580. Высочайшее повеление ген. Ермолову, от 31-го августа 1825 года. — С.-Петербург.

Содержание письма вашего ко Мне от 12-го июля и отношений ваших от того же числа к гр. Нессельроде, которые он докладывал Мне, поставило Меня в необходимость войти в некоторые рассуждения по предмету, в них заключающемуся.

Препоручение, данное вами Мазаровичу, Я совершенно одобряю. Оно согласно с миролюбивыми Моими видами и общим ходом нашей политики. Личные объяснения с шахом о предполагаемом разграничении, вследствие данных вами наставлений будут Персидскому правительству новым доказательством сколь искренно Мы желаем утвердить дружеские с ним связи и отклонить все возможные поводы ко взаимным неудовольствиям.

Отдавая полную справедливость усердию вашему к пользам отечества и уважая мнения ваши о делах службы, Я не могу однакоже разделить опасений ваших насчет военных замыслов Персиян против России. Быть может, что встретится еще много затруднений в переговорах с министрами и шаха и Аббас-мирзы; быть может, что они пребудут неуклончивы и долго еще не согласятся уступить то, чего мы, по уверениям их, не имеем права требовать на основании точных слов Гюлистанского трактата. Но из сего трудно заключить, чтобы они решительно готовились к нападению и хотели силою овладеть уступленными и присоединенными к Грузии областями. До сих пор Мы не видали в Персидском правительстве признаков подобного ослепления, ни в шахе — воинственного духа; напротив того, все дошедшие до Нас известия и и самые донесения Нашего поверенного в делах свидетельствуют о его наклонности к миру. В таковых мыслях утверждает Меня и последнее письмо Мирза-Абуль-Хасан-хана, с коего список доставит вам гр. Нессельроде, равно как и с его ответа, и Мною одобренного.

По сим причинам Я не могу предполагать в шахе намерения действовать наступательно против России и ожидаю от Персии если не искренней дружбы, то по крайней мере соблюдения мира.

С другой же стороны происшествия на Кубани и в особенности случившияся в Чечне неприятныя последствия общого в той стране возмущения, о коих вы донесли Мне от 30-го июля, делают всякое наступательное движение против Персии весьма неуместным. Нам нужно прежде восстановить в собственных наших владениях и окружающих оные народах совершенное спокойствие и порядок; нужно стараться истребить возмущение решительным действием для наказания тех из возмутителей, кои покажут себя упорнейшими, а увлеченных, но готовых к покорности привести к повиновению мерами кротости. На каковой конец войска будут с пользою употреблены в своих границах. [322]

Итак, с нашей стороны нужно принять непременным правилом охранение существующего с Персиею мира. Все действия ваши должны быть устремлены к сей главной и полезной цели и Я желаю, чтобы вверенныя надзору вашему сношения с Персиею были соответственно тому учреждены.

Пребываю, впрочем, вам благосклонным.

Подписал “АЛЕКСАНДР"