641. Тоже, кн. Меншикова к Аллах-Яр-хану, от 9-го июля 1826 года. — Султаниэ.

Письмо в. высокост. третьего дня вечером получил я и спешу на оное ответствовать:

Г. И. Николай Павлович, взошедши на прародительский Престол и обозревая внешние сношения своего государства, нашел с Персиею неоконченное дело о границах, и из последних бумаг, тогда полученных в С.-Петербурге, узрел с одной стороны акт, 28-го марта 1825 года подписанный ген.-д. Вельяминовым и заключающий требования России; с другой же стороны письмо е. выс. Аббас-мирзы к ген. Ермолову, с доставлением проекта граничной черты, в котором заключались Персидские требования. Г. И., сличая требования одной стороны с требованиями другой, нашел их столь близкими, что приписывал неокончание сего дела лишь каким-либо недоразумениям и как я назначен был возвестить е. в. шаху о восшествии Г. И. на Престол, то вместе с тем и поручено мне было войти в объяснение с Персидским министерством о границах на вышеупомянутом основании, которое проистекло из следующих выражений письма Аббас-мирзы к ген. Ермолову.

“Все условия и предложения, вами сделанные в рассуждении Капана и Гокчи, я одобрил после последнего возвращения к нам Фетх-Али-хана, и обещаем вам, что е. в. шах утвердит оные. Впрочем, божусь Господом Богом и короною е. в., что более сего власти я не имею".

Аббас-мирза, признавая в себе власть насчет Капана и Гокчи, делал в том же письме о и прочих местах условные предложения и относил на разрешение шаха предметы, превышающие его власть.

Утверждаясь на сих бумагах, я излагал предложения моего правительства, на обоюдном согласии основанные; но оные не приняты как в Тавризе, так и в Султаниэ, и ныне в. высокост., отвергая их, приглашаете меня окончить разграничение по трактату. На сие имею долгом ответствовать и заверить, что предложение следовать трактату будет принято Российским правительством тем охотнее, что основываться будет на святости договоров, соблюдение коих есть всегдашнее и постоянное желание моего Государя, имеющего особенное дружественное расположение к Персидской державе и к е. в. шаху.

Россия не ищет приобретения земель, но желает прочного союза и блага своих подданных без различия веры, равно покровительствуемых Государем Всероссийским.

Для достижения благой цели согласия, устранения споров и утверждения границ по смыслу трактата и на взаимных выгодах обеих держав, я с своей стороны предлагаю Персидскому министерству выслать с обеих сторон на границу полномочных, либо послать нарочного в С.-Петербург для беспристрастного обсуждения обстоятельств и решительного окончания сего дела, ко вреду и в противность желания двух великих государей столь долго продолжающегося.

Если Персидское правительство согласится на сие предложение, то я имею право удостоверить, что со стороны России неукоснительно назначены будут полномочные, либо предоставится мне власть вступить в переговоры о предметах, на кои теперешняя инструкция моя не простирается.

Я надеюсь, что Персидское правительство усмотрит из сих предложений искреннее желание России не только сохранить дружественное отношение с Персиею, но упрочить оное на святости договоров. Если же Персидское правительство не примет сих предложений в намерении действовать вооруженною рукою, то не может упрекать Россию могущими произойти последствиями и желанием нарушить трактат.