755. Отношение ген. Ермолова к барону Строгонову, от 20-го сентября 1820 года, № 196.

Имею честь принести благодарность за сведения, доставленные в. пр. в последней депеше, от 1-го июля, № 537, в коей раскрытием истинных причин производимого в Турецких областях [427] вооружения, рассеяв сомнения мои, изволили облегчить меня во многих моих предприятиях и в самом исполнении оных.

Вам, осветившему меня опытною вашею прозорливостью, обязываюсь сообщить некоторые приобретенные мною успехи:

Сурхай-хан Казикумухский, сильный владетель в Дагестане, неприятель нам коварный и злобный, изгнан из владений и войскам его нанесено ужасное поражение, каковому Дагестан никогда не бывал свидетелем и тогда даже, как свободу свою защищал против Надир-шаха. На место врага сего возведен хан, нам верный и приверженный. Сурхай-хан бежал в Персию. Ему некогда оказывала покровительство Порта: предки его имели от нее грамоты, утверждавшие их во владениях, прежде нежели за Кавказом распространилось владычествование Русских. Безрассудный и до конца возлагал на нее надежды!

Мустафа-хан Ширванский, утвержденный в сем достоинстве правительством и имеющий чин ген.-лейтенанта, изобличен в изменнических поступках. Быстрое появление войск наших понудило его к бегству и он также скрылся в Персию. Нам досталось богатое его владение и без выстрела. Сей, вероятно, из Персии будет стараться проехать в Турцию, ибо и прежде под покровительством ее имел убежище в Ахалцихе, когда в 1796 году находились здесь войска Русские под начальством ген. гр. Зубова. По сходству закона издавна он привержен Порте.

Теперь обращусь к объяснению Турецкого министерства в рассуждении мятежа в Гурии и Имеретии, о коем вкратце упомянул я в отношении моем к в. пр. от 22-го июля, № 160.

Точно в обеих сих областях происходили беспокойства. В Имеретии при первом появлении войск рассеялись шайки мятежников, схвачены из них главнейшие, некоторые тотчас наказаны и все вошло давно уже в надлежащий порядок; некоторые из мятежников ушли в Ахалцих, где пашею приняты дружественно. В письме к паше изобразил я подлость его поступка и, назвав его настоящим именем, я не оскорбил его.

В Гурии мятежникам способствовали Аджарские и Кобулетские жители, Турецкие подданные; но и сии по обыкновенному порядку вещей должны были спастись бегством. Главным мятежникам дано убежище, некоторым в Ахалцихском пашалыке, другим в кр. Поти. Начальствующий сею последнею бек слишком презрителен, чтобы мог я писать к нему; но от паши Ахалцихского, которому чистосердечно признался я в моем к нему презрении, как другу верному всех мошенников, получаю всегда вежливейшие отзывы и нималейшего удовлетворения. Чиновники, каковых имеет Порта в пограничных своих областях, именование мошенников справедливо могут принять за приветствие.

Паши сии явно обманывают правительство, будто бы от Имеретии, Гурии и Мингрелии присланы к ним депутаты просить вспомоществования войсками и что с сими областями соединилась Грузия, желая вступить под владычество Порты. В Грузии не было мятежа, ниже тени беспокойств. Из Имеретии и Гурии никогда не было посылаемо депутатов, ибо лучшее дворянство и большая часть народа были со стороны нашей и потому вскоре прекращены беспорядки. Владетельные князья Гурии и Мингрелии, составив войска, усмиряют бунтующих, усердно нам содействуя. Депутаты же, именуемые пашами, не что иное как мятежники, выгнанные войсками или бежавшие от страха, не дождавшись оных, между коими важнейший есть Вахтанг, глупый молодой человек, рожденный от Ростома, незаконного сына царя Давида, который и сам умер в бегах в Ахалцихе, изгнан будучи последним Имеретинским царем Соломоном, также умершим в бедности и презрении.

Из сего краткого изложения в. пр. усмотреть изволите, до какой степени простирается гнусная ложь пограничных Турецких начальников и то, конечно, не будет для вас новым, ниже презрение, которого по справедливости я от них не отнимаю.

Прежде возгоревшегося в Гурии мятежа некто Кайхосро Гуриели, родственник владетельного кн. Гуриели, схватил одного офицера и в службе нашей находящегося переводчика и передал их Аджарскому беку, подданному Турецкому, с коим издавна имеет он связь разбойническую. Я требовал от Ахалцихского паши возвращения оных и никакого не имею удовлетворения. Я прошу покорнейше в. пр. в сем случае ходатайства, столь могущественного отличною вашею твердостью, и обязанным почитаю себя не скрыть пред вами, что если должны мы испытать равнодушие к справедливому требованию нашему, то я найду средство в другой раз не прибегать в просьбам и, конечно, не с одной стороны нашей будут безуспешные жалобы. [428] Довольно долго смирял я негодование и невежество не вечные должно иметь права на снисхождение.