1096. Отношение ген. Ермолова к барону Дибичу, от 1-го июля 1823 года.

Ответствуя на отношение в. пр. от 9-го июня, № 512, имею честь объяснить, что о вторжении Закубанцев на Кавказскую Линию донес я с нарочным фельдъегерем. Не мог я сделать сего поспешнее, ибо нужно было собрать обстоятельнейшие сведения, нежели каковые при первом случае мне доставлены были; отдаленность же мест и довольно трудные сообщения умедляют сношение.

После нападения на сел. Круглолесское ничего не произошло более и злодеи поспешно обратились за Кубань.

Отправленный мною начальник Корпусного Штаба давно находится на Кубани; предприняты, как то и прежде было, все меры осторожности и есть известие, что Закубанцы приготовляются к новым нападениям, что и заставило меня, как уведомил я в. пр., оставить два полка Донских казаков, которые должны были по смене отправиться в дома свои.

Не буду ручаться, чтобы не могло случиться какого-либо происшествия, ибо не раз был я на Кубани и места внимательно осматривал. Закубанцы легко могут придти в числе 10,000 конницы, а теперь, по настоянию Анапского паши, удалив жилища свои к самым горам и избежав опасности нечаянных со стороны нашей нападений, гораздо удобнее на то могут решиться.

Нельзя против таковых сил иметь на каждом месте достаточные средства к отражению, а потому нельзя иначе смирить Закубанцев как наказанием в собственных их жилищах. Турецкое правительство не имеет довольно власти удерживать в повиновении приобыкшие к хищничеству народы, а весьма нередко и самые начальники безбоязненно позволяют себе своевольства, отчего всегда существовал один и тот же беспорядок и с соседями беспрерывные неприязненные действия.

Со стороны Грузии от Ахалцихского паши также испытывал я беспокойства: обращался к нему с просьбами безуспешно, напоминал о соблюдении трактата бесполезно и когда разбои дошли до степени, превосходящей терпение, прибыв лично в 1820 году на границу, отправил сильную партию Татарской конницы наказать ближайшие селения, укрывавшие у себя хищников. С того времени продолжается спокойствие и я не могу довольно похвалить приязненного поведения Ахалцихского паши. Теперь объехал я довольно большую часть границы нашей с Турциею: кочевые народы наши с семействами своими и всем скотоводством находятся на самой черте оной и без всякого от войск наших прикрытия; но нет нималейшей причины к неудовольствиям и от паши строжайше воспрещены к тому поводы. Таким же образом ведет себя паша Карсский,— следовательно, беспокойствам со стороны Закубанцев много причиною Анапский паша.

Если многочисленные занятия мои дозволят, то я не упущу первой возможности заставить Закубанцев смирить свои замыслы. Для сего есть и время удобное и некоторые меры против несоразмерности сил их.