284. Отношение ген. Ермолова к гр. Нессельроде, от 4-го января 1817 года.

Возвратясь сюда по объезде границ, наши приобретения от Персии отделяющих, одною из первейших обязанностей для меня было представить по сей нарочной эстафете обозрение оных Е. И. В. при всеподданнейшем моем донесении, адресованном в собственные руки Г. И., на каковое и пребуду в ожидании тех Высочайших разрешений, какими благоугодно будет Е. В. удостоить меня для дальнейшего руководства моего в мерах податливости на те домогательства двора Персидского, о коих Высочайше предначертаны мне правила в инструкции. Между тем озабочен я об отправлении в Тавриз и Тегеран чиновника для предупреждения двора Персидского о моем туда прибытии в Высочайше возложенном на меня качестве чрезвычайного и полномочного посла Е. И. В. Не знаю, что последовало с Негри, ибо после получения мною в первых числах октября уведомления от его супруги о приключившейся ему тяжкой болезни никаких сведении до меня о нем до сих пор не доходит; а как при том сближается уже время и к весне, то должен я решиться избрать для таковой миссии кого-либо другого. По замеченным мною способностям и особенной расторопности состоящего при посольстве в звании доктора к. с. Мазаровича решился я возложить таковое поручение на него, снабдив [140] его приветственными письмами к главнейшим вельможам двора шахского, к самому шаху и сыну его Аббас-мирзе и отправив с ним одного довольно надежного толмача и чиновника Коллегии иностранных дел, при посольстве же состоящего, 12-го класса Рикарда, знающего и Английский язык. Аббас-мирза предупредил однакоже меня в исполнении сего намерения присылкою ко мне с приветствием одного из дворских своих чиновников гулям-пиш-хидмета Назар-Али-бека, чем отправление Мазаровича и приостановилось на то токмо время, пока означенный Персидский чиновник не поедет на сих же днях обратно. Сколь льстивы отношения ко мне Аббас-мирзы и уверения сего посланца о искреннем желании Персидского двора пребыть в союзе с нами, столь же мало сходствует с тем тайное поведение сего двора. Как по разным сведениям, сюда доходящим из Персии, так и по полученным мною ныне же из Константинополя от барона Строгонова на имя предместника моего отношениям распространены, между прочим, в Персии слухи, что якобы Российское посольство делает движение с 12,000 корпусом войск и там делается набор и многочисленной армии. Вообще утверждают, что главное в сих новых происхождениях действующее лицо есть Аббас-мирза и думать должно, что возвращение посла Персидского восвояси не послужило ли поводом к тому, что двор Персидский, пребывая в ожидании уступки от нас какой-либо части приобретенных земель, возомнил по образу донесений личных Мирза-Абуль-Хасан-хана, что с нашей стороны будут чинены вновь еще требования и на таковой конец действительно не предпринимает ли мер оборонительных или, вступя в союз, недавно с Портою заключенный, не имеет ли намерения объявить войну, если бы не достиг исполнения требований своих? Полагаясь же на известия, мною, как выше сказано, полученные от барона Строгонова, не могу усомниться, чтобы расположение Порты не было более нам приязненное, как потому, что министерство Турецкое, как отзывается барон Григорий Александрович, пребывает в отклонности прений об Азиятских побережных владениях, так и по самому с некоторого времени образу поведения пашей Ахалцихского и Анапского; или, впрочем, скромное поведение их приписать должно, может быть, собственно личным свойствам их и недавнему в новых местах их пребыванию. Имея в предположении выехать отсюда в Персию в половине или в конце февраля, намерен я снестись предварительно с бароном Строгоновым чрез нарочного, распорядив так, чтобы посланный мой прибыл ко мне обратно в Тегеран; а между тем надеюсь, что Мазарович найдется в возможности доставить мне к приезду моему в Персию те сведения как о внутреннем ее расположении, так и о политических ее направлениях, которые в соображении со сведениями, кои из Константинополя к тому же времени подоспеют, должны будут послужить мне некоторым основанием к дальнейшим соображениям моим на месте, согласно с Высочайшими намерениями, мне изложенными в дополнениях к инструкции обще с посланником в Константинополе.

Относительно предлагаемого посланником в Царьграде предуведомления под рукою Тушчи-оглы в Трепизонде о умышленности Порты на жизнь его, сие было бы небесполезно сделать весьма потаенно, если представится к тому удобность, и так, чтобы не подать ему мысли снискивать явно или тайно убежища в наших пределах, но токмо чтобы к охранению себя в области, где властвует уже, усилил он средства, как возможно ему будет.