321. Тоже, Мирза-Шефи к Государю Императору.

(С Персидского, перевод старый)

В царственном присутствии Его высокого Величества, до высоты Сатурна восходящего и до неба возвышенного, Государя знаменитого и царства украшающего, Монарха венценосца и фирманом приказывающего, умножающего украшение Престола справедливости, дарующего блеск трона высоты, Государя, пекущегося о государстве, правосудного властелина страны могущества, перла короны царства, блистательного алмаза государственного Престола, великого Государя, красы пространных земель России и северных стран властителя, завоевателя городов и мест, не требующих описания, счастливого потомка государей, наследника Престола и короны Петра Великого, славного, величественного Государя и великого Императора (да будут знамена славы Его возвышены!), сей усердный слуга представляет свое прошение тако.

В сие счастливое и благополучное время высокостепенный, высокоместный, знатнейший, прозорливый, храбрый, благоразумный, сведущий, проницательный, из знатных государства и приближенных Е. И. В., основание христианских князей, выбор вельмож христианства, управляющий делами нации христиан, удостоенный разными чинами и званиями гражданскими и военными, кавалер алмазного Александровского ордена, чрезвычайный посол их, ген. Алексей Ермолов с дружескою Императорскою грамотою прибыл в блистательное и счастливое присутствие его высокого величества, имеющего могущество Промысла, обширность Провидения, счастливого великого государя, которого двор — небо, монарха, равного в достоинстве Каюмерсу, а в деяниях Джемшиду, властелина, коего престол подобен Кеявусову, перстень Соломонову, одаренного мудростью Хушенга и Феридуна и украшающего государство, блистательного солнца царства, сияющего алмаза моря владычествования, тени Аллаховой милости, сияния благости Всевышнего, владельца вод и земель, вспомоществования света и веры, державного великого государя нашего (да будет душа моя его жертвою!) — и в райской его царственной беседе, по следующим правилам почести подав дружескую грамоту, по существующим между двумя знаменитыми державами согласию и союзу удостоился разных милостей и благосклонности его высокого величества, могущественного, подобно Провидению, великого государя (да будет душа моя его жертвою!), и как качество и верные поступки вышеозначенного посла понравились е. в., то оказана ему совершенная милость и благосклонность.

Высочайшее письмо, которым Его высокославное Императорское Величество соизволил возвысить меня, доброжелательного слугу, имел я честь получить и чрез вышеозначенного высокостепенного посла и милостивый оного смысл с почтением понял.

Что касается до утверждения доброго согласия [167] обеих высочайших держав, о чем упомянуто и возвещено мне, усердному доброжелателю, сие известно всему свету, что я, усердный раб и преданный двору великому и в величии Джемшиду подобному, моему государю, от младенчества моего до сего времени старости моей, употребляя свою жизнь в службе вечной сей держаны, исполнял всегда покорнейшее свое усердие к его высокому величеству и в нынешнем совершенном единодушии обеих вечно существующих держав, между которыми нет ни малейшей разности, и потому возможно ли, чтобы не радел и в усердии и доброжелательстве двух знаменитых государей и обеих прочных держав? Будучи слабый слуга, доколе я жив, по возможности не пощажу на то сил своих.

В сие благополучное время, в которое вышеозначенный высокостепенный посол, имев счастие быть представлен е. и., великому и могущество Промысла имеющему государю, представил благоразумным образом свое поручение, и я, слабый их слуга, сообразно пользе обеих высоких держав и сходственно согласию и связям союза, не жалел попечений и стараний в распоряжении и укреплении полезного мира. Волею Аллаха и впредь не будет никакой разницы между сими двумя державами и я надеюсь, что после сего твердая крепость согласия и союза двух государей стараниями доброжелателей обеих сторон и обоюдных министров отнюдь не будет разрушена. Как ныне по благополучном совершении согласия и мира обоих знаменитых государств написан отзыв е. в. на дружескую грамоту Е. И. В., а вышеозначенный высокостепенный посол отпущен от великого двора е. в. и отправляется обратно, то долгом верности своей почел я представить письменное сие донесение и осмелился просить, чтобы всегда сей доброжелательный слуга был утешаем милостивыми их грамотами и отличаем их государственными приказаниями, дабы мы оказали в том посильные и возможные свои старания, чем желал бы я довести до сведения В. И. В., что сей желатель счастия, слуга усердный и верный обеих славных держав, считает себя в числе усердных В. В. и что он поставит себе за честь находиться всегда в таковых услугах в отношении обеих вечных держан, чем он может ясно доказать верпую свою службу к немалым пользам и выгодам.

Впрочем, да будут дни их счастия постоянны и основание могущества твердо!

В печати написано: "Шефи"