292. Тоже, от 13-го марта 1817 года.

Препровождая при сем к в. пр. бланкеты полной мочи и кредитивной грамоты, о коих в главной депеше моей от сего же числа упоминается, долгом поставляю заметить, что перевод к ним не приложен, а посылаются только белые листы, кои удобнее могут быть наполнены по приказанию вашему с обозначением титула и имени той особы, которая вами будет назначена. Что же касается до порученных вам разных грамот и листов к самому шаху и к министерству Персидскому, то я полагал бы, что оные могут быть отправлены в том же виде, в каком они теперь находятся, препроводив их только приличным с вашей [147] стороны объяснением в том же смысле, как и о причинах, по коим отменился бы ваш отъезд в Персию. От вас также зависеть будет, если бы вы признали сие за лучшее, внести в те же грамоты и листы, т. е., на Русском языке, вместо вашего имени, выскоблив оное, имя нового посла и приложить к ним в таком случае новые переводы на Персидском языке, составленные с сею переменою. Предоставляю, впрочем, все сие благоусмотрению вашему.

Объявляем чрез сие всем, кому о том ведать надлежит, что для вящшего утверждения дружбы и доброго согласия, толь счастливо восстановленных между Российскою Империею и Персидским государством заключенным в Гюлистане в 1813 году торжественным мирным трактатом, утвержденным потом размененными ратификациями как Нашею, так и е. в. ныне царствующего шаха восточного предела высокостольнейшего места, превысочайшия и прехвальныя степени великодержательную власть древнюю великих государей Персидских царей приемшему, мухаммеданских государей честью превосходящему и многих мухаммеданских народов повелителю, Персидския земли начальнику и доброму Нашему соседу, великому государю Фетх-Али-шаху. — В шахову и Нашего Императорского Величества приятельское поздравление и для дружелюбного изъятия из среды сношений между обоими государствами всего того, что могло бы затруднить и поколебать сии счастливые связи, признали Мы за благо уполномочить Нам любезно-верного, Нашего от артиллерии ген.-л., командира Отдельного Грузинского Корпуса, главноуправляющего гражданскою частью в Грузии и губерниях Астраханской и Кавказской, орденов Российских св. Александра Невского, алмазами украшенного, св. Георгия 2-го класса, св. Равноапостольного кн. Владимира 2-й ст., св. Анны 1-й и 4-й ст., имеющего золотую саблю с надписью "за храбрость", иностранных: Императорского Австрийского Марии Терезии, королевско-Прусских: Красного Орла 1-й ст. и военного ордена за заслуги, и великого герцогства Баденского военного ордена 1-й ст., кавалера Алексея Ермолова, поручая ему вступить в переговоры с тем или с теми, кои взаимно от е. шахова в. к тому избраны и равною полною мочью снабжены будут, как Мы чрез сие действительно определяем и уполномочиваем помянутого Нашего ген.-л. Ермолова постановить, заключить и подписать особый договор о всем том, что послужить может твердым и прочным основанием дружбы и взаимного положения дел между обоими государствами, обещая Императорским Нашим словом все то, что помянутым Нашим полномочным в силу сей полной мочи постановлено, заключено и подписано будет, за благо принять, твердо и непоколебимо навсегда содержать и точно исполнять, да и дать на то Императорскую Нашу ратификацию в срок, который назначен будет. Во уверение чего Мы сию полную мочь повелели утвердить государственною большою печатью. — Дана в С.-Петербурге, государствования Нашего шестого на десять года.