанги, но и прочие Калмыки у себя имели.
В Калмыкском народе есть особый класс [523] людей, не несущих никаких податей, и называются шабинеры, запсоры и котечинеры; первые по усердию владельцев к своим богам увольняются и, принадлежа монастырям их, управляются по выбору их лучшими гелюнгами, т. е. попами; вторые, по воле владельцев быв уволены от податей, называются отделенными и для того снабжаются увольнительными письмами. Последние же значат господские служители, которые, будучи изъяты от всех податей, в поход следуют с своими только владельцами.
Не ограничиваясь сими извлеченными из дел сведениями, я просил Калмыкского владельца полк. кн. Тюменева, как человека довольно в сравнении других владельцев образованного, доставить мне по вопросу вашему объяснения и получил ответ, что все вообще владельцы, как и он сам, владеют родовыми подвластными Калмыками и он сам, не касаясь других владельцев, кроме тех самых подвластных Калмык у себя никого не имеет. Известно, впрочем, ему, что в прежние времена по решениям ханов, владельцев и суда Зарго истцы за претензии свои по Калмыкскому закону получали головою семейства у несостоятельных должников; но есть ли у кого ныне таковые люди не ручается. По Высочайшему утверждению древних их прав и обыкновений всякий владелец и ныне волен отдавать в приданое за дочерью своею подвластных Калмык и дарить их сколько заблагорассудит; но зайсанги, так как состоят в полной зависимости от владельцев, от коих получают и лишаются звания сего, не имеют права никому отдавать и дарить своих аймачных.
Из всех сих сведений открывается, что не только одни владельцы, но и зайсанги их и самые простые Калмыки могут иметь у себя людей, называемых холопьями, в качестве крестьян; что между ними есть особый класс людей свободных, каковы суть: шабинеры, запсоры и котечинеры. Но кто из всех их в настоящее время и сколько таковых людей имеет, как равно и в улусе каждого владельца считается свободных под вышепрописанным наименованием людей, не известно, а посему хотя бы и следовало ныне собрать сведения сии чрез посредство самих же владельцев, но как указом Коллегии иностранных дел от 21-го сентября 1811 года воспрещено главным Калмыкским приставам входить в исчисление Калмыкского народа, то посему я и не смел решиться на отобрание от них описанных объяснений без особого повеления в. выс-а, выключая владельца Тюменева, как человека довольно образованного. Других же дел, к сему роду относящихся, из коих можно бы извлечь определительные сведения, при всем тщании моем не мог отыскать ни в делах Калмыкского штата, ни губернского архива.