733. Отношение ген. Ермолова к гр. Нессельроде, от 23-го августа 1818 года. — Лагерь на р. Сунже.

Чрезвычайный посланник наш при Порте прошедшего 1-го июля сообщил мне, что доставленную ему от меня ведомость о наглых и разбойнических поступках начальников Турецких пограничных областей, довел он до сведения Оттоманского министерства и надеется, что обратит оно должное внимание, коим обязана Порта по дружественным отношениям, с Россиею существующим. Я честь имею просить в. с. подтвердить со стороны вашей посланнику барону Строгонову о настоятельном требовании, дабы необузданная наглость и дерзкие поступки прекращены были. Нет сомнения, что отзыв в. с. на действия самой Порты будет иметь влияние и она не в одних обещаниях, но и на самом деле решится укротить разбои своих чиновников. Я обязан однакоже сообщить к сведению в. с., что по точном известии о внутреннем состоянии смежных с Грузиею Турецких областей Порта того сделать не имеет возможности, что бессильна власть ее в землях, где дух своевольства и неповиновения в верховной степени. Итак, тоже поведение и поступки Турецких чиновников будут продолжаться; те же беспрерывные хищничества и разбои будут иметь место. Сии последние уже до того достигли, что Турки большими партиями нападают не только на мирных поселян, но и на самые войска. С самого моего прибытия в здешний край удерживаю я справедливое мщение жителей и не должен скрывать от в. с., что далее удерживать его я не в состоянии, ибо безуспешны внушения мои простому народу, сколько много чести делает ему священное хранение обязанностей дружбы, когда понятие о чести сей свыше постижения простолюдина и когда скорбящее сердце его о потере отца, жены или детей, убитых или увлеченных в плен, о разрушенном благосостоянии, о вырванном последнем куске пищи гораздо вразумительнее толкуют о необходимости мщения. Грозить жителям, что оскорбление Порты может навлечь невыгодные последствия непристойно и здесь каждый весьма хорошо разумеет, что смиряя хищников во времена царей Грузинских, не менее имеют они для того средств, будучи подданными Императора Российского. [411]

Согласен я верить, что Порта не участвует в сих поступках тайным на оные поощрением; допускаю даже и то, что она искренно пожелает употребить меры к прекращению их, но когда (как сказал я выше сего) не имеет она к тому ни средств, ни власти, неужели, закрыв глаза на причиняемый вред, должно довольствоваться бесплодными уверениями в добром ее расположении? Нет сомнения, что она не пощадит сих уверений и что же, впрочем, может она сделать более? Но от того не менее своевольствовать будут ее чиновники, не менее страдать будут ее жители. Я смею думать, научась из происшествий прежнего времени и из некоторых примеров, недавно случившихся, что не нарушая между обеими державами дружбы и доброго согласия, можно удовлетворение частных оскорблений предоставить самим обиженным, не допуская со стороны правительства нималейшего в том участия, т. е. отражая партии хищников, впадающие в границы наши, искать истребления их и в сих случаях на самых землях их войска отнюдь не должны содействовать.

Нужно при сем знать в. с., что смежный с Грузиею Ахалцихский пашалык допустил Лезгин, неприятелей наших, иметь жительство на землях своих и поселил их против самых границ наших, на самом ближайшем расстоянии. Сии-то вредные разбойники производят у нас наиболее опустошений и состоят под особенным покровительством пашей, которые разделяют с ними добычу. Мне уже не один раз случалось посылать отыскивать увлеченных людей и их находили между прислугою самих начальников.

Уверяю в. с., что не вызывая негодования Порты, я самими жителями смирю сих гнусных разбойников и что сие гораздо легче сделать, нежели во мнении воинственных жителей допустить далее мысль о бессилии нашем или паче о боязни. В прошедшем году, в отсутствие мое в Персию, владелец Гурии нападением на партию разбойников Турок предупредил вторжение их в наши границы и они не произнесли слова жалобы. Здесь нельзя руководствоваться теми же правилами, как в Европе.

Прошу донесение мое повергнуть на благорассмотрение Е. И. В.